Христианский Египет (документальная повесть)

На модерации Отложенный

Сергей Путилов

Светлой памяти Патриарха Александрийского и всей Африки Петра VII

 М. Издательство «Лепта», 2005

Оглавление

Копты – кто они?

Глава I. Тайна Антониевой обители

Глава II. Между небом и землей Синая

Глава III. Под сенью минаретов Каира

Эпилог
Прием у Патриарха Александрийского и всей Африки Петра VII

Копты – кто они?

Иногда кажется, что сама память о народе, создавшем пять тысяч лет назад на берегах Нила блистательную цивилизацию, развеяна ветром по пустыне. Построив в песках Сахары гигантские пирамиды и мумифицировав своих правителей, древние жители Египта наказали сфинксу нести сторожевую службу вблизи них, а сами будто исчезли с лица Земли. Мы почти ничего не узнаем о коптах из учебников истории, редко услышим о них в сводках новостей.

Название «копт» происходит от греческого «айгюптос» и означает просто «египтянин». Сохранился среди бесчисленных нашествий завоевателей этот народ благодаря твердому следованию своей христианской вере, которую сюда принес сам Марк Евангелист. Так что если кто-то думает, будто Египет это исключительно мусульманская страна, населенная лишь завоевавшими ее в VII веке арабами, то он глубоко заблуждается. Когда в ваш гостиничный номер врывается пронзительное пение муэдзина, не забудьте, что каждый десятый житель этой древней страны молится не Аллаху, а Христу. Коптская церковь — представитель восточной, православной ветви христианства, и в этом смысле копты — наши единоверцы.

После того, как Египет покорили воинственные последователи Магомета, копты оказалась изолированы от остального христианского мира. Этому же способствовал церковный раскол. В 451 году произошло разделение церквей — значительная часть египтян не приняла Халкидонского собора. Тем не менее, копты смогли не только выжить в мусульманской среде, но и сохранили свою культуру и веру. Хотя, что и говорить, за многие века этому оказавшемуся чужим на собственной родине народу пришлось вынести немало. Притом, что «потомков фараонов» образуют крупнейшую на Ближнем Востоке христианскую общину, численностью не менее 6-7 миллионов человек, в руководстве страны их практически нет. Исламские экстремисты периодически совершают нападения на коптские церкви и монастыри, убивая монахов и прихожан. Об этом не пишут центральные газеты, молчит телевидение. Провести обещанные либеральные реформы президенту страны Хосни Мубараку не дают воинствующие фундаменталисты, застрелившие предыдущего руководителя страны, и пытающиеся разжечь на египетской земле пламя «джихада».

Выжить миролюбивым по своей натуре коптам помогает их православная вера и крепкие связи с представителями других христианских конфессии. В том числе со второй по значению христианской церковью Египта – греческим Александрийским Патриархатом, в прежние века приложившим немало усилий для искоренения «монофизитской ереси», а в наши дни начавшим диалог со своими братьями по вере. Большие надежды возлагают православные египтяне и на возрождение связей с Россией, которые были утрачены в советское время.

Глава I. Тайна Антониевой обители

Церковь с пулеметами

До отлета в Москву остается всего три дня, а главная цель египетской экспедиции – посещение древнейшей христианской обители на планете, так и не достигнута. В сущности, по сравнению с возрастом монастыря, которому уже более полутора тысяч лет, это лишь миг. Но дело в том, что от затерянной в песках Аравийской пустыни святыни меня безнадежно отделяют почти три сотни километров, преодолеть которые будет не просто. Монастыри без преувеличения являются сердцем коптской православной церкви, первый из которых был основан в глубине Аравийской пустыни в 356 году Антонием Великим — «отцом монашества». Именно отсюда анахоретское движение распространилось во все другие страны, включая Россию.

Прикрепленный к гостинице гид Мигм огорошил меня сообщением, что о поездке в монастырь я могу забыть. Такой путевки «нет ни у него, ни во всей Хургаде». Он уверен, что лучше мне вообще отказаться от своей затеи, и вместе со всеми отправиться на четырехколесных мотоциклах к бедуинам, которые накормят меня «изумительным ужином». Безнадежно махнув рукой, покидаю гостиницу — надо устанавливать контакты с местными коптами.

Мимо проносятся микроавтобусы с яркими арабскими надписями на бортах, непрерывно гудят автомобили. На повороте меня резво обходит запряженная осликом повозка с овощами. Мягко шуршат по асфальту автомобильные шины этого излюбленного на Востоке транспортного средства. Седой бородатый старик в полосатом халате и засаленной чалме погоняет ушастое животное длинным прутиком. Из-за черного металлического щита с амбразурой – у египетских «гаишников» эта странная конструкция на колесиках заменяет бронежилет — за ним сурово наблюдает полицейский в каске и с «Калашниковым» наперевес. Его напарник взмахом руки останавливает движение: через дорогу идет небольшой отряд школьников — первоклашек. Все в одинаковой форме: песочного цвета брюки и куртки, за плечами огромные ранцы. Девчонки, с туго заплетенными на затылке косичками, в белых бантах, коротко стриженые мальчишки, прямо как у нас первого сентября.

Отыскать коптов, растворенных в массе арабского населения, сначала кажется делом безнадежным: ни цветом кожи, ни одеждой они не отличаются от мусульман. Да и говорят по-арабски, давно забыв свой родной коптский язык, имеющий древнеегипетские корни, но используя его только для богослужений. Тем не менее, у меня есть одна зацепка. Еще в восьмом веке власти запретили христианам носить нательные кресты. Выход копты нашли с помощью татуировки: на внутреннюю сторону запястья правой руки в детстве им наносят небольшое изображение креста. Прежде, чем я в отчаянии не бросился выворачивать руки жителям Хургады мне, к счастью, повстречался самый настоящий копт.

В одной из сувенирных лавок, в которую я случайно забрел, над головой торговца висит бумажный плакат изображающий Богородицу с младенцем Иисусом на руках. Рядом кнопками к стене пришпилен образ Святого Мины, стоящего между двух верблюдов. В 313 году, при императоре Максимине этот римский воин принял мученическую смерть за Христа, а затем по причине многочисленных посмертных чудес стал одним из самых любимых народом святых. Здесь он популярен также, как у нас, например, Никола Чудотворец. Русская церковь чтит память великомученика Мины 24 ноября. Вообще, из-за невиданных репрессий, обрушенных языческими императорами на христиан Египта, коптскую церковь иногда называют «церковью мучеников», а сам календарь ее начинается с 284 года, когда к власти пришел самый жестокий гонитель — Диоклетиан.

Поковырявшись для вида в кипе папирусов, решительно подхожу к хозяину стеклянного заведения, и спрашиваю в упор: «вы копт»? Тот, ничуть не смутившись, кивает головой и, в подтверждение своих слов предъявляет маленький голубой крест на руке. Вообще-то я правильно поступил, решив совершить шоппинг, потому что основным занятием потомков строителей пирамид как раз и является торговля. Она сильно отличается от знаменитого «восточного базара». Зайдя в коптскую лавку, вы к своему удивлению обнаружите, что никто не хватает вас за рукав, не сует под нос всякие «крайне необходимые» вещи вроде флакончиков эфирных масел, или «базальтовых» статуэток фараонов из крашеного гипса. Все цены фиксированные, а не завышены, в несколько раз. Товары снабжены ценниками и аккуратно разложены по полочкам. Христианам — скидка, которой я и не замедлил воспользоваться. Одним словом, как точно выразился продавец-копт, у них «магазин без базара». Слово «базар», кстати, арабского происхождения. И эта тактика приносит свои плоды. Составляя всего десять процентов населения, здешние христиане держат в своих руках треть национального богатства Египта.

Кроме того, они трудятся в наиболее перспективных высокотехнологических отраслях экономики. Не смотря на препоны с получением образования, среди коптов много врачей, учителей, инженеров, то есть интеллигенции. Многие, как этот торговец, успешно совмещают коммерцию с учебой в вузах. По окончании университета этот торговец, например, хочет стать социологом. Всемирно известные курорты Красного моря – излюбленная «кормушка» для вечно голодных студентов Египта. Вместе с тем, опасаясь чрезмерного усиления коптов, в которых власти усматривают «пятую колонну Запада», их стараются держать подальше от политических рычагов управления страной: среди двух десятков членов кабинета министров Египта, всего двое — копты. Немного испугавшись, что наша беседа постепенно начала скатываться в область политики, торговец от греха подальше отослал меня в коптскую церковь Святого Шенуды, где «мистер Серга» уж точно узнает, как добраться до монастыря. Но тут в планы неожиданно вмешался мой мощный как морской лев друг Глеб, врач из Москвы. «Без десятка полотенец из превосходного египетского хлопка мне больше жизнь не мила», — заявил он, и опустил на пол громадный пакет с восточными сладостями. По части пастилы, халвы, орешков в сахаре Глеб, конечно, большой дока, но и рук у нас всего по две на каждого. После энергичного шоппинга его и меня издали вполне можно было принять за пару вьючных животных. Но не бросать же приятеля в беде… Широкая улыбка продавца, ослепившего нас двухрядным блеском золотых зубов, довершила дело. Мятая пятидесятифунтовая купюра перекочевала в руки торговца, а махровый товар в мою торбу. «Полотенце давно собирался купить, а в Москве по магазинам ходить некогда. Хоть из Африки привезу», — радостно похлопал он по рюкзаку за моими плечами, отчего я едва не сложился пополам. Визит в коптскую церковь решили перенести на утро.

Старый город, это та часть космополитичной Хургады где, несмотря на влияние индустрии туризма, пока сохраняется традиционный уклад жизни. Здесь еще можно увидеть закутанную с головы до ног, в черное женщину с кувшином на голове, чеканщика умело выстукивающего молотком круглое блюдо, башмачника хрипло призывающего из своей лавки правоверных чинить свою обувь именно у него. Одним словом все то, что и составляет колорит Востока.Бросается в глаза обилие людей в военной форме: автоматчики в черных беретах, обложенные мешками с песком джипы — буквально на каждом перекрестке. Видать, заигрывания президента Хосни Мубарака с Западом кое-кому здесь сильно не по нраву. Особенно, конечно, недовольна консервативная верхушка мусульманского духовенства, находящая питательную почву для своих реакционных идей в среде малоимущих и учащихся медресе. Повторить судьбу предыдущего руководителя страны Анвара Садата, которого за чрезмерный либерализм исламисты расстреляли прямо на военном параде, нынешний президент, понятно, не хочет. Только опираясь на безоговорочную поддержку армии, и полиции, создавшей развитой штат тайных осведомителей, президенту удается сохранять контроль над ситуацией. Тем не менее, гид откровенно предупредил, что если я отправлюсь в глубинку самостоятельно, то туристическая компания снимает с себя всю ответственность за мою безопасность.

Приземистая церковь, или по-местному «кяниса» расположена в живописном квартале посреди частокола стройных как кипарисы мечетей. Она посвящена архимандриту Шенуде, мужественному проповеднику христианства, и неутомимому основателю нескольких монастырей, что очень сближает его с Преподобным Сергием Радонежским. Популярного египетского архимандрита у нас почитают под именем Сеннуфрий. Подобно русскому подвижнику египетский архимандрит оказался в самом центре драматических поворотов истории. За долгие 118 лет отведенных ему Богом, он сумел достичь не только глубокого личного совершенства, но и основал несколько монастырей, где обреталось до 4000 монахов и монахинь.

