О патриотизме

^{Кадр из фильма / Кинопоиск}

На первое место ставлю идейного инициатора фильма Игоря Угольникова , потому что «Батальонъ» — идейный продюсерский проект. В титрах партнеры-тяжеловесы: Министерство культуры, Российское военно-историческое общество (председатель Владимир Мединский), Русское географическое общество (председатель попечительского совета Владимир Путин, президент — Сергей Шойгу), Газпромбанк, РЖД, Транснефть, Первый канал. Расчищен от конкурентов прокат.  Будет четырехсерийная версия. Ясно: это больше, чем фильм. Это ода подвигу.

Надо сказать, судьба Марии Бочкаревой, легенды российской истории, могла бы стать основой народной трагедии. Простая тетка, мужем битая (точнее, двумя мужьями поочерёдно), прислужница в томском публичном доме и укладчица рельс, по личному распоряжению императора зачисленная в полк, в боях завоевавшая уважение и «Георгиевский крест».  По собственному почину, поддержанному Керенским, харизматичная бой-баба сформировала и возглавила Первый женский «батальон смерти».  Фильм рассказывает о том, как создавался и умирал «бессмертный батальон». 

Вот будто не было последних лет …дцати. И по госзаказу родной партии и правительства сотворили зовущую к подвигу героику.

В кинотеатре «Октябрь» строят декорацию: сквозь серые валуны прорастают хрупкие красные маки, символ жертв Первой Мировой. Фильм начинается с 1917-го. Костюмированный Петроград, душещипательная сцена: юная певица получает похоронку и образок своего жениха. Образок падает на пол… Певица бросается вслед за подругой на призывной пункт. Там в батальон Бочкаревой записывают доброволиц всех сословий, званий, от 16-ти до 40-ка. Тут немного цирка (баба-богатырь силищу показывает: кочергу гнет), и один из удачных эпизодов (кабы не музыка оглушительно чувствительная, которая будет преследовать нас до самого финала): будущих бойцов, вчерашних девиц и баб  — стригут наголо. И вместе с локонами сползает с их лиц мирная жизнь.

На пресс-конференции Угольников объяснял,  что  создатели «Брестской  крепости»  и «Сталинграда» объединили усилия: рассказав о Второй Мировой, перешли к Первой. Их адрес — сразу несколько поколений.

Да, кино это о патриотизме, но без всяких прилагательных.

Если дети заинтересуются забытой историей Первой Мировой, событиями революции, кровавой бойни Гражданской, значит кино получилось. Но вот что поймут дети про войну из этой путанной, нашпигованной штампами,  урапатритики? Ведь та великая  или бесславная война (не хочется сравнивать с современностью, но как поучительно)  разорвала и писательскую среду на «оборонцев» и «пораженцев», «милитаристов» и «пацифистов», «националистов» и «шовинистов» и т.д.

^{Кадр из фильма / Кинопоиск}

Главная проблема фильма — полная и окончательная победа конструкции над внутренней логикой и законами драматургии.  Взяв forte примерно на десятой минуте, авторы не микшируют эмоцию, глушат ею зрителя  до финала. Героем фильма, по их замыслу, должен быть «батальон» — единое целое, созданное волей, героизмом и усилиями многих некогда слабых женщин. Олицетворенное в ярких индивидуальностях. С индивидуальностями, за исключением самой Бочкаревой, — проблема. Командир батальона — то ли мужик, то ли баба, писана талантливой Марией Ароновой жирным мазком. Но мелодраматика и градус ажитации и остервенелости зашкаливают. Ее подруги по оружию и вовсе бесследно растворяются в огнях войны. Некоторые сюжетные линии брошены на середине. Некоторые характеры остаются назывными. Поэтому

смерть на экране (в отличие от ставших близкими зрителю героинь «А зори здесь тихие») не вызывает сострадания.

Но вот что удивительно. Понять,  прочувствовать неразрешимое противоречие «женщина на войне», «женщина и агрессия» авторам словно и не хочется. В этом кино, по сути развивающем постулаты соцреализма, идея безоглядно главенствует над жизнью. «Враг  у ворот» = «женщина у пулемета».

