Дневник лейтенанта Горелова. Часть 1. Глава 13. Луанда

XIII
Луанда

«13 августа. 05.00. Море – 1 балл. Облачность – 8 баллов. Температура воздуха - +27.
Это последняя ночная вахта перед стоянкой. Сегодня подходим к Луанде. Осталось 70 миль.
Вахта обычная. Определяться легко. За чаем опять слушали с Матюхиным Пугачёву. В кают-компании кончились лимоны. Своевременно.

16.00. Чуть обед не проспал.
Когда проснулся днём, мы уже стояли на якоре на рейде у мыса Лагошташ. Луанда рядом, в пяти милях, издали производит довольно солидное впечатление за счет многочисленных высотных домов. В порт войдём завтра. На рейде у города стоят десятка три разных судов.
До берега – две мили. Ровная жёлто-зелёная саванна с торчащими пальмами и баобабами. Такого я ещё не видел! Обрыв океанского берега высотой метров 60-70. Грунт красновато-коричневого цвета. Кажется, из курса географии помню, что такой цвет грунта соответствует  местам, перспективным по части добычи алюминия и алмазов. Хорошо видны карьер и цементный завод. Маяк Лагошташ совсем рядом с нами – белая квадратная в плане башня с огромным красным португальским крестом на верхней части. У маяка стоят несколько явно поломанных советских КрАЗов и ЗИЛов  защитного цвета.
Всё так же прохладно. Здесь у них – зима! Пришлось одеть рубашку с длинным рукавом.

К обеду подъехал комбриг местной бригады. Разговаривал с нашим командованием. Потом для встречи с ним собрали офицеров. Ввёл в курс дела. Официально бригада существует для защиты советских рыболовных судов в Южной и Центральной Атлантике. Раньше бывали случаи обстрелов и даже захватов советских судов в этих местах и окрестностях властями и пиратами Аргентины, Марокко и ЮАР (понятие «окрестности» здесь прямо сибирское). Мы же прибыли для поддержки местного ПВО в ходе обеспечения Всеафриканских спортивных игр, ежемесячного ремонта и отдыха экипажа. Комбриг пообещал визит советского военного атташе или самого посла, посещение корабля местными жителями и общение с союзниками. А посему нужно, дескать, привести корабли в порядок. То есть подкрасить. Этим нашим любимым делом мы и так с 10 часов занимаемся. А в 8 кабельтовых стоит ужасно ржавый «Гремящий».
Также поведал то, о чём нам уже много раз рассказывали на политинформациях, а мы, в свою очеред,ь – матросам. То есть об истории партизанского антиколониального движения в Анголе, о противостоянии МПЛА (левое национально-освободительное движение) и УНИТА (право-националистическое освободительное движение) после завоевания независимости и так далее.
Ничего конкретного о том, зачем мы сюда пришлёпали и зачем привезли морпехов,  комбриг толком не сказал. Видимо, сам не знает.
14 августа. 22.00. Стоим в военной гавани Луанды. Море – штиль. Облачность – 8 баллов. Пасмурно. Температура воздуха - +27. Форма одежды – тропическая. Занимаемся докраской корабля.
Вчера был первый день без штурманских вахт. Не считая дня в Конакри, от устья Нила прошли 20 ходовых суток. Ночью не мог заснуть до 3-х часов. Пришлось встать и посмотреть с остальными в кают-компании «Бархатный сезон».
Сегодня в 11.00 начали заход в базу. Я стоял вахтенным офицером. Как прежде в Балтийске на всех швартовках. По дороге к причалу насчитал 42 судна: греческие, советские, 2 польских, 2 югославских, чехословацкое, японское под мальтийским флагом, панамское, шведское и новозеландское. Это, кроме тех, что стоят в порту у стенки. Большинство судов загружены дорожной и строительной техникой. Обратно везут, видимо, сырьё. Значит, торговля здесь идёт бурная, не то, что в Гвинее.
Бухта Луанды отделена от океана длинной песчаной косой. Внутри бухты – торговый порт и набережная Луанды. На противоположной от города стороне, на самой косе – курортного вида постройки (то ли виллы, то ли санатории), рыбацкий посёлок с причалами и военная база, построенная ещё португальцами. В базе – казармы, штабные здания, ангары и эллинги. Всё это такого лёгкого летнего барачного типа.
В 12.30 пришвартовались в военном порту. Причальная стенка базы выходит вовнутрь бухты. Здесь стоят 4 мдк , 3 торпедных и 4 сторожевых катера (все ангольские польской и советской постройки) и кубинский военный транспорт. По стенке ходит самый разный военный и гражданский народ, ведутся какие-то такелажные и ремонтные работы. Похоже на нашу обычную базовскую жизнь.
