Третья, слава богу, заключительная часть, о полковнике и младшем сержанте.

Казус третий, и крайний в этой истории.

Когда произошел этот, мягко говоря, казус с полковником – дипкурьером, я аж задохнулся от возмущения. Я кипел от него, и никак не мог найти выход, чтобы выплеснуть его наружу. Это очень мучительно, когда хочешь, можешь, но не имеешь права.

Конечно же, я вскочил с места, и моментально сделал брэк. Всем своим видом я показывал, что полковнику стоит только двинуться ему с места, сделать неосторожный жест, и он очень пожалеет об этом. Но тот сразу же, благоразумно, стал очень послушным.

Парнишка очнулся, и я удалил его в соседний кабинет. А с полковником продолжил беседу, но уже в другой тональности.

Он, конечно же понял мое отношение к происшедшему, и возможных последствиях моего неудовольствия. Но все, что придумал этот дурак, так это то, что стал запугивать меня своими влиятельными связями. Или в людях он не разбирался, или таких, как я раньше не встречал.

А я уже начал однозначно кроить обвинительную линию в его сторону.

Чтобы прекратить его угрозы, я вкратце нарисовал ему перспективы его будущего.

Материал, который я сейчас оформляю на вас, квалифицируется как минимум, как хулиганство, по статье 206й УК РСФСР.

Вы, как утверждаете, полковник КГБ, и работаете дипкурьером у самого министра иностранных дел СССР Громыко.

А теперь включите воображение, и представьте, что с вами будет завтра, когда информация о сегодняшних приключениях, и их последствиях, пойдет по всем инстанциям, и ляжет на стол вашего начальства. Станут они вас выручать? Помогут ли вам ваши связи?

Он и сам все хорошо уже давно понял. Но, когда увидел мою решимость осуществить все это в реальности, то ему чуть ли не стало плохо. Больше попыток наехать на меня, запугать, он даже не пытался. Съёжился, и стал каким то жалким. Даже смотреть на него было противно.

Если бы полковник не сделал своей оплошности, то мне еще предстояло поломать голову - на кого всех собак повесить, как на зачинщика драки, и нарушителя спокойствия. И скоре всего им бы оказался парнишка,  организовавший де-факто, попытку ограбления.  Однако, то, что случилось, сразу склонило чашу весов правосудия в одну сторону, и козел отпущения был найден.

Заканчивая сбор материала, я позвонил в дежурку, доложил о случившемся, и вызвал машину для доставки задержанных.

И тут, случился казус третий!

В голове как то сразу возникает зрительно-слуховая ассоциация с оперной арией - Сатана там правит ба-а-а-а-л …

Видимо, в этот вечер у Воланда было игривое настроение. И мои планы, такие ясные, и уже однозначные, были нарушены вмешательством, совершенно непредвиденных обстоятельств.

И опять, к прозе жизни.

Машину мне, конечно сразу же выслали. И приехал с ней … мой прямой начальник. Старший лейтенант, и старший участковый - Володька Гурьев.

А теперь, чтобы у читателя была полная ясность, опять вынужден сделать пару маленьких отступлений.

Для справки. В милицейских, а сейчас и полицейских, низовых структурах дежурят сразу три дежурных. Один их них главный - штатный дежурный, которому, в отсутствие начальника, подчиняются все. Он обязан принимать все решения по оперативным вопросам, не требующих отлагательств. Вместе с ним дежурят еще два офицера. Опер – для решения вопросов о преступлениях, и от службы участковых - по делам об административных правонарушениях.

Вот на такое дежурство и заступил в тот день мой прямой начальник. Он и приехал тогда ко мне.

О нем можно написать не один рассказ, можно и роман в стихах, и желательно, даже в нецензурных.

Штучка, был он, та еще. Он был многолик - прохиндей, карьерист, пьяница, и отличный парень, и передовик, маяк, и заводила, и полный раздолбай, и все в одном компоте.

Маленькая иллюстрация из его беспокойной жизни.