Это было бурное время церковных расколов и языческой реакции. Римский император Юлиан Отступник попытался восстановить религию предков. Он велел воздавать почести его изображению, ввел жертвоприношения и другие обряды, исполнение которых для христиан было равносильно отречению от Спасителя. Ретивые помощники взялись за дело столь рьяно, что кровь коптов полилась рекой. Шенуда собственноручно крушил ненавистных идолов, участвовал в церковных прениях, обличал еретиков. Нередко его жизнь висела на волоске. Известен случай, когда шайка бандитов взяла в плен жителей небольшой деревни, требуя выкупа. Авва Шенуда добровольно пришел и отдал себя в заложники, добившись от главаря согласия отпустить крестьян. Выкуп был заплачен из монастырской казны. Осталось множество пламенных посланий святого, обличавшего не только грехи и пороки простых людей, но и несправедливость богатых землевладельцев – притеснителей бедноты.

Да, таких храмов у нас не увидишь. Кяниса, построенная в 1922 году на средства верующих (в основном служащих английской нефтяной компании), наглядно иллюстрирует осадное сознание, вырабатывавшееся у коптов веками. Храм окружает сложенная из желтого песчаника стена высотой в два человеческих роста. По углам ее защищают… два пулеметных дота. Из амбразур по углам «форта» на проходящих по улице мирных жителей грозно смотрят черные дула «Калашниковых». Правда, много ли проку от засевших внутри солдат? Служить в рядах вооруженных сил коптам по закону запрещено, так что эти бравые парни, разумеется, мусульмане. Вот такая своеобразная защита.

Прохожу через массивные железные ворота во внутренний двор. Церковь правильной прямоугольной формы в виде базилики. На куполе – характерный коптский крест, смотрящий во все четыре стороны света. Через массивные деревянные двери с резными крестами вхожу в церковь. Расставленные ровными рядами деревянные скамейки придают церкви сильное сходство с католическим костелом. Два ряда колонн разделившие помещение на три нефа увешаны плакатами с фотографиями бородатых коптских иерархов. Портреты украшены веселыми новогодними гирляндами – через неделю Рождество, которое копты, как и мы, празднуют 7 января. Сквозь разноцветные мозаичные окна из-под потолка струится солнечный свет. Вместо того, чтобы висеть на стенах, иконы помещены внутрь странных деревянных шкафов. У основания каждой стоит поддон с песком. Туда воткнуты восковые свечи. Они горят, потрескивая и наполняя воздух знакомым ароматом.

Под потолком вращаются белые лопасти вентиляторов. Потоки воздуха колеблют красиво расшитую занавеску. Это — «царские врата». На ткани изображен популярный коптский сюжет: святой Абу Сефейн мчится на коне, грозно скрестив над головой два меча. Он поражает нечестивого императора Юлиана Отступника, правившего в 361-363 годах. Несчастный язычник горестно взирает на зрителя в то время, как его топчут копытами. Дело было так. В дни гонений на христиан епископ Василий Кесарийский долго молился перед иконой воина-мученика Абу Сефейна, прося избавить их от этой напасти. Внезапно он обнаружил, что хранившийся в церкви меч, при жизни принадлежавший святому — исчез. Вскоре оружие появилось вновь. Вслед за этим пришла весть, что венценосный язычник и мучитель христиан погиб в Месопотамии. По описаниям очевидцев в облаке на поле боя явился Святой Меркурий «о двух мечах», который и сразил императора.

Продавца церковной лавки зовут Юзеф. Худощавый парень лет двадцати, он не по годам серьезен. Такой посаженный на птичью шею бритый череп я уже неоднократно видел на фресках Луксора. Стопроцентный египтянин! Для торговца он не слишком-то предприимчив. Похоже, погрузился в думы о вечном. Из оцепенения Юзеф вышел только когда я положил перед ним плетеный кожаный крест, и несколько приглянувшихся мне икон. Отсчитав мелочь, он вновь окаменел словно статуя.

Из-за стены доноситя нестройный хор детских голосов, разучивающих английский язык. Оказывается, при церкви действует подготовительное отделение для детей 1-4 лет, где их учат писать, считать. Знание английского пригодится многим из них. Многочисленные проблемы, с которыми сталкиваются египетские христиане у себя на родине, привели к эмиграции более 1 миллиона коптов. Большинство их обосновалось в США. Там влиятельная коптская община с помощью лобби в Конгрессе пытается влиять даже на внешнюю политику Америки.

Начальная школа при хургадском храме Святого Шенуды, не исключение. Таких по стране много. Традиция социального служения церкви идет от самого святого архимандрита, жившего в IV веке. При основанных им монастырях открывались школы, больницы, библиотеки. Для этого он отбирал среди монахов специалистов соответствующего профиля. Работали братья за еду, а то и задаром. Сейчас ситуация с оплатой труда учителей, конечно, лучше. Юзеф чрезвычайно удивился, когда я спросил, сколько государство платит преподавателям в этой школе? Оказывается, правительство не дает ничего. Зарплата учителя складывается из родительских взносов, которые дают по 20 фунтов ($4) в месяц за обучение своего чада. В классе учится около двух десятков детей, так что методом сложения получается средняя зарплата российского учителя. Когда я поделился своими подсчетами с Юзефом, тот просто отказался поверить, что в «великой России» живут так бедно. Я не стал еще больше разочаровывать его, умолчав, что при одинаковой учительской зарплате у нас и у них, стоимость продуктов, в Египте, на порядок меньше.

Интересны коптские школьные учебники. В начале каждого из них (написаны они на арабском, так что листать нужно задом наперед) наряду с иконой обязательно помещается портрет главы коптской церкви, бородатого папы Шенуды III. Образование настолько пропитано христианскими началами, что даже математику дети учат на библейских примерах, складывая, например, скрижали завета или фигурки персонажей Священного Писания.

Теперь к делу. Юзеф явно в растерянности – видать не часто иностранцы обращаются к нему с вопросом: как проехать в «Дейр алькадис Антунийус» (монастырь Святого Антония) до которого отсюда почти триста километров? Он рекомендует мне топать на автобусную станцию, а не брать такси, как я сначала планировал. Дело в том, что это слишком дорого – туда и обратно километров пятьсот, так что таксисты заломят никак не меньше 400 фунтов (около 70 долларов). По местным меркам это огромные деньги.

Монастырь на земле пирамид *

<small style="font-size: 7.5pt;">*фрагмент главы опубликован в «НГ- религии», №3, 18 февраля 2004.</small>

Автобус в Порт-Саид, проезжающий через Зафарану, откуда с берега Красного моря вглубь пустыни ведет нужная мне монастырская дорога, отправляется в 12.00. Подкатывает высокий «дальнобойник», с красным скакуном на борту, и «тонированными» грязью и пылью стеклами. В такой компании, я еще никогда не путешествовал. Пассажиры – мужчины в разноцветных халатах и платках, намотанных вокруг головы, женщины явно предпочитают черные цвета для своих накидок, скрывающих все кроме глаз. У щуплой старушки руки затянуты в перчатки траурного цвета. Это не вдова — просто на Востоке посторонний мужчина не должен видеть рук «красавицы». В душном салоне темным-темно от смуглых лиц. Мужчины и женщины сидят отдельно. Забиваюсь в дальний угол — к счастью на самом последнем ряду еще осталось одно место. Рядом садится молодой смуглый атлет в футболке и джинсах. Пока водитель с внешностью Бен Ладена проходит по рядам, раздавая билеты, очищаю куском газеты с окна вековые наслоения пыли. Билеты, это какие-то розовые «фантики» с написанными от руки арабскими надписями и заверенные круглой печатью обходятся мне всего в 15 фунтов. То есть, если перевести на рубли, то до Зафараны, что в 260 километрах отсюда, меня довезут всего за 70 «деревянных».

Железный арабский «скакун» выезжает за городской блок-пост, и набирая скорость устремляется в жаркую пустыню – ровную как стол песчаную поверхность с колючими кустарниками и изредка ломающими линию горизонта барханами. Справа в искрах солнечного света ласково плещется Красное море. На самом деле, оно, кстати, изумительно бирюзового цвета. «Сахара», — говорит мне здоровенный араб, сидящий рядом, и показывает рукой на проносящиеся в окне пески. На их языке это означает просто «пустыня», а не только та ограниченная часть Африки, которую нас в школе учили так называть. Разговорились. Оказывается этот крепкий парень с мускулистыми руками, рыбак по имени Амбо. Суровый седой старик, в черной рубашке, сидящий рядом с ним – капитан небольшого рыбацкого судна. Хорошо подзаработав в Хургаде, они теперь возвращаются в Порт-Саид.

Равнинный ландшафт постепенно сменяется горными кряжами. Красные скалы, высота которых, судя по карте, местами достигает километровой высоты, называются Джебель Умм Таннасиб. Значит, мы отъехали от Хургады уже километров на 150. Заметив в моих руках карту, на обратной стороне которой изображены рыбы, обитающие в Красном море, капитан оживляется и, используя весь свой стратегический запас английских слов, пытается рассказать мне о них. Рассказ получается с коммерческо-камбузным уклоном. «Морской волк» втолковывает мне, сколько стоит на рынке килограмм акульего мяса, зубастой барракуды, которая здесь считается деликатесом. Показывая пальцем на черепаху, и гигантского ската, с отвращением произносит: «шайтан». Взяв авторучку, пририсовывает на хвосте у манты косые ряды палочек. Оказывается, с помощью этих острых как лезвие наростов плавающие «ковры» способны запросто отсечь человеку руку. В подтверждение своих слов он достает из кармана куртки свернутую вчетверо газету. На одной из страниц жуткие фотографии жертв нападений с искалеченными конечностями.

Остановка на полустанке в деревне Рас Гариб. Когда покидаем автобус, пассажиры с недоумением разглядывают затесавшегося в их ряды иноземца. Амбо как бы невзначай говорит мне, чтобы я не уходил далеко от него. Водитель с внешностью Бен Ладена о чем-то сердито спрашивает молодого рыбака, указывая на меня, но тот дружелюбно отговаривается, сообщив мне только: «No problem». Наверное, во избежание сложностей с местными жителями – провинция все — таки отличается неоднозначным отношением к «неверным» — шофер предпочел бы, чтобы я оставался в салоне. Тем не менее, вместе с Амбо покидаем душные автобусные недра и садимся за грязные столики, расставленные тут же под навесом. Рыбак заказывает прислуживающему парнишке кальян, а я тем временем утоляю жажду бутылкой холодной воды «Барака».

Идет уже четвертый час путешествия по раскаленной пустыне, скоро должна появиться Зафарана. Автобус тормозит, и по тому, что никому больше не приходит в голову мысль покинуть спасительное транспортное посреди «сахары», догадываюсь, это моя остановка. Дарю на прощание Амбо открытку с видом московского Кремля, а старику – пятидесятикопеечную монетку с изображением Георгия Победоносца (чему тот радуется как ребенок) и выхожу на остановке. Обдав меня едкими выхлопами египетского бензина, «железный скакун» скрывается вдали. Полицейский участок, да сиротливая автозаправочная колонка – вот и вся Зафарана. А на карте ее отметили такой большой точкой…

Кругом ни души. Вдруг непонятные гортанные звуки выводят меня из оцепенения. На перекрестке стоит пустой белый микроавтобус, водитель которого явно пытается привлечь мое внимание. Слава Богу! Этот бедуин на колесах оказался здесь очень кстати — до монастыря еще добрых полсотни километров на запад, в сторону Нила. Побросав на кресло тряпичную сумку, фотоаппарат и небольшой русско-арабский разговорник, усаживаюсь у окна.