Наши бойцы делали приборку и прямо с борта общались с местными. Как-то получалось. На языке жестов и мимики. Некоторые ангольцы  знают кое-что по-русски. А кубинцы (их здесь много), те вообще сносно говорят. Здорово, вообще-то: в далёкой Америке в школах учат русский, поскольку мы – первые, кто начал строить социализм!
Впечатлений много. Сразу всё не опишешь.
Весь день с корабля и на корабль ходили наши и местные начальники, что-то решали. Был наш советский  военный атташе (маленький полный полковник морской авиации).  До нас пока довели следующее. Начинаются Всеафриканские спортивные игры, на которые мы, если повезёт, посмотрим. Но их же и будем охранять от юаровских самолётов. То есть будут дежурства ПВО. Придётся взаимодействовать с ангольскими ПВО, которые состоят из нескольких батарей ЗРК, расположенных вокруг Луанды, и группы кубинских лётчиков на семи МиГ-21 без систем опознавания(!). Обстановка в городе напряжённая. Часто стреляют по ночам. УНИТА тоже пытается сорвать начало спортивных игр. Посему приказано установить вахту ППДО, а на крыше ПОУКБ или на кормовой артплощадке организовать пулемётное гнездо. К этому добавили, что сегодня же ночью мы обязательно познакомимся с местными тараканами, и, если не хотим, чтобы эти твари поселились на нашем корабле, то нужно не пускать их на борт всеми доступными способами. Это интересно.
Разрешили смотреть телевизор в кают-компании и столовой команды. Страна-то дружественная. Показывали местную информационную программу, советские, польские и американские мультфильмы, кубинский документальный фильм о войне в Корее. Потом смотрели нашего «Победителя» на баке. Кстати, привезли нам около тридцати фильмов. Спецы из местной бригады одолжили.
Вахту ППДО и пулемёт поставили, а подчинили это вахтенному офицеру на трапе. На нашем корабле офицеры никогда не несли вахт на  трапе. Значит, теперь вахт будет много. Гор окрестил это «вахтой-Рексом».
Вот сейчас, в 23 часа, я и заступлю Рексом – бороться с террористами из УНИТА и тараканами.
P.S. Пока не забыл. Чёрные домашние свиньи в рыбацком посёлке (все!) и тёмно-серые, почти чёрные  местные чайки. На Севере чайки - белоснежные. Никогда раньше не видел чёрных свиней. Ясно, что и собаки все чёрные.
15 августа. Погода та же. Прохладно. Работы те же – удаление ржавчины, подкраска.
События ночью на вахте. Действительно, тараканы! Как только двенадцать пробило, повылезали невесть откуда, как нечистая сила! Чёрные и коричневые по цвету. 4 – 5 см длиной. Ползают невероятно быстро. Страшно представить, если такие твари разведутся на корабле. Они могут перелезть на корабль по трапу и по швартовам. Я поставил у каждого швартова по человеку из ютовой вахты ППДО, а сам прохаживался на стенке у трапа. Но эти твари ещё и летают! В смысле, довольно далеко летают, вроде наших кузнечиков. И всё же ручаюсь, что ни одного мы на корабль не пропустили.
Познакомился с нашим военным советником, дежурившим по базе. Он обходил хозяйство, и мы разговорились на часик. Одеты они здесь все в армейский камуфляж. Капитан 3 ранга. По-нашему - флагманский артиллерист бригады. Много интересного рассказал об Анголе и своей здесь службе. Жить можно. Зарабатывают неплохо. Интересно. Содержат своё хозяйство и обучают ангольцев. Создали и вооружили для Анголы дивизионы торпедных катеров и десантных кораблей. Иногда приходят советские корабли, кубинские транспорты. Действительно, постреливают в городе по ночам. Это уголовники-бандиты и УНИТА. Потерь в Луанде у советских пока нет, хотя у специалистов в провинциях бывало всякое. В основном – попадание в плен или гибель от обстрелов в засадах. Зверствуют УНИТовцы обычно только со своими (смертоубийство бывает жестокое, страшно записывать), а наших предпочитают обменивать, но, случается, и убивают. Советские в Луанде с семьями живут в нескольких охраняемых высотках в центре города. Снабжение продовольствием хорошее, но только через местную базу. С рынков ничего не берут, хотя изобилие здесь истинно африканское. Вещи все из Союза. Ангольцы-горожане -  люди вполне цивилизованные, но после революции на место уехавших португальцев  приехало много народу из деревень. А эти – сущие дикари. Быстро вывели из строя городские системы канализации и водоснабжения. Своих специалистов по этим делам нет. Португальцы («белые») сбежали от УНИТовцев, которые являются чёрными расистами, но при этом поддерживаются ЮАР и американцами. Изначально конфликт между МПЛА и УНИТА и начался из-за отношения к белым: левые были за классовый подход, а УНИТА – «режь всех белых!» Порядок в городе поддерживают кубинцы. Их уважают все. Даже враги. Кубинцы - вояки первоклассные.
