Экс-премьер Украины рассказал о своей стране до и после Майдана

Интервью с Сергеем Арбузовым

К. ФАТКУЛЛИН: В студии Сергей Арбузов. Вы давно были в Киеве?

С. АРБУЗОВ:  Я там не был уже год, с момента начала печальных событий.

К. ФАТКУЛЛИН: Скучаете по городу?

С. АРБУЗОВ:  Конечно, это моя родина.

К. ФАТКУЛЛИН: Вы исполняли обязанности премьер-министра Украины, когда ещё был Виктор Янукович. Когда он покинул страну, вы так же уехали.

С. АРБУЗОВ: Я был исполняющим обязанности премьер-министра, я был в этот момент в рабочей командировке. К сожалению, возвращаться уже было некуда, так как парламент уже принимал решение об отставке правительства.

К. ФАТКУЛЛИН: На посту премьер-министра Украины вы не так много успели решений принять. До этого вы были в финансово-экономическом блоке.

С. АРБУЗОВ: Да, я был первый вице премьер-министра, который отвечал за экономическую часть правительства.

К. ФАТКУЛЛИН: В воскресенье Рада приняла бюджет. Люди вышли на улицу, протестуют против этого бюджета. Назревал финансовый майдан, сейчас там вроде всё успокоилось. Хватит ли Киеву денег на то, чтобы решить все эти моменты, заложенные в бюджете, и как будут развиваться события дальше? Может, будет дефолт Украины? Может, кто-то поможет?

С. АРБУЗОВ: Чудес не бывает. Бюджет формировался многие годы до этого в стране, где есть определённая часть доходов, понятная часть расходов. Когда начинаются изменения структуры бюджета, и усиливаются одни статьи, увеличиваются, то однозначно будут урезаться другие. Поэтому, конечно же, будут недовольные, конечно же, будут люди, которые увидят как отразится изменение бюджета конкретно на тех статьях, за которыми люди внимательно следят, в основном это социальные статьи. Поэтому, конечно, недовольных будет много?

К. ФАТКУЛЛИН: Кто пострадает в первую очередь?

С. АРБУЗОВ: Обычные люди. Это, к сожалению, не крупный бизнес. Как обычно пострадают люди, которые не могут противодействовать процессу изменения бюджета тех статей, которые их интересуют.

К. ФАТКУЛЛИН: Казалось бы, олигархи, с которыми люди боролись на Майдане, такое ощущение, что как будто они остались во власти, в тех же самых кабинетах, просто поменяли вывески.

С. АРБУЗОВ: Видимо, была такая цель. Потому что если все сегодня в Киеве говорят, что они добились какой-то цели, а ничего не изменилось, тогда это была цель.

К. ФАТКУЛЛИН: В России есть мнение, что это США разыграли эти карты, они сделали эту многоходовочку. Вы с этим согласны?

С. АРБУЗОВ: Сложный вопрос. Майдан начинался совершенно по одной причине. Вышли люди, которые хотели понять, что же произошло с евроинтеграцией, почему поменяли курс. А потом уже начались процессы бесконтрольные. Это была целая цепь событий. Чем кончилось – вы видите.

К. ФАТКУЛЛИН: Слушатель пишет: «Когда наш родной Киев будет освобождён от Бандеры, от американских оккупантов?»

С. АРБУЗОВ: Ситуация очень сложная. Сегодня, к сожалению, пришли к власти далеко  не все понимающие как работает экономика, как работает правительство. И сегодня те процессы, которые происходят, они, к сожалению, работают не на благо Украины. Уверен, что в самое ближайшее время те решения, которые приняты, в том числе, и принятый бюджет, они скажутся на делах рядовых граждан. Граждане уже недовольны. Я думаю, что в ближайшее время в Украине будут волнения немножко другого характера. Это будут волнения людей, которые недовольны жизнью, которые реально будут страдать, и можно сказать, это будет майдан голодных людей.

К. ФАТКУЛЛИН: Не вышли люди на финансовый майдан.