Кругом расстилается ландшафт, сильно напоминающий снимки автоматических станций с Марса. Полторы тысячи лет назад сюда пешком пришел Святой Антоний, исполняя волю Бога, сказавшего: «Не заботьтесь для души вашей, что вам есть, и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело – одежды?». (Мф. 6:24-26). Антоний, получивший за свои аскетические подвиги прозвище Великий, так и жил.

Он родился в зажиточной коптской семье в деревне Кома на Западном берегу Нила в 250 году. После смерти родителей раздал свое имение нищим и затворился сначала в гробнице, высеченной в ливийских скалах, затем перебрался сюда, в красные слоистые горы Кульзум. Вот как описывает пресвитер Руфин ( V в.) быт «отца монашества»: «Пищею его был только хлеб с солью, питье – вода, а временем обеда – закат солнца: нередко, впрочем, дня по два и более оставался он без пищи; бодрствовал же он, можно сказать, целые ночи и в молитве встречал день… Ложился большей частью на голой земле. Лености терпеть не мог, и работа не выходила у него из рук целый день».

Все было по силам легендарному отшельнику, но как сумели выжить здесь его ученики, населившие основанный Святым Антонием монастырь? Ответ – вода. То, что она действительно источник жизни очень хорошо понимаешь здесь, в Аравийской пустыне. Если синайские монахи приспособились, подобно бедуинам добывать воду из глубоких, прорубленных в каменистом грунте колодцев, то у здешних подвижников есть бьющий внутри горы источник. Он был обнаружен еще Святым Антонием. Но использовал живительную влагу отшельник не для того, чтобы ублажать прохладными водами свою многострадальную плоть (святой никогда не мылся), а для насаждения сада на месте будущего монастыря. Заботам учеников Святого Антония и стараниями последующих поколений монахов, он разросся до размеров небольшой рощи, в зелени которой сейчас утопает монастырь. Отношение к произрастающим в саду плодам, однако, у анахоретов своеобразное – предельно аскетичное. Рассказывают, что однажды ученику Антония Макарию прислали свежую виноградную гроздь. Он очень хотел ее отведать, но, следуя воздержанию, отослал больному брату. Тот принял дар и очень обрадовался, но отослал сочные плоды другому брату, сделав вид, что не переносит пищу. Третий монах, приняв лакомство, поступил также, хотя и сам очень хотел его попробовать. Итак, очень многим инокам попадал он в руки. Последний взяв лозу, вновь послал ее Макарию, радуясь, что сделал ему хороший подарок. Святой узнал гроздь, и возблагодарил Бога за их воздержание. Впрочем, и сам он не дотронулся до винограда.

У врат обители

Антониева обитель встретила нас сурово. Высокая каменная стена длиной, наверное, несколько километров, окружила обитель глухим кольцом. Ничего не поделаешь — привычка защищаться в старину от нападений кровожадных бедуинов, в наше время уступившая место угрозе вооруженных атак исламских экстремистов. Попасть внутрь можно только через массивные железные ворота с двумя квадратными сторожевыми башнями размером с трехэтажный дом, к которым мы сейчас подъезжаем. Быстро наступают сумерки. В лиловом небе на куполах зажглись желтые электрические кресты характерной коптской формы — они имеют дополнительную поперечную перекладину, придающую кресту объем. У входа нас встречает сторож, невысокий парень лет двадцати в белой рубашке навыпуск и такого же цвета брюках. Водитель объясняет ему, кто я и что здесь делаю. Оказывается, монастырь уже закрыт. Ну, теперь моя девятилетняя дочь Татьяна, которую пришлось оставить дома, хотя она три недели подряд твердила, что у меня без ее помощи ничего не получится, мне проходу не даст. Прием посетителей прекращается в 17.00, сейчас у монахов уже началась вечерняя служба. Не могу я рассчитывать и на ночлег, поскольку специальным распоряжением настоятель обители почему-то распорядился временно прекратить прием паломников. Вот так сюрприз – стоило ехать сюда из Москвы, чтобы у тебя прямо перед носом захлопнули дверь.

Лихорадочно соображаю, что делать, однако кроме немой сцены с картины Ильи Репина «Не ждали», на ум больше ничего не приходит. Ночевать в пустыне – перспектива малоприятная. Тем более, что быстро холодает: в это время года в Аравийской пустыне столбик термометра ночью опускается до 5-8 градусов. А все начиналось так хорошо! Но, делать — нечего… Сокрушенно вздохнув, дарю, на прощание сторожу две открытки — иконку Богородицы с младенцем Христом и образ Георгия Победоносца, которого здесь очень почитают, и разворачиваюсь, чтобы уйти. Неожиданно попросив меня подождать, охранник ныряет в свою сторожку. Да я, говорю, пожав плечами, и не тороплюсь — автобус на Хургаду, который идет транзитом через Зафарану, будет только утром. Каково же было мое удивление, когда этот малый получил по телефону разрешение настоятеля монастыря впустить русского гостя.

Церковь Святого Марка

Проходим в железные ворота, и по теплому асфальту шагаем к внутренним монастырским строениям, отстоящим от внешней стены довольно далеко. Еще одно кольцом укреплений. А они знают толк в фортификации! Проходим через арку и оказываемся в древней обители Святого Антония. Вопреки ожиданиям, вместо вековечной тишины здесь бурлит жизнь. На выложенном каменными плитками дворе идут строительные работы: небольшой красный трактор «Беларусь» деловито разъезжает туда и сюда, наполняя воздух рычанием и сизыми клубами дыма. Работают в монастыре только копты-христиане, мусульман сюда не берут. Вообще коренные жители Египта, большие националисты. Продавцы в магазинах на самом видном месте непременно вывешивают иконы, плетеные кожаные кресты характерной коптской формы, водители такси обязательно помещают на лобовое стекло наклейки христианского содержания. Проводник Имед оборачивается ко мне, указывая на трактор – «русская машина». Киваю головой в знак согласия. Любовь к труду у коптских монахов, можно сказать, в крови. Трудиться, не покладая рук, их учил еще Антоний Великий, который терпеть не мог праздности. Древние иноки изготовляли из финиковых ветвей корзины, плели веревки, решета. Эти изделия они продавали или меняли хлеб. Оставив себе самую малость, монахи остальное раздавали нищим. Подобная «трудотерапия» помимо хозяйственной, выполняла и важную духовную функцию. Стремясь выработать у своего ученика Павла Препростого привычку к послушанию, святой Антоний нередко приказывал ему делать абсурдные на первый взгляд вещи. Так, однажды он приказал ему в течение целого дня черпать воду из колодца и лить ее на землю. В другой раз – расплетать только что сплетенные им корзины и снова плести их; распороть себе одежду, потом сшить ее и снова распороть. Результат превзошел все ожидания. Своей беззвучной покорностью Павел получил от Бога дар творить чудеса. Если Антоний Великий почему-то не мог исцелить пришедшего к нему больного, то он со спокойной совестью отправлял его к своему ученику. И тот, помолившись, возвращал страдальцу здоровье.

По окаймленной акациями лестнице спускаемся к необычного вида приземистой постройке песочного цвета, будто вылепленной ребенком. Только кресты, прикрепленные к двенадцати обмазанным глиной яйцевидным куполам, выдают в этом сооружении храм, похожий скорее на гибрид астрономической обсерватории с украинской «мазанкой». Это церковь Марка Аскетика, построенная еще в 15 веке. Маленькие квадратные окошки без стекол, наверное, пропускают внутрь совсем мало света. У входа меня поджидает абуна («отец») в чепчике – колонсоа, завязанном под седой бородой, в рясе и больших роговых очках на мясистом восточном носу. Интересно, что в греческом монастыре Святой Екатерины на Синае, этой древней опоре Византии в борьбе против мятежных коптов, монахи тоже стали называть себя «абуна». Необычные головные уборы, похожие на детские шапочки египетские пустынники издревле носят в память изречения Христа, заповедавшего «быть как дети, ибо таковых есть Царствие Небесное». Колонсоа посередине – от лба до затылка – разделена вышитой серебром полоской, которая называется «каласа». Этот шов символизирует царапину, оставленную на голове Святого Антония когтем предводителя сил тьмы, во время одного из их многочисленных ночных поединков. Согласно другому объяснению шапочка была порвана пополам, когда великий подвижник боролся с искусителем, и каждый тянул ее один в одну, а другой в другую сторону. Тринадцать вышитых на чепце крестов символизируют Спасителя и 12 апостолов.

Мой проводник приближается к абуне, еще издали смиренно приклонив голову к земле, а подойдя, почтительно касается пальцами его правой руки, после чего, целует их. Так у них, оказывается, принято получать благословение. Монаха зовут Арчилидес. Не отрывая глаз от земли, он приглашает меня следовать за ним. Направляемся к черному проему в стене церкви Марка-аскетика. Темная прихожая, на полу циновка, уставленная шлепанцами. Монах снимает свою обувь и жестом показывает, чтобы я сделал то же. С удовольствием избавляюсь от потных кроссовок, и шлепаю босиком по жесткой рогоже к входу в основное помещение, где уже успел скрыться мой странный гид.

Звуки пустыни

Небольшое помещение, озарено неверным светом свечей. Из полумрака выступают круглые своды потолка, под которыми на цепи подвешен кованый железный светильник с разноцветными стеклянными окошками. Стены покрывают потемневшие от времени фрески. Воздух напоен ароматом ладана с добавлением каких-то странных восточных благовоний. Иноки, кто стоит, кто сидит на полу и, ударяя в такт медными тарелочками, дружно поют. Странный мотив, не похожий ни на арабскую музыку, ни тем более на наше церковное песнопение — композиция строится на ритмичном повторении монотонных звуков, а не на гармонике. Поют от души, громко. Говорят, что коптская музыка имеет древнеегипетские корни. Если это так, то этому мотиву, наверное, не одна тысяча лет. Уже через несколько минут начинаешь чувствовать, что тело и воля повинуются не тебе – а некоему коллективному «эго», частями которого являются эти странные пустынники и ты сам. Ощущение потрясающее – будто присутствуешь на сеансе массового гипноза. Оказывается, это обычные псалмы. Вообще, не смотря на странные, мягко говоря, мотивы, все коптские службы, абсолютно тождественны нашим. Когда я впервые услышал коптскую литургию Василия Великого, то сначала решил, что это завывает суровый ветер Аравийской пустыни. Тем не менее, это и есть наиболее чистое, приближенное к истокам христианства монашеское пение. Кстати, очень похоже на песнопения синайских монахов, которые мне довелось слышать в монастыре Святой Екатерины.

Мое появление и, в особенности, попытки креститься в унисон со всеми, но не одним большим пальцем как они, а по-русски – тремя, да еще и от правого плеча к левому, вскоре привлекло внимание к «чужаку». Абуна Арчилидес поспешно уводит меня с богослужения. Вид длинноволосого «бледнолицего» туриста в желтой майке и джинсах, действительно, мало гармонирует с окружающей действительностью. Пускать сюда «мелкитов» — то есть представителей халкидонского православия, к которому относится и мы, русские, после разделения византийской и египетской церквей в 5 веке итак не полагается. Нравы здесь вообще строгие. Пища и одежда у всех одинаковая, включая настоятеля монастыря, абуну Юстоса. Еда самая простая – хлеб, маслины, сыр, овощи и фрукты. Едят все вместе в трапезной. Но основное занятие анахоретов, конечно, строго расписанная по часам молитва.

