Армения и Аргентина. По матирце "Шарли Эбдо"

Когда шумная провокация вокруг «Шарли» только разгоралась, и чуть позже, когда на парижские площади выманили людей, многим серьёзным наблюдателям было ясно – всё происходящее не может не стать началом некоей новой «кампании», неким новым орудием «демократической империи добра». Ясно было и то, что у провокации вокруг «Шарли», наверняка, будет несколько измерений, несколько целей, несколько следствий.
Так и вышло, уже сейчас можно констатировать, что одной из целей этой провокации стала «обкатка» нового метода «возбуждения толпы», «одурманивания толпы», причём метода штампованного, чёткого, который теперь (по замыслу организаторов провокации) должен работать в самых разных точках планеты. И он работает-таки! Во всяком случае пока, на «эффекте новизны».
Итак, как все мы помним, после убийства второсортных художников из так называемого журнала «Шарли Эбдо», на парижские улицы выманили людей, и им, будто «племенным барашкам» со зверофермы, навесили таблички «Я – Шарли». Вся «демонстрация» очень и очень укладывалась в канон «технологий», разработанных ещё Джином Шарпом (теоретиком «цветных переворотов»), но имела и некоторые «свежие разработки», в частности был усилен «нажим на психику», усилены отупляющие маркеры, усилен стадный фактор, но, главное – привнесён новый элемент «матричного эффекта», который был достигнут путём навязывания людям нового слогана «Я – Шарли», да ещё и визуализированного в виде однотипных табличек (похожих на те, что цепляют баранам из племенного стада; барашки, идут по полю, блеют, причём все на одной ноте).
Не прошло и нескольких дней, как специалисты информационной войны, работающие на «демократическую империю добра», выпустили в «большой тираж» эту «успешно обкатанную технологию» и стали пытаться с помощью неё «продвигать геополитические интересы США». И вот мы видим как в Армении, на Украине, и даже в Аргентине, на улицы вышла толпа с «шарлиобразными» табличками, разве что вместо «Я – Шарли» на них красовалась чуть-чуть иная надпись, вернее вторая часть слогана была чуть иной.
О провокации под Волновахой, после которой в Киеве вывели на улицы толпу с табличками «Я – Волноваха», и говорить не буду, ведь наверняка, все итак хорошо помнят эти недавние события и понимают всю степень их абсурдной провокационности, а вот о событиях в Армении и Аргентине стоит сказать отдельно, поскольку они куда любопытнее, однако всё в них происходило по одной и той же «кальке».
И в Гюмри и в Буэнос-Айресе произошло сначала «громкое убийство», а уже через считанные часы, если не сказать – минуты, американский «твиттер» и прочие интернет-ресурсы начали активно собирать толпу, побуждая её выйти на улицы, и не просто собирать, а «разогревать» до белого каления. Когда толпу удалось вывести, в руках у людей, откуда ни возьмись, оказались уже заранее подготовленные таблички (по типу «Я – Шарли»), только в Армении это были таблчки «Я – Аветисян», а в Аргентине «Я – Нисман».
За происходящим в Аргентине я следил не так пристально, а вот за событиями в Армерии я наблюдал с самого первого момента «событий», поскольку Кавказ – это моя тема, у меня многое связано с Кавказом, я неплохо знаю и понимаю Кавказ.
Та вот, могу под присягой констатировать, что американская пресса знала о том, что в Гюмри произойдёт убийство, ещё до того как оно фактически случилось, да и все те люди, которые, через считанные часы после трагедии в Гюмри, начали выводить молодых людей на улицы и «разогревать» их агрессивными приёмами психологического давления, были уже на «низком старте», до того как кошмарное убийство состоялось. То есть у меня нет сомнений, что провокацией является не только сам шум, сами попытки «раскачать» Армению, но и в том, что вся партитура трагедии, вся её пьеса была просчитана и организована заранее.
Я не готов говорить лишь о том как именно оказался вписан в эту кошмарную трагедию солдат-срочник из России, как его заманили на место преступления, как он совершил убийство (он ли его совершил на самом деле, ведь у него не было никаких мотивов). Но я не готов и оправдывать его, ведь скорее всего, перед трагедией он имел какие-то контакты с американской агентурой, которая в Закавказье присутствует в огромном количестве. Не исключено, что убийство было совершено руками Пермякова, а может его умело «подставили», не исключено, что он позарился на что-то, чего предлагали ему люди, вышедшие с ним на контакт. Трудно говорить об этом не обладая закрытой информацией. А официальный Кремль эту информацию сейчас не раскроет, хотя, казалось бы, ему выгодно раскрыть истину, но он не может этого сделать, ведь тогда опять активизируются спекуляции со стороны платных проамериканских провокаторов, Кремль обвинят в том, что он всюду видит «американский след» и ищет «заговор» (как будто Вашингтон сам не признаёт то, что действительно устраивает системную кампанию заговоров против России, с тем, чтоб выдавить её с территории бывшего СССР).
И потому Москве сейчас проще «повесить» всё на Пермякова и замять эту тему, чтоб не возникало ещё шума, лишнего, ненужного шума. Но специалистам-то видно, что концы с концами не сходятся, я пять лет изучал социологию и прекрасно вижу, что технологии «гюмрийской трагедии» очень шаблонны и «технологичны», а главное – удивительным образом укладываются в стратегию «изгнания русских» с «окраин империи», ведь армянскую толпу «разогревали» в первую очередь для того, чтоб она вдруг взяла и потребовала вывести российскую базу и разорвать отношения с Россией. Армяне же – народ довольно мудрый, я совершенно уверен, что они не поддадутся на дешевую провокацию (да к тому же, в случае разрыва с Россией Армению ждёт финансовая катастрофа, ведь 21% экономики Армении зависит от переводов из России). Но в любом случае, стараниями тех «борцов» информационной войны, которые спланировали эту провокацию, психологический фон на российско-армянском направлении засорён, нарушен, в него влито всё то, чего так любят сеять вашингтонские стратеги – нервозность, недоверие, напряженность, обиду.