С вахты сменился приблизительно в то время, когда привык ложиться спать. Поэтому заснул быстро.
Днём были большая приборка, помывка, постирка. Воды вдоволь! Потом поспал пару часиков.
После ужина объявили, что с завтрашнего дня будут автобусные экскурсии в город, посещение всеафриканских соревнований,  выходы на ближайший пляж и футбол, междусобойный и официальный (матч сборной корабля против команд местной базы и кубинцев).
 Денег не дадут. Тратить, дескать, негде.
Вечером опять приезжал военный атташе. Вместе с нашим царьём и командиром бригады он ушёл на «Гремящий», на банкет.
Сегодня первый раз за три недели мне придётся лечь спать по распорядку дня.
16 августа. Не мог заснуть до 4-х утра. Вахтенная привычка. Чувствую себя разбитым.
 Около 3-х ночи услышал несколько одиночных автоматных выстрелов. Стреляли где-то совсем рядом, показалось, прямо на корабле. Потом началась стрельба очередями. Шура как раз Рексом стоял. Я в это время начал засыпать, встать было адски трудно. Решил, что случилось что-то неладное. С обречённостью висельника ждал сигнала тревоги. Но тревоги не последовало. Никакой беготни по кораблю! Я всё же встал и позвонил в рубку дежурного. Телефонист ответил, что это наши стреляют на «Гремящем» (он стоит рядом). Вскоре всё успокоилось, и я заснул-таки.
Утром узнал, что ночью кривые начальник штаба и наше царьё вылезли на палубу, проверили посты ППДО и дали им вводные по отражению нападения на корабли. Оттого и стрельба. Шура, стоявший Рексом, рассказал прелюбопытную ситуацию. Как только началась пальба, почти сразу где-то далеко на берегу тоже начали стрелять, а на кубинском транспорте сыграли тревогу. Через пару минут оттуда деловито прибежали человек десять солдат с офицером - нам помогать. Они подумали, что нам требуется помощь. Вот это реакция! А стрельба на берегу была не случайной. Наши своей ночной пальбой вспугнули банду мародёров, которые со страху открыли огонь куда попало, и вскоре были изловлены кубинским патрулём.
Говорят, мародёров здесь расстреливают. Как у нас, в годы гражданской.
Днём. Гордей с первой партией бойцов ездил на экскурсию в город. По его словам, красиво, но запущено.
Завтра моя очередь.
В обеденный перерыв водил наших и боцманов на пляж. Пляж совсем рядом, на внешней стороне косы, метров триста от места нашей стоянки. Было пустынно. Здесь же зима. Пасмурно. И море по местным понятиям холодное: «всего» +24 градуса. Присутствовали только несколько местных лет по десять мальчишек, с которыми мои бойцы как-то наладили контакт. Пляж чистый, дно песчаное, жёлто-серое, очень пологое. Вода менее солёная, чем в Средиземном море. Волны почти не было, только очень плавный океанский прибой. Купались минут сорок. Однако, купались мы непосредственно в Атлантическом океане. Морей здесь нет! Как на Камчатке.
17 августа. Пасмурно. Прохладно.
Наши морпехи начали нести службу по охране советского посольства.
Ездил в город на экскурсию. Масса впечатлений.
Не очень новый автобус «Мерседес». Сначала проехали по улицам города. Набережная красивая. Старинная архитектура. По-моему, начало века. Внутри вполне современный город, но, действительно, очень обшарпанный. Много мусора. Люди приветливые, весёлые вроде. Вообще, народ здесь красивый. Большинство высокие, стройные. Женщины потрясающие. Одеты в тёмные, чаще всего чёрные платья в обтяжку, с жуткими разрезами, и это на отличных фигурах! Походки грациозные. Лица тёмные, но с европейскими чертами. Вообще у ангольцев кожа не чёрная, а шоколадная.
Немножко проехались за городом. Там – настоящая саванна. Как в Клубе кинопутешественников. Слонов, правда, не видел.
Были в музее истории борьбы с колониализмом. Это в старинном португальском форту Сан-Мигель, здесь, совсем недалеко, на корне нашей косы у города. Во дворе и снаружи стен расставлены средневековые португальские статуи завоевателей и португальская же почти современная военная техника. В залах музея внутри форта – разные экспонаты, рисунки и фотографии времён борьбы за независимость. Ангольские племена почти с начала колонизации восставали против поработителей. Их жестоко карали за это. Казни были страшные. Целые деревни уничтожались. А они всё же боролись. Думаю, такой народ справится и с разрухой, и с бандитами своими.