Как то ему удалось организовать необычайным, невероятным образом, мероприятие вселенского масштаба, на нашем скромном ОПОП.

Не знаю, и даже не представляю КАК, но он организовал нечто, вроде доклада о том, как под его личным, чутким руководством, в нашем скромном опорном пункте, были разработаны, и воплощены в жизнь самые передовые в стране, и окрестностях, методы борьбы с преступностью, и правонарушениями.

А теперь включите воображение. На этот свой доклад, он собрал все милицейское руководство города, и даже некоторых, из министерства … Возглавлял этот представительный форум, аж сам председатель мосгорисполкома – Промыслов, кажется! Второе лицо в Москве, после Гришина. Кроме него были только одни генералы. Чтобы уместить папахи на стене, были дополнительно повешены несколько вешалок. Было на мероприятии аж 17 генералов. Их персональные Волги не умещались в нашем дворе, и заняли соседние. В том самом ресторанчике он заказал за свои гроши, большое количество черной и красной икры, дорогого коньяка, и прочих деликатесов. (Потом долго расплачивался ))) После этого мероприятия он надолго стал маяком для подражания, но был не повторим. Я и сам, конечно, бывал тем еще авантюристом, но такого и выдумать не мог.

В армии он служил в парадном, кремлевском полку - он был высок, строен, и красив, как гусар.  После службы он остался в московской милиции, хотя родом был с переферии. Жена у него была записная красавица. Но, когда я был приглашен к нему на день рождения домой, то увидел, что она страдает от его вечных авантюр, и относится к ним с недоверием. Вот таким примерно, был парнем, мой начальник, приехавший в тот вечер ко мне, Володька Гурьев. В нем было что-то от поручика Ржевского, но с замашками предводителя дворянства Nского уезда.

Так много уделил внимание его личности потому, чтобы было ясно, почему дальнейшие события перевернули все мои генеральные планы.

Входит …, нет, не входит, а как бы пригарцовывает на своем жеребце, наш гусар, в наш околоток.

Лицо его сияет вечной, добродушной улыбкой, и одновременно с налетом деловой серьезности человека, который и во сне только и думает, как повысить показатели служебной деятельности.

Ну, что там у тебя, Игорек? Я слышал ты здесь банду черной кошки задержал - показывай …

И тут он увидел того полковника – борова. И случилось неожиданное …

Ба, какие люди, радостно воскликнул мой старший товарищ. Боров моментально понял, что кто то с небес, послал ему ангела хранителя. Его радость была необычайной. Он чуть ли не из штанов выпрыгивал от нее. Они уединились в отдельном кабинете, и помешать я этому никак не мог. Вовка был старший и по званию, и по должности, и мой прямой начальник.

Через некоторое время он вышел, и по его морде я все понял, но насупился, и решил не сдаваться. Аргументов у меня для этого было выше крыши. Но он, собака, был хитер. Тоже все быстро сообразил, и в лобовую атаку на меня не пошел.

Вы, конечно уже догадались, о чем пошла наша дальнейшая беседа.

Он не требовал, не приказывал - он объяснял, рассказывал, просил войти в положение, и помочь ему по товарищески. Знал он на какие клавиши нужно давить.

Оказалось, что с боровом он когда то, где то служил, или работал, или еще что-то … В общем и целом – был знаком, и якобы, они были приятелями. Но по роже его я видел - ему были нужны его связи, и влияние.

Если бы он хоть раз оступился, и попробовал бы начальствующий голос, если бы он стал давить, или приказывать … Но это был опытный прохиндей – он все рассчитал по нотам. Отказать товарищу в том, чтобы выручить товарища, я не мог. Тогда бы я и перед собой, и перед сослуживцами, стал бы последней сукой.

Вот так полковник, дипкурьер и боксер, ускользнул от Немезиды – богини возмездия, и моего праведного гнева и правосудия.

И опять мне почудилась коварная улыбка Воланда.

Кто ты?

- Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо".

(Фауст - Гете)