Актуальный вопрос: что такое Украина и украинцы?

Версия от Алексея Анпилогова:
Украина — это разрушающаяся общность людей, которые по-прежнему ощущают себя украинцами. И — отнюдь не откажутся от этих ощущений каким-то летним утром 2015 года просто потому, что «им так приказали». Но, которые, к сожалению, уже не смогут ни своими силами, ни при помощи извне возродить даже слабое подобие своей прошлой общности.

( Свернуть )

Понятное дело, такая общность людей, потерявших свою мечту и обманутых (тот самый «фейл») — начинает искать новый смысл в жизни. Такова природа человека — он не может жить подобно корове на лугу, просто пережёвывая траву — каждый человек, даже весьма простой душевной организации, ощущает себя кем-то (та самая, пресловутая «идентичность») и действует, исходя из устремлений этого коллективного «Эго». И, надо сказать, «Украинское Эго» очень быстро нашло себе новую идентичность. Самым простым ответом на утрату мечты и на обман ожиданий — оказалась тривиальная ненависть. Ну а объект данной ненависти оказался достаточно понятен и постижим. Объектом ненависти для постмайданной Украины привычно стала Россия.

Вообще, в мире трудно ненавидеть что-то абстрактное. Например, мексиканцам легко ненавидеть американцев. Мексика и США — соседи, любой мексиканец так или иначе постоянно видит богатых американцев, которые приезжают в нищую Мексику и, свысока поглядывая на «латиносов», сорят деньгами и решают свои собственные, американские проблемы. Труднее ненавидеть американцев на Украине. Точно также, как, кстати, трудно мексиканцу ненавидеть Россию. Русские? Чайковский, Чехов, Ленин, Путин да? Вот и украинцев с американцами та же самая проблема. Американцы? Рузвельт, Рейган, Обама? Писатели… Драйзер, правильно? А вот с русскими — пожалуйста.

Поэтому, собственно говоря, идентичность «новой, фейловой Украины» ясна и понятна — это кристально чистая «анти-Россия», для которой война с северным соседом становится единственным смыслом в жизни, поскольку никаких иных положительных смыслов у неё не остаётся. Усилия по превращению этой реальной ненависти во что-то позитивное заранее обречены на провал: для того, чтобы вынуть эту ненависть из Украины — надо положить туда что-то иное. А нечто иное вы можете положить туда, только наполнив Украину неким новым смыслом. С одновременным восстановлением всей той государственности, которую Украина столь бездумно утратила. Готовы ли Европа, США или Россия снова сыграть в «украинскую рулетку»? Думаю, что нет. Скорее — будут, как и в реальной жизни, оформлять развод и раздел украинского имущества.

В этом, собственно говоря, и состоит нынешняя проблема украинского сюжета: продолжать его — безнадёжно (всё-таки никому, кроме США, Сомали в центре Евразии совершенно не к месту), восстанавливать его в состояние прошлой, спокойной Украины — никто не согласится оплачивать (ни у России, ни у Европы денег и ресурсов нет в принципе, а США вполне устраивает заноза в заднице и у России, и у Европы одновременно), а вот радикально видоизменять — всем страшно и, скорее всего, ничуть не менее затратно, нежели пытаться продолжить или восстановить в прошлое состояние.

Что может из себя представлять радикальное видоизменение Украины? Недавно один из «мыслительных танков» США, агентство Stratfor, опубликовало своё сценарное видение возможной оккупации Украины. Незримо подразумевая, понятное дело, что оставшаяся часть Украины будет в той или иной мере находиться под оккупацией стран Запада (участие НАТО так или иначе прописано во всех сценариях Stratfor).

Итог этих сценарных анализов неутешителен: Россия в случае масштабного кризиса государственности на Украине будет вынуждена практически полностью задействовать весь свой военный потенциал — исключительно лишь на фактическую оккупацию Левобережной Украины и Киева. Какой-либо контроль над всей Украиной для России, скорее всего, просто нереален. Остальные сценарии — оккупация Черноморского побережья, «сухопутный мост» в Крым или же простая попытка немного улучшить конфигурацию границ ЛНР и ДНР — принципиально возможны при текущем состоянии вооружённых сил РФ, но тоже потребуют от России значительного напряжения сил. Но, в общем-то, ни один из сценариев «ограниченной оккупации» не решает основной проблемы Украины — того самого пресловутого failed state, который неизбежно будет нарастать на оставшейся части страны. Похожие проблемы, кстати, есть и у НАТО — все выкладки Stratfor'а можно отражать и на участие Запада в украинском конфликте.

Ещё раз, подчёркиваю — сегодня решения вопроса Украины, которое бы позволило «выйти сухим из воды» для Европы или для России — не существует. Сама по себе Украина уже обречена — её накачка извне, в первую очередь со стороны выигрывающих от любого конфликта в Евразии Соединённых Штатов, будет служить одной цели — уничтожению любого согласия между Европой и Россией, максимальное затруднение их политического и экономического сотрудничества и разжиганию геополитического конфликта между Украиной и Россией. И Европе, и России, так или иначе — надо будет выбирать путь трансформации Украины из текущего, распадающегося и разлагающегося состояния — в нечто иное.
И, скорее всего, путей для частей Украины из этого кризиса всего три.

 Условно их можно назвать «Задворки Европы», «Периферия России» или же «Большая Молдавия». Любые аналогии, понятное дело, грешат неточностями, но дают схематическое представление о том результате, который будет получен в итоге.