Практически никто из дам и простолюдинок,  идущих в «Первую женскую военную команду смерти Марии Бочкарёвой» — не мучается сомнениями. Выходит так: вопреки естеству они брали оружие и уходили погибать и убивать, потому что мужчины — тряпки, пьяницы и карьеристы, приведшие страну к краху? Тут же целая галерея шаржированных портретов некогда сильного пола. Глуповатый Керенский не слышит опытных генералов, бросает в наступление морально разложившиеся полки. Полковник боится распустившихся «комитетчиков» с красными ленточками. Солдаты — похотливое стадо. Из Петрограда прибывает правда пара честных офицеров, но кто их слышит? 

Здесь нет постепенного распутывания сложных противоречивых характеров: одни готовы с лозунгом «за отечество» идти на смертный правый бой, другие прячут «тело жирное в утесах» и отправляют на гибель баб.

 Плюс показательные совпадения с современностью. Суровые титры: «страну раздирают политические разногласия». Понятно, что во время смуты нужна твердая рука, а не тряпочное «Временное правительство». Солдаты развращены «лживой свободой», братаются с немцами. Коварная немчура тащит шнапс с колбасой, а за поясом ножи прячет. Самое время, по мнению кукольного Керенского (Башарова) вернуть смертную казнь, а на убиение «недрожащей рукой» послать баб (сам-то затем в женское платье переоденется, чтобы выжить).

Эмблематичные фрагменты (прощанье с матерью, с женихом, «огненная атака», женский полк, простоявший под дождем сутки ради спасения командира) сменяются жестокой мелодраматикой (удавленную немцем девушку Бочкарева с рук на руки передает ее мужу, графиня скрывает свою беременность — ей бы в бой за родину…) Музыка все  захлебывается и захлебывается…  Диалоги похожи на лозунги. Фальшь во взаимоотношениях. Немотивированность поступков (внезапно «разложившиеся солдаты» заодно с офицерами бросаются в победную атаку, что никак не оправдано ни драматургией, ни фактами). Историки пишут: большинство мужчин не поднялись из окопов — взятые с боем позиции ударницам пришлось оставить.

Вместо ненависти к войне, присущей классическим многофигурным кинодрамам, вместо мучительных размышлений о цене человеческой жизни, об отделении истинного патриотизма от массовой шизофрении военного угара — милитаристский настрой. Авторам не интересны разные модели поведения, моральные муки и сомнения героинь, решившихся на человекоубийство. Они не пытаются понять психологию человека с ружьем, который на десятилетия пропишется в советском кино.  Ведь понять сознание воюющего народа, значит понять нерв времени. Но этические вопросы вытеснены ложным пафосом лубочно-барабанного агитпропа.

Ключевая тема фильма — подвиг. Даже в романтической или соцреалистической традиции было принято подвиг как-то обосновывать. Не только общими идеями, но внутренним развитием характера, сюжета. У Бориса Васильева:  «Мы не знали, что подвиг надо сначала посеять и вырастить. Что зреет он медленно, незримо наливаясь силой, чтобы однажды взорваться ослепительным пламенем, сполохи которого еще долго светят грядущим поколениям».

^{Кадр из фильма / Кинопоиск}

Об уровне отличной военной драмы «Свои» того же Месхиева напомнят лишь военные эпизоды. А в момент атаки в противогазах (у немцев и у русских они разные) возникает инопланетный эффект: будто бьются за землю пришельцы.

Лучший же эпизод фильма — финальный. Хроника. Мы видим тех самых девочек и женщин, решивших отдать свою жизнь за родину. И как же хочется что-то понять про них. Но это уже другое кино.

P.S. В финальном титре нам напомнят, что Бочкареву расстреляли в 1920-ом как врага рабоче-крестьянской республики. За кулисами останется и секретное задание Корнилова, эмиссаром которого она стала, и ее встречи сначала с Лениным и Троцким, затем с президентом США Вудро Вильсоном в Белом Доме, затем с королем Георгом V и Уинстоном Черчиллем. Возможно, эти перипетии судьбы харизматичной героини, прозванной за рубежом русской Жанной Д’Арк, не вписывались в историю «бессмертного батальона»… Или жанр оды не допускает опорочивающих героиню связей с  иностранными «врагами»?

Автор: Лариса Малюкова