С. АРБУЗОВ: Почему? Был кредитный майдан, финансовый майдан. Но, к сожалению, сегодняшняя власть далека от демократических ценностей, и жёстко разговаривает  с теми людьми, что хочет выразить своё мнение. Сегодняшняя власть – это парламент, администрация президента, правительство - те люди, которые взяли на себя ответственность за принятие решения. Как экономист могу вам сказать, что все принятые решения не находят сразу не находят отражения в существующей действительности. Как правило, идёт лах временной. Ровно через месяц или три месяца результаты принятых решений отразятся на макроэкономических показателях. И вот когда ситуация ещё усугубится, а дефицит бюджет вырос минимум в три раза, и когда люди ощутят и поймут, что всё списывать на войну  и на внешних агрессоров нельзя, что людей нужно ещё и кормить. Когда ты приходишь в крупную компанию, будь то государство, надо думать прежде всего о сотрудниках, о людях, в данном случае о жителях Украины, и когда ты не знаешь как это делать, то лучше признаться и уйти, потому что люди этого не поймут. И  я думаю, что следующая проблема не за горами, и люди будут настолько недовольны, что может быть очень жёсткий сценарий для действующей власти.

К. ФАТКУЛЛИН: Откуда вы черпаете информацию? Вы почти год не были в Киеве, и вы осведомлены о том, какие бюджеты принимаются и т.д. Кто вам сообщает, или вы из СМИ получаете?

С. АРБУЗОВ: Я не сразу стал работать в правительстве, я бывший глава Центрального банка Украины. И все информационные порталы, которые сегодня работают в правительстве и в Центральном банке, я принимал участие в их наполнении, поэтому сегодня достаточно посмотреть на статистику, и понять те корректировки,  то можно понять к чему всё ид ет. И потом принятые решения – урезание социальных выплат, не пересмотр минимальной пенсии, минимального уровня для проживания – это вообще-то преступление. На  самом деле, после 100% девальвации, она, собственно, уже произошла по вине непрофессиональных действий специалистов. Это только начало, я думаю. Сегодня  я занимаюсь наукой. Я сегодня представляю ассоциацию, которая была организована почти год назад. Это ассоциация по изучению экономик стран восточной и центральной Европы. Там присутствуют очень многие научные деятели из Европы, России, Украины. Мы вырабатываем ряд рекомендаций, направляем их политикам разных стран.

К. ФАТКУЛЛИН: То есть, доверие к вам не пропало, несмотря на преследования. Потому что на Украине тоже не очень понятная ситуация. Сообщалось, что вы объявлены в международный розыск, потом это опровергалось.

С. АРБУЗОВ: Сегодня идёт следствие. Люди решили сегодня проверить ряд операций, которые проходили при мне. Например, сегодня определяется правильно ли я сделал, что создал канал при Центральном банке. Он был создан в рамках повышения финансовой грамотности населения, он был призван решать эти вопросы, где люди могли бы видеть происходящие процессы, получать разъяснения, что такое инфляция, что такое девальвация, как это происходит, как защищать свои сбережения. Вероятно, канал кому-то сильно понравился, и после этого было принято решение о тотальной проверке создания канала.

К. ФАТКУЛЛИН: Вам инкриминируют хищение 120 млн. гривен.

С. АРБУЗОВ: 120 млн. прибыли. Хочу отметить, что канал неприбыльный. Он не создавался как прибыльная организация. Поэтому украсть то, чего нет, невозможно. Есть соответствующие справки контрольно-ревизионного управления, и Счётной палаты, что ущерба нет. А дальше будет на совести правоохранителей и того государства, которое считает себя демократическим.

К. ФАТКУЛЛИН: Вы были самым молодым главой Национального банка в Европе. Когда вы возглавили Нацбанк, вам было 35 лет. Вы были одним из самых молодых глав правительств мира. Вы работали с Януковичем. Вы держите связь?

