Худший враг любой пропаганды – интеллект

ВОЕННАЯ ПРОПАГАНДА ВЕДЕТ К ВОЙНЕ Владимир Рыжков: "Несколько лет назад я путешествовал по алтайской горной тайге с бывшим советским офицером-афганцем, который в годы афганской войны решал там по линии КГБ СССР задачи военной пропаганды и контрпропаганды. За чаем у костра он подробно рассказал о том, что такое военная пропаганда и на каких

принципах она строится. Сегодня я вижу реализацию всех этих принципов в российской государственной информационной политике вокруг украинского кризиса. Главная задача любой военной пропаганды – мобилизовать поддержку своего населения на одобрение войны (или экспансии). А также – деморализовать население противника, и привлечь симпатии третьих стран (с

этим у Кремля пока ничего не выходит). Первые две задачи в целом решены – российский народ в большинстве своем поддерживает крымскую операцию (есть свежие данные про 93% поддержки присоединения Крыма), рейтинги власти растут. Как это достигается? Во-первых, надо убедить свое население в правильности своих действий и обвинить в разжигании

кризиса противника. В данном случае – новые власти в Киеве и Запад. Для этого вся вина за кризис возлагается на Майдан, оппозицию и стоящий за ними Запад. Вина Януковича за развал экономики, непоследовательные игры с ЕС, дикую коррупцию в его семье и ее окружении уводится в тень. Для разжигания ненависти к противнику новая власть в Киеве навязчиво

ассоциируется исключительно с «фашистами», «крайними радикалами», «бандитами», непопулярными в России Западом и США. Во-вторых, агрессором следует объявить противную сторону («мы не хотели войны/экспансии»). Для этого придумываются истории о страшных преследованиях русских, о планах нападения на Крым, и даже о жертвах

(несуществующую, к счастью, жертву в Крыму придумала, например, спикер Совфеда В. Матвиенко). Правда должна ловко смешиваться с вымыслом. Геббельс говорил, что если добавить к ¾ лжи ¼ правды – тебе поверят. Именно Гитлер и Сталин первыми применили принципы и методы военной пропаганды в масштабах целой страны. В-третьих, врага надо

персонифицировать и демонизировать. Здесь годится все – от принадлежности лидеров противника к секте сайентологов до демонстрации справки на них из психлечебницы. Особенно полезно выведение на первый план пропаганды реальных бандитов и националистов – как будто бы именно они и только они являют собой новое киевское руководство (Ярош, Парубий,

 

Музычко (сегодня застрелен неизвестными в Ровно) и пр.) Увод в тень умеренных лидеров – как будто их нет. В – четвертых, свои действия следует объяснять не стремлением к захватам и экспансии, а исключительно гуманистическими мотивами. Никто не хотел и не собирался вводить военных или аннексировать Крым или другие части соседних государств. Речь идет

исключительно о защите беззащитных напуганных людей, о следовании их доброй воле. Иначе (это подается как само собой разумеещееся) – им всем грозила бы неминуемая смертельная опасность. В – пятых, надо показать народу, что враг жесток, циничен, бесчеловечен. В отличие от нас – гуманистов и пацифистов.

Тут очень пригодилась история с прослушкой Эштон и

эстонского министра – о том, что Майдан расстреливали якобы сами лидеры Майдана. Что там было на самом деле никто, похоже, разбираться не хочет. Западу выгодно выставить чудовищем Януковича, а Москве – Майдан и Запад. Жертвы и их семьи сами по себе никому не интересны. Врагов следует изобразить нелюдями, чтобы оправдать возможные свои жестокости

и зверства. Неудобные факты следует замалчивать. В – шестых, полезно свои истинные намерения приписать врагу. Например, если речь идет о стремлении и потом решении присоединить к себе часть другого, братского и соседнего государства, то следует обвинить ЕС, США, Запад в целом, а также новые власти в Киеве в стремлении к мировому господству,

гегемонии, к отторжению от России ее исконных территорий и сфер жизненно важных интересов. В – седьмых, важно подавать все свои действия, как сугубо законные, легитимные. А действия противника – как нарушение всех мыслимых правил и законов. Поэтому Путин ссылается на «законное право народов на самоопределение», которое он решительно отрицал в отношении

народа Чечни и народа Косово, но столь же решительно поддерживает в отношении народов Абхазии, Южной Осетии и Крыма. Захват власти в Киеве поэтому – это преступление и узурпация, а референдум за отделение в Крыму, не предусмотренный ни Конституцией, ни законами Украины – законное и легитимное действие. В – восьмых, успех военной пропаганды всецело

зависит от ее тотальности. Недопустимо наличие сильных независимых от властей каналов встречной информации, способной выявить и разоблачить ложь, распространяемую военной пропагандой. Поэтому на Украине отключают российские телеканалы, а в России принимаются решения по еще большей зачистке СМИ (фактическое закрытие «Дождя», покупка АиФ

государством, смена главреда Ленты.ру, блокировка оппозиционных Интернет-ресурсов и пр.) Информационные войны, построенные на принципах военной пропаганды, хорошо известны во всем мире и широко используются не только Россией, но и другими реакционными и тоталитарными режимами. СССР успешно применял эти принципы во время ввода советских войск

в Венгрию, Чехословакию, Афганистан, развязывания коммунистами войны во Вьетнаме, разжигания арабо-израильских войн и других войн на Ближнем Востоке для взвинчивания цены на нефть. Российские СМИ применяют эти принципы и сегодня, освещая события в Грузии, в Сирии, на Ближнем Востоке, в Приднестровье, в прибалтийских странах и на Украине.

Информационная картина российских государственных средств массовой информации часто выглядит зеркально противоположной независимым и международным СМИ. Независимая информация проигрывает массовой пропаганде. Целые народы становятся жертвами промывания мозгов российскими телеканалами, проплаченными из бюджета России

"экспертами", журналистами, политиками, блоггерами, ботами и "полезными идиотами" из либеральных и левых кругов. Под заявления российских политиков о поиске мира на самом деле разжигается военная истерия. Это означает, что война куда вероятнее и ближе к нам, чем это может показаться.