Россия в осаде - от Ивана Грозного до наших дней 4

Часть седьмая
Россия не сердится, Россия сосредотачивается

Повествование о XIX веке начну, пожалуй, с исторического анекдота. Вот такой случай произошел во время поездки императора Александра III - большого любителя рыбной ловли – на отдых в Финляндию: в Европе назревал очередной конфликт, грозивший перерасти в новое военное столкновение великих держав. Министр иностранных дел России телеграфировал императору и даже посоветовал ему вернуться в Санкт-Петербург для личного участия в переговорах. Ознакомившись с посланием, государь велел ответить вот такими словами: «Когда русский Император удит рыбу, Европа может подождать».

И хотя эти слова были сказаны, когда девятнадцатое столетие уже завершалось, они прекрасно и исчерпывающе отражают то положение, которое Россия по праву занимала весь XIX век. Благодаря усилиям предыдущих Романовых, она имела самую большую территорию, обладала крупнейшей, если не лучшей, армией в Европе, и добилась не просто полноценного права участвовать в решении важнейших европейских и мировых дел, но и диктовать свои условия.

Но не надо думать, что Россия могла расслабиться, вольготно греться на печи, наблюдая за тем, как румяные, полногрудые селянки вытаскивают из огня кулебяки с осетриной. Отнюдь! Военное, экономическое и психологическое давление на Россию со стороны Запада не только не ослабилось, но и, напротив, достигло очередной кульминации.

Хотя в подсознании мы связываем XIX век прежде всего с Отечественной войной 1812 года, на самом деле в военном календаре того столетия зафиксированы 11 войн, которые России пришлось вести со своими заклятыми соседями. Покоя нашей стране, как и прежде, не давали шведы с севера, Турция и Иран с юга, никак не могли угомониться поляки, лишившиеся за их разбой в Европе своей независимости, да и англичане, претендовавшие на безраздельное господство в морях.

Причем в двух из этого списка войн России противостояли те, кого мы называем теперь «коллективным Западом». И их цель опять же состояла не просто в том, чтобы лишить Россию ее территориальных завоеваний, а уничтожить ее как государство.  Думаю, понятно, что речь идет о наполеоновском нашествии и, как ни странно, Крымской войне 1853-1856 годов.

Нет смысла подробно излагать хорошо всем известный ход Отечественной войны 1812 года, которая оказалась одной из самых коротких в истории и продолжалась всего 6 месяцев и два дня.

Но зато с каким результатом! Россия по ее итогам выступила в роли «великого освободителя» Европы от французского диктатора.

Целью возомнившего себя королем мира корсиканца было превращение России во французскую провинцию, причем, он считал, что это можно сделать именно покорением Москвы.  Известна его фраза о том, что взятием Киева он «схватит Россию за ноги», войдя в Санкт-Петербург, «ухватит за голову», а, захватив Москву, «поразит в сердце».

Благодаря великому роману Толстого «Война и мир», да и нашему кинематографу – вспомним хотя бы изумительный фильм «Гусарская баллада» - мы считаем, что Отечественная война 1812 года была войной Франции с Россией. Но это далеко не так. Русские войска сражались тогда с армией, представлявшей собой практически всю Европу. Достаточно просто посмотреть на ее состав.

Французы составляли менее половины наполеоновской армии (их было около 47 процентов). На втором месте по численности шли немцы (около 22 процентов). Третья место занимали поляки – куда же без них (около 15,7 процентов). Также было немало австрийцев, итальянцев, швейцарцев, испанцев, португальцев и других. Причем, по свидетельству историков, наибольшей активностью и жестокостью в боевых действиях славились именно поляки.

Что касается Крымской войны, то она по своей сути стала еще одной попыткой «коллективной Европы» покорить Россию. Против России тогда выступили три ведущие империи - Британская, Французская и Османская. Позднее к ним присоединились Австрия и Пруссия. Так что русские войска вынуждены были вести войну сразу на несколько фронтов, и при этом основную часть армии пришлось оставить именно на западном и северном направлениях, а не на юге.

