Весеннее обострение

«Катынь-1», «Катынь-2», «Катынь-3», далее везде…

Польский политический сезон начался с очередного весеннего «обострения памяти». На это раз, однако, оно началось не с традиционной катынской темы, а с инициативы депутата Сейма Я.Зелинского увековечить память «невинно убиенных» в июле 1945 года в Августовских лесах (Сувалкский уезд бывшей Польши) 600 боевиков Армии Крайовой (АК), захваченных Красной Армией в ходе войсковой операции в тылу 1-го Белорусского фронта.
«Августовская операция», называемая в Варшаве не иначе, как «Новой» или «Малой Катынью», уже несколько лет раскручиваемая польской пропагандой в качестве «дополнения и развития» «традиционной» Катыни – свидетельство не только хронической русофобии, но и всё большей утраты официальной Варшавой ощущения реальности.

В том, что документ, на основании которого в Варшаве делают «единственно правильный» вывод о «безусловности» расстрела АКовцев, имеет все признаки подделки, подтвержденной недавно экспертно-криминалистическими методами. 
Однако и «Малой Катыни» Варшаве уже кажется мало. Начиная с 2012 года раскручивается «Катынь-3» – утверждение о, якобы, расстреле в 1940 году в местечке Быковня под Киевом 3500 польских офицеров. Это озвучил президент Коморовский на церемонии открытия в 2012 году очередного мемориала «жертв сталинского тоталитаризма». 
Катынская тема в польском исполнении имеет не только признаки медицинского заболевания, но и политиканства.
Причём, в гораздо большей степени. Даже сам расстрел в Катыни «элиты польского общества» (офицеров) является сознательной подменой. Среди эксгумированных тел не только офицеры, но и священники, рядовые или в военной форме без знаков различия и гражданские лица, о которых в Польше никогда не вспоминают. Создается впечатление, что польское общество в 1939 году состояло исключительно из «элиты», а в армии служили только офицеры. 
Официальная Варшава почему-то мало вспоминает историю, например, «пальмирского расстрела» под Варшавой немцами в 1940 году нескольких тысяч представителей польской интеллигенции (операция «AB-Aktion»). Вероятно, потому, что «пальмирцы» уж точно расстреляны немцами и их никак нельзя «прицепить» к жертвам НКВД. А расстрел по характеру и методу исполнения очень похож на катынский.
В токай же степени политиканство проявилось в игнорировании польскими властями обнаруженной несколько лет назад в самой Катыни новой (девятой), не раскопанной пока могилы поляков. Цветы в помпезном катынском мемориале возлагают только на «правильные», «проверенные» могилы. «Непроверенные» соотечественники официальной Варшаве не нужны, - вдруг обнаружатся новые доказательства их расстрела немцами. 
Впрочем, отсутствие памяти проявляется в Польше не только по отношению к «своим». До сих пор демонстративно игнорируют факт гибели в польских лагерях от 60 до 80 тысяч красноармейцев, оказавшихся в плену в ходе советско-польской войны 1919-1920 годов. 
Польская правящая элита унаследовала все худшие черты шляхты, которая своей чванливой и безответственной политикой неизменно приводила польское государство к краху.