Обрезание по-московски

ОБРЕЗАНИЕ НАКАНУНЕ ПУРИМА

 

Нет, не раввин в синагоге обрезание произвел. Всё было похоже, как любила говорить Валерия Ильинична, на "проделки кровавой гебни" (или как она там теперь называется?). Второе обрезание за месяц. Первый раз обрезание провели в четверг, 19 февраля, обрезав дискуссию в «Фейсбуке» на самом интересном месте. Только что оставил очередной комментарий, как сразу обрезали телефон, интернет.

Обрезание «двоечники» проводили. Не могли добраться до распределительной коробки на черном ходу старого арбатского дома, так что обрезали кабель за полкилометра от дома, в распределительном шкафу, что в Сивцевом вражке стоит. Монтер МГТС, добравшийся до меня через неделю, когда обрезание уже было ликвидировано, проверяя работу телефонной линии, был немало удивлен.
- Как это так? Шкаф закрыт на замок, кто же мог туда проникнуть?!

Естественно, обрезание в распределительном шкафу затронуло не только меня. Перерезан кабель на 600 абонентов!
- Тебе кагебешники обрезание проводят, а мы страдаем! Несколько дней без телефонов сидели! – жалуется директор соседней арбатской галереи.

ОБРЕЗАНИЕ НОМЕР ДВА

В четверг, 5 марта, после того как обсуждал на «Фейсбуке» что-то по поводу кремлевского следа в деле Немцова (ничего нового, обсуждал версию Андрея Илларионова), ко мне опять, похоже, гебешника-двоечника прислали.

- Ходил тут какой-то псих, на шпиона похож! Все к вам в подъезд ломился. Искал какую-то мастерскую по ремонту велосипедов, хотя сам без лисапеда приехал! Часа два в закрытую дверь рвался, никто его не пускал! – говорит выходившая в это время покурить смотрительница галереи.

Но и на этот на этот раз двоечник до кабеля добрался, обрезание провел. Звонит мне искусствовед Наташа Паустовская. Звонит на мобильник. 
- Не могу по городскому тебе дозвониться! – сетует Наташа. – Шум, треск, никаких гудков не слышно.
Поднимаю трубку, действительно - шум, треск. Но вскоре шум прекратился. В трубке – тишина, а потом интернет, который кое-как может на одном проводе «висеть», отключился.

Монтеров обещали прислать лишь десятого марта. Пока жду, езжу по городу, отдыхаю. 

ОБРЕЗАНИЕ НОМЕР ТРИ

Только как-то странно колеса дребезжат, как на педаль тормоза жму. После резкого торможения загорается красная лампочка на панели приборов. Мол, надо тормозной жидкости подлить.
В автосервисе ничего не нашли. 
- Видно, нано-обрезание провели! - со знанием дела говорит механик. – Тонкий надрез, которого и не видно. Жидкость просачивается лишь при повышенном давлении. Лучше, не откладывая, тормозные шланги менять.
- Нано-обрезание? – прислушивается к голосу коллеги второй автослесарь. – Опять во всём виноват Чубайс?
- Нет, - говорю, - к «Роснано» данное нано-обрезание никакого отношения не имеет! Тут другое ведомство постаралось.

ОБРЕЗАНИЯ. ПРЕДЫСТОРИИ 

Шланг я еще не купил (в той мастерской не нашлось). Езжу с опаской. Помню, как однажды у театрального центра на Дубровке тормозной шланг у меня лопнул. Чудом в грузовик не въехал. Вскочил я на высокий бордюр у эстакады над железнодорожной веткой Бойня-Симоново да еще на травке удачно от столба увернулся.

В тот раз даже автор обрезания нашелся. Напившись в хлам, звонил из гей-клуба, хвастаясь, Сергей Фокин, внештатный сотрудник ФСБ (как он сам себя называл) из банка братьев Ротенбергов «Северный морской путь». Что-то там в моих публикациях ему не понравилось.

