Эхо бойни в Charlie Hebdo

Пугающая политика России...

25 Января 2015

Акция протеста против карикатур на пророка Мухаммеда в ПалестинеЕщё недавно в ходу была фраза: терроризму не может быть оправдания. Вспомнили ли об этом после бойни в Charlie Hebdo? 

Теперь ведь только и разговоров, что о том, как глубоко и непростительно оскорблены верующие карикатурами из журнала Charlie Hebdo — за которые, на минуточку, их авторы уже поплатились жизнью. Примерно такой была и тональность выступлений на митинге, в защиту пророка Мухаммеда, прошедшем 19 января в Грозном: так, в расстреле художников обвинили Запад. Оказывается, жертвы террора могут быть «сами виноваты».

Ситуация вокруг Charlie Hebdo вообще — это, конечно, история глобальная. Вот есть западный мир, в котором можно рисовать какие хочешь карикатуры и, в общем, делать какие хочешь высказывания — но нельзя, например, побивать камнями неверных женщин, как то делают в Пакистане, или прилюдно пороть интернет-блогеров, как то делают в Саудовской Аравии. А есть другой мир, где всё ровно наоборот. И вот попытки требовать от стран «другого», незападного мира соответствия принципам свободы слова и прав человека, конечно, удивительны. Непонятно ведь, почему, например, именно Магомет должен идти к горе, а не гора — считаться с мировоззрением Магомета вообще и его религиозными убеждениями в частности. При всей моей симпатии к западному миру соображения общего гуманизма здесь, думается, работают плохо: никого нельзя сделать счастливым насильно.

Западный мир сам по себе, а не западный сам по себе, и никто не лезет со своим уставом в чужой монастырь — так было когда-то и так, возможно, скоро будет вновь, потому что пока ни один из участников противостояния не готов поступиться принципами. Впрочем, глобальное противостояние — тема для отдельного разговора; тем более, на страницах «Собеседника» такой разговор уже начался.

Нам же интереснее другое: на чьей стороне в этом споре находится Россия? Пока кажется, что отнюдь не на стороне «свободного мира». В своё время любили вспоминать, что 11 сентября 2001-го Владимир Путин созвонился с Джорджем Бушем, выразил слова поддержки и предложил помощь. Случись что-то подобное теперь, наверное, ограничились бы воспоминаниями о том, как американцы сами вскормили «Аль-Каиду» в рамках противостояния с СССР в Афганистане — и потому поделом им; тем более что за 11 сентября последовали война в Афганистане и война в Ираке — тоже, сказали бы, урок не впрок.

Что, оскорбления на религиозной почве и упорство Запада в отстаивании права на свободу высказываний (в том числе и оскорбительных) сплотили всех верующих — и православных, и мусульман — против всех безбожников? Свой своему поневоле брат, говорите? Враг моего врага — мой друг? Не очень похоже. Больше похоже на то, что нам проще и привычнее, когда кто прав, определяется силой. Это, по крайней мере, очень удобно в спорах с такими малахольными врагами, как западники и либералы: он тебе слово, картинку, плакат — а ты ему пулю, синяк, срок.

Ещё эта система взглядов на мир очень удобна потому, что пока ты сильнее всех, ты не можешь быть не прав. Кто возразит? Кто посмеет? Из этого же вытекает, что все, кто не согласен, в глубине души хотят тебя не переубедить, а поработить, побить, убить — ведь других способов переубеждения, как известно, не существует. Всякое сомнение в своей непогрешимости в этом случае — не просто ренегатство, но предательство и принадлежность к «пятой колонне».

Невозможно одновременно порицать терроризм и при этом считать главным аргументом что во внутри-, что во внешнеполитической дискуссии запугивание и угрозы — будь то сроки за экстремизм и за оскорбление религиозных чувств верующих, будь то недавно созданные отряды «антимайдана» и казачьи патрули, будь то «Искандеры» или ядерное оружие. В этом смысле политика России начинает выглядеть всё более последовательной — но и всё более пугающей.

Антон Зарицкий