Вечером. С 19.00 до 23.00 стоял рексом.
18 августа. Погода прежняя. Ночью опять слышалась стрельба с берега. ПВОшники говорят, что кроме гражданских самолётов, целей пока нет.
Профилактические работы на технике. По-прежнему покрасочные работы на корпусе.
В обеденный перерыв опять ходили купаться на «внешний» пляж. С нами был Замполит. По-моему у него не все дома. На пляже кроме нас были ещё и ангольские мальчишки, которые бегали в одних трусиках рядом с нами и пытались продать нашим безденежным бойцам какие-то безделушки. А вот замполит сумел в этой обстановке разглядеть и предотвратить преступную сделку одного из матросов БЧ-5 по обмену стареньких советских часов на португальский рекламный журнал (реклама консервов). Ну, точно, маньяк! После купания он построил всех наших матросов (я старшим был!) и очередной раз потребовал докладывать о каждом разговоре с местными мальчишками особисту! Особист от таких деклараций морщится, как от зубной боли! Но молчит.
Очередная наша группа ездила в город на экскурсию. Играли в футбол с БЧ-2. Без Шуры проиграли 1:3. Совсем я не тот футболист стал. А ведь за свой «Рубин» я 30 мячей за три сезона забил!
Вечером в кают-компании смотрели «Москва слезам не верит». Здорово.
20.00. Случилось страшное и  поучительно-назидательное!  В 19 часов я сменился с вахты «рексом» и наблюдал следующий случай.  Горох меня сменил и стоял на юте. Ещё помню, как он вроде бы вытащил обойму из своего пистолета. Шура Лаптев заступил дежурным по кораблю и прогуливался после развода в том же в районе у трапа. Мы втроём разговорились о делах, о событиях, о звуках ночных перестрелок  и т. п. И вдруг Горох достаёт пистолет из кобуры, наводит его на Лаптева и с придурковатой улыбкой говорит: «Щас я тебя пристрелю!», наводит пистолет на пома и … БА-БАХ!
Шура стоял спиной к трапу и стенке  берегового ангара. На этой стенке и осталась жирная вмятина от пули Макарова, пролетевшей чуть выше и левее Шуриного уха. Оба стояли бледные и без признаков дара речи несколько секунд.
Начальству доложили, что выстрел произошёл случайно, при перезаряжании пистолета. Благо, разбираться толком не стали. Воистину, раз в год и кочерга стреляет! Горох отделался выговором за неосторожное обращение с оружием. Никогда больше не буду шутить с пистолетом!
19 августа. Погода прежняя.
Весь день занимались корпусными работами: удаление ржавчины, грунтовка и покраска корпуса.
Морпехи по-прежнему ездят охранять посольство и спортивные игры. Гор. говорит, что никаких признаков налётов вражеской авиации за время нашего противовоздушного бдения не проявлялось.
Был культпоход в город по прежнему маршруту. Ездили РТД  и дивизион связи.
Днём опять купались на пляже и играли в футбол.
Каждый вечер – кино на баке. По телевизору регулярно показывают трансляции с Всеафриканской олимпиады.
Не могу сказать, что это курорт, но и особой войны не чувствуется.
20 августа. Прошла неделя, как мы стоим в Анголе. Погода прежняя. Опять борьба со ржавчиной. Нудная, изнуряющая работа.
С утра объявили, что «из-за осложнения военно-политической обстановки выходы в город временно запрещены». Ну и ладно. В Луанде все уже побывали.
Наши советники стали ходить с пистолетами, а в свои автобусы, которые возят их домой, берут пару автоматов.
Мою так и незаконченную «Мадонну Литту» обнаружили начальники в посту «Пассата» при обходе. В результате старпом поручил мне писать масляный портрет Ленина в качестве подарка ангольцам от корабля. Я пытался объяснить, что до такого уровня не дорос, но здесь у нас явно не Союз художников. Вообще-то, карандашные наброски с ленинских портретов для себя я рисовал, но вот для других такое серьёзное дело делать не приходилось. А где время взять? Вахты да работы без конца.
Интересная информация: жена ангольского президента Жозе душ Сантуша – русская из Пензы.
Здесь в базе есть медсанчасть. Сегодня туда водили всех наших офицеров посменно. Мне восстановили пломбу, выпавшую ещё в Средиземном море. О, счастье! Больно не было! Врачи наши, советские. В основном - женщины. Жёны местных советников. Интересно, умеет ли уже сверлить зубы Галя? Она ещё только на третий курс своего стоматологического факультета  перешла. Там, кажется, шесть лет учатся.