Британия тех времен являлась промышленным лидером Европы и обладала лучшим в мире военным флотом. Франция считалась тогда третьей экономикой мира, имела второй в мире по размерам флот, а также многочисленную и хорошо обученную сухопутную армию. Вполне очевидно, что даже союз этих двух государств обладал совершенно невероятной мощью.

Хотя в середине девятнадцатого столетия золотой век Османской империи остался в прошлом и ее даже стали называть «больным человеком Европы», но турецкий флот по-прежнему был достаточно силен, а ее обученная западными инструкторами многочисленная армия была оснащена весьма современным по тем временам оружием. До боли знакомо, если проводить невольные параллели с тем, как Запад восемь лет готовил Украину с войной против России.

Согласно планам этой коалиции, предполагалось отторгнуть от России Финляндию и всю Прибалтику, а также Крым и Кавказ. Кроме того, они собирались восстановить Польское королевство, а Молдавию и Валахию (юг нынешней Румынии) передать Австрии, чтобы тем самым она вышла на юго-западные границы нашей страны.

Император Франции Наполеон III весьма откровенно как-то заявил по этому поводу в лицо русскому чиновнику: «Я намерен… приложить все усилия, чтобы воспрепятствовать распространению вашего влияния и заставить вас вернуться в Азию, откуда вы и пришли. Россия – не европейская страна, она не должна быть и не будет таковой».

Запомните эти слова – в них ключ к понимаю прошлого и нынешнего подхода Запада к России: «Россия – не европейская страна, она не должна быть и не будет таковой». Именно так считает Запад и по сей день.

Но Россия и в этот раз не позволила себя унизить. Некоторые российские ученые-историки упорно пытаются представить дело так, будто Россия проиграла эту войну. Парадоксально, что в западной историографии исход Крымской войны для нашей страны оценивается гораздо объективнее. «Итоги кампании мало повлияли на расстановку международных сил…А сам договор русский царь аннулировал через четырнадцать лет», – вот так охарактеризовал итоги Крымской войны британский историк Кристофер Хибберт.

По итогам войны Россия потеряла лишь крохотную часть Бессарабии и вынуждена была согласиться на свободное судоходство по Дунаю.

И в качестве того, что сегодня мы называем санкциями, ей было запрещено иметь военно-морские базы и военно-морской флот на Черном море.  Впрочем, ненадолго. 1 марта 1871 года в Лондоне была подписана конвенция об отмене режима демилитаризации Чёрного моря.

Нормальному человеку трудно осознать тот факт, что развязываемые Западом войны зачастую преследуют не только политические, но и сугубо экономические цели.

Если говорить о той же Крымской войне, то Великобритания среди прочего стремилась военными средствами заставить Россию отказаться от проводимой Николаем I политики защиты российской экономики для того, чтобы не допустить установления над ней контроля Западной Европы. Частично Лондону по итогам Крымской войны удалось это сделать, и уже в 1857 году России пришлось ввести либеральный таможенный тариф, снизивший до минимума таможенные пошлины для английских товаров.

Другим ярким примером попыток задушить Россию с помощью санкций стала развязанная в 1887 году так называемая «таможенная война» Германии против России. Берлин сначала отказался предоставить России ранее обсуждавшийся заем, а затем еще и повысил пошлины на русский хлеб. В то же время для ввоза американского зерна в Германию были созданы более благоприятные условия.

В ответ Россия повысила в два раза пошлины на продукты немецкой обрабатывающей промышленности. И такой взаимный обмен ударами был произведен несколько раз. Но, как и в наши дни, санкции больно ударили именно по Германии. В итоге ей пришлось сдаться, а подписанный русско-германский торговый договор 1894 года был выгоден именно России.

Идеологом этой «войны нервов» был министр финансов России Сергей Юльевич Витте.  «Я отлично понимал, что мы в состоянии гораздо легче выдержать этот бескровный бой, нежели немцы, потому что вообще в экономическом отношении мы… гораздо более выносливы, нежели немцы…», - вот так он объяснил свой подход.

