"Флотские байки". Диагональ

Приближается Парад Победы. Миллионы людей во всём мире будут смотреть, кто-то радоваться и гордиться, кто-то ненавидеть и пугаться. И для тех же миллионов это будет демонстрация мощи, силы и, дуа простите меня, некое шоу.

А знаете, как выглядит вся эта красота изнутри? Те, кто прошёл в парадной коробке и понимают смысл понятия "диагональ" меня, наверное, уже поняли. Для всех остальных, приоткрою тайну. И, когда вы будете любоваться Парадом, вспомните, как всё это им досталось, ведь по сути, ничего не изменилось....

Диагональ

 

Совсем недавно, чуть более четверти века назад, во всех военных училищах страны, в самом конце лета, проводилось формирование парадных коробок.

Страна жаждала зрелищ, а что могло быть более зрелищным, чем военный парад. Курсантов, вернувшихся из отпусков, ранжировали, переписывали и выстраивали в линии и шеренги. В «счастливчики», как правило, попадал второй и четвёртый курсы, хотя, бывали и исключения. В восемьдесят седьмом пришла и моя очередь занять своё место в парадном строю. Парад в год семидесятой годовщины Октября…

Три дня нас непрерывно перетасовывали как карточную колоду. Скажу честно, каждый, где – то в глубине души, мечтал о том, что окажется недостойным такой высокой чести. Хотя, мне, с моими ста восьмьюдесятью двумя сантиметрами, ловить было не чего. Поэтому, выходя на плац, я просто ждал, когда кончится этот аттракцион. Положительный момент, конечно же, был. На два с лишним месяца мы практически были освобождены от нарядов, чистки картошки, караулов и прочих прелестей военного быта. Но эта компенсация была такой незначительной…

Жили мы примерно так. После третьей пары возвращались в роты и получали оружие. Общее построение и выдвижение к Дворцу культуры имени Кирова, где на большом внутреннем дворе с нами и проводили экзерции.

Пока было тепло в робах, потом – в шинелях. Процессом рулила кафедра морской пехоты в лице полковников Малышева, Рослякова и подполковника Коробка. Именно там, у ДК Кирова я начал понимать павловских гвардейцев, целыми полками, уходившими в Сибирь.

Одиночная строевая подготовка, потом – в составах шеренг: одной, двух, трёх. За два месяца были «убиты» две пары ботинок. Подошв просто не было. Через три часа семьдесят четвёртый АК становился неподъёмным.

Мы научились ходить, цепляясь локтями друг за друга, держать линию и резко выбрасывать голову направо и вверх. Много того, что потом, как не странно пригодилось в жизни. И вот что странно, никогда больше я не ощущал такого чувства спаянности, единства и мощи, как шагающая, подобно огромной сороконожки парадная коробка, когда локти зацеплены с локтями соседей, шею обжигает дыхание идущего сзади, а у тебя, весь мир сужается до затылка впередиидущего.

И этот ровный, единый шаг. Уже нет сил, но ты поднимаешь ноги и идёшь вперед и испытываешь чувство гордости и причастности к этой великолепной и неудержимой машине, которой, кажется нет преград….

 А где – то, с балкона Дворца, «чёрные полковники» следят за равнением и все мысли из головы вылетают от крика «Диагональ»! Если посмотреть сверху на проходящую коробку, то при идеальных условиях, наши бескозырки выстраивались в ровную диагональ, натянутую, как струна. Если кто – то «терял» ногу, диагональ мгновенно становилась ломаной линией и коробка возвращалась на исходную позицию. А потом в училище, ужин и самоподготовка, на которой все спали.

В конце октября начались ночные тренировки. ДК Кирова никуда не делся, но теперь, в двадцать один час открывались железные ворота противолодочного двора и парадный расчёт училища Фрунзе начинал движение на Дворцовую площадь. Это было яркое зрелище. Знаменная группа, оркестр и две коробки. Движение по набережной перекрывалось, и мы шли, сжимая в руках автоматы под оркестровые марши. На мосту лейтенанта Шмидта оркестр замолкал, звучала команда «Бросить ногу» и мы переходили не в ногу, успевая, втихушку покурить, выпуская дым внутрь шинели.

На Дворцовой курить было категорически запрещено. А потом, почти до полуночи шёл парад, круг за кругом. С Невы задувал пронизывающий ветер, Монферанов столб качался, и мы всё думали о том, почему же он до сих пор не упал, тогда и парад, может быть отменили?

А вокруг оцепленной площади толпился народ и смотрел на то, как мы кричим ура, равняемся и проходим. Иногда, до сих пор мне снится, как напротив нашей коробки останавливается парадный ЗИЛ, который мы сопровождаем глазами, вставленными в поворачивающую вслед за ней голову и оттуда, усиленное микрофоном, доносится сокращённое поздравление «… да здравствует Коммунистическая партия Советского Союза, организатор и вдохновитель наших побед». И вслед за этим наше оглушительное «Ура»….

Кстати, кричать «Ура», это то же искусство. На тренировках нас долго учили делать это переливчато, волнами и накатами. После возвращения в училище, нас ждал ночной ужин. Зарядки на следующее утро не бывало и я старался быстро встать, застелить койку, одеться и снова свалиться на неё, чтобы поспать минут сорок, до построения на завтрак. Может быть, там и формировался характер, оптимизм и любовь к жизни? Кто знает…

Седьмого ноября для нас был праздник. Ноги сами несли в училище после прохождения и мы даже не сомневались, что минимум на год, от парадов освобождены. Заходя в железные ворота, мы ещё не знали, что пройдёт несколько месяцев и на базе моей роты, под визит Командира ленинградской военно – морской базы адмирала Самойлова в Финляндию, будет сформирована рота почётного караула, только вместо автоматов у нас будут карабины и что через два дня я окажусь в госпитале с воспалением легких, заработанным во время ночных тренировок. Всё это будет потом, а тогда, мы были счастливы. Прошли!