Кто соблазнит одного из малых сих, или свято место

Едва ли есть смысл разбирать подробно проповедь главного христианина Новосибирской области. Духовная наивность, граничащая с невежественной глупостью, лукавство до цинизма, попытка манипулировать людьми духовно слабыми и беззащитными – это главное, что явила миру растиражированная СМИ проповедь. Кураев сказал слишком мягко и лишь малую часть правды.

Впрочем, на таком посту ведь случайные люди не оказываются. Это ведь как секретарь обкома КПСС по идеологии – результат и специального личностного отбора, и многолетнего служения. И – не Богу. Мамоне.

Таких людей церковь величает не просто священными, то есть святыми, а священнейшими – самыми священными. И не просто священнейшими, а преосвященнейшими, пресвященнейшими, самыми священнейшими – самыми самыми святыми. Но и на этом традиция не останавливается: не просто пресвященнейшими, а высоко пресвященнейшими – самыми самыми самыми святыми. Церковь утверждает, что на таких самых-самых-самых лежит благодать прямого приемства от Иисуса. Хотя куда уж там Иисусу до такой святости!

Чем заняты самые-самые? И те, кто рангом пониже – самые святые и просто святые? О, у них много дел. Например, они рассказывают сказки духовным младенцам (духовные школьники в сказки уже не верят). Скажем, сказку о том, что погрязшая в мерзости душа спасается семинедельным отказом от яиц и заменой молока водкой. Или – закусыванием кагора хлебом в специально построенном для этой цели помещении. Или – повторением неких магических слов, вроде "иженесинанебеси".

Все эти сказки очень приятные. Потому что они с хорошим, утешительным концом. Скажем обманул ты кого-то, обворовал, а то и убил. Ну, так и не печалься – поставь свечку. И всё: твоё воровство (или убийство) больше и не грех вовсе. Можно жить дальше. И дальше воровать (и убивать). Пока деньги на свечки есть.

Что это, если не санкция на воровство (убийство)? И что есть такая санкция, если не растление души? То самое, про которое сказано - кто соблазнит одного из малых сих... тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской.

Но самые-самые, конечно, в такие глупости не верят. У них – свой бог. Поэтому они с легкой душой зовут убивать и не стесняются врать. Вот Илья Новиков тут рассказал про то, как некий "отец" оболгал Надежду Савченко. Дал показания, что она (находившаяся в то время совсем в другом месте – Илья прикладывает биллинги ее телефона) не то отбивала отцу детородные органы, не то просто хотела продать отца на органы. Он, кажется, еще сам не определился, как будет красивше. Вот – видео с одного центрального телеканала. А вот – с другого. (Кстати, всмотритесь в лица ведущих – очень симпатичные и как бы приличные.) А вот и фото.

Здесь - в облачении.


А здесь – просто в тельняшке.


Ничего необычного. Человек из народа. Плоть от плоти. Да, и откуда они еще могут браться – наши священные и самые священные? Но беда не в том, что из народа. А – что из низшей части народа, из самых мало развитых. Из самых мало знающих, мало думающих, мало любящих, мало честных, мало стыдящихся. И из самых много злых, много глупых, много лукавых.

Это наши пастыри. Доверять им стадо – то же, что – волкам.

Горе городу нечистому и оскверненному, притеснителю! Не слушает голоса, не принимает наставления... к Богу своему не приближается. Князья его посреди него - рыкающие львы, судьи его - вечерние волки... Пророки его - люди легкомысленные, вероломные; священники его оскверняют святыню, попирают закон.  

Церковь вобрала в себя весь духовный арьергард общества. Но не это страшно: в церкви и должны быть и низкие, и высокие. Страшно, что нижние в церкви водительствуют, а высокие – что совершенно естественно – ее бегут: блажен муж, который... не сидит в собрании развратителей.   

Но и это не самое страшное. А самое –  что в общесве нет другого духовного лидера, кроме нашей несоленой соли. Самое страшное – что наше свято место опустело. 

То, что духовная власть узурпирована так же, как и светская, конечно – наша вина: нельзя было допускать фарисеев к Моисееву седалищу.
Но это не самая большая беда. А самая большая – что у нас нет духовного потенциала, чтобы противостоять захвату свято-места. Я говорю не об организационном и не о политическом потенциале – это всё прикладывается, когда есть потенциал духовный: понимание пути и желание этим путем идти самим и вести за собой других. Вот чего у нас нет.

Сегодня обе наши власти – духовная и светская – ведут народ к пропасти. Или даже – уже привели. Но и падением в пропасть жизнь народа не кончается. Мы вот уже двадцать пять лет живем, свалившись.

Поэтому главный вопрос сегодня – как выбираться? Но мы пока не только не можем ответить на этот вопрос, но и поставить его не можем. Не можем понять – в чем суть этого ворпроса.

А без этого нам ничего другого не остается, как молча наблюдать за пышными всходами глупости, бессовестности  и злобы, посеянных на ниву народную заботливыми руками захватчиков святого места.