А накануне 8 марта обсуждали мы тут эти обрезания всей тусовкой в  соседней галерее на Арбате. Романистка Елена Сулима, составившая своими романами историю «лихих» девяностых (известная еще и как художник Листрата Элс), напомнила еще одну мою историю с обрезанием.

ПРЕДЫСТОРИЯ НОМЕР РАЗ

Дело было так. Наташа Паустовская звонит своей подружке, которую все знали в качестве «искусствоведа-в-штатском». Завербовали в бытность работы в ЮКОСе. 
Так вот, звонит Наташа Марине, а трубку хватает поселившийся у нее другой кагебешник. Подцепила того в пролетарском клубе на заводе за Курским вокзалом. Когда надоедают богемные тусовки, а душа требует водки не рюмочками, как на вернисажах, а стаканами да бутылками, как в «Левиафане», Марина с криком «Я – русская баба!» (погружая окружающих в состоянии когнитивного диссонанса) уходит в ночь. Оставляя пляски на вернисаже в «Пересветовом переулке», в галерее «Беляево» или на выставках в Гранатном переулке, зависает среди пролов за Курским вокзалом.

В общем, обрезание провели накануне Пурима. Но – всё по порядку.

ОБРЕЗАНИЕ НОМЕР РАЗ

Нет, не раввин в синагоге обрезание произвел. Всё было похоже, как любила говорить Валерия Ильинична, на "проделки кровавой гебни" (или как она там теперь называется?). Второе обрезание за месяц. Первый раз обрезание провели в четверг, 19 февраля, обрезав дискуссию в «Фейсбуке» на самом интересном месте. Только что оставил очередной комментарий, как сразу обрезали телефон, интернет.

Обрезание «двоечники» проводили. Не могли добраться до распределительной коробки на черном ходу старого арбатского дома, так что обрезали кабель за полкилометра от дома, в распределительном шкафу, что в Сивцевом вражке стоит. Монтер МГТС, добравшийся до меня через неделю, когда обрезание уже было ликвидировано, проверяя работу телефонной линии, был немало удивлен.
- Как это так? Шкаф закрыт на замок, кто же мог туда проникнуть?!

Естественно, обрезание в распределительном шкафу затронуло не только меня. Перерезан кабель на 600 абонентов!
- Тебе кагебешники обрезание проводят, а мы страдаем! Несколько дней без телефонов сидели! – жалуется директор соседней арбатской галереи.

ОБРЕЗАНИЕ НОМЕР ДВА

В четверг, 5 марта, после того как обсуждал на «Фейсбуке» что-то по поводу кремлевского следа в деле Немцова (ничего нового, обсуждал версию Андрея Илларионова), ко мне опять, похоже, гебешника-двоечника прислали.

- Ходил тут какой-то псих, на шпиона похож! Все к вам в подъезд ломился. Искал какую-то мастерскую по ремонту велосипедов, хотя сам без лисапеда приехал! Часа два в закрытую дверь рвался, никто его не пускал! – говорит выходившая в это время покурить смотрительница галереи.

Но и на этот на этот раз двоечник до кабеля добрался, обрезание провел. Звонит мне искусствовед Наташа Паустовская. Звонит на мобильник. 
- Не могу по городскому тебе дозвониться! – сетует Наташа. – Шум, треск, никаких гудков не слышно.
Поднимаю трубку, действительно - шум, треск. Но вскоре шум прекратился. В трубке – тишина, а потом интернет, который кое-как может на одном проводе «висеть», отключился.

Монтеров обещали прислать лишь десятого марта. Пока жду, езжу по городу, отдыхаю. 

ОБРЕЗАНИЕ НОМЕР ТРИ

Только как-то странно колеса дребезжат, как на педаль тормоза жму. После резкого торможения загорается красная лампочка на панели приборов. Мол, надо тормозной жидкости подлить.
В автосервисе ничего не нашли. 
- Видно, нано-обрезание провели! - со знанием дела говорит механик. – Тонкий надрез, которого и не видно. Жидкость просачивается лишь при повышенном давлении. Лучше, не откладывая, тормозные шланги менять.
- Нано-обрезание? – прислушивается к голосу коллеги второй автослесарь. – Опять во всём виноват Чубайс?
- Нет, - говорю, - к «Роснано» данное нано-обрезание никакого отношения не имеет! Тут другое ведомство постаралось.