21 августа. Что-то случилось. Было очередное партсобрание. Стоял вопрос о роли коммунистов в решении текущих задач. Каких задач, хоть бы знать? Всё говорят «поддерживать» и « укреплять»…
Замполит, как всегда, скучный доклад на двадцать минут выдал. Вдруг Царь в своём тронном слове разделал всех под орех, дескать «организация падает, офицеры бездельничают и пьянствуют». Себя что-ли в виду имел? Банкеты же у царья – один за другим. Я бы уже устал.
В общем, опять казнить начал. Имеется потрясающий снимок Царя и примкнувшего к нему старпома, сделанный как раз во время очередного разноса. Как-нибудь помещу в дневник.
С сегодняшнего дня запрещены купание, футбол, телевизор и просмотр кинофильмов в рабочие дни.
Однако в кают-компании в тот же вечер показывали «Служебный роман». Почти все «лейтенанты» из принципа не пришли. А царьё ездило в посольство на встречу с кубинцами. Шура попал в эту группу.

Получилось, что фильм в кают-компании смотрел старпом почти в одиночестве.
22 августа. Утром впервые за всё время нашего пребывания в Анголе показалось солнце. Но жарко всё равно не было. К обеду небо снова затянуло тучами, и пошло что-то вроде дождя, какая-то пыль водяная, чуть покрупнее тумана. Вот такая зима в южных тропиках.
По-прежнему работаем на корпусе. Влажность высокая. Железо ржавеет быстрее, чем мы его успеваем чистить от ржавчины. Коричневые пятна возникают на всех, кроме дюралевых деталях корпуса и палубы. А командир со старпомом винят нас в нерасторопности. Но нельзя же работать день и ночь ради внешнего лоска! Должно же уделять время  и технике, и боевой подготовке. Помнится, что-то ещё и об отдыхе экипажа говорилось…
После обеденного перерыва принимали Посла Советского Союза. Было торжественное построение, беглый, совершенно ритуальный осмотр корабля (готовились, будто штаб балтийской бригады будет проверять!) и… банкет для руководства.
В городе по-прежнему часто стреляют. У нас не слышно. Комендантский час с 00 до 6.00. Это морпехи рассказывают, которые посольство и Игры охраняют.
Вечером смотрели «Человека-амфибию». Вертинская потрясающая!
По телевизору (который я сегодня смотрел в столовой команды с матросами, и который только вчера запретили) показывают соревнования с Всеафриканских игр и какой-то музыкальный фестиваль. Очень интересно. Видимо, вся лучшая эстрада Африки собрана.
Как известно, жестокость наших законов компенсируется их повальным неисполнением.
После отбоя посидел часик в посту «Пассата» и почти закончил портрет Ленина. Что-то выходит плоховато. Просто копию делать неинтересно, своё пока не получается. Не дорос видно. Такой образ кабы как писать стыдно.
23 августа. С 3-х до 7.00 стоял вахту у трапа. Было так холодно, что пришлось одеть синюю рубашку с рукавами и под неё тельняшку. И вахтенного сгонял одеться.
В обязанности Рекса входит и отгонять подводных диверсантов. В этих целях я на прошлой вахте швырнул за борт рекордное количество гранат – 14 штук. А ночью мы диверсантов жалеем. Точнее, самим спать хочется. Ведь взрыв гранаты у борта – стопроцентный массовый подъём на корабле.
Сегодня опять были тараканы. И даже одна огромная крыса. Отразив её попытку проникнуть на «Ревностный» по швартовому канату, мы загнали её под брезент на посольский катер, пришвартованный рядом с нами, и обложили в нём. Под утро тварюга вылезла из-под брезента, выпрыгнула за борт                                                                                                                                                                 и УПЛЫЛА! Было предложение от присутствовавших прибить крысу сигнальной гранатой. Что-то жалко стало. Пусть живёт.
После смены имел счастье поспать до обеда. Как ни казнят нас, а жить можно. Как ни ругаюсь я со старпомом и Миной, но, если сравнить с «Разумным», у нас -  просто демократия.
 Под утро опять слышал автоматную стрельбу где-то в километре от нас.
Кажется, погода налаживается. Опять было солнце. После обеда водил бойцов на «запрещённое» купание на тот же ближний пляж.
В 15 часов снова заступил на вахту на ют.

А около 17 часов на пирс к нашим кораблям подъехали очень пыльные автобус и ГАЗик маскировочной раскраски. Из них вылезли два-три десятка кубинцев, все в комуфляже, с оружием и с музыкальными инструментами. Их старший поочерёдно подходил к трапам «Гремящего» и «Ревностного», разговаривал с замполитами. Это приехала художественная самодеятельность из какой-то местной кубинской части с «шефским» концертом.