Теперь обратимся к Аргентине. Также как и Армения, эта страна совершила уверенный разворот в сторону России, отдалившись от Вашингтона. И вот, когда Вашингтон решил «как следует проучить Путина», (пытаясь выбить из-под российской сферы влияния даже Кубу), почти одновременно с гюмрийской трагедией случилась трагедия в Буэнос-Айресе, которая резко обострила и ухудшила положение Кристины Киршнер – отважной агрентинки, управляющей своей страной с той мужественностью, которая не каждому мужчине по плечу, а главное – эта хрупкая женщина была одной из внешнеполитических опор «путинского режима», поддержав присоединение Крыма (причём горячо и деятельно поддержав) и даже согласившись разместить у себя в стране военно-морскую базу России. Естественно, после этих событий на Киршнер усилились нападки проамериканской «пятой колонны», посыпались обвинения в коррупции и прочее, по матрице вашингтонских технологий.
Далее я процитирую отрывок из статьи Татьяны Полосковой, опубликованной на «Регнуме»:
«Аргентинский федеральный прокурор Альберто Нисман был найден мертвым в ночь на 19 января в своей квартире, в престижном районе Пуэрто-Мадеро Буэнос-Айреса. Известно, что 19 января А. Нисман должен был явиться в парламент Аргентины по просьбе оппозиционных депутатов, чтобы озвучить имеющиеся претензии к президенту страны Кристине Киршнер и министру иностранных дел Эктору Тимерману. Суть претензий состояла в том, что, по мнению А.

Нисмана, президент страны и глава внешнеполитического ведомства Аргентины пытались объявить невиновной группу иранских террористов, убивших десятки человек 18 июля 1994 года в еврейском культурном центре Буэнос-Айреса. В обмен на выгодные экономические контракты с Ираном.
Смерть прокурора вызвала многотысячные массовые протесты в городах Аргентины. Их участники считают «заказчиком» преступления президента страны Кристину Киршнер, требуют тщательного расследования и немедленной отставки. Официальная версия аргентинских властей — самоубийство — не вызывает доверия у протестующих. Случившаяся трагедия перешагнула рамки сугубо аргентинского события, ее последствия могут привести к серьезным сдвигам во внешней политике Аргентины и качественному снижению уровню присутствия России в этой стране.
Даже если правоохранительным органам Аргентины удастся доказать, что прокурор Нисман покончил жизнь самоубийством, остается вопрос: «А что или кто подтолкнул преуспевающего юриста, счастливого семьянина сделать этот роковой шаг накануне своего „звездного часа“ — выступления в парламенте страны с просьбой удовлетворить иск против президента и ряда других чиновников?»
Но самый последний человек, которому была выгодна смерть Альберто Нисмана — это президент страны Кристина Киршнер. Для нее случившаяся трагедия, в которой ее обвиняют, не только страшный удар по ее команде в период выборной президентской кампании. Это событие, несомненно, повлияет на планы Кристины Киршнер обезопасить себя и свою семью от нападок и очередных обвинений в коррупции уже после ухода с поста президента (она не может баллотироваться на третий срок, и в этом году ее полномочия заканчиваются).
Есть еще нюанс, о котором знают немногие, — это психологические особенности Кристины Киршнер как политика. Журналистам известно, что президент Аргентины не любит пресс-конференций, неудобных вопросов. В ситуации неожиданного удара она впадает в ступор и вместо ответных действий пытается занять выжидательную позицию. Как это произошло и сейчас. Кристина Киршнер назвала гибель прокурора «загадочной» и поручила расследовать ее обстоятельства. Ни пресс-конференции, ни встреч с организаторами протестных акций. Таков ее стиль. Но сейчас он работает против нее.
Однако гибель прокурора всё же неслучайна. В пользу этой версии говорит и то, что как по команде в день, когда был обнаружен труп Альберто Нисмана, многотысячные толпы аргентинцев вышли на акции протеста по всей стране под лозунгом: «Я — Нисман»! Участники заявляли, что гибель прокурора — спланированное убийство, организованное Кристиной Киршнер. Активизировалась оппозиция (повторюсь, в стране уже идет предвыборная президентская кампания), лидеры которой также заявляют, что Нисмана убрали по поручению Киршнер, убоявшейся разоблачений со стороны федерального прокурора. Руководство США моментально предложило свои услуги в «объективном расследовании дела».
К антипрезидентской кампании моментально и активно подключились аргентинские издания. Большинство средств массовой информации страны не сторонники президента Аргентины, имеют ярко выраженную правую направленность. И, кстати, эти издания никогда не одобряли ее дружбы с Россией и Боливарианским альянсом. Жесткую позицию неодобрения «уклона Киршнер в боливарианскую ось» высказал в ходе международного предвыборного турне оппозиционный кандидат в президенты Аргентины Макри, который после случившегося — несомненный фаворит президентской избирательной кампании. Фаворит, заручившийся поддержкой Ангелы Меркель.
Нет сомнения, что Кристина Киршнер не могла заказать собственное политическое самоубийство. А именно таковы последствия гибели Альберто Нисмана для нее. Его заказчики — те, кому выгодна политическая смерть самой Киршнер. В том числе и как политика, поставившего на альянс с Россией и уход от традиционного для Аргентины «сердечного согласия» с США. Это не только оппозиция, но и более серьезные геополитические игроки, разыгравшие и этот сценарий.
Смещение Киршнер и ее команды погребет под собой и российские планы на развитие отношений с Аргентиной и укрепление там своего влияния, включая создание военно-морской базы. Потому что среди других политических партий, выдвинувших своих кандидатов в президенты у нас нет таких сторонников. А все наши соглашения о долгосрочных проектах с Аргентиной опирались на личные договоренности с Кристиной Киршнер.
Основным внешним противником Кристины Киршнер в последние годы было руководство США, которое десятилетиями взращивало в Аргентине местную элиту, формировало гражданское общество. Визит Владимира Путина в Аргентину 2014 года, пусть и триумфальный, не мог в одночасье поменять ситуацию. В Аргентине пока нет прочных российских групп влияния в парламенте и СМИ.