С. АРБУЗОВ: После того, как парламент освободил от своих должностей правительство,  я никаких официальных встреч не проводил, у меня нет и не было никаких тем для общения с президентом после моего увольнения.

К. ФАТКУЛЛИН: Он был вашим начальником.  Нет желания с ним встретиться?

С. АРБУЗОВ: Я очень внимательно слежу за теми выступлениями, которые он проводит. Могу удостовериться, что наш бывший руководитель в полном здравии. Я очень рад, что он находится в хорошем здравии.

К. ФАТКУЛЛИН: Внутренних источников нет? Связи с ним тоже нет?

С. АРБУЗОВ: Я сейчас занимаюсь только наукой, политикой не занимаюсь.

К. ФАТКУЛЛИН: Рассчитываете на Нобелевскую премию?

С. АРБУЗОВ: Как получится.

К. ФАТКУЛЛИН: Хватает ли у вас опыта, чтобы заниматься наукой? Вы слишком молодой для этого.

С. АРБУЗОВ: Я начал работать рано, ещё будучи в университете, когда учился на заочном. У меня большой стаж, порядка 20 лет я работаю.

К. ФАТКУЛЛИН: Есть ли у вас видение того, как складывается экономическая ситуация в России? Евро, доллар скачут. Ругают Центробанк, Эльвиру Набиуллину. Как вы оцените её действия?

С. АРБУЗОВ: Я год нахожусь в России, слежу за событиями. Я хочу сказать, что с самого начала было понятно, что в России процессы происходят очень похожие на те процессы, которые были в 2010 году в Украине. Конечно, в миниатюре, конечно, это разные позиции. Но ситуация по ослаблению национальной валюты была достаточно схожая. И где мог, я высказывался по этой теме. Я скажу, что главная причина, конечно же, это цена на энергоносители, и это санкции. Несомненно, бизнес, который работает уже в сложившейся модели финансирования на долговом рынке, после санкций потерял возможность получения таких вливаний. Соответственно, произошло удорожание.

К. ФАТКУЛЛИН: Получается, были объективные причины?

С. АРБУЗОВ: Однозначно. Объективные причины, но они, конечно, созданные политической ситуацией, которая нагнетается.

К. ФАТКУЛЛИН: Просто речь шла о том, что это наш Центробанк неправильно себя ведёт, а санкции здесь не причём.

С. АРБУЗОВ: На самом деле, санкции – это первое. И с ценой на нефть большого секрета нет, это тоже причина. Центробанк предпринимает действия, я понимаю какие. Он выбирает свободную ликвидность рынка. Сегодня развёрнута целая программа по работе с экспортёрами. На самом деле, это правильно. И те меры, которые предпринимаются – это достаточно эффективные меры. Хотя, возможно, можно было бы ещё какие-то превентивные меры сделать. Я не могу советовать человеку, который работает сейчас и знает ситуацию гораздо больше и лучше чем я, я могу рассказать украинский опыт, и как мы смогли с 2010 по 2014 гг. в очень непростых условиях, в условиях Майдана последние три месяца удерживать стабильный курс. На самом деле, это никакое не чудо, это была тяжёлая работа.

К. ФАТКУЛЛИН: Интервенции?

С. АРБУЗОВ: Нет. На самом деле, это обывательское суждение, что интервенции способны убрать нагнетание на рынке. Когда население попадает в ситуацию, и начинает переживать за свои сбережения, это уже не только дело экспортёров-импортёров, население вмешивается в процесс изменения размера золотовалютных резервов. Это самое страшное, что может произойти. Паника – это плохой советчик при принятии решения о хеджировании своих сбережений, то есть о защите. Поэтому мы в своё время в Украине продумали и ввели ряд мер, которые позволили населению Украины при снижении цены на национальную валюту, выбирать для защиты своих сбережений альтернативные способы. Такие как – мы выпустили золотую гривну, мы выпустили облигации государственного займа Минфина, которые давали возможность привязаться к доллару, к любой другой иностранной валюте. Мы дали возможность людям выбрать. И когда человек шёл в обменный пункт и смотрел как меняется котировка, у него было право выбора. Это называется хедж-инструменты. Я считаю, что это послужило очень серьёзной причиной почему люди успокоились. И даже когда уже начался Майдан, курс не рос. И если бы сегодня новое руководство Центрального банка Украины смогло отделить эффективные меры от своих амбиций, и использоваться наши меры, курс был бы стабилен. Считаю, что Центробанк Украины виновен в том, что он обесценил сбережения граждан Украины, даже не попытался удержать.