На вертолётке «Гремящего» разместили аппаратуру и оркестр. От нас замполит привёл делегацию человек в двадцать. Экипаж «Гремящего», кажется, был весь, кроме вахты. Минут через десять концерт уже начался. Мне с нашего шкафута всё было видно и слышно. Пели всякие латиноамериканские и революционные песни (разумеется и «Гуантанамеру», и «Эль кондор паса», и «Маринерос», и «Эль пуэбло унидо»), танцевали, читали Маяковского и Неруду (по-испански и по-русски!). Всё было так профессионально, что не верилось, что это просто самодеятельность. Похоже, что все кубинцы от рождения – артисты! Так завели наших, что начали танцевать и петь все вместе, и закончился концерт братанием с воплями «Вива Куба!», «Вива Фидель!», «Вива Совьетико!». Обменивались адресами, какими-то записями, значками и пилотками.
Весь вечер вспоминали этот концерт.
24 августа. Ясно. Облачность – 2 балла. Температура - + 28°. Весь день работали на корпусе. Дециметр за дециметром очищаем поверхность от ржавчины. Ребята работают упорно. Как будто это первый проход всех этих ржавых мест корабля в этом походе. Но все признаки ржавления налицо. Сначала на шаровой  крашеной поверхности появляются рыжие пятна. Потом они растут и углубляются. Если не принять мер, то ржавчина быстро разрушает краску до железа и выедает там воронки.
Рядом с нами – заведования Шуриных электромехаников . Там заводилой – Серёжа Коржавин, командир отделения. Мы его ещё с «Разумного» прихватили. Отличный парняга! До чего же жизнерадостный и добродушный! Я его представляю только с улыбкой на лице. На «Разумном» мы его ещё «карасём» застали. А потом присмотрелись: очень сообразительный и расторопный малый. Настоящий, классический сибиряк. До службы успел походить матросом на речных судах. Бабков, помнится, на нас страшно обозлился за то, что мы Коржавина увели. Но у нас было право забирать на новостройку лучших!
Этой осенью Коржавину уже пора домой. Сколько всего с ним пережито и переработано: тяжёлые испытания «Разумного», восемь дней переезда с Камчатки в Калининград, там - казарменная жизнь в бригаде новостроящихся кораблей, потом – завод «Янтарь», Балтийская бригада, и, наконец, - боевая служба! Мы с Шурой уговариваем его остаться у нас мичманом. Не хочет. Жаль будет с таким расставаться.
Сейчас вот вспомнил, как мы с Коржавиным ходили в патруле в поезде, когда переезжали их Хабаровска в Москву.
Дело было весной, в мае. Мы ехали к месту новостройки корабля со всем экипажем. А в нашем поезде ехало много армейских «дембелей», то есть демобилизованных воинов, разряженных, как папуасы , наглых и пьяных. Не все они, конечно, такими были, но были и такие.
К нам приходили проводники из других вагонов и жаловались на хамское и иногда просто хулиганское поведение этих бравых военных. Тогда старпом разрешил сформировать патруль из числа добровольцев, чтобы поддерживать порядок в поезде. Дорога была долгая. Поездная бригада нас уже узнала и зауважала за дисциплину и чистоту в наших вагонах. Мы ехали до конца маршрута и через два-три дня чувствовали себя в поезде вполне своими. Почти как на корабле. А пьяные дембеля попадались почти после каждой станции в пределах Дальневосточного, Забайкальского и Сибирского военных округов.
Патрули нами составлялись из «подгодочков», говоря матросскими терминами, то есть из военнослужащих второго года службы, и «годков» (третий год службы) во главе с офицерами. Поскольку срок службы на флоте больше армейского, то любой из наших оказывался старше годом призыва любого из сухопутных «дембелей», что лишало нарушителей «морального» перевеса. Коржавин был лучше всех.
Мы ходили по вагонам  важно и не спеша, осматривая проезжающих солдат, проверяя их документы и выслушивая «рапорта» проводников. Некоторым военным делали устные внушения. Нескольких наглых и буйных (пьяных, ясное дело) пришлось утихомиривать силой. Первое время дело доходило до стычек с пьяными компаниями. Мы всегда оказывались победителями. Старались, конечно, обходиться без шума и силовых действий, однако, добро должно быть с кулаками! Нескольких наиболее оголтелых хамов пришлось высадить на станциях в распоряжение местных железнодорожных комендантов. Оказывается, так просто остановить состав на станции на несколько лишних минут, если это нужно представителю военной власти!
Зато уже на следующий день слухи о флотских патрулях разнеслись по всему поезду. Постепенно наступил порядок. Проводники начали сообщать и о гражданских хулиганах. Мы и их утихомиривали. Кстати, после проверки документов нарушителей порядка, выяснилось, что большинство из «привлечённых к ответственности» нами пограничников и десантников таковыми на самом деле не являлись. Это демобилизованные стройбатовцы  буянили, а соответствующая форма уважаемых родов войск была ими куплена перед демобилизацией. Чтобы казаться дома «круче».
