Антицивилизация и Нюрнберг

Когда североамериканские провинции в долгой и кровавой борьбе завоевали независимость от британской короны, экономика и уровень жизни большинства из них оказались отброшены более чем на полстолетия назад – на уровень примерно времен Войны за испанское наследство. Даже историки, представляющие официальную версию истории США, вроде Даниеля Бюрстина, не могут умолчать многочисленные факты, свидетельствующие о катастрофически бедственном положении, в котором оказалось новообразованное государство – Соединенные Штаты Америки.



Но вот что большинство из них старается по возможности умолчать – это, каким образом или, вернее, за счет чего Штатам удалось выбраться из кризиса и вообще сохранить довольно непрочный союз бывших английских колоний, а затем постепенно превратиться в ведущую мировую экономическую державу.

Впрочем, справедливости ради, надо сказать, что тот же Бюрстин упоминает об этом вскользь, правда, не останавливаясь на подробностях и избегая общих выводов. Но в любом случае ответ проще получить не у историков, а у деловых людей.

Например, Джон Рокфеллер – основатель «Стандард Ойл» – прямо и открыто говорил, что источником процветания американской экономики является «только война». Война – это рост акций, это инвестиции, это рабочие места, это процветание в каждую американскую семью – примерно так уже сказал Пол Варбург в одном из своих интервью, когда его назначили главой ФРС в 1914 году. Те, кому доводилось достаточно откровенно общаться с этим типом людей, знают, что буквально эту фразу до сих пор можно часто услышать от многих современных американских бизнесменов.

Далее, помимо Рокфеллера, уместно, вспомнить и Уильяма Ширера, утверждавшего, что в Нюрнберге судили исполнителей, а их спонсоры и организаторы наказания избежали. «Если бы Нюрнбергский процесс был судом справедливости, то большая часть обвиняющих говорила бы по-русски, а большинство сидящих на скамье подсудимых отвечали бы по-английски» – взять хотя бы эту его фразу!

Но вернемся в последние десятилетия XVIII века. Когда-то богатые провинции, отложившиеся от Британской империи, а теперь штаты, потеряли почти все свои торговые связи. Традиционные товары внутреннего и внешнего экспорта – хлопок и табак Юга, лес, пушнина и зерно Севера – за годы Войны за независимость поднялись в цене в несколько раз, но при этом рынки в Англии и во многих европейских странах были безнадежно потеряны. (Собственно, это и было одной из целей войны и последующих революций – перезагрузка мировой системы торговли.) Десятки тысяч людей вынуждены были уходить на запад от разорения, осваивая новые земли. Города на Атлантическом побережья пустели, торговля замерла. Как это обычно и бывает, обильно проплаченная кровью независимость вовсе не гарантирует сама по себе сытой и спокойной жизни. У первых правительств Соединенных штатов не было даже уверенности в том, что удастся сохранить единство молодого государства. Южные и северные регионы еще до независимости были вовлечены в совершенно разные торгово-экономические системы (пусть и в рамках одной Британской империи). И они по-прежнему сохраняли совершенно разные политические и экономические интересы. И само собой – разные взгляды на дальнейшее развитие государства.

И неизвестно, как бы сложилась история США, продлилась бы она дольше трех десятилетий, если бы не Великая Французская революция и последовавшие за ней наполеоновские войны. Континентальная блокада, организованная Англией, само собой, предусматривала ряд узких мест (самым широким из которых была Голландия). «Узкие места» означают, конечно, прежде всего, кратное увеличение цен на продукцию и огромные прибыли тех, кто их контролировал и тех, кто их финансировал. Но кое-что перепадало и промышленникам Новой Англии, производившим ружья, пушки и амуницию, строившим и оснащавшим корабли. Главное, что этого «кое-что» хватило на восстановление экономики и последующий рост. Не успели закончиться наполеоновские войны, как настоящее цунами революций, войн за независимость и последующих гражданских войн накрыла испанские и португальские колонии в Западном полушарии. Тут уж свое смогли урвать и южане, вернув и даже расширив рынки товаров, производимых на плантациях Юга. И вот уже к середине XIX по ряду показателей экономика бывших колоний не уступала бывшей метрополии.

Так начиналась история Соединенных Штатов Америки – государства, экономическая система которого может существовать только за счет войн, революций и хаоса во всех остальных странах мира.

