Проехаться катком

Песня «Не стареют душой ветераны» — конечно, гипербола. В большинстве своем стареют и душой, и представлениями о жизни. Иначе не было бы вечной проблемы отцов и детей. Сегодня, когда страна развернулась к своему прошлому и начала активно двигаться в его сторону, именно пожилые люди начали чувствовать себя востребованными в разных сферах общественной жизни.

Проблема в том, что их жизненные уроки, которыми они хотят поделиться с молодежью, все чаще сводятся к запретам. Московские депутаты предлагают поддержать обращение группы ветеранов к президенту запретить каток на Красной площади. Ветеранам также не нравится видеть «на святом месте» торговые палатки. Собственно, претензии к катку у стен Кремля возникли сразу после его появления.

Два года назад коммунисты уже предлагали его закрыть, но тогда их не послушали. Впереди была сочинская Олимпиада, именно с этого льда провожали олимпийцев за победами, так что каток, наряду с парадом Победы, фестивалем военных оркестров «Спасская башня», Днем России и т.д. все-таки вошел в утвержденный президентом список семи обязательных мероприятий на Красной площади.

Но за год, прошедший после Олимпиады, страна изменилась так сильно, что ветераны решили повторить попытку. Может, конечно, им просто хочется вернуться в свою молодость, где никакого катка на брусчатке не было, но выглядит это несколько по-другому.

Скорее как желание быть услышанными, подсказать государству, где можно скользить по льду, а где — нет; какие танцы танцевать молодежи, а какие — нет, ставить ли спектакли «про секс» или только про духовное. Да и власть в свою очередь все чаще просит высказать пожилых людей свое мнение по тому или иному явлению общественно-политической жизни, при этом умело направляя их энергию в неопасное для себя русло.

В стране на самом деле хватает серьезных проблем, в которых люди в возрасте действительно являются экспертами, просто потому, что чаще с этими проблемами сталкиваются в реальности.

Это и трудности с обеспечением лекарствами, инвалидными колясками, восстанавливающими тренажерами. Это и дефицит грамотной паллиативной и гериатрической помощи. Да те же скользкие тротуары зимой куда более опасны для здоровья пожилого человека, чем каток на Красной площади.

Наконец, отсутствие политики адаптации людей 60+ в российском государстве. Те, кого отправили на пенсию, просто поставлены перед фактом: они выброшены из социума и теперь должны как-то коротать время, в общем, просто доживать свой век.

 Решать эти проблемы долго, трудно, дорого, а государство обсуждает их неохотно. Вот и остается пожилому человеку чувствовать свою значимость и нужность, лишь что-то запрещая «этим молодым».

В итоге происходит подмена смыслов, когда реально важные дела для всего общества заменяются якобы страшно важными инициативами морально-этического свойства.

Форма, а не суть становится доминирующей повесткой дня. Понятно стремление пожилых людей влиять на ситуацию в стране. Более того, их опыт, знания и умения необходимо учитывать, чтобы без конца не изобретать велосипед. Но если стоит задача не только консервировать страну, но и развивать ее (изобретая то, чего еще никто другой не сделал), то это могут делать только молодые.

Люди с опытом направляют их, но реально двигают мир, конечно, молодые. Потому что еще верят в то, что нет ничего невозможного. Баланс между двумя полюсами новаторства и консерватизма — залог и нормальной семьи, и нормальной страны. Никому не нужно инфантильное общество, но ведь и ретроградное тоже.

Сегодня же, кажется, повестку дня все чаще формируют только на одном полюсе, причем во всех сферах жизни: в политике, культуре, образовании. А зрелые люди искренне возглавляют набирающее силу движение запретителей всего и вся. Желание запретить ведь зачастую и произрастает из боязни не справиться с вызовами быстро меняющегося мира. То есть это защитная реакция, которая появляется от страха чего-то нового, незнакомого, с чем теперь придется иметь дело.

Лучше не иметь. Вместо того чтобы изучить компьютерную грамоту, лучше объявить компьютер источником зла, вместо того чтобы освоить интернет — назначить его источником разврата. Для пожилых людей это вполне нормальная психологическая реакция.

Так же когда-то и их бабушки презрительно смотрели на химическую завивку волос, «танцульки» на летних эстрадах, сооруженную руками кокетливую шляпку.

Но одно дело — обычные поколенческие споры в семье, и другое — когда представления о жизни людей в возрасте вольно или невольно переносятся на всю страну. За прошедшие 15–20 лет «стабильности» 40-летние, пришедшие менять страну к лучшему, уже превратились в 60-летних, 50-летние — в 70-летних.

К сожалению, за это время так и не заработали в полной мере лифты для молодых, «скамейка запасных» не сформировалась. А если учитывать последствия демографической ямы 90-х — как раз в ближайшие годы экономически активным станет самое немногочисленное поколение в истории нашей страны, то ситуация выглядит еще хуже. В таком состоянии страна живет с головой, повернутой в прошлое, а не в будущее. Не развивается, а консервируется, проигрывая другим странам по части новых технологий, научных и культурных открытий. Да просто развития жизни, которая — нравится нам это или нет — идет вперед.

В театре не должно быть секса, пишут министру культуры псковские ветераны сцены, возмущенные чересчур современной смелой постановкой «Банщик». Дескать, приличный театр про секс и всякую похабщину говорить не должен. Собственно, в советском обществе, как известно из хрестоматийной фразы перестроечных времен, секса не было вообще. Потом оказалось, что есть и, более того, без него ничего не может родиться.

Даже страна традиций Англия прекрасно понимает, что времена викторианства прошли, что на смену неизменным котелкам в Сити 50-х годов пришли розовые рубашки молодых инвестиционщиков, занимающихся хеджированием рисков, расчетами маржинальности и прочими подобными вещами.

Куда хочет вернуться Россия? Она сама не очень знает. Она лишь понимает, что в прошлом всегда можно что-то найти. Приятное, героическое, важное. Это было, это знакомо. Вот и останемся все в прошлом, зачем нам будущее, которого никто не видел? И которым надо заниматься, тогда как прошлое можно просто использовать.