Мне почему-то кажется, что именно таким результатом закончатся и нынешние бессмысленные метания европейцев вокруг проблемы импорта российского газа и нефти, а так называемые «смертельные санкции» Запада против России будут куда более болезненными для Европы, чем для нас, и могут привести к ее глубочайшему политическому и экономическому кризису, которого никогда прежде не было в истории западного мира.

Не хотят на Западе извлекать уроков из истории. Но им же хуже!

XIX век принес и очередное обострение «пропагандистской войной» против России. Общественное мнение Западной Европы не без успеха смогли убедить в том, что в России правят кровавые тираны, ее народы – дикари и варвары, способные в лучшем случае только пахать землю и выращивать пшеницу для остального мира.

Активно продвигалась и тема так называемой «российской военной угрозы» «цивилизованному Западу». Наиболее ярко и откровенно эта мысль выражали все те же карикатуры, которые так любила «просвещённая Европа». Россию теперь стали изображать в виде страшного спрута-осьминога, который тянет свои щупальца в сторону других стран. В разных вариантах этот образ появляется на картинках на протяжении всего столетия.

В одном из предыдущих комментариев я уже цитировал Федора Тютчева, которого мы ценим как прекрасного поэта, хотя на самом деле он был дипломатом и, более того, вошел в историю как первый российский, причем весьма эффективный, пропагандист. Как он отметил в одной из статей, за пару десятилетий образ России как «освободителя Европы» от наполеоновской тирании удалось «преобразовать в чудовище», «какого-то людоеда XIX века».

Наглядным примером злобной антироссийской пропаганды того времени стала книга французского маркиза де Кюстина «Россия в 1839 году». Ласково принятый в Петербурге коварный маркиз, вернувшись потом в Париж, написал злобный пасквиль, в котором Россия изображалась как мрачная и угрюмая деспотия, страна варваров и рабов.

Волна русофобии в те годы буквально захлестнула все страны Западной Европы. Это концентрат русофобии вылился у почитаемого у нас Виктора Гюго в такие строки:

Россия! Ты молчишь, угрюмая служанка
Санкт-Петербургской тьмы, немая каторжанка
Сибирских рудников, засыпанных пургой,
Полярный каземат, империя вампира.

Россия и Сибирь – два лика у кумира:
Одна личина – гнет, отчаянье – в другой.

Не могу не напомнить, что свою лепту в раздувание русофобии внесли и «основатели марксизма-ленинизма», как их называли большевики, Маркс с Энгельсом. В одной из статей из Лондона Маркс доказывал необходимость широкомасштабной – и, по его мнению, неизбежно победоносной - войны против России. 

«Без сомнения, турецко-европейский флот сможет разрушить Севастополь и уничтожить русский черноморский флот; союзники в состоянии захватить и удержать Крым, оккупировать Одессу, блокировать Азовское море и развязать руки кавказским горцам. То, что должно быть предпринято в Балтийском море, так же самоочевидно…», - вот так вот, ни больше, ни меньше.

А Фридрих Энгельс в нескольких статьях в английской прессе, опубликованных в марте-апреле 1853 года, расписывал опасность России для европейцев.

«Россия, безусловно, - страна, стремящаяся к завоеваниям, и она была ею в продолжение целого столетия... На европейском континенте существуют фактически только две силы: с одной стороны, Россия и абсолютизм, с другой — революция и демократия», - утверждал этот деятель, портреты которого так любили вывешивать в городах и весях Советской России.

Особенно гнусные всплески антироссийской пропаганды приходились на военное время. Так,  сразу после разгром турецкой эскадры русским Черноморским флотом 18 ноября 1853 года в ходе Синопского сражения английские газеты в один голос как под копирку распространяли лживые слухи о том, будто русские моряки выслеживали и добивали плававших в море раненых турок.

Массированная пропаганда имела эффект, и европейской публике сумели привить крайние антироссийские настроения. По словам известного английского предпринимателя и политического деятеля тех времен Ричарда Кобдена, выступать на митингах с противоположной точкой зрения было всё равно что перед «сворой бешеных псов».