25 августа. Стоим там же. Тепло. Около 30 градусов. На небе ни облачка!
Первую половину дня опять отдали борьбе со ржавчиной.
Пришлось пропустить обед, так как  перед самым обеденным перерывом у меня, как всегда неожиданно, произошёл приступ «летней болезни». Так я называю явление, которое случается с моим организмом раз в два-три месяца, но чаще летом. Сначала в поле зрения появляется маленькая светящаяся точка, вроде блика от попадания прямого солнечного света. Потом точка расширяется, превращается в мигающее кольцо. Видно всё хорошо, но только на фоне этого блика. Постепенно кольцо увеличивается в размерах и, наконец, уходит за поле зрения. Длится это не более двадцати минут. И сразу начинается довольно сильная слабость, и только при резких движениях - головная боль. Такое состояние длится пару дней и потом проходит . Сегодня что-то особенно хреновасто. Работать довольно трудно. На боевой службе это случилось впервые. Раньше я к врачам по этому поводу не обращался, а сейчас вот после развода на работы решил зайти к нашему эскулапу. За всю корабельную службу это мой второй визит к врачу. Первый был с вывихом после футбола.
 Доктор сказал, что, наверное, это – переутомление и авитаминоз. Освободил от вахты на три дня, запретил рисовать и начал колоть жутко болезненную смесь – что-то с витаминами В1 и В12. С повышенной кислотностью. При уколах у меня рука сама собой отдёргивалась!
Часов до пяти вечера провалялся в каюте. Перед ужином снова вылез руководить удалением ржавчины.
После ужина смотрели «Пиратов XX века». Потом я по требованию дока принял какое-то снотворное и лёг спать.
Но не тут-то было! Около полуночи меня разбудил и вызвал Мина – срочно писать отчетные бумаги по итогам регламентных работ. Говорит, старпом приказал.
Голова от снотворного ни фига не соображает! Мы с Шурой всё как-то написали, а потом я отнёс эти бумаги Мине и сказал ему..., что он не прав.
Всё! Спать!

26 августа. Спать? Чёрта-с-два!
В половине третьего меня как миленького разбудили на вахту – заступать рексом. Снотворное работало, и я действовал вроде как на «автомате»: оделся, умылся, получил пистолет и пришёл на развод. Гог, стоявший дежурным, заметил, что я не в себе. Пока старпома разбудили, пока разобрались, что меня из приказа на вахту убрать не успели, пока замену нашли, прошло около часа. Пришёл док и дал ещё чего-то выпить (в смысле лекарств). Спать лёг в пятом часу.
Но это не было концом кошмара. Без пятнадцати шесть меня вытащили проводить физзарядку. Мина приказал. Он ничего о развитии ночных событий  не знал. Потом мне уже было не до завтрака. Ощущения, как после крупной пьянки.
После подъёма флага я подошёл к старпому и сказал ему всё, что я обо всём этом и лично о нём думаю. И пошёл в пост возиться с «Пассатом».
10.00. К концу осмотра и проверки техники в пост пришли старпом и Мина. Старпом молчал, а Мина важно приказал мне сдать дела мичману Фесенко и отправляться в каюту – отдыхать. На три дня. Потом в каюту пришёл замполит: «Можете полежать в лазарете».  И говорил успокаивающие речи с какой-то иезуитской вежливостью. Ну, точно, решили, что я свихнулся!
19.00. Продрых до 17.00. Сейчас мне уже гораздо лучше. После ужина в нашей каюте собрались лейтенанты и обсудили последние события. По кораблю прошёл слух о том, что у меня – зрительные галлюцинации. Многие согласны, что начальство признало меня дураком. Этот случай весьма позабавил народ.  Теперь это у меня не дневник, а записки сумасшедшего.
Кое-чего я до этого не знал. Оказывается, вчера поздно вечером пришло сообщение, что войска ЮАР пересекли границы Анголы и быстро продвигаются в глубь её территории. ЭТО ВОЙНА! И мы становимся её участниками. Была получена команда усилить вахту ПВО за счёт присоединения к ней комплексов ЗРК, а также – доложить о ходе ППР и состоянии техники на текущий момент. Ясно, хотят знать, насколько мы боеготовы. Наши начальники «спустили вниз» команду написать рапорта о результатах работ и состоянии  боеготовности. После ближайшего осмотра техники. То есть в первой половине сегодняшнего дня. А Мина перестарался. Ну, это ладно. Говорили не о том.
Какой смысл усиливать вахту ПВО, если наши ракеты не долетят до города, то есть ничем кубинским самолётам помочь не могут? А наши пушки добивают далеко, но могут запросто посбивать этих кубинцев, приняв  их за врагов,  так как на их МИГах нет системы опознавания.