ОБРЕЗАНИЯ. ПРЕДЫСТОРИИ 

Шланг я еще не купил (в той мастерской не нашлось). Езжу с опаской. Помню, как однажды у театрального центра на Дубровке тормозной шланг у меня лопнул. Чудом в грузовик не въехал. Вскочил я на высокий бордюр у эстакады над железнодорожной веткой Бойня-Симоново да еще на травке удачно от столба увернулся.

В тот раз даже автор обрезания нашелся. Напившись в хлам, звонил из гей-клуба, хвастаясь, Сергей Фокин, внештатный сотрудник ФСБ (как он сам себя называл) из банка братьев Ротенбергов «Северный морской путь». Что-то там в моих публикациях ему не понравилось.

А накануне 8 марта обсуждали мы тут эти обрезания всей тусовкой в  соседней галерее на Арбате. Романистка Елена Сулима, составившая своими романами историю «лихих» девяностых (известная еще и как художник Листрата Элс), напомнила еще одну мою историю с обрезанием.

ПРЕДЫСТОРИЯ НОМЕР РАЗ

Дело было так. Наташа Паустовская звонит своей подружке, которую все знали в качестве «искусствоведа-в-штатском». Завербовали в бытность работы в ЮКОСе. 
Так вот, звонит Наташа Марине, а трубку хватает поселившийся у нее другой кагебешник. Подцепила того в пролетарском клубе на заводе за Курским вокзалом. Когда надоедают богемные тусовки, а душа требует водки не рюмочками, как на вернисажах, а стаканами да бутылками, как в «Левиафане», Марина с криком «Я – русская баба!» (погружая окружающих в состоянии когнитивного диссонанса) уходит в ночь. Оставляя пляски на вернисаже в «Пересветовом переулке», в галерее «Беляево» или на выставках в Гранатном переулке, зависает среди пролов за Курским вокзалом.

Поселившийся у нее кагебешник то ли в ФСО на охране «спецтрассы» служил, то ли на подхвате работал, будучи прикомандированным к правительственной трассе от ОВД «Кунцево» (рассказывал, как в оцеплении там стоял).

- А чё он на мое родное ОВД «Кунцево» наезжает? – жаловался кагебешник на меня Наташе Паустовской после телефонных рассказов о своих «боевых подвигах».

Хорошо представляю эти «боевые подвиги», как стоял тот по колени в снегу, отгоняя бомжей, пока по трассе мимо «родного ОВД» мчался Б-г, обдавая несчастного жуткой смесью грязного снега, машинного масла и соленой суспензии. Тот терпел, ведь несется Б-г! 

А тут, как попал волею случая кагебешник в окружение столичной богемы (сам – откуда-то из Урюпинска), оказалось, есть в этой тусовке люди («пятая колонна», «национал-предатели»), которые этого Б-га ни во что не ставят. относятся к Б-гу совсем не так, как это принято в среде кагебешников.

- Я его «закрою», а мне еще одну звездочку дадут! – докладывал он Наташе Паустовской, хватая трубку чужого телефона (докладывал, имея в виду меня). – Почему он Его не любит? Мы все Его любим, обожаем, боготворим, а он - не любит!

Когда угрозы посыпались, как из рога изобилия (и, опять же, по поводу обрезания – обрезания тормозных шлангов в том числе: «русские машины хорошо горят и мнутся, как картонки»), я обратился в управление собственной безопасности московского ГУВД. Полагал, что «народный мститель» служит (может, по совместительству?) в «родном ОВД “Кунцево”», как тот сам рассказывал. Тем более что и в sms-сообщениях тот оповещал, что, мол, меня «замочат пацаны из ОВД “Кунцево”» («а сам я на Филях сижу»). Там были и другие перлы: «Жить два часа осталось!». Были намеки на подставы гаишников: «Осторожнее за рулем! Завтра будешь лишен прав!». Лексикон выдавал «крышевальщика», сросшегося с бандитскими структурами: «Давай поймаемся! Ты понял, что денег торчишь? Денег торчишь за базар! Стрелу сам забей!». Вскоре стало понятно, что ему известны адреса, номера машин: «Когда на Арбате будешь? Я уже на Арбате. На Арбате поймаемся!» 