А какое будущее видела Европа для России? Об этом было написано достаточно много и откровенно. Так, в 1854 году лондонская газета «Таймс» написала: «Хорошо было бы вернуть Россию к обработке внутренних земель, загнать московитов вглубь лесов и степей». А в том же году лидер Палаты общин и глава Либеральной партии Англии  Джон Рассел, дважды занимавший пост премьер-министра страны, призывал «вырвать клыки у медведя».

В России считали ниже своего достоинства отвечать на злобную антироссийскую истерику Запада. Суть такого подхода сформулировал министр иностранных дел России Александр Михайлович Горчаков, которому принадлежит чеканная фраза: «Россия не сердится, Россия сосредотачивается». Она содержалась в написанной им циркулярной депеше, которую посольствам было приказано довести до сведения иностранных правительств.

«Россию упрекают в том, что она изолируется и молчит перед лицом таких фактов, которые не гармонируют ни с правом, ни со справедливостью. Говорят, что Россия сердится. Россия не сердится, Россия сосредотачивается», - написал Горчаков.

К чему привело то, что «Россия сосредотачивалась», хорошо известно.

За столетие территория России расширилась примерно на 40 процентов. В состав империи вошли Кавказ, Средняя Азия и Финляндия. Только европейская территория России почти в 5 раз превосходила территорию Франции и более чем в 10 раз Германии. По количеству населения Россия находилась на одном из первых мест в Европе. Она разобралась, наконец, с Турцией, освободила балканских славян. Именно в результате одной из русско-турецких войн к России отошел юг Бессарабии. Болгарии была предоставлена автономия. Сербия, Румыния и Черногория получили независимость. Сербы это прекрасно помнят и сегодня, а вот у других явно очень плохо с исторической памятью.

Несмотря на все попытки затормозить ее развитие, к концу столетия Россия вошла в число мировых экономических лидеров, превратившись из преимущественно сельскохозяйственной страны в аграрно-промышленную державу.

К началу XX века по валовому промышленному производству она стояла на пятом месте в мире после США, Германии, Великобритании и Франции. В стране особенно быстро темпами произошло развитие текстильной, а также тяжелой промышленности. Выплавка чугуна с 1860 по 1895 год увеличилась в 4,5 раза, добыча угля — в 30 раз, нефти — в 754 раза! В конце XIX века Россия даже заняла первое место в мире по добыче нефти.

Отмена крепостного права в 1861 году способствовала дальнейшему развитию сельского хозяйства. На рубеже XX века Россия ежегодно поставляла за рубеж до 500 млн зерновых. При этом общий объем экспорта увеличился почти в 3 раза, а хлеба — в 5,5 раза.

Объём внешней торговли, не достигавший в 1850 году и 200 млн рублей, к 1900 году превысил 1,3 млрд рублей.

Романовы XIX века продолжили курс своих предшественников по привлечению в Россию иностранного капитала, чему способствовало и введение в 1897 года золотого стандарта рубля. По золотому запасу Россия обошла Францию и Англию. Рубли свободно обменивались на золото.

Причем для страны был характерен именно ввоз, а не вывоз капитала. России только в конце века удалось привлечь иностранные капиталы на сумму в 3 млрд золотых рублей.

Продолжались и внутренние реформы. В 1874 году в стране была введена всеобщая воинская повинность, которая распространялась на всех молодых людей, достигших 21 года.

В целях либерализации духовной сферы была проведена реформа образования. Открыты новые высшие учебные заведения, развернута сеть начальных народных училищ.

Цензура была ограничена, и в стране появились сотни новых газет и журналов. Понятно, что при этом самодержавие оставалось основой государственного строя.

Несмотря на враждебное окружение и непрекращающиеся попытки политического, военного и санкционного давления извне, мощное экономическое развитие, сильная армия внушала стране и его руководителям уверенность в своих силах. А позицию России того времени прекрасно сформулировал Александр III: «Я не допущу ничьего посягательства на нашу территорию!» И это, смею сказать, заявил император, прозванный «Миролюбцем» за его стремление урегулировать споры путем переговоров! Очень актуально звучит именно сегодня, не правда ли?

Михаил Беглов