Что важно – несмотря на то, что эта страна безусловно располагает целым рядом уникальных цивилизационных преимуществ (таких как, например, крупнейший фонд обрабатываемых земель, самые многочисленные научные и научно технические кадры, передовые технологии и многое другое). Все равно в исторической перспективе в полной мере удается реализовать потенциал только военно-промышленного комплекса. «Только война». Это показывает анализ любого периода американской истории. Еще раз повторим: с самого начала истории этого государства и по сей день. Вообще, с начала XIX века не было на планете сколько-нибудь значительных народных восстаний, революций и войн, включая самые страшные преступления против человечества, будь то геноцид армян в Османской империи или обе мировые войны, где не были бы очевидны интересы крупнейших корпораций. А поскольку подавляющая часть из них – американские, то, как правило, нетрудно находить и признаки активности американского правительства (причем, часто не такой уж и тайной!), а также политических деятелей разной принадлежности, подталкивающих те или иные народы к конфликтам и историческим потрясениям в интересах США.

Однако, не смотря на эту очевидную историческую закономерность, во всех странах, в том числе и в России, существует довольно большое число людей, начисто и категорически отрицающих участие США как в подготовке и развязывании мировых войн, так и в современных «оранжевых революциях». Причем отрицают они это обычно с таким видом, будто денег заработали больше чем Джон Рокфеллер, ну или, как минимум, будто им известно что-то такое, чего не знают Сорос или Бжезинский.

Но, впрочем, это неизбежные издержки четвертьвекового господства наглой и лживой либеральной пропаганды. Многих из подобных людей трудно даже винить в этом, хотя без их участия и борьбы за «общечеловеческие ценности» не могло бы быть такого разрушения системы образования и исторической памяти народов. Гораздо опаснее то, что даже многие как бы патриоты (включая авторов современных школьных учебников) тоже старательно избегают прямого ответа на этот простой вопрос: за что отдали свои жизни миллионы советских людей? А также миллионы жертв фашизма из других стран?

А все потому, что прямой и внятный ответ вызывает некоторое неудобство. Неужели за прибыли Рокфеллеров, Варбургов, Барухов и Морганов? И чтобы в Нюрнберге судили только исполнителей? Чтобы всю вину свалить на один немецкий народ, привить ему чувство этой вины (которое сейчас уже вызывает заметный откат в умах немецкой молодежи)?

Хочется отметить, что все вышесказанное не означает отрицания позитивного вклада Североамериканской цивилизации (США и Канада вместе) в мировую науку и культуру. Просто историческая миссия и цели этой цивилизации по сути антагонистичны всей остальной мировой цивилизации.

Мне, автору этих строк, приходилось довольно общаться с разными людьми (и в разное время) из стран бывшей Югославии, из Сирии из Египта. Меня поражало одно бросающееся в глаза сходство. Православные и копты шииты и сунниты они говорили, что каждый день молятся (так прямо мне и говорили: «каждый день молюсь!»), чтобы «Америка погрузилась в океан» или чтобы на нее сошел какой-нибудь мор или тому подобное. «Если Он существует, Он должен слышать меня!» – сказал мне всего две недели назад один старик из Боснии. Он схватил меня за руку, глаза его горели, и я поспешно с ним согласился: да, конечно, Америке это даром не пройдет, настанет день и она расплатится за всё. И я уверен, таких людей – десятки, а может и сотни, миллионов на планете.

Но что поражает еще больше – отсутствие официальных заявлений политиков и государственных деятелей, особенно российских, на эту тему. Да, я, конечно, все понимаю: США самые сильные на планете и противоречить их интересам смертельно опасно, особенно для представителей истеблишмента. Но как вера в Божий суд не отменяет необходимости суда земного, так и никакая политическая необходимость не отменяет ответственности перед поколениями. Нельзя же надеяться только на Всевышнего в ожидании справедливости. Разве память о тех, кто не боялся идти на таран или бросаться под танк, не обязывает нас сейчас задуматься о вполне земном суде – законном и логичном продолжении Нюрнбергского процесса? Не пришло ли время сформировать официальную государственную позицию по этому вопросу, не пора ли разрабатывать законодательную базу будущего процесса, не пора ли снова прямо писать об этом в школьных и университетских учебниках, как тридцать лет тому назад?

Или остается только молиться?

Александр Дантонов