Кроме обычных служб, в монастыре сохраняется одна из самых строгих форм аскезы — затворничество. Например, австралиец о. Лазарь живет уединенно в пещере за стенами монастыря, в той самой горе, где жил Святой Антоний. Сначала представитель страны кенгуру обретался в обители Св. Екатерины на Синае, но затем перешел в монофизитство, и перебрался сюда, на другую сторону Красного моря. В юности этот ныне уже глубокий старец увлекался русской литературой, особенно произведениями Достоевского. Жизнь таких келиотов, как отец Лазарь, всегда была предельно строга. С древности многие пустынники сутками лишают себя сна, носят вериги. Иные, читая сотни раз «Отче наш!» сопровождают молитву нескончаемыми поклонами. Блаженный Иоанн Мосх автор замечательной книги «Луг духовный», в келье одного пустынника, например, видел каменную плиту, на которой молился старец. Падая на плиту руками и коленами, пишет он, тот продолбил плиту на глубину ладони в четырех местах. О количестве сделанных анахоретом поклонов можно только догадываться. Суровая аскеза, по сути, запрограммирована в коптском учении, ставящем человеческую природу Христа в подчиненное положение к божественной. Поэтому укрощение греховной плоти является неотъемлемой частью служения Богу. Кстати, очень строги к себе и копты-миряне. Как мне рассказал лавки хозяин одной из сувенирных лавок в Хургаде, сейчас, когда идет Рождественский пост он, как и все его единоверцы не вкушают пищи и не пьют воды до 3 часов дня. Несомненно, сказалось в этом и исламское влияние. Мусульмане, среди которых живет коптское меньшинство Египта, в месяц строгого поста Рамадан (по времени он практически совпадает с Рождественским постом) воздерживаются от еды и питья вообще до заката солнца.

В монастырь принимаются люди всех возрастов, даже 15-16-летние, но желающий стать монахом должен выдержать трехлетнее испытание. При этом претендент, может продолжать жить в миру, например, работая учителем или занимаясь бизнесом. Вообще, после многих веков упадка коптское монашество в последние десятилетия начало оживать. В пустынях, конечно, уже не обретаются сотни тысяч подвижников, как это было в первые века христианства, но монастыри год от года становятся все многочисленнее. В настоящее время происходит явное возрождение монашества, и немало молодых монахов, занимающихся сельским хозяйством и издательской деятельностью, вновь заселяют древние монастыри. В Церкви имеется двенадцать мужских монастырей с 600 монахами и шесть женских монастырей с 300 монахинями. Больше всего обителей сосредоточено в Вади-эн-Натруне, в 60 милях к северо-западу от Каира. Монастырь Святого Антония является одним из самых крупных. В нем подвизается до сотни монахов. Руководит дружной братией абуна Юстос, портреты которого монахи любят помещать на титульных листах издаваемой монастырем литературы рядом с фото главы коптской церкви Шенудой III. Кстати, коптский патриарх до своего избрания на высокий пост тоже подвизался в Антониевом монастыре. О почтении коптов к своему папе говорит то, что многие считают, что после смерти, он даже будет объявлен святым.

В старину пустынники обретались обычно в пещерах, древних развалинах, даже гробницах. В одной такой каменной гробнице знаменитый Макарий Великий провел целых три года. Он настолько сдружился с обитавшим там мертвецом, что когда подвижнику захотелось оставить это место, тот встал у двери говоря: «Я не отпущу тебя мой отец». Отшельник вопросил: «Почему»? Тогда странный знакомый ответил, что пока монах не пришел в эту гробницу, он пребывал в великих страданиях и скорбях. Зато, когда Макарий здесь появился, он наконец обрел покой. И теперь покойник опасается, как бы опять не вернулись мучения. Неожиданно раздался голос, возвещавший, что по молитвам святого старца ему отпущены грехи. Только после этого мертвец отошел от двери и Макарий Великий смог покинуть свою добровольную темницу. Иногда, впрочем, анахореты не селились в пещерах или гробницах, а сами делали себе жилища. Их устраивая из камней, кирпича, глины и другого сподручного материала. Тесные «апартаменты» в ширину и в высоту не превышали человеческого роста. На плоскую крышу можно было восходить. Оттуда отшельники, воздев руки к небу пели псалмы. Нынешние иноки разместились во вполне фешенебельных кельях с душем, кухней и спальней. Большинство монахов живет в современной трехэтажном корпусе из белого известняка. По международным стандартам «отелю» вполне можно присвоить три-четыре «звезды».

Улица церквей

Ночное африканское небо усыпали звезды. Дорожка влечет нас в монастырский сад. Удивительно видеть здесь, в сердце Аравийской пустыни, эти цветущие, сочащиеся ароматом акации, аккуратно подстриженные газоны, волосатые пальмы. Делаю глубокий вдох свежего воздуха и, наконец, решаюсь спросить абуну, почему так странно коптские монахи осеняют себя крестным знамением. Лет полторы тысячи назад, когда христианский Восток был охвачен христологическими спорами, а воинственные коптские монахи на церковных соборах «просвещали» своих оппонентов тяжелыми суковатыми дубинками, я мог бы дорого заплатить за подобный вопрос. Но на суровом лице аскета не дрогнул ни один мускул. Сложив на правой руке пальце так, как у нас обычно обозначают на языке жестов «отлично» — оттопырив большой палец верх, абуна пояснил, что он обозначает единую природу Христа. В этом единственном пальце, как раз и состоит суть их монофизитского учения, отвергнутого Халкидонским собором. В отличие от Византийского христианства, от которого берет свое начало и наше русское православие, – коптская церковь Египта считает, что Христос имеет не двойственную природу – божественную и человеческую, а только одну единственную – божественную, поглотившую де человеческое естество. Потому и крестимся мы по — другому, и воссоединиться со всем остальным православным миром копты смогут не раньше, чем откажутся от своих заблуждений. Причем, монашество всегда было наиболее консервативной частью коптской церкви. Однако сейчас, как я понял, сами монахи изучают не только собственные классические аскетические памятники, но и духовное наследие христиан других конфессий, современную богословскую литературу. Большой интерес, в частности, они проявляют к русскому православию — особенно его монашеским традициям, уходящему своими корнями сюда, в жаркие египетские пустыни. Скажу честно, я был немало удивлен реакции, которую вызвала у абуны Арчилидеса небольшая икона Преподобного Сергия Радонежского – моего небесного покровителя, которую я взял с собой в дорогу, и которую ему показал. Оказывается, этот коптский монах прекрасно знает великого русского святого.

Приближаемся к возвышающимся над пальмами черным силуэтам колоколен с сияющими на макушках электрическими крестами. Это двойная церковь, посвященная исторической встрече в Аравийской пустыне Святого Антония с еще более ветхим отшельником Павлом Фивейским. Обоим к моменту встречи уже было под сто лет. Трогательное предание сохранила коптская церковь об этом событии. Получив во сне откровение, что в дневном переходе от него живет еще один, не уступающий ему в добродетелях подвижник Святой Антоний не мешкая двинулся в путь. Когда два отшельника встретились, ворон, обычно приносивший Павлу Фивейскому на закате дня строго половинку лепешки, на сей раз, принес целую. Сей братской трапезой, и утолили голод основатели пустынножительства.

Вслед за абуной ныряю в темный лабиринт кривых улочек. Это «улица церквей». Так называется «квартал» монастыря, где скучились глинобитные храмы — «мазанки». Будто испугавшись очередного налета кровожадных бедуинов, они испуганно прилепились к главному оборонительному сооружению монастыря — двум грозным каменным башням времен византийского императора Юстиниана. Очень похоже на то, что я видел в синайском монастыре-крепости, воздвигнутом в 6 веке тем же властителем. Но есть и отличия. Если монастырь Святой Екатерины, форпост православия на далекой окраине империи обнесли десятиметровыми стенами, то здесь первоначально концепция защиты была другая. Когда бедуины Восточной пустыни, а с 8 века и арабские мародеры атаковали монастырь, монахи быстро похватав все самое ценное, запирались в башнях. Задрав голову обнаруживаю, что наверху две сложенные из пыльных гранитных блоков «трапеции» с маленькими квадратными бойницами, соединены легким перекидным мостиком. Раньше входа здесь не было, говорит монах, пока проникнув через узкую дверь, мы поднимаемся вверх по истертым каменным ступеням башни. В старину попасть сюда можно было только с помощью подъемника – абуна указывает на квадратный люк в полу, заглянув в который я обнаружил привязанную к толстым канатам «люльку». Приводился в движение подъемный механизм монахами с помощью штурвала вроде корабельного. В случае опасности монахи прятались в башне и поднимали «люльку». Там они могли отсиживаться месяцами. В башне были колодец или потайной водопровод, запасы еды, небольшая часовня, чтобы молиться. Хотя башня монастыря построена еще в 537 году, время практически не тронуло ее.

Все эти предосторожности, впрочем, не уберегли монастырь от коварных бедуинов. Однажды им удалось обмануть стражу и проникнуть в башню. Последовавшая за этим кровавая расправа привела к почти столетнему запустению обители. Следы копоти до сих пор покрывают потолки и стены древней церкви Святого Антония в которой кочевники жгли костры, подбрасывая в огонь вместо дров бесценные манускрипты из древней монастырской библиотеки. Тем не менее, до наших дней уцелело до 1700 уникальных рукописей, написанных на коптском, греческом, армянском языках. Коптские монастыри всегда славились своими школами, где изучались богословие, философия, математика, космография и, конечно, богатыми библиотеками, так любимых бедуинам.

«Стенка на стенку»

Отец Арчилидес подводит меня к лесенке, спустившись по которой можно из башни попасть наверх стены, окружающей монастырь. Ее возвели по здешним меркам совсем недавно — лет двести назад. Кстати, о заборах. Отсюда монастырь виден как на ладони, поэтому нетрудно разглядеть, что «историческая застройка» занимает наименьшую часть монастырской территории. Кирпичная же стена, на которую мы натолкнулись, подъезжая к монастырю и которая, как я уже сказал, тянется на несколько километров, появилась недавно, всего несколько лет назад. Она-то и стала причиной острого конфликта между монахами и местными властями, который не разрешен до сих пор. Несколько месяцев назад губернатор Красного моря приказал снести «незаконно возведенную» по его мнению, стену, поскольку в зоне отчуждения оказалась обширная муниципальная территория площадью несколько квадратных километров.

Минувшим летом полиция и армия на рассвете осадили монастырь по всем правилам военного искусства – заблокировали ведущие к обители дороги, подогнали к стенам бульдозеры и принялись, было крушить «самострой». Однако и абуны, которые привыкли вставать с первыми лучами солнца, тоже не дремали. Вспомнив, как их предшественники мужественно оборонялись в своих башнях от бедуинов и византийских войск, абуны оказали решительное сопротивление. Фотографии рукопашных схваток монахов с переодетыми в гражданскую одежду агентами тайной полиции, растоптанные солдатскими сапогами транспаранты требующие остановить «государственный террор», благодаря Интернету обошли мир. Спрашиваю, отца Арчилидеса, щелкнув кнопкой диктофона — как сейчас обстоит дело с этой проблемой? «Стена, помолчав, отвечает он, — это очень большая проблема». Однако видно, что дальше углубляться в эту тему ему не хочется. Что ж, вряд ли имеет смысл настаивать на разъяснениях. Каменный забор, как я сам убедиться, на месте. Другой вопрос, сколько она простоит. Если ограду снести, монахи лишаться до восьмидесяти процентов подвластной им территории. Спорный безжизненный участок Аравийской пустыни служит монахам, по их словам, своего рода «зоной безопасности» в случае возможных атак исламских экстремистов. Впрочем, как сказал мне охранник монастыря – щуплый парнишка, несущий здесь послушание, если что у обители найдется гораздо лучшая защита: «Мы молимся Богу, который защитит нас и от террористов, и от произвола властей».