Заявление переслали начальнику инспекции по личному составу УВД Западного округа Игорю Горбачёву. Долго валялось оно там. Как ни зайду к инспектору Александру Лунёву, мобильники звонят. Все какие-то фуры, палеты обсуждают. То ли крышуют кого, то ли уже бизнес отжали. Но в конце концов нашли буйного кагебшника. Нашли на территории ОВД «Можайский».
- Но к ОВД «Кунцево» он отношения не имеет, служит в другом ведомстве! – многозначительно, с паузами, докладывает замначальника инспекции Александр Бескаравайный.

Моим преследователем оказался Дима Абаимов (Абаимов Дмитрий Александрович) с Гвардейской, 17, корпус 2, кв. … 
Впрочем, соблюдая privacy «кагебешника»,  точный адрес указывать не буду. 
Да, да, именно так: Дмитрий Александрович. Видно, родители мечтали, что дитё будет «милицанером», как знаменитый персонаж Дмитрия Александровича Пригова, а тот в гебешники подался.

Абаимов, как выяснилось, тоже - гебешник-любитель. Внештатный сотрудник. А в штате состоит в следственном комитете у Бастрыкина. 
- Младший следователь СКР, - докладывает участковый Дмитрий Бурлаков. – Ну, это, типа, шоферюга. В штате у Бастрыкина шоферов не хватает, вот и записывают шоферов в младшие следователи.
Будете смеяться, но участкового, Диму, тоже звали Дмитрием Александровичем, как знаменитого приговского «милицанера».

Вскоре получаю отписку за подписью Бурлакова, утвержденную заместителем начальника ОВД, начальником полиции Дмитрием Смирновым. Как вы уже догадались, того тоже звали Дмитрием Александровичем (да, опять же, как знаменитого приговского «милицанера»!). Пишет, мол, угрозы носили словесный характер, не были реальными. Короче, получаю постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Решив довести дело до конца (обжаловать постановление, выяснить, что же это за «народный мститель» такой), еду в ОВД «Можайский». Дмитрий Смирнов говорил со мной, мягко говоря, грубо и бесцеремонно. Выставляя из кабинета, грозил вызвать наряд и «оформить адинистративку» (это у них запросто). Когда приехал в другой раз, в ночи (привез в дежурную часть новый список эсэмэсок от Абаимова), Смирнов просто сбежал от меня. В Москве - полночь, в коридоре полно подозрительного типа личностей, ожидающих допроса у оперативников, а кабинет начальника полиции раскрыт настежь, на столе - куча документов с грифом «секретно». Наверное, и «пушка» где-то лежит. Смирнова я так и не дождался. Сказали, уехал «на задание», оставив кабинет нараспашку.

На следующий день приезжаю к начальнику ОВД Мерабу Давитидзе. Тот – полная противоположность – встречает меня с кавказским гостеприимством, усаживает за стол, вызывает девчонку из канцелярии, требует принести дело.

- А вы пока присядьте в коридорчике, подождите!

Вскоре девушка приносит пухлое дело. Долго жду, пока Мераб Давитидзе его изучает. Наконец, мне вручают для ознакомления папочку в которой – два хорошо знакомых мне листочка. Мое заявление и постановление об отказе.

- А где же остальное? Как же мое конституционное право быть ознакомленным со всеми материалами дела?
Оказывается, говорят мне, есть какой-то секретный приказ «о чести соседнего мундира», запрещающий выдавать материалы, в которых есть сведения о службе фигурантов дела в «параллельных» силовых структурах. Конечно, приказ явно незаконный. Нигде не опубликован, в Минюсте не зарегистрирован, но я так и не узнал, в каком ведомстве служит Абаимов: в ФСБ, в ФСО или действительно «младшим дворником» у Бастрыкина.

