Рабы и рабовладельцы

На модерации Отложенный

 

Вспоминая пьесу М.Горького  "На дне", почему-то хочется сказать, что те люди из ночлежки обладали очень многим. У каждого своя история, свои корни и всё человеческое, включая доброту и чувство собственного достоинства. К чему я это? Даже опустившись на дно человеческого общества, люди стараются быть людьми по мере возможности. Они помогают друг другу, сочувствуют и на что-то надеются.
Только потому, что они опираются на свои корни. У каждого народа есть своя слава, свои герои и победы. Свои великие отцы и деды.
А если этого нет? Может ли быть такое? Если сотни лет были рабами, были под кем-то, под поляками, русскими, венграми, французами, австрийцами и т.д. Что может быть с таким народом? На генном уровне-ненависть ко всем. Особенно к тем, у кого есть на что опереться, у кого есть любовь и гордость. Дать свободу генетическим рабам, это всё равно, что выпустить свору бешеных собак на волю.
Единственно правильное решение - это загнать этих бешеных опять в клетку и попытаться вылечить. Нельзя давать таким людям свободу. Они сожрут друг друга. И окружающим не поздоровится.
Но даже их отмороженных кто-то поддерживает. В надежде, что, если им бросить кусок мяса, они их не сожрут. А покусают соседа, который не нравится. А может, не покусают, а проглотят. Но, и здесь нестыковка. Ведь тот, у кого есть на что опереться и от чего оттолкнуться всегда сильнее. Но они ищут свой шанс, пытаются  сильных и здоровых столкнуть между собой. И те, кто кормит этих бешеных собак, может быть на это и надеются. Скорее всего - да! Теперь о тех, кто кормит этих псов. Они никогда не были рабами. Они были рабовладельцами. Двадцать первый век. Эти слова начали забываться. А зря! Ничего не изменилось. Но, некоторые народы никогда не были ни рабами, ни рабовладельцами. Этого не может понять весь остальной мир. И никогда не поймет! Так и будут рабы и рабовладельцы в одной упряжке брызгать слюной и снарядами против свободных людей.
Сила и слабость свободных людей в том, что они пытаются убедить своих врагов, уговорить, доказать свою правоту. А те признают только силу. Успеют ли рабы и рабовладельцы  осознать свою никчемность до того, как придется заставить их сделать это силой? Терпения у честных людей, ищущих компромиссы,  много. Но оно не бесконечно!