К. ФАТКУЛЛИН: России такой рецепт подошёл бы?

С. АРБУЗОВ: Я уверен, что если бы был изучен наш опыт, и конечно, это не таблетка, которая мгновенно помогает, это ряд мероприятий, но это действительно дало возможность нам убрать население от участия в торговле валютой. То есть, ушли спекулянты, мы исключили участие спекулянтов, соответственно, уже в процессе курсоформирования участвовали только экспортёры и только импортёры. Доля продаваемых золотовалютных резервов валюты, которая закрывала потребность населения, с каждым годом уменьшалась. Это очень тяжёлый, длинный путь, им нужно заниматься, население нужно приучать, что доллар – это не панацея, что на самом деле, покупая валюту иностранного государства, можно попасть совсем в другие риски, и население далеко не каждый экономисты, и не могут оценить какая монетарная политика в тех же США. Поэтому нужна пропаганда, нужно рассказывать о том, что на самом деле это не панацея, можно потерять ещё и больше. И дать альтернативные способы хеджирования.

К. ФАТКУЛЛИН: Если наш Центробанк об этом расскажет, ему не обязательно поверят. Он потерял свой авторитет среди населения. Как пропагандировать?

С. АРБУЗОВ: Объяснять, рассказывать, проводить сравнительные характеристики. В Украине, несмотря на то, что там сегодня очень неспокойно, если не сказать большего, единственный инструмент, который работает, возвращает и держит сохранность сбережения населения, это как раз казначейские обязательства, которые были выпущены нами в течение последнего года нашей работы.

Сегодня, несмотря на сложную ситуацию в экономике, эти облигации погашаются. Многие банки сегодня не выплачивают вклады, законодательство не позволяет снимать иностранную валюту в Украине, а этот механизм работает. Это не придумано, это не эмоции, это факт.

К. ФАТКУЛЛИН: Уточните опыт Белоруссии. Они приняли налог при операциях с валютой 15 или 30%. Как такой рецепт подходит для России?

С. АРБУЗОВ: Я не думаю, что Россия находится в такой ситуации, при которой необходимо такие меры предпринимать. Это не предупредительные меры, это меры постфактум. В России сегодня ситуация стабильная.

К. ФАТКУЛЛИН: Где же стабильная?

С. АРБУЗОВ: Если сегодня разделить население с экспортёрами и импортёрами, удовлетворить каждую группу отдельно, и исключить панику, ничего этого не будет. Я пережил это, четыре года руководя Центральным банком Украины, я не это знаю не на словах. Это сложно, но это реально. С этим можно и нужно бороться, потому что ситуация, в которой сейчас находятся предприятия России, они отрезаны от фондирования, какое-то время штормить ещё будет.

К. ФАТКУЛЛИН: Эльвира Набиуллина хорошо выполняет свою работу?

С. АРБУЗОВ: Я уверен, что она делает всё, что от неё зависит. И те меры, которые она предпринимает – это классические меры, мне абсолютно понятные.

К. ФАТКУЛЛИН: Её ругают на уровне обывателей. Может, она недоступно объясняет свою позицию?

С. АРБУЗОВ: К сожалению, со времён Советского Союза люди сберегали свои сбережения только лишь с помощью размещения в банках, за счёт получения дополнительной прибыли, когда начислялись проценты, и за счёт покупки иностранной валюты. Никто не обучал. Ни в России, ни в Украине не уделялось необходимое внимание для финансовой грамотности населения. Ведь только люди, которые не имеют недостаток в инструментах,  они могут принимать панические решения. Соответственно, потом это уже не смешно для всей экономики. Очень важно людей обучать, пропагандировать, выступать Центробанку. И к тем традиционным мерам, которые были реализованы, возможно, для России нужно думать какой-то свой рецепт, который сработал. Наш рецепт у нас сработал.