По узкой винтовой лестнице спускаемся вниз, и, нащупывая в темноте шершавые гранитные блоки, движемся к выходу из башни. Шорох шагов впереди говорит, что абуна где-то недалеко. Гуськом проходим в узкую дверь. Тускло освещенное помещение с плетеной циновкой на полу и белеными стенами. Судя по тому, что абуна опять снимает свои сандалии, это храм. Из прихожей попадаем во второе, совершенно темное помещение. Монах шуршит по стене рукой – догадываюсь, что он ищет выключатель. Неожиданно вспыхивает свет. Оказывается, мы в древней церкви Антония Великого — самом старом из пяти храмов монастыря, где ученые обнаружили следы застройки аж 4 века, то есть времени жизни святого. Однако большая часть здания и знаменитые фрески церкви относятся к 12-13 векам. В этот редкий период мусульманские правители благоволили коптам, поэтому их религиозное искусство и строительство процветали.

Помещение разделено на три уровня, которые ступенями поднимаются от входа к алтарю. Абуна на свой коптский манер, а я по-русски перекрестившись, движемся к иконостасу, который здесь заменяет резная деревянная решетка, потемневшая от старости. Отодвинув красиво расшитую занавеску — «царские врата» абуна приглашает меня подойти к установленным за ней трем каменным алтарям. Центральный посвящен Св. Антонию, тот что слева – Марку Евангелисту, крестившему в 60-м от Рождества Христова году Египет. Мощей святых здесь нет. Останки апостола генуэзские купцы в смутные средневековые времена выкрали и увезли в Италию, а свое тело Антоний Великий подобно Моисею завещал ученикам после смерти спрятать в горах. Тем не менее, наряду с находящейся в полутора часах ходьбы отсюда пещерой, где знаменитый отшельник окончил свой земной путь, а также «антониевым» источником, бьющим из горы Кульзум это наиболее святое место монастыря.

Тонким лучиком лазерной указки абуна обращает мое внимание на древние росписи, сверху донизу покрывающие стены храма. Обращает на себя внимание фреска с изображением четырех зверей Апокалипсиса. Влияние древнеегипетской египетской живописи, в которую уходит корнями коптская настенная роспись, сказалась здесь в полной мере. В эпоху фараонов жители этой страны обожествляли практически всю живую и неживую природу. Фигуры с головами быка, льва, орла и человека и туловищами рыб обращаются в молении к Христу и Богородице. Моя дочь Татьяна, профессионально занимающаяся рисованием, просила меня спросить у монахов, почему евангелисты на этой фреске изображены с рыбьими телами? Абуна немного удивился, однако затем пояснил мне, что на самом деле это шесть крыльев, как у серафимов. Два крыла сложены над головой, два распростерты за спиной, а еще два перекрещиваясь закрывают туловище и ноги. Однако у моей младшей глаз наметанный, сходство с рыбами и правда бросается в глаза. Как известно, эти животные были одними из самых почитаемых существ в языческом Египте. С крыльев на зрителя с любопытством взирают множество глаз с характерно изогнутыми, как на древних изображениях бровями. Не секрет, что из незапамятной толщи времен пришла в коптскую иконографию и другая экзотическая традиция: рисовать некоторых святых, например, мученика Святого Христофора, с собачьей головой. Похожими фантастическими существами населяли потусторонний мир еще древние египтяне.

Интересно, что в то же время, с язычеством коптские монахи боролись безжалостно. Так, в Луксоре – столице фараонов Верхнего Египта мне доводилось видеть искалеченные рукой суровых пустынников стелы и барельефы с изображениями правителей и мифических существ сохранившиеся от давно исчезнувшей цивилизации. Утратив идейное содержание, древние художественные традиции прижились в самом сердце египетской церкви – коптских монастырях.

Прощание с монастырем

Когда мы с абуной покидаем тихие покои церкви Святого Антония, залитая лунным светом обитель уже не пугает меня своей таинственностью. В ночной тишине плавно течет речь монаха. Ее прерывает лишь гулкое урчание моего пустого желудка. Судя по усиливающемуся аппетитному запаху, абуна правильно истолковал завывания пустующего с раннего утра живота, и ведет меня туда куда надо. Одноэтажное здание кухни приветливо распахнуло свою дверь навстречу голодному и усталому русскому путешественнику. Монах что-то говорит по-арабски в окошко раздачи пищи. Оттуда отзываются грохотом кастрюль. Через несколько минут передо мной на длинном, покрытом клеенкой столе, словно на скатерти-самобранке дымится горячий ужин: тарелка горохового супа, на второе – рис и овощное рагу. А тут неплохо кормят! Хотя все абсолютно постное. Сейчас Рождественский пост, который у них по времени полностью совпадает с нашим. Сытый желудок предрасполагает к беседе по душам. Достаю диктофон, но о. Арчилидес просит его не включать. Что ж будем общаться так.

В последние годы заметно усилились выпады исламских фундаменталистов против коптской церкви. Опять таки, взять хотя бы ваши проблемы с монастырской стеной. Одним вам не справиться…

- Да, стена это проблема. Но чем тут может помочь Россия? Пока нам куда больше помогает правительство США, где имеется влиятельная коптская община. Разве у России есть столько денег и влияния, как у Америки?

Машинально спрятав под стол свои ноги, обутые в драные кроссовки про себя прикидываю, что, пожалуй, с мировым лидером пока стоит повременить. Окончив трапезу, безуспешно пытаюсь остановить монаха, успевшего сложить пустые тарелки стопкой и отправившегося на мойку. Помогаю ему тем, что несу следом кувшин и жестяную кружку. На столе осталась пачка круглых лепешек. Абуна берет их и кладет в мою тряпичную сумку. Спрашивает – хочу ли я заночевать в монастыре, или же планирую вернуться в Хургаду? Недолго поразмыслив, решаю, что лучше, пожалуй, будет поехать назад. Он извлекает из бездонных складок рясы мобильный телефон и о чем — то говорит с неведомым собеседником. На прощание он дарит мне красочный буклет с видами монастыря и говорит, чтобы я шел к сторожевой башне, где меня встретит уже известный мне охранник. Сказав на прощание «бай!» о. Арчилидес исчезает в темноте.

На КПП меня поджидает Имед. Пока не пришел вызванный абуной микроавтобус, коротаем время за разговором в тесной коморке, скрытой внутри одной из каменных надвратных башен. Внутреннее убранство сторожки говорит о предельном аскетизме ее обитателя, вернее обитателей – слева и справа от входа стоит две кровати, застеленные шерстяными одеялами на армейский манер. С потолка на проводе свисает подслеповатая лампочка, испускающая желтый рассеянный свет. За окном полная чернота – с трудом верится, что где-то рам расстилаются бескрайние просторы великой пустыни. На стене икона Николы Чудотворца. Имед очень удивлен, узнав, что в России не только знают, но и очень почитают этого святого, которого он искренне считал «своим», коптским. Из стоящего на деревянной табуретке обшарпанного «двухкассетника» сквозь помехи коротковолнового эфира прорываются звуки арабской музыки.

-Любишь слушать радио, слышал «Голос России»? Я там работаю.

-Правда? Невероятно!

При этом произносит с характерным для нашей станции металлическим выговором: «Зе войс оф Раша».

Сторож Имед, оказывается не так прост, как выглядит — он экономист с высшим образованием, окончил университет в Асьюте. Что делает в глуши, этот молодой парень, за 20 долларов в месяц поднимая и опуская шлагбаум? Наверное, мне никогда не понять загадочную коптскую душу. В приоткрытую дверь из пустыни врываются зловещие завывания ветра. Наверняка, под покровом темноты в окрестностях монастыря бродят дикие звери. Раньше в этих местах в изобилии водились львы. С ними отшельники попеременно то враждовали, то по-братски делились последним куском хлеба. Одно предание рассказывает о последней встрече Павла Фивейского и Антония Великого. Однажды, когда Антоний пришел в гости к своему другу, то со скорбью обнаружил, что его душа уже отошла на небо. Погоревав, подвижник стал думать, как предать тело земле – по силам ли иссушенному годами старцу вырыть яму в этой каменной пустыне? Тогда на помощь пришли два льва, которые своими лапами вырыли могилу для святого Павла. Сюжет этот очень часто изображается на коптских иконах.

Имед говорит, что сейчас в пустыне бегают только шакалы, да еще изредка приходят отбившиеся от стада верблюды. Зато в изобилии водятся змеи и всякие другие ядовитые гады. Еще когда я ехал в Зафарану на автобусе, порт-саидский матрос предупреждал меня об этом. Здесь водится разновидность кобры, которую местные жители из-за двух характерных наростов на голове называют «рогатками». Укус этой змеи смертелен. Однако монахи, верные слову Спасителя, сказавшего, что верующие в Него «будут брать змей, и не повредит им», не боятся этой напасти. Среди египтян даже существует поверье, что в праздник бегства Святого Семейства в Египет, который отмечается здесь в июне, ядовитые пресмыкающиеся не могут причинить никакого вреда людям. Хотите верьте, хотите – нет, а коптские дети в эти дни не боятся играть с ядовитыми скорпионами. На стене в столовой я видел икону, изображающую, как мученица Мохраиль стоит босиком на извивающемся клубке змей и скорпионов. Когда римляне мучили святую, они бросили ее в яму с этими мерзкими тварями, но те мгновенно погибли. В следующий раз, когда отправлюсь в пустыню, обязательно возьму с собой образок с этой святой. Абуна Арчилидес, впрочем, сказал мне, что согласно коптской иконографии аспиды, пауки и скорпионы изображают не только их самих, но и символизируют искушения.

Из-за окна доносится шум приближающегося автомобиля. Похоже, это за мной.

Выхватывая светом фар из темноты куски пустыни, микроавтобус разворачивается, и по асфальтированному шоссе уносит меня из успевшего полюбиться монастыря в неизвестность черной арабской ночи. Время близится к полуночи, когда мы достигаем Зафараны. Как и сказал мне абуна, даю своему предприимчивому шоферу 20 фунтов вместо 50. Тот молча прячет их в карман. Как я понял по нехарактерному для местных жителей безропотному отношению к малому размеру вознаграждения, слово абуны для него – закон. Возможно, для него это своего рода послушание. Подъезжаем к пустынному зафаранскому перекрестку. Полицейский блок – пост. На стуле, положив «Калашников» на колени, сидит полицейский в черном свитере, другой чистит пистолет.

Кроме «ассалям алейкум» я больше ничего не понял из их разговора. Ну, думаю, все приехал. Если не «пришьют» как врага ислама прямо тут, у обшарпанной кирпичной стены, то замерзну от холода – температура явно не больше плюс пяти, а я в одной футболке и джинсах. И как это я не догадался захватить с собой хотя бы вязаный жилет. Ладно, думаю, мертвому теплые вещи все равно ни к чему. Можете представить мою радость, когда через минуту один из полисменов подносит мне пластиковый стаканчик с горячим чаем, который я с благодарностью принимаю, а другой усаживает меня в пластиковое кресло. Похоже, жить буду. Вдали появляется пара светящихся точек. Кому это вдумалось путешествовать ночью по пустыне? Взмахом жезла полисмен тормозит небольшой автобус с тонированными стеклами и пацифистской эмблемой «Мерседес» на радиаторе. Первый вопрос, который задал мне водитель, ошарашенный неожиданной остановкой в пустыне и появлением бледнолицего в сопровождении автоматчика, был: «Что ты делал в Зафаране?». До желанной Хургады, где меня ждет уютный гостиничный номер остается всего каких-то 260 километров.