* * *
Вот такие любопытные дела. Вашингтонская «империя» не сумела добиться триумфальных успехов на Украине (затащить республику в НАТО, задавив пророссийский протест), но не смирилась, и теперь «империя наносит ответный удар», наносит как умеет, прежде всего подстраивая кровавые трагедии, организуя громкие преступления и выводя на улицы толпы людей, требующих срочной смены курса страны (и в Армении и в Аргентине смена курса была бы выгодна именно Вашингтону и очень невыгодна России, а в случае с Арменией – катастрофична и для России и для Армении).
Впрочем, я слишком углубился в нюансы чисто политического свойства, однако изначально сказать хотел лишь о новой «технологии» выманивания людей на улицы, вернее о новых нюансах, новых пунктиках, разработанных прежде американских технологий. Кампания «Я – Шарли» и стала таким пунктиком.
Но шумная кампания «Я – Шарли» наверняка явится лишь началом, лишь пробным шаром куда более широкой и масштабной программы «взбудораживания» стран. Очевидно, что этим всё не окончится. Госдолг США нарастает, решения проблем американского «фондового пузыря» нет, и даже подходов к ним нет, американский президент же озвучивает лишь то, что писала в немецких газетах Габи – героиня фильма «Семнадцать мгновений весны». Весной сорок пятого, то есть когда до краха гитлеровской империи оставались уже недели, она писала: «Наши успехи неоспоримы». Вот и Обама, в своей вчерашней речи глаголил примерно тоже самое – наши успехи неоспоримы! Кто бы сомневался. Только чего делать со злокачественным пузырём долларовой пирамиды?
Пока ответом Америки является лишь продолжение воплощения стратегии «глобального беспорядка» и усиления нажима на страны, которые пытаются сопротивляться «стратегиям» Вашингтона. Поглядим, что будет дальше. С уверенностью можно сказать лишь одно – провокации пока продолжатся, быть может и однотипные, то есть такие, при которых людей, в тех или иных странах, станут выводить на улицы, как барашков с однотипными табличками. Но в любом случае, нужно как можно подробно, но вместе с тем спокойно и профессионально говорить обо всём, обсуждать новые «технологии» американских провокаций, чтоб не быть застигнутыми врасплох, если в Вашингтоне придумают вдруг что-то ещё, более свежее, более обескураживающее.

П. С. Хочу выразить по-настоящему искренние соболезнования всем тем людям, кто живя в Армении, или находясь в России, испытал боль, узнав о трагедии в Гюмри. Когда я услышал о случившемся, мне стало не по себе, и, быть может, я переживал с той же горечью, которая была в сердцах у армян. Тем более я почти сразу понял, что кошмарную трагедию будут использовать в самых грязных, в самых подлых целях. К сожалению, это и началось, причём тут же, в первые часы после трагедии.