Слово о «Левиафане».

Вот посмотрел фильм «Левиафан», получивший «Золотой Глобус» и номинированный на «Оскар». Сделал одну ошибку. Послушал и прочитал критику до просмотра киноленты. С такой информацией волей-неволей превращаешься в «кинокритика», соглашаясь или не соглашаясь с чьим-то мнением.

А мнения были такие.

Не раскрыты главные герои, их переживания. Как следствие, зритель не сочувствует героям, не сопереживает.

Кто такой Левиафан? Кто он? Само общество? Мэр города? Батюшка? Но тогда зачем нам показывают скелет какого-то огромного морского существа? Может, это Левиафан?

Слишком много пьют.

Что было в этой папке? Зачем нужны эти недосказанности? Это же не документальное кино! 

В общем, результат в том, что я искал ответы на вопросы вместо того, чтобы смотреть кино. А фильм хорош. Хотя бы он хорош тем, что как любое настоящее произведение искусства может быть воспринят совершенно по-разному, но при этом любого зрителя заставит задуматься. О жизни. О справедливости. О месте человека в этом безумном мире.

Фильм называется «Левиафан». Кто же он? Кто это морское чудовище, которое некоторые считают сатаной? 

То, что это не Сергеевы, у которых хотят отобрать дом, и не друг главы семьи московский адвокат Селезнев, становится понятно с самого начала. Люди как люди. Попали в беду. Друг помогает как может. 

Может, это полицейские? Нет! Может, где-то они и чудовища, но не крупные. Любят пострелять, выпить, как собственно и Сергеевы с Селезневым. 

Может, это архиерей, почему-то пожелавший построить церковь именно на месте, где находится дом Сергеевых. Другого места не нашел! Тоже не он. Не тянет он на чудовище. Правда, на служителя веры как-то тоже не тянет, обрекая людей на страдания. Верит ли он в существование Бога? Готов ли он предстать перед Всевышним и ответить за дела свои? А ведь со слуг у работодателя и спрос особый. 

Всемогущим кажется Вадим Сергеевич Шелевят, мэр города. Вот он, чудовище! Но и он не Левиафан! Только бесстрашным его не назовешь. И с архиереем советуется. И с незнакомым адвокатом из Москвы разобраться не решается, пока не уверится, что никто за тем не стоит. Какой же он всемогущий? 

Я не знаю, почему кто-то посчитал, что это история современного Иова. Библейский Иов после всех испытаний был вознагражден. Стал богаче вдвое прежнего, обрел семью и прожил еще 140 лет до глубокой старости.

Можно ли считать Николая Сергеева Иовом?

Иов был непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла, что не скажешь о Сергееве. Да и как можно считать наказание за несовершенное убийство вознаграждением свыше?

Так причем тут Левиафан? Где он?

Левиафан присутствует перед зрителем на протяжении всего фильма. Чудовище — мир, в котором живут герои фильма, и каждый из героев часть Левиафана. 

Поэтому и матерятся они, то есть сквернословят. (Режиссер не смог отказаться от этого, не смотря на российские законы. Надеюсь, что для этого фильма будет сделано исключение). Поэтому и пьют они крепко. Поэтому и изменяет Елена Лядова, жена Николая Сергеева, мужу с его другом, московским адвокатом. А адвоката понятия о мужской дружбе не останавливают. О том же, что он совершает грех, московский гость не задумывается вообще.

 Грешит и мэр города. Но он грешит, выполняя желание архиерея, служителя церкви, наместника Бога на Земле. Понимает, что грешит, понимает, что грешит во всем, но и не думает останавливаться. Думает, что грехом во имя церкви, он искупит душу свою. Угодна ли его власть Богу? - спрашивает он архиерея. Угодна! - убеждает его божий служитель, прекрасно зная, что скажи он по-другому, и церкви в столь милом месте не будет. 

Так что уж говорить, если грешит сам архиерей, не по-божьи считая, что цель (новая церковь) оправдывает средства (бесчинства, беззаконие, обида невинных и т.д.)

Левиафан сломал каждого из них. Они должны подчиниться и быть частью этого Левиафана. Но вот один человек взбунтовался против чудовища. И другие рядом с ним. Левиафан уничтожает непокорных. 

В конце фильма мы видим церковь на месте дома Сергеевых. Архиерей читает проповедь. Правильные слова о силе веры. Люди слушают это с разными лицами. Кто-то безучастно, кто-то внимая каждому слову. Мэр наклоняется к маленькому мальчику (сын? внук?) и шепчет ему на ухо: «Бог все видит!» А верит ли мэр в то, что говорит? Верит ли архиерей в то, что говорит? 

После молитвы люди выходят из церкви, разговаривая о делах земных. А ведь начали разговор еще в церкви! Садятся они в дорогие машины и едут по домам, совсем не вспоминая, что из-за этой дома молитвы были испорчены чьи-то жизни. Они шли к Богу в церковь, которая была построена, благодаря несчастью людей. И в таком маленьком городке все это, надо полагать, знают, но никого это не волнует. 

Левиафан поглотил всех.

Показывают проржавевшие «скелеты» кораблей и построек, скелет какого-то огромного существа, но это все не Левиафан. Левиафан жив. Суровые пейзажи. Снег. Холод. Безнадежность.

Надежда тщетна: не упадешь ли от одного взгляда его? Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его. (Иов. 41:1-41:2)