Глава II. Между небом и землей Синая

Зная назойливый характер египетских торговцев, я даже в респектабельном Шарм – эль — Шейхе старался обходить стороной маленькие магазинчики. На удивление, хотя я уже минут пять, как глазел на выставленный у входа в лавку стеллаж с ярко оформленными путеводителями и желтыми от обилия песков картами Египта, меня никто не атаковал. Никто не выскакивал из магазина и не хватал меня за рукав, чтобы всучить мне «незаменимые» вещи вроде эфирных масел или фальшивую «базальтовую» статуэтку.

Несколько уязвленный этим, я осмелел настолько, что переступил порог небольшого стеклянного заведения. Плотный здоровяк лет 40 в джинсах и белой рубашке сидел за столом у компьютера и потягивал ярко красный напиток из одноразового стаканчика. Как выяснилось, торговец — копт по имени Ашраф. Узнав, что я русский, он со словами «каркади?» — предложил мне и моей восьмилетней дочери Татьяне подсесть к столу, чтобы отведать традиционного местного напитка. Пока залитый кипятком из электрочайника пакетик окрашивал воду в красный цвет, ребенок погрузился в изучение диковинных сувениров. Признаться, шерстяные верблюды, сказочные папирусы с изображениями фараонов, испещренные иероглифами закладки для книг с шелковыми кисточками и меня на время выхватили из реальности.

Украсив голову Тани «серебряной» диадемой с пластиковыми «камнями», Ашраф возвращается ко мне и деловито извлекает из стола русско-арабский разговорник. Просит сказать, как будут звучать по-русски незаменимые в торговле термины, вроде «заходите пожалуйста», «сколько это стоит?», еще что-то. При этом все, что я ему говорю, старательно записывает в тетрадку справа налево, арабскими буквами. Пока ароматный напиток остывает, мы совершаем виртуальный тур по христианскому Египту — Ашраф включил компьютер, монитор которого обильно украшен наклейками, изображающими Богородицу, Христа и святых. Говорит, прижимая ладонь к полу, что в Египте христиан мало, а мусульман – рука поднимается резко вверх много. Сокрушенно качает головой. Интересуется: а как у вас? Говорю, что у нас, когда был социализм, христианская церковь тоже была в загоне, а сейчас — религию разрешили, православие возрождается. Удивляется, узнав, что не менее пятой части россиян – мусульмане. По его представлениям, в «стране снегов» живут только русские — единоверцы коптов. Кивнув на резиновые ласты, которые я приставил к ножке стола, спрашивает:

- У тебя есть какие-нибудь планы, кроме как плескаться в море?

В ответ на неопределенное мотание головой, изрекает:

- Между прочим, мы, копты — наследники фараонов.

С этими словами он вывел на экран компьютера фотографию горы Моисея, расположенной километрах в двухстах отсюда в глубине Синайского полуострова.

Как гласит Библия, в незапамятные времена евреи пришли и поселились на берегах Нила: «И жил Израиль в земле Египетской, в земле Гесем, и владели они ею, и плодились, и весьма умножились». Было это лет этак за 1300 до Рождества Христова. В один прекрасный день фараон обнаружил, что сыны Израилевы чрезвычайно усилились и распространились по всей их земле. Вместо того, чтобы от души порадоваться за подданных, он почему-то решил их извести, для чего приказал нещадно эксплуатировать на строительстве пирамид. Но и этого ему показалось мало. Жестокий властитель Египта, велел повивальным бабкам умерщвлять младенцев мужского пола, рождающихся в еврейских семьях.

Тут то и появляется на исторической сцене легендарный Моисей. Он родился в бедной еврейской семье. Чтобы спасти сына мать решилась на отчаянный шаг. Чтобы младенец не разделил участь тысяч других еврейских мальчиков, она положила дитя в корзину и пустила по Нилу. Будущего избавителя израильтян нашла молодая дочь фараона. Она назвала его Моисеем, что по-египетски значит «взятый из воды». Воспитываясь во дворце, Моисей по внешности и образу жизни был настоящим аристократом, говорившим на равных с остальными вельможами. Он носил дорогие одежды, его пальцы были унизаны драгоценными перстнями, словно наследный принц израильтянин разъезжал на колеснице в сопровождении ослепительной свиты.

В это самое время его соплеменники под ударами бичей и палок надсмотрщиков трудились на ненавистных им египтян. От зари до зари они строили циклопические пирамиды, воздвигали города. Роскошествуя во дворце, Моисей особенно не вникал в проблемы соплеменников. Но в один прекрасный день все роковым образом изменилось. Проезжая как-то на колеснице, он увидел, как надсмотрщик бьет бичом еврея. Подойдя к обидчику Моисей в ярости ударил его и убил. По фараонским законам за это полагалась смерть. Моисей вынужден был бежать на Синай. Здесь у подножия горы Хорив из тернового куста Бог приказал ему вывести свой народ из плена египетского. Так что в один прекрасный день борец с несправедливостью вернулся во дворец.

После известного диспута с египетскими жрецами, сопровождавшегося нашествием жаб, превращением вод Нила в кровь, смертью египетских первенцев он, наконец, добился от фараона разрешения вывести народ Израилев из Египта. Но неожиданно тот передумал и бросил смертоносные колесницы в погоню за беглецами. Когда их прижали к берегу Красного моря, спасения, казалось, не было. Тогда Моисей простер своей жезл над стихией, и вода расступилась. Израильтяне были спасены. Что касается незадачливых преследователей, то когда фараон с войском устремились за ними по дну морской пучины, то предводитель евреев, обернувшись, взмахнул жезлом еще раз. Сдерживавшиеся невероятной силой километровые стены воды обрушились на несчастных, поглотив их. Спасшиеся же иудеи пришли сюда, на Синай. Вместо тучных нив и зеленых полей их взору предстала обезвоженная каменистая пустыня, где летом жара достигает 50 градусов по Цельсию. Лишь много лет спустя самые стойкие из них достигнут Земли Обетованной. Такова вкратце история исхода евреев из Египта.

С тех времен многое изменилось. Сегодня «сынов фараона», которые когда-то угнетали несчастных евреев, в свою очередь самих притесняют власти Египта. Ирония судьбы в том, что коптам при этом в вину нередко ставится… сговор с Израилем. Как известно, это государство захватило Синайский полуостров во время войны «Судного дня», после чего он отошел назад к Египту лишь в 1982 году. Так вот, на населяющих Синай христиан и бедуинов центральные власти после того конфликта смотрят косо, подозревая в них «агентов» Тель-Авива. Как бы там ни было, а к евреям копты действительно относятся очень хорошо, с ностальгией вспоминая времена оккупации. Тогда Синай, казалось бы, пригодный для жизни в той же мере, что и, поверхность Солнца, благодаря расцвету нефтедобычи и туризма переживал настоящий экономический бум…

«Тебе обязательно надо посетить гору Моисея», – резюмирует торговец, разворачивая передо мной карту полуострова, огромные размеры которой оказались ничтожны по сравнению с достоинством купюрой, которую мне пришлось за нее отдать. А ведь этот копт прав, Библия – ключ к истории его древней страны. На прощание Ашраф дарит Тане покрытую арабской вязью и коптскими иероглифами красивую открытку с изображением Девы Марии и младенца Иисуса. В ответ вручаю ему небольшую картонную иконку Богородицы – покровительницы путешествующих, которую мы купили в Москве накануне поездки на Синай. Со словами «рашн айкон» («русская икона») Ашраф благоговейно целует ее, прикладывает ко лбу и прячет в нагрудный карман.

По следам Моисея

«И сказал Господь Моисею: взойди ко мне на гору, я дам тебе скрижали каменные, и закон, и заповеди, которые Я написал для научения людей» (Исх.14:12)

Отъезд на библейскую гору Синай из отеля, прилепившегося к северной окраине Шарм эль Шейха, как твердо обещал мне во время покупки путевки гид Мухаммед, состоится в 22 часа 30 минут. Я не учел, что он имел в виду тридцать египетских, а не наших минут, поэтому до появления запоздавшего автобуса проскучал в холле добрых пол часа. За это время услужливый метрдотель снабдил меня большой зеленой коробкой с провиантом. Аккуратно завернутые в целофан помидор, огурец, гоава — местный плод, похожий по виду и вкусу на нашу грушу, сладкие булочки, сыр и аскетичного вида кубик ветчины будут завтра, за двести с лишним километров от цивилизации, как нельзя кстати.

Наконец, тьму египетскую разрезают лучи фар громадного белого автобуса, из передней двери которого бодро выскакивает уже знакомый мне по встрече в аэропорту проводник Валид. На шее у него болтается привязанная к шнурку пластиковая карточка-пропуск. Приветствуем друг друга на непонятном русско- английско — арабском диалекте, хотя он, как позже выяснилось, прекрасно говорит на родном для меня языке. Показываю ему паспорт, не окажись которого на одном из блокпостов, элементарно можно «отдохнуть» не на Красном море, а в камере предварительного заключения. После войны за Синай 1973 года египтянам повсюду мерещатся израильские лазутчики. С некоторым сожалением отдаю ему путевку, за которую пришлось выложить 35 долларов и проникаю из жаркой пустыни в прохладные недра кондиционированного автобуса.

Шарм эль Шейх сияет неоновыми огнями казино и ночных дискотек. Быстро минуем цитадель развлечений, проезжаем аэропорт и выруливаем на шоссе, где по безжизненной пустыне устремляемся в сторону гор залитых лунным светом. Валид пытается что-то говорить через микрофон, но быстро умолкает, поняв, что большинство «руссо туристо» давно спят богатырским сном.

Просыпаюсь в половине третьего ночи оттого, что зуб на зуб не попадает – водитель по привычке включил кондиционер на «заморозку», хотя в глубине синайской пустыни ночью довольно холодно. Хорошо, что свитер недалеко. Остановка у какого-то КПП. Полицейский в белой форме с «калашниковым» на плече проверяет документы у водителя, в то время как его напарник «светит» под днищем автобуса зеркалом на длинном штативе. Под растянутыми на жердях обрывками ткани на ковриках сидят бедуины. Традиционные шерстяные плащи накинуты поверх спортивных курток, на ногах – модные кроссовки. Один курит кальян. На туристов — ноль внимания, явно не бедные кочевники, кормящиеся доходом с продажи изделий рук своих туристам. Скорее контрабандисты или полицейские «стукачи».

Контрабанда тут вообще процветает. Кое-где это основной промысел бедуинов, которые не признают государственных границ, и других условностей вроде виз, кочуя по всему Ближнему Востоку, где им заблагорассудится. Если подворачивается работа перевезти на верблюдах из одной страны в другую партию наркотиков или оружия, от такой возможности, понятно, не отказываются. Срок за подобное преступление здесь, кстати, дают немалый – до 25 лет. Однако египетская полиция, куда рекрутируются в основном арабы, ничего не может поделать с хитрыми «детьми пустыни», которые благодаря прекрасному знанию гористой местности, как правило, ловко уходят от преследования.

