А. Позняков― По поводу приговора звоним. Куча вопросов у нас. Мы ожидали бумаги. Кстати, интересно, какого она размера, сколько страниц в нем. Каких-от объяснений внятных, понятных. Расскажите, пожалуйста, нашли вы их там и стало ли вам яснее, что, почему, как и главное – почему такая разница в приговорах?
В. Кобзев― Объем приговора составляет 233 страницы. Ответа на вопрос, почему один брат Навальный получил реальный, другой условный - в приговоре нет. Ответов на вопрос о том, почему Олегу нужно применить меру пресечения до вступления приговора в силу, а Навальному Алексею оставить домашний арест до вступления в силу, объяснению этому также нет. И, кроме того, стало более или менее понятны мотивы суда о переквалификации обвинения с обычного мошенничества на Статью 159. 3.4. В приговоре сказано, что это связано с тем, что суд полагает… Из приговора, во-первых, исчезло понятие «предприятие». То есть в приговоре главное подписное агентство расценивается как законно созданная организация, просто которая использовалась Навальным с целью хищения денежных средств. И хищение состояло в том, что Главподписка была посредником. То есть суд в приговоре открытым текстом написал, что посредническая деятельность является преступной, поскольку у Главподписки не было своей материально-технической базы, в том числе транспорта. То есть если какая-то фирма организует концерты, при этом у нее своих певцов в штате нет, если у нее своих шариков или каких-то нарядов нет, значит они мошенники. Любая посредническая деятельность преступна. Таков посыл суда.
А. Позняков― Нам уже известно, что вы обжаловали приговор. Так ли это? И какие основания использовали для обжалования?
В. Кобзев― Мы обжаловали приговор, во-первых, это было.. Сначала, 31-го числа, мы обжаловали его в части сохранения меры пресечения. Сегодня мы также подали апелляционную жалобу по процессуальным моментам, поскольку на момент подачи нашей жалобы сегодня у нас не было текста приговора. Сначала подали жалобу, потом получили приговор. Эта жалоба, там исключительно процессуальные основания. И мы сделали это потому, что у нас сегодня последний день формально подачи жалобы. И, таким образом, суд нас поставил в такую ситуацию, что мы вынуждены были подать жалобу, не имея на руках приговор. Но теперь, получив приговор, мы сможем написать дополнения.
А. Позняков― В приговоре судьи Коробченко, когда она его оглашала, говорилось, что мера пресечения действует и для Алексея, и для Олега Навального по ее распоряжению до вступления приговора в законную силу. Как быть с этим? Я так понимаю, Алексей не исполняет уже меру пресечения, он ее нарушает.
Как на это реагирует ФСИН, и что делать с Олегом Навальным планируете?
В. Кобзев― С Олегом Навальным это вопрос, скорее, к его защите. А что касается Алексея Навального, то, как мне стало известно опять же сегодня из СМИ, что, оказывается, в период с 1-го января по настоящее время ФСИН были поданы 4 представления об изменении Навальному Алексею меры пресечения на заключение под стражу. Все эти представления не были рассмотрены. Все они были возвращены ФСИНу на основании того, что суд полагает, что в настоящий момент первая инстанция уже не может принимать каких-то решений по делу. И все эти доводы должны рассматриваться в ходе рассмотрения апелляции. С чем, в принципе, я согласен. Можно предполагать, что, если ФСИН и дальше, до даты апелляции, будет фиксировать какие-то нарушения, они постоянно будут обращаться в суд. И суд будет постоянно их возвращать.
А. Позняков― В суде поясняли в интервью информагентствам, что Алексея Навального должны доставить сотрудники ФСИН в Замоскворецкий суд сегодня или завтра. Вам что-то известно об этом? И сам Алексей Навальный побывал ли уже в суде?
В. Кобзев― Мне об этом ничего неизвестно. На момент получения нами приговора, Алексею приговор еще вручен не был. Я спросил сотрудников аппарата судьи, собираются ли они ему вручать, они ответили утвердительно. Сказали, что они направят письмо о его доставке для вручения приговора. На что я сказал, что он, вроде как, на работе находится. В общем, каким образом они собираются его доставлять, ему вручать, – мне неизвестно.
А. Позняков― Генри Маркович Резник в нашем эфире говорил, что Алексей Навальный имеет все основания подать заявление об уголовном преступлении, после того как его принудительно вернули домой при попытке пройти на Манежную площадь. Я так понимаю, что сотрудники ФСИН периодически сопровождают его и в последние дни. Намерены ли вы как-то обращаться к правоохранительным структурам с такой целью, чтобы защитить права своего подзащитного?
В. Кобзев― В настоящее время я не могу на этот вопрос ответить ни утвердительно, ни отрицательно, поскольку мы еще это не обсуждали. А по поводу сопровождения его сотрудниками ФСИН и кем-то там еще, мне просто ничего неизвестно. Возможно, это не только сотрудники ФСИН. Может быть, это какие-то еще оперативники. Я знаю, милиция у дверей какое-то время стояла. Так что, как я понимаю, в этом задействован целый конгломерат государственных служб.
А. Позняков― Какие ваши прогнозы о судьбе этого дела? Вы действительно верите, что удастся обжаловать, добиться чего-то? Или пока не комментируете?
В. Кобзев― Я верю, что этот приговор будет отменен. Он должен быть отменен, поскольку это абсолютный фарс.
Комментарии