В такой ситуации надо бы разбить воздушное пространство над городом на сектора и зоны ответственности и тренироваться денно и нощно по взаимодействию с местными силами ПВО, а не ржавчину гонять. Лучше всего вообще закрыть небо над Луандой и дать нам право сбивать всё, что летает, а истребители и наземные ракетчики пусть делят дальние подступы.
Надеюсь, что кроме нас, зелёных старлеев, всё это понятно и начальству повыше. Ещё успокаивает то, что до Луанды юаровцы смогут долететь только с передовых аэродромов и на исходе боевых радиусов . В такой ситуации много они не навоюют.
Начали пополнять запасы воды и продовольствия.
27 августа. 16.00. Второй день отдыхаю. Читаю «Святослава». Рисовать доктор запретил. Чувствую себя почти здоровым. Наши сворачивают ППР. Собирают разобранную для регламентных работ технику. Это мало приятно. Ведь собирались доделать все работы спокойно и до конца. Особенно большие проблемы в БЧ-5. Там что-то с резервным генератором. На вахте ПВО ничего новенького. Гражданские рейсовые самолёты летают регулярно. Кубинские истребители сидят на аэродромах. ПВОшники тупо фиксируют воздушные цели и докладывают «наверх». Никаких враждебных целей и  тревог. Лейтенанты заходят меня повеселить. Как сговорились, развлекают меня своей матерной поэзией. Наслушался сегодня!..
Запомнил не всё. Сначала зашёл Гог, поглядел на моё валяющееся без дела богатырское тело и говорит:
«В каюте лежит офицер пэлэо…
Не пулей убит – зае…ли его!»
Я-то этот стишок с училища знаю. Там на самом деле об «офицере ПВО» речь. Но исполнение замечательное.
Потом душка-Дун заглянул. Этот выдал своё, ОВРовское . Дун же в ОВРе до нас служил. Стих просто гениальный. Правда, тоже с матом. Так и представляю каюту того несчастного одинокого тральщика, который неделями на выходе из Авачинской бухты торчал:
«Служба резинкой тянется,
А годы идут и идут.
Туман над заливом стелется. И только чувствую: уе…т!
Уе…т! И никто не заплачет…
И только Родина скажет:
«А-а! Начхать».
Туман над заливом стелется.
Ну и служба!
… твою мать!»
20.00. Ну вот. В 17.00 сыграли тревогу. Было экстренное приготовление корабля к бою и походу. И  мы снова в море. Наша стоянка в Луанде продлилась две недели.
Следуем в порт Мосамедиш, находящийся в 190 километрах севернее границы с Намибией, оккупированной ЮАР. За нами снялись «Гремящий» и три ангольских десантных корабля. Взвод наших десантников свернул все свои посты в городе и находится у нас на борту.
Юаровцы продвинулись уже на 150 км в глубь ангольской территории. Границу защищали три ангольские бригады. Две из них окружены противником. Связи с ними нет. Пропали шестеро советских военных советников. Мосамедиш вчера бомбили. Плохи, должно быть, дела. Наши местные советники рассказывали, что новые ангольские части пока толком воевать ещё не умеют, в отличие от старых партизан. Во время столкновений с регулярными войсками ЮАР ангольцы, бывало, разбегались после первых выстрелов.
Сыграна боевая тревога. Всё оружие заряжено по-боевому. Объявлен приказ Главкома ВМФ о передислокации «Ревностного» в район боевых действий.
 Прощай, Луанда!»

Примечания:

  Шаровый – цвет краски, в который окрашивают военные корабли. Это разновидность серого цвета, получающаяся в результате смешения чёрного, белого, синего и зелёного цветов.
  Электромеханики – название специалистов по обслуживанию в данном случае пусковых установок и аппаратуры предстартовой подготовки противолодочных ракет.
  В Вооружённых Силах ранее бытовала и до сих пор имеет место странная солдатская (матросская) мода – налеплять на штатную военную форму всякие неуставные яркие и блестящие предметы (украшения), которые по убеждению их обладателей должны свидетельствовать об их особой воинской доблести. Как будто настоящая военная форма недостаточно подчёркивает личные «достоинства» её владельца.
   Стройбатовцы – военные строители. Обычно это были наиболее низкоквалифицированные военные, которым и оружие-то не доверяли.
  Горелов описал симптомы офтальмической мигрени – спазмов сосудов головного мозга, потенциально довольно опасной болезни.
  Боевой радиус – тактическая характеристика боевого самолёта, расстояние, на которое он может долететь, выполнить свою боевую задачу и вернуться назад.
  ОВР – охрана водного района. Предназначение некоторых соединений ВМФ.