Валид раздает всем фонарики. Я со словами «Мейд ин раша» показываю ему свой трехбатарейный светильник, на который перед выездом в Египет пришлось раскошелиться в нашем хозяйственном магазине, и как выяснилось, совершенно напрасно. Валид с усмешкой прячет свой фонарь и вежливо приглашает всех покинуть автобус, чтобы проследовать под своды монастырского кафетерия, где уже толпятся духовные «альпинисты» со всего мира. Монастырь Святой Екатерины, основанный в VI веке, расположен на высоте 1570 метров между высокими горами Моисея, Екатерины и Сафсафа. Он служит стартовой площадкой для всех желающих подняться на пик Моисея — библейскую гору Хорив, или Джебель Муса, по-арабски. Однако красотами древнего монастыря-крепости, у кого хватит сил, путники смогут насладиться только утром, на обратном пути с горы.

«И стали у подошвы горы…» (Исх.19:17)

Чашка чая за пластиковым столиком в компании двух крепких русских парней и их подруг, которые курят не переставая, заставляет задуматься о преимуществах здорового образа жизни. Как — никак всем нам предстоит вскарабкаться по горным тропам на гору высотой 2200 метров над уровнем моря. Валид говорит здоровяку, что тот, кто курит, не сможет подняться на Джебель Муса. «Шварценеггер» в ответ интересуется, знает ли проводник, что такое горная подготовка в Карабахе в 1991 году? Тот в ответ молчит. В заключение договариваемся, что если кто-то отобьется от группы во время восхождения на гору Хорив, то встречаемся здесь же в пол девятого.

Наконец поход объявлен и наша разношерстая компания — человек 8-10, среди которых уже упомянутые атлеты с подругами, интеллигентного вида пара преклонных лет, одинокая дама с лицом боярыни Морозовой в день ареста, и молодая девушка, во главе с проводником выдвигается в направлении монастыря Сент Катрин. Светя себе под ноги фонариками, поднимаемся по каменным ступенькам, минуем монашеский склеп, внутри которого на полках разложены бренные кости сотен монахов обитавших здесь за тысячу лет до нас. Покойников сначала хоронят на кладбище в маленьком монастырском саду, затем их кости вынимают, обмывают в вине и помещают в склепе. Этот странный обычай происходит оттого, что как и в других монастырях, расположенных в каменистой синайской пустыне, очень трудно выдалбливать могилы в грунте. Кроме того, сказывается дефицит пространства на подопечной монастырю Святой Екатерины территории. Необъяснимая для мирян всего мира традиция имеет для монахов особый духовный смысл, постоянно напоминая им о бренности бытия. Оставляем позади приземистую часовню мученика Трифона. Короткий волнительный миг вхождения в монастырские ворота, огибаем величественные монастырские стены слева и по каменистой тропе движемся наверх.

«И взойди утром на гору Синай, и предстань предо мною на вершине горы» (Исх.34:2)

Куда не пройти верблюду

С каждой минутой издали казавшийся пологим склон становится все круче. Рядом, с повязанными на поясе теплыми куртками шагают итальянцы, бодро движутся навьюченные рюкзаками и низкорослые японцы. Отовсюду слышна непривычная русскому уху речь всех народов мира. На ум приходит, что подобное интернациональное скопление людей, наверное, наблюдалось разве что во время строительства вавилонской башни. Светящийся точками фонариков людской поток извивается серпантином вокруг горы.

Тут же вперемежку с людьми идут верблюды, хозяева которых непрестанно оглашают воздух пронзительными криками: «Камель, мадам!», «Верблюд!». В хрониках Евтихия, патриарха Александрийского, жившего в 9 веке, говорится, что когда византийский император Юстиниан построил монастырь, то он поселил рядом с ним около двухсот семей, привезенных с северного побережья Анатолии. Этим семья рабов было поручено охранять и обслуживать монастырь, а их потомкам – обирать многочисленных туристов. Люди эти составляют племя джебелие, относящееся к синайским бедуинам, но считают себя греками и очень гордятся, когда другие называют их так. По вероисповеданию джебелие давным — давно стали мусульманами, но по-прежнему поклоняются христианским мученикам Екатерине и Георгию, а в день Святого Моисея поднимаются на вершину его горы.

Сильный животный запах заставляет внимательнее смотреть под ноги – повсюду щедро рассыпаны круглые твердые шарики верблюжьего помета. Через некоторое время понимаю, что фонарь скорее мешает, чем помогает. Местность освещена призрачным лунным светом, а луч фонарика только слепит глаза, поэтому легко споткнуться ил угодить под верблюда. Выключив хваленый российский светильник, убираю его в накладной карман брюк. Короткий привал на придорожном булыжнике, в компании с незнакомыми пилигримами – от нашей группы осталось уже менее половины участников. Воспользоваться навязчивым сервисом арабов, тут же торгующих прохладительными напитками и шоколадом, памятуя о дизентерии и пользе горного восхождения натощак, не рискую. Луч прожектора, установленного на массивной видеокамере нашего темнокожего оператора выхватывает из темноты уставшие лица.

Тем не менее, настроение у всех приподнятое и останавливаться на достигнутом, похоже, никто не намерен, даже преклонных лет француженка и присевший рядом на гранитный валун седой самурай. Что делают на полуночной святыне христиан и иудеев многочисленные представители далекой буддистской страны, ума не приложу. Закинув рюкзаки на плечи, поднимаемся дальше. Вообще-то преобладающий контингент, конечно, русские. Их тут не меньше половины. Интересно, как сквозь железобетонную подкорку унаследованного от СССР атеистического менталитета прорастают ростки живой веры. Так, в ответ на иронические комментарии по поводу тяжелого подъема, молодая русская девица замечает своему приятелю, что за это Бог, наверное, простит им хотя бы часть грехов.

Последние семьсот вырубленных монахами в скальной породе монументальных ступеней, как и предупреждали все путеводители по Синаю, оказались самыми трудными. Тропа идет вверх гораздо круче, и при этом сужается настолько, что протиснуться уже нет никакой возможности не то, что верблюдам, но даже двум людям идущим плечом к плечу. «Камель» дальше хода нет, поэтому прибывшим приходится покидать севших на колени гордых животных. Для многих, в частности, для двух родителей с ребенком лет девяти восхождение тут и окончилось. Видно, что вымотанное ночным подъемом чадо уже не в силах подняться с валуна, на который присело отдохнуть. Отец явно в растерянности – затащить ребенка на руках на вершину горы, до которой осталось «всего» метров четыреста – пятьсот выше сил, а бросить дитя с женой на крутом темном склоне глава семейства не решается. Вперед вырываются молодые и сильные, среди которых уже известная мне веселая парочка. Не отстают вездесущие японцы, и как ни странно, француженка, видевшая, наверное, еще генерала де Голля. Всего десятка полтора-два счастливчиков, которым единственным среди сотен других пилигримов предстоит встретить рассвет на самой вершине. ТО есть там, где на высоте почти трех с половиной километров край земли встречается с небом, и где Бог вручил Моисею каменные скрижали завета.

Облегчаю себе трудный подъем, вспоминая и сбрасывая с души давно позабытые в мирской суете грехи. Идти и вправду становится как-то легче, хотя за спиной тяжелый рюкзак с водой, провизией, фотоаппаратом и тяжелым трехбатарейным (зачем только я его купил?) фонариком. Ветер заметно крепчает – его пронизывающие порывы заставляют застегнуть теплую куртку на молнию и поднять воротник. Температура явно стремится к нулю. Предприимчивые джебелие тут же предлагают верблюжьи одеяла напрокат по цене 2 доллара за штуку. Какой-то русский парень пытается сторговаться за доллар, однако, «горный бедуин» – ни в какую. Видать спрос сильно превышает предложение.

Рассвет на горе Синай

Последний рывок, и вот, наконец, вершина. Под яркими звездами возвышаются каменные своды небольшого Храма Троицы. Часовня, венчающая гору Хорив, была сложена в 1934 году из монументальных каменных блоков, оставшихся от более ранней церкви – возведенной Юстинианом в 532 году и несколько раз разрушавшейся. До рассвета еще час, но хотя на часах всего 4.30, окрестности просматриваются довольно хорошо. Во все стороны простираются окутанные сизой мглой горные хребты. Вычислив наивысшую точку горы, карабкаюсь по отвесной скале между скорчившимися от холода под шерстяными одеялами пилигримами. С удовлетворением отмечаю про себя, что наиболее стойкими все же оказались наши соотечественники – их тут, на этой вершине мира не меньше половины. Взобраться на двухметровый «камешек», венчающий гору Хорив, поначалу не рискую – внизу как никак двухкилометровая пропасть. Кладу на каменную макушку Джебель Муса свой рюкзак, и обхватив ее руками, засыпаю стоя, в полной уверенности, что взобраться туда, то есть еще выше, никто не сможет. Там просто нет места. Каково же было мое удивление, когда через полчаса чуткого сна меня расталкивают под локоть двое японцев, требуя посторониться. С завидной ловкостью они обосновываются спиной к спине на «пятачке» размером с портфель.

«И будь готов к утру, и взойди утром на гору Синай, и предстань предо мною там на вершине горы» (Исх.34:2)

На Востоке свинцовый небосклон заметно светлеет. Появление узкой розовой полоски в облаке вызывает оживление в рядах приунывших было паломников, некоторые из которых дерзнули даже утверждать, будто восход сегодня отменяется. Другие возражали им, что он, несомненно, будет, только с другой стороны горы. Сомнения разрешились двадцать минут спустя после официально объявленного времени восхода. Сквозь разрывы в огромном облаке, заслонившим небосклон в самом нужном месте – на Востоке, вдруг прорвался золотой луч. Вслед за этим под радостные аплодисменты светящийся диск солнца, как можно было судить по узким зазорам в облаках, начал быстро подниматься все выше и выше. Наконец во все стороны от горизонта до горизонта хлынули гигантские снопы света. Вершины гор окрасились нежным розовым цветом.

Не утерпев, с риском для себя и закрепившихся на вершине японцев делаю отчаянный рывок над бездной и пересаживаюсь к ним. Так мы и встретили это фантастическое утро – двое японцев и один русский, не знающих ни слова на языке друг друга, но вместе оседлавших наивысшую точку –2285 метров Джебель Муса. Они, похоже, на меня не сердятся, только весело показывают руками, чтобы я не слишком шевелился, а то все вместе полетим в пропасть. Чуть ниже, здоровый русский дядька лет пятидесяти в каких-то онучах и лыжной шапочке приговаривая «где тут наше солнышко?» снимает рассвет на видеокамеру. При этом он балансирует на краю бездны, а француженка бальзаковского возраста отмахивается от него как от мухи, чтобы не загораживал прекрасный вид своими внушительными габаритами. Хотя эти недружественные махания явно сопряжены для него с риском для жизни, тот не в обиде, только под всеобщий хохот добродушно басит: «Эти французы могут быть иногда очень вредные». Представительница Франции невозмутимо сохраняет на лице каменное выражение достойное горы Хорив, что делает ситуацию еще более комичной.

Окончательно светает. От простирающегося во все стороны горного ландшафта захватывает дух. Библия гласит, что перед тем, как получить от Бога мраморные скрижали с наставлениями для своего народа, Моисей сорок дней молился на этой вершине, не принимая никакой пищи и воды, кроме росы небесной. Тем не менее, пора спускаться вниз, где нас ждет завтрак и чашка горячего чая. С хрустом разогнув конечности, затекшие от неподвижного часового сидения на камне, неохотно спускаюсь с насиженной вершины. Впереди – длинный спуск верблюжьими тропами в долину. Туда, где у основания горы стоит второй по древности после обители Антония Великого, монастырь Святой Екатерины. В нем уже полторы тысячи лет обитают греческие монахи – извечные оппоненты коптов, обосновавшихся по другую сторону Красного моря. В хорошую погоду гора Кульзум, где жил Антоний, и вершина Хорива видны друг другу.