К. ФАТКУЛЛИН: Нам нужно верить нашему главе Центробанка, доверить свои деньги, оставить в банке?

С. АРБУЗОВ: Нужно её слушать, однозначно. Это единственный человек, который сегодня в состоянии охарактеризовать состояние золотовалютных резервов, и объяснить свои движения. Потому что все остальные – специалисты, которые не имеют к этому отношения, либо имеют только теоретические познания, они не в состоянии правильно оценить ситуацию, только вводят население в большее заблуждение.

К. ФАТКУЛЛИН: Какими вы увидели события в феврале 2014 года из окна своего кабинета премьер-министра, о чём вы думали, о чём вы сожалеете сейчас, что не сделали в тот момент?

С. АРБУЗОВ: Я и ответственность с себя не снимаю. Это всё было на моих глазах. Я видел людей, которые выходили на площадь, которые задавали вопросы сначала о нашем желании, либо нежелании интегрироваться в Европу, потом эти призывы поменялись, другие люди вышли на Майдан. После того, как я летал в Вильнюс с господином Януковичем, мы присутствовали на историческом моменте, где не был подписан договор.

К. ФАТКУЛЛИН: Там, где было отменено решение ускорить евроинтеграцию?

С. АРБУЗОВ: Нет, решение было принято кабинетом министров  о дополнительном изучении последствий для экономики Украины, которые наступят после подписания этого документа. В самом Вильнюсе просто не был подписан документ. Было определено, что будет дополнительная встреча и будет принято решение, что я возглавлю эту комиссию и мы продолжим изучать этот вопрос, и, вполне возможно, что в ближайшее время было его подписание. Но ряд людей в Украине, используя волнение студентов и непонимание некоторых моментов, ситуация раскачивалась, пока не перешла в противостояние. А потом этот процесс стал слабо контролируемым. Что касается меня и команды, которая работала в этом время, мы сразу поняли, что очень важно общаться со студентами, которые вышли на площадь. Мной было подписано распоряжение о том, что каждый министр ежедневно обязан встречаться со студентами по месту их учёбы, либо на самом Майдане. У меня не было ни одного дня, когда ко мне не приходила группу студентов, и мы не разговаривали. Что я оттуда вынес? Прежде всего, нам жалеть нужно и сетовать на то, что была очень плохая пропаганда. Мы очень плохо объясняли для чего мы идём в Европу и почему приостановили подписание соглашения. Если бы мы это разъясняли, я думаю, что поднять такую массу студентов было бы просто невозможно. Приходили достаточно молодые люди. У меня старший сын этого возраста. Я прекрасно понимаю о чём он думает, о чём думали эти ребята. Ни один человек не ушёл из моего кабинета с неотвеченными вопросами. На самом деле, вопросы были очень житейские и банальные: «Почему нас не пускаете в Европу? Мы хотим европейские стипендии». Они не понимали, что хотеть вступить в Союз и вступить – это разные вещи. Некоторые страны по 10-20 лет не могут вступить. Мы объясняли. СМИ в Украине преимущественно частные, поэтому они выражали свою точку зрения. Не всегда они показывали то, что было выгодно государству. Поэтому  мы, наверное, не смогли правильно объяснить, что мы хотели, почему мы принимали то или иное решение, отсюда выросло недовольство. А дальше процесс уже пошёл достаточно сложный. Поэтому я жалею, и мне очень жаль, что мы в своё время не смогли правильно объяснить, и в полной мере объяснить, что же происходит. Если бы люди знали, этого бы не было. Сегодня люди видят, что происходит. На самом деле, всем нужна была Европа. Сегодня об этом никто уже не говорит.