ПРЕДЫСТОРИЯ НОМЕР ДВА

Подобные истории потом повторялись не раз. Я уже не обращал на них такого пристального внимания. Были и взрывы, поджоги. 

Взрыв флигеля жилого дома на Старом Арбате раздался ровно в полночь. Звонок на "01" был зафиксирован за 5 минут до взрыва, в 23:55. но уголовное дело в ОВД "Арбат" тоже было закрыто 


"Следствие закончено, забудьте!" (о происшедшем сообщила лишь газета "Газета", хроника Фонда защиты гласности и ряд региональных изданий)

Однажды, правда, выяснил, что смски с угрозами отправляются с мобильного телефона, который зарегистрирован в УВД Юго-Восточного округа. Меня озадачил текст автоответчика, прописанный в полицейском мобильнике:

«Владелец набранного номера зарабатывает деньги. Убедительная просьба сильно его от этого дела не отвлекать, фигней не грузить, ерундой не морочить. Но если есть какая-то серьезная мута или реальная тема, тогда по любому оставайтесь на линии. Вам скоро ответят».

Поделился впечатлениями с начальником УВД генералом Пичулиным. Вскоре получаю ответ от одного из участковых ОВД «Люблино» (видно, именно там на столе в дежурке странный мобильник валялся), что, мол, не удалось выяснить, кто звонил, кто смски слал. 

ОБРЕЗАНИЕ-ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

В воскресенье, восьмого, выхожу, смотрю, в заднем правом колесе воздуха нет.
Еще одно обрезание накануне Пурима?
Нет, просто – предупреждение. Сняли колпачок, а воздух стравили. Подкачал колеса, долил тормозной жидкости (я ее не пью, в отличие от пролов-гебешников) и поехал в Бахметьевский гараж Пурим отмечать. Бабушка Лакман меня, правда, тоже не научила говорить на идише. Ну и что? Зато обрезание кагебешики уже провели. И не раз!

Собственно, все эти обрезания – такая ерунда по сравнению с тем, что произошло на Большом Москворецком мосту, что даже и говорить не стоит. Эти «обрезания» больше говорят об атмосфере ненависти и озлобленности, царящей в силовых структурах, насаждаемой государственными телеканалами, чем о реальных угрозах (хотя иногда и воплощающихся в реальность). А вот обрезания в телефонных сетях – это говорит уже о серьезных опытах (хотя, может, тоже самодеятельность?) реального обрезания московского интернет-пространства!

Кстати, городской телефон (а с ним – интернет) включился у меня к концу дня 10 марта. Звонит диспетчер МГТС, докладывает о найденном обрезании в… подземном колодце МГТС(!). Опять двоечники не смогли до телефонной коробки добраться, незапертый колодец нашли! Монтеры потом долго кабель чинили, перепаивали. На этот раз 300 абонентов вместе со мной пострадали.

А вот если силовые структуры освоят новые технологии разрушения интернет-пространства? DDoS-атаки, засылку вирусов, «червей»? 

Вот что пишет мне в комментариях к публикации этого текста на «Фейсбуке» известный московский журналист Виталий Челышев, в недавнем прошлом секретарь Союза журналистов России:

Виталий Челышев

Дословная цитата из комментария Виталия Челышева:
- Факт, что с появлением твоего поста в моей хронике комп, великолепно бегавший после ремонта, вдруг начал «тормозить», при загрузке ссылок глючит, не хочет их открывать. Я вышел из «Фейсбука», зашёл снова, у меня открылась лишь шапка и больше ничего…У меня, кстати, тоже компьютер глючит после того "обрезания". При перезагрузке выясняется, что работают какие-то фоновые программы, которых раньше не было. Что, куда они пересылают, пока непонятно. Обрезание по-московски продолжается...

 

Автор: Искандер Кузеев вице-президент Ассоциации журналистов-экологов Союза журналистов России

(Оригинал)