В тот день она помирилась с Мартой

(фото Якубенко)

В тот день она помирилась с Мартой. Непонятный совсем день. С утра пасмурно было,  днем дождь слил в асфальт все, что было на тот момент в небе (да еще как слил!), а к вечеру прояснело, солнышко показалось, птички тут же наглости набрались, а сторож Кузьмич засунул под старый кожаный диван свой обрез. Про сторожа - это я перебрал, бывает. Вон,  перебирают же люди лишнего в питейных заведениях разных или просто на лавках под домами многоэтажными - и ничего!

Да... Так вот, чтобы не потерять нить, тянущуюся из губительного прошлого в отвратительно улыбающееся будущее, продолжим!

Она решила помириться с Мартой. Зачем? Не знаем! Кому это все нужно было? Тоже! Но... дальше уже было просто нельзя. Надо было обязательно мириться. Вот и помирилась. 

С этого момента у нее обозначился некий рубеж: до примирения - даст ист шлехт! И после - гут-гут и цемки всякие!

Чувства были настолько огромными и едва подъемными, что пришлось срочно их перелить в окружающий мир.

Сперва она встретила соседку снизу.

- Как вы хорошо выглядите!

- радостно побежала она рассказывать не совсем правду оторопелой запыхавшейся женщине, три дня, между прочим, не евшей ничего, кроме чипсов - издержки затянувшегося взрывного сериала о тосканской любви. Или тушканчиках? А... неважно. 

Потом она встретила бывшую сослуживицу. Фифа еще та! Они поговорили около часа. Сослуживица ушла в полном недоумении.

"Точно, крыша едет не спеша.., - думала вечная бессменная секретарша из крайне важного обществу отдела по социальным там чего-то.., - Если женщина о тебе говорит хорошо, значит - пора идти проверяться к доктору! Не дай Бог, по женской части!"

Третьей оказалась дворничиха Сусанна. Ей она рассказала о красоте открытых неиспорченных чувств, которые заметно влияют на политическое положение в мире, расшатанном погоней за наживой и гегемонией более ушлых над отставшими. Потом убедительно настояла на том, что метла - удачное изобретение человечества, а двор загнулся бы от хлама без сусанкиной доброты. 

В общем, в этот день она всем говорила только хорошее, много и без особого разбора. Она ощущала в себе что-то чужое, зато непреодолимое. Никак! 

Но настало утро следующего дня! Та-да-да-дам!

И что? Ничего! Следующий день не был тем днем, когда она помирилась с Мартой...