К. ФАТКУЛЛИН: Выходили на Майдан против олигархов.

С. АРБУЗОВ: Олигархи сегодня продолжают руководить страной в той мере, в которой в страшном сне.

К. ФАТКУЛЛИН: Вы лично хотели евроинтеграцию?

С. АРБУЗОВ: Этот вопрос тяжело объяснить за две минуты. Я хотел, чтобы наша страна усилилась. То есть, мы делали всё для того, чтобы максимально упрочить связи с Российской Федерацией. Мы прекрасно понимали, я и сейчас понимаю, и странно, что этого не понимает нынешняя власть, что Россия стратегический партнёр. Всё, что происходит в Украине, только потому, что люди не хотят садиться за стол переговоров и думают, что делать дальше. Работа с Европой тоже давала Украине определённые преимущества. Но не посчитать краткосрочные последствия после принятия какого-то крайне резкого решения просто нельзя было, почему кабмин остановил процесс. Он же не отказался от него, он начала дополнительно изучать, открылись новые данные. Мы очень много вели переговоров в Брюсселе и в Москве. Мы говорили о том, что Украина сегодня – это страна, которая должна максимально получить для себя пользу от всех партнёров. И ведь это было наше решение садиться за стол втроём – Европа, Россия, Украина. Но нельзя было просто садиться без какого-то участника. Была задача сесть за стол втроём. К сожалению, этого не произошло, потому что не все хотели, чтобы все карты легли на стол.

К. ФАТКУЛЛИН: Как вы оцениваете ситуацию с Крымом? Украина потеряла этот регион.

С. АРБУЗОВ: Мне как украинцу очень печально, что так получилось.

К. ФАТКУЛЛИН: Вы признаёте Крым частью России?

С. АРБУЗОВ: Я хочу сказать, что я признаю право людей, которые живут в Донецке, Луганске, Крыму выражать своё мнение и голосовать за такие важные решения. Только люди могут определить каким образом им хотелось бы дальше жить.  И всё остальное – это уже следствие.

К. ФАТКУЛЛИН: Вы вспомнили про юго-восток Украины. Каким вы видите развитие ситуации? Продолжится конфронтация, будут жертвы? Признает кто-нибудь независимость этих республик или Украина сохранит их в себе?

С. АРБУЗОВ: Я буду говорить о том, что бы мне хотелось. Очень сложно спрогнозировать то, что будет в ближайшее время. Эмоции накалены до предела. Многим людям уже кажется, что назад дороги нет, но на самом деле, она всегда есть. Никогда не нужно думать, что нет времени и места для того, чтобы сесть за стол переговоров. Поэтому буду говорить о том, что бы я хотел. Я хотел бы, что переговоры состоялись, и власти в Киеве сегодня услышали людей, которые живут на востоке. Это граждане Украины, их нельзя не слышать. Я призываю сегодня власти Украины это сделать. Мне бы хотелось, чтобы в будущем году максимально быстро прошли переговоры. И учитывая интересы этих регионов, Украина услышала людей и приняла необходимые меры, чтобы в этих регионах воцарился мир.

К. ФАТКУЛЛИН: Украина, может быть, и будет готова услышать, дать автономию этим регионам, но Новороссия не готова сейчас идти на диалог, когда погибли тысячи людей. Как можно после этого договариваться и говорить, что обратной дороги нет? Неужели для Донбасса ещё существует обратная дорога?

С. АРБУЗОВ: Я уверен, что в любом конфликте есть два выхода. И не нужно думать, что выход есть только в одну сторону, это страшно. Последствия от противостояния невозможно предсказать. И может погибнуть несравнимо больше людей, если сегодня не найти нужные слова, нужные условия, и не снизить градус накала.

К. ФАТКУЛЛИН: У лидера Украины и лидеров этих республик хватит силы, таланта сесть за стол переговоров? Вы верите в этих людей?