«Крепкий орешек» Юстиниана, или как Иван Грозный Египет крестил

Казавшаяся издали детской игрушкой, православная цитадель вблизи поражает огромной высотой и протяженностью стен, с монументальными округлыми и прямоугольными башнями. Бойницы грозно щурятся на спускающуюся по склону армию новоявленных «крестоносцев» вооруженных фотоаппаратами и видеокамерами.

Все эта мощь призвана защитить две главные святыни — куст Неопалимой Купины, из пламени которого Господь воззвал к Моисею, и мощи Великомученицы Екатерины, глава и десница которой хранятся в алтаре соборного храма. Юстиниан, заклятый противник отколовшейся в 451 году коптской церкви, сознательно хотел воздвигнуть здесь, на восточных рубежах своей империи убедительный символ «истинного православия». Замысел, нужно сказать удался: даже в сравнении с величественными коптскими и русскими монастырями, крепость Юстиниана впечатляет неприступностью сложенных из пыльных гранитных блоков величественных стен.

Первые подвижники появились у святой горы еще в III веке. Жили они в многочисленных пещерах на склонах Хорива, а то и просто отрывая себе норы в каменистом грунте. Как и их коптские собратья, они проводили дни в уединении и безмолвии келий, питались только хлебом, финиками и водой. Внешний вид анахоретов, судя по описаниям блаженного Иоанна Мосха, был довольно устрашающий: «взгляд суровый, волоса нечесаные, лицо сморщенное, все члены тела изможденные, одеты в бедное рубище, сшитое из пальмовых листьев». Вечером в субботу собирались они в небольшой церковке возле Неопалимой Купины, чтобы провести ночь в молитве, а ранним утром отслужить Божественную литургию. Причастившись, пустынники снова расходились на неделю.

Спокойная жизнь, однако, у анахоретов никак не налаживалась. Автор 4 века Аммоний, например, стал свидетелем нападения блеммиев, воинственного эфиопского племени, разорявшего набегами города Сирии, Палестины и Египта. Вместе с игуменом он успел укрыться в башне рядом с церковью, все же остальные сорок отшельников были зверски убиты. Набеги случались постоянно, поэтому неудивительно, что в один прекрасный день терпение монахов лопнуло. Иноки пожаловались на жестоких детей пустыни самому императору Юстиниану, чья империя к середине 6 века раскинулась от Месопотамии до Атлантики. Его строители под руководством архитектора Стефаноса возвели столь монументальную крепость, что её стены за 14 веков почти не обветшали.

Подойти к древней обители можно только по дну глубокого ущелья. Южная стена поднимается по склону Хорива, а северная нисходит к подножию горы святой Епистимии: строители знали толк в фортификационном искусстве – откуда ни приближайся к монастырю, все равно окажешься под обстрелом. Например, из вон той черной бойницы, расположенной прямо над моей головой, в древности меня могли запросто облить кипящим маслом. Но другого способа проникнуть в древний форпост православия, кроме как через этот проделанный в трехметровой толще стены низкий проход нет. Сейчас, конечно, обитель осаждают не воинственные бедуины, а толпы туристов. Им во что бы то ни стало надо уложиться в промежуток времени с 8 до 12 утра, когда монастырь только и открыт для посещения. В старину же монахам угрожали опасности связанные не только с нарушением распорядка дня. Именно постоянные набеги воинственных кочевников побудили императора Юстиниана окружить мирную обитель неприступной стеной из квадратных каменных блоков.

Это впрочем, никак не отразилось на судьбе Египта покоренного в VII веке арабами. Ослабленная многолетней борьбой с коптским монофизитством, погрязшая во внутренних распрях африканская провинция Византии в 641 году практически добровольно сдалась арабскому халифу Омару, армия которого на своих копьях принесла в Египет ислам. Репрессии византийских войск против православных единоверцев привели к тому, что египтяне практически повсеместно встречали оккупационные магометанские войска как освободителей. Это имело катастрофические последствия для египетского «стада Святого Марка». Несмотря на отсутствие крупных репрессий, отрезанные от остального мира копты постепенно арабизировались. В итоге христиане сейчас оставляют не более десятой части семидесятимиллионного населения страны. Главный противник монофизитов в догматическом споре, греческий Александрийский Патриархат, после магометанского завоевания на коптов махнул рукой, поскольку ему пришлось решать собственные, куда более насущные проблемы. Хотя византийская Патриархия и не была полностью запрещена захватчиками, но с течением времени ослабла настолько, что ныне египетская паства Патриарха Александрийского и всей Африки Петра насчитывает всего несколько тысяч человек. Не смогла александрийская иерархия сохранить контроль и над этим бывшим форпостом византийской империи. В итоге длительных тяжб монастырь Святой Екатерины обрел самоуправление и, хотя и населен греческими монахами, но ни перед кем не отчитывается в своих действиях.

Напоенный ароматом эвкалипта сухой воздух прокален градусов до сорока, но дышать им легко, как в финской бане. Моя старшая дочь Татьяна во время одной из экскурсий отколупнула от монастырского дерева с длинными серебристыми листьями пропитанный смолой кусочек коры. Так вот, несколько месяцев спустя, открыв коробку с сувениром, я к своему удивлению обнаружил, что он благоухает столь же сильно. В ожидании открытия монастыря мы расселись на груде камней, сложенных в тени крепостной стены. Пойду, послушаю, о чем там рассказывает гид Валид? Он оказывается, пытается поразить воображение туристов очередной страшной историей. Император Юстиниан дал приказ своему архитектору Стефоносу выстроить монастырь на вершине горы Хорив, то есть на том самом месте, где Моисей получил мраморные скрижали. Однако, по подсказке префекта Синая, тот воздвиг каменную цитадель у основания горы — там, где Моисей увидел Горящий Куст, и имелся единственный в этих местах источник воды. Там же, кстати, уже возвышалась небольшая церковь, возведенная по приказу императрицы Елены. За девять лет на дне скалистого ущелья выросла неприступная крепость с множеством келий и великолепной базиликой Преображения. Узнав, что монастырь выстроен не там, где он хотел, Юстиниан так осерчал, что приказал отрубить префекту голову. Впрочем, некоторые историки считают все это досужими вымыслами, и ссылаются на благочестивый «облико морале» Юстиниана. К синайским анахоретам властитель, впрочем, продолжал благоволить, и даже прислал для их защиты солдат и слуг.

Охранная грамота Мухаммеда

Сонно взглянув на часы, смотритель, наконец, отпер тяжелую окованную железом дверь. В проем хлынула лавина посетителей. Толщина стен впечатляет – метров пять, не меньше, хотя с жилплощадью у монахов, явно большие проблемы. Стиснутый со всех сторон горами, монастырь веками разрастался внутри стен нагромождением причудливых форм и потайных ходов. В этом «муравейнике» кривые улочки идут поясами уровнях, так что плоские крыши нижних зданий нередко служат двориками для верхних. Прилепившиеся друг к другу кельи и другие монастырские постройки поддерживают множество арок. Туристы разбредаются по многочисленным ответвлениям крепости. Едва не спотыкаюсь об огромный ржавый утюг, который лежит на каменном выступе. Поднять его не под силу, наверное, и Шварценеггеру. Наступая, друг другу на пятки, и спотыкаясь, поднимаемся по плохо освещенной крутой лестнице.

Мерцающий свет свечи выхватывает из темноты прикрепленный к стене большой пожелтевший лист под стеклом. Это копия знаменитого ахтинаме (охранной грамоты), дарованной монастырю самим Магометом. Подлинник манускрипта с рисунком маленькой мечети на полях, исписанный сплошной арабской вязью, утвержденный подписями двадцати одного свидетеля и — вместо печати — отпечатком правой руки Магомета, хранится в сокровищнице султана в Стамбуле. Легенда гласит, что в одну из своих поездок в качестве купца Мухаммед посетил обитель. Грамота — удивительное свидетельство веротерпимости основателя ислама гарантировала инокам после арабского завоевания Египта не только неприкосновенность и защиту, но и особые преимущества, вроде освобождения от податей и неприкосновенности владений. Монахи в долгу не остались – и предложили властям построить на территории монастыря мечеть, что и было сделано в 13 веке. Тем не менее, история монастыря знает нападения не только кочевников, но даже регулярных войск исламских правителей Египта. Во время одной из таких атак монахи явили образец подлинного героизма. В 1091 году к святой обители пришел карательный отряд египетского султана, присланный для усмирения восставших бедуинов. Разогнав кочевников по пустыне, бравые вояки решили поживиться в монастыре. Они связали монахов и стали пытать их, дознаваясь, куда они спрятали свои сокровища. Тогда игумен Иоанн сам пришел в церковь, в которой держали пленников, и объявил, что один знает, где лежат сокровища и казна, но ни за что не выдаст их тайну. Мужественный епископ, принял смерть среди жестоких пыток, но так и не вымолвил не слова.

Японцам вход воспрещен

Поворачиваю за угол и в нише под невысокой аркой обнаруживаю закованный в камень древний колодец Моисея. Как свидетельствует Библия, бежав из Египта, и проделав в одиночку тот путь, по которому он потом поведет народ израильский, он пришел в землю Мадиамскую и сел здесь, утомленный зноем. Сейчас он меньше всего напоминал блистательного египетского аристократа. За сотни километров, проделанных по безводной пустыне, дорогая одежда на нем истрепалась, жажда и голод были единственными попутчиками на всем пути. Заросший и оборванный он походил на бедного пастуха, безнадежно ищущего хозяина и работу в этих диких скалах. Господь отправил ему навстречу семерых дочерей священника Иофора, пришедших напоить овец. Подоспевшие пастухи грубо оттолкнули их. Обладая не только обостренным чувством справедливости, но и богатырской внешностью Моисей вступился за женщин, обратив, обидчиков в бегство. Девушки разошлись по домам и рассказали о необыкновенном египтянине, встреченном ими у колодца. Так египетский вельможа стал пастухом. Вскоре он женился на девушке по имени Сепфора, которая родила ему двух сыновей.

Колодец, у которого произошла встреча Моисея с жителями деревни, существует и поныне. Но монахи благодаря проложенным под землей железным трубам берут воду из источника в другом месте, поэтом насос с железным подъемным колесом позднего времени — бездействует. Для анахоретов родник, берущий начало из толщи скальных пород издревле являлся главным источником воды. Его живительной влаги хватило даже на то, чтобы разбить небольшой сад, для прополки которого монахи привлекают паломников. Так, что на столе у монахов круглый год овощи и фрукты со своего огорода. Во время строгого поста, монахи, впрочем, нередко отказывали себе даже в этом. Тот, кто хочет почувствовать себя древним отшельником, может попробовать питаться лишь хлебом и водой. Согласно правилам первых веков, в день полагается съедать при этом всего два хлебца весом по 12 унций (около 300 грамм) каждый. Один съедается в три часа пополудни, другой – после захождения солнца. Более строгие иноки иногда обходились всего одним хлебцем. Пол буханки «черного» хлеба в день – такая вот диета.

В обители, некогда начитывавшей до четырехсот подвижников, сейчас их проживает всего три десятка. Все они греки, поэтому, когда во время прошлого посещения я услышал, как монах в черной рясе и цилиндрической шапочке обращается ко мне по-русски: «русский, православный, карашо», то сначала подумал, что ослышался. Я сказал, что моя двухлетняя дочь носит имя самой почитаемой в обители святой. Суровый анахорет так обрадовался, что даже согласился попозировать: посадил «Кэтