Вражда меж православными

Применимость теории Хантингтона к России является одной из ее главных научных недостатков. Ученый считал, что после окончания холодной войны конфликты будут происходить по цивилизационным, а не по идеологическим линиям времен этой войны. Поэтому он, например, скептически относился к возможности военного конфликта между Россией и Украиной. Тем не менее, две войны, вспыхнувшие в Европе в XXI веке, развернулись в пределах одной и той же предполагаемой «православной цивилизации»: между Россией и Грузией в 2008 году, а также между Россией и Украиной в 2014 году. По сути, это были конфликты не между цивилизациями, а между двумя политическими менталитетами: один из них подчеркивает доминирующую роль государства в жизни граждан и отдает предпочтение политической системе, основанной на коррупции, а другой ставит во главу угла ответственность граждан за общее благо, где государство служит народу, а не наоборот. Если уж описывать конфликт в Украине языком цивилизаций, то тогда нужно было бы говорить о столкновении не православной и западной цивилизаций, но между неосоветской и антисоветской общностями. Границы этих общностей, правда, несколько сдвинулись со времен противостояния социализма и капитализма — не в пользу первого. Таким образом, линия конфликта в обеих войнах повторяет старые идеологические разломы, которые Хантингтон отвергал как более неактуальные. Это означает, что новый «русский мир», который якобы сталкивается с Западом, на самом деле есть мир «советский», а предполагаемая «русская православная цивилизация» — по сути, «советская цивилизация».

Православное христианство в этой цивилизации превратилось в гражданскую религию [17], сочлененную эклектичным образом из заимствований имперского и советского периодов (включая культ Сталина).

Этот неосоветский «русский мир» представлен в качестве некоего священного сообщества «Святой Руси» и тем самым сакрализован вместе с советским прошлым. Между тем, это сообщество — фантом. Оно воображаемо и тем самым соответствует определению национализма как воображаемого сообщества — согласно Бенедикту Андерсону. Андерсон делал различие между стилями, с помощью которых различные националистические сообщества воображают себя. [18] «Русский мир», безусловно, имеет свой стиль воображения себя. Это стиль «цивилизационного» национализма. Воображаемое сообщество «русского мира» радикально отличается от другого сообщества — церковного, то есть Церкви как таковой. Разница между ними в том, что последняя отнюдь не воображаема и основывается на критерии ученичества Христова, а «русский мир» — воображаемое сообщество, сконструированное с помощью идей цивилизации и ценностей, восходящих к советскому прошлому. Православная гражданская религия, активно проповедуемая ныне многими церковными деятелями в России, вступает в конфликт с собственно православной верой, вдохновляя последователей одной веры убивать друг друга.