С. АРБУЗОВ: Я верю в то, что здравый смысл победит, и то, что каждому человеку Господь даст нужные мысли, нужные желания, потому что в конечном итоге от противостояния пострадают люди совершенно не принимающие решения, и среди них могут оказаться семьи тех людей, которые принимают решения. Я хотел бы, чтобы люди об этом подумали.

К. ФАТКУЛЛИН: То есть, у вас нет такого, что этого долой, на виселицу, сжечь, даже при всём скептическом отношении к людям, принимающим решения, даже за ними вы оставляете шанс на решение проблем? Вы великодушны.

С. АРБУЗОВ: Если люди думают, что они вправе принимать решения за других, причём в такой жёсткой форме, то это не самые умные люди.

К. ФАТКУЛЛИН: Какими вы видите российско-украинские отношения в следующем году? Мы были братьями, сейчас мы враги. Вернёмся мы в единое пространство, в единый менталитет?

С. АРБУЗОВ: Я уверен, что да. У Украины другого пути нет. Я говорю ни как житель и гражданин Украины, я говорю как человек, проработавший более 4 лет в самой гуще событий. Я прекрасно понимаю роль России и роль Европы в торговых отношения с Украиной, я прекрасно понимаю традиции, которые связывают нас с Россией, я прекрасно понимаю, что сделало это противостояние, когда разделились семьи. Поэтому я не вижу другого пути для Украины, как найти понимание с Россией, вернуться к договорённостям в кабинетах, поиску решений. Ведь мы в своё время это делали с Россией, с Европой. Но если ты хочешь, то это возможно. А может быть, кому-то не хочется этого делать. Но думаю, что ситуация рано или поздно к этому подведёт. Другого пути нет. Восстановление отношений, торговых в том числе.

К. ФАТКУЛЛИН: На ваш взгляд Россия делает всё возможное, чтобы восстановить отношения?

С. АРБУЗОВ: По крайней мере,  сегодня вижу, что попытки предпринимаются. Причём предпринимаются ежедневно. Я думаю, что мы близки к тому, что рано или поздно,  может даже в этом году, я очень бы хотел надеяться, что будут переговоры, и их инициирует Россия, и они должны закончиться каким-то решением.

К. ФАТКУЛЛИН: Вы были в первом эшелоне чиновников Украины последние пять лет. Что вы можете сказать о влиянии западных партнёров? Байден приезжал, представители Евросоюза, НАТО, ходили по вашим кабинетам в правительстве. Что они там делали?

С. АРБУЗОВ: Мне сложно сказать, что они делали сейчас. Я скажу, что делали политики европейские и российские, когда я работал там. Тогда обсуждался вопрос о роли и месте Украины в современном мире. Тогда проводились совещания. Мы сидели за длинными столами и долгими часами обсуждали, взвешивали всё. Что они делают сегодня, сложно сказать. Я думаю, что это явно не переговорный процесс. Это, наверное, консультации. Я долгое время работал с Международным валютным фондом. При том, что это организация, которая создана помогать странам, попавшим в сложное финансовое состояние, я скажу так, что одевать Украине чужую одежду – это всё равно что сыну одеть папины штаты. Это очень сложно. На самом деле, масса процессов, которые необходимо учитывать. И сегодня принимать чью-то модель, одеваться в чужую одежду – это просто преступление. Либо люди не понимают, что это им не по размеру, либо не хотят понимать. А может, просто не знают как это делать.

К. ФАТКУЛЛИН: Нефть и рубль вырастут в цене? Доллар упадёт?

С. АРБУЗОВ: Я думаю, что это связанные вопросы с той политикой, которая проводится в отношении России, в том числе. Уверен, что это последствия свободного рынка, тут нет таких причин для сегодняшних показателей. Поэтому как только политика успокоится, за ней потянется экономика. Хотя я уверен, что именно экономические процессы управляют политикой, и должно быть именно так. Сейчас ситуация перевернулась, к сожалению.

К. ФАТКУЛЛИН: Спасибо. С наступающим.

С. АРБУЗОВ: С наступающим вас и ваших слушателей.