Дневные и ночные дискуссии на ТВ

  Петр Толстой в программе «Время покажет» пожаловался: «Невозможно никого пригласить с Украины. Люди категорически отказываются к нам ехать». В доказательство он продемонстрировал переписку редактора с неназванными украинскими деятелями.

— Кирилл, здравствуйте. От имени Первого канала приглашаю вас в прямой эфир на передачу «Время покажет» в качестве эксперта от Украины. Как я могу с вами связаться?

— Простите, российский Первый?

— Верно.

— Вам придется на моих глазах убить десять снегирей, подарить «Правому сектору» двух рабов и спеть песню про Путина. Иначе хунта запрещает мне выходить в эфир.

Еще один диалог:

— От имени Первого канала приглашаю вас в прямой эфир…

— Первого канала какой страны?

— России.

— Вы издеваетесь?

«Это реальные украинские деятели, которые на полном серьезе это пишут», — сокрушался Толстой, а гости его, среди которых традиционно солировал мультимедийный депутат Железняк, обвиняли украинцев, позволяющих себе такие «дурацкие ответы на приглашение к диалогу», в страхе перед правдой, которую несет российское ТВ оболваненным западной пропагандой народам мира…

Приглашение к диалогу, впрочем, на сей раз все-таки отважилась принять молодая женщина-политтехнолог с Украины Екатерина Одарченко. За что и поплатилась. Как это водится на российских политических ток-шоу, ей практически не дали слова сказать. На нее навалились всей своей патриотической массой горластые гости и эксперты программы, так что сам Толстой, саркастически улыбаясь, даже великодушно предложил ей руку помощи: «Екатерина, я вас сейчас спасу». А следом упрекнул напористых мужчин: «Накануне 8 марта призываю вас мягче формулировать вопросы».

Екатерина Одарченко при этом держалась достойно, хотя временами и не могла скрыть ужаса от происходящего в студии. Михаил Веллер, попытавшийся было выступить в ее защиту, был мгновенно атакован громкоголосым сенатором Тарло, перешедшим с пожилым писателем на «ты», за что чуть было не получил от того в морду. Всю оставшуюся часть программы Веллер просидел молча, зато сенатор вольно «гулял по буфету», обвиняя Украину и Европу в отсутствии политической культуры и зажиме свободы слова: «Нам не дают говорить, везде обрывают».

Образцом же «политической культуры», естественно, называли Россию, которую непонятно за что возненавидел весь мир, проигрывающий ей в «интеллектуальном противостоянии». Несмотря на такую вопиющую несправедливость, закончил Петр Толстой на оптимистической ноте: «Правда все равно когда-нибудь победит». И чтобы два раза не вставать, предложил депутату Железняку «в лице Екатерины поздравить всех женщин во всем мире», что вездесущий депутат и сделал с показным удовольствием, мгновенно забыв, как в течение всего эфира ерничал и не давал украинской гостье слова вставить. В общем, «ты, женщина, молчи, когда джигиты разговаривают».

Участники другого политического ток-шоу «Структура момента» на том же Первом канале тоже выражали глубокое недоумение — за что Запад развязал беспрецедентную кампанию против России, почему выливает на нее ушаты грязи?

И вообще — не лучше ль на себя, кума, оборотиться? «Все, что делают западники, — это чудовищная патология, которая не имеет никакого отношения к либерализму, — авторитетно заверял зрителей Сергей Кургинян. — О каком затыкании ртов в России может идти речь? Это Первый канал. Здесь сейчас сидят люди, которые высказывают самые разные, в том числе и очень резкие точки зрения».

Самое интересное, что в данном случае Кургинян почти не лукавил. В «Структуре момента», в отличие от толстовской программы, действительно почти не орали и оппонентов в лице Леонида Гозмана и американского журналиста Майкла Бома не зашикивали и не затыкали. Леониду Гозману, к примеру, удалось сказать об ответственности власти за все происходящее в стране — в том числе и за громкое политическое убийство Бориса Немцова: «Есть логика в этом обвинении власти: за неделю до трагедии прошел митинг «Антимайдана», где напрямую призывали к убийствам оппозиционеров. И портрет Немцова там был… Право и долг патриота врагов уничтожать… Именно эта атмосфера ненависти и привела к трагедии». Кургинян попытался было перевести стрелки на самих либералов: «Вон Шендерович сказал, что мы — не люди, мы какой-то другой вид, Дмитрий Киселев — не человек. Атмосфера ненависти и расчеловечивания создается другой стороной». На это Гозман предложил участникам дискуссии задуматься, «почему так странно получается, что все жертвы в нашем лагере, а вот либералы никогда ни на кого руку не поднимали». Кургинян нашелся: «В 1993-м либералы радостно приветствовали расстрел Белого дома». «Я говорю о времени Владимира Владимировича Путина, а не о времени Ельцина или Ивана Калиты, — спокойно парировал Гозман. И резюмировал: — Страна находится в глубоком системном кризисе. В этой ситуации президент должен уйти в отставку».

Разумеется, другие участники дискуссии и ведущий Валерий Фадеев ему возражали. И защищали Путина, на которого в западной прессе идет настоящая атака. Караулов, например, выразил восхищение стремительностью и прозрачностью следствия по делу об убийстве Немцова. «Как часто у вас в США, — сказал он, обращаясь к американскому коллеге, — через пять дней называют имена киллеров? Все секретит Запад. А Путин дал слово, что следствие будет прозрачным, и следствие называет имена».

«Давайте не обсуждать, как плохо в США и на Западе, — призвал Гозман. — Мы констатируем, что по отношению к нашему президенту сегодня присутствует крайний негатив на Западе… Но нашим руководителям начхать, как к ним там относятся. Единственной духовной скрепой является ненависть к окружающему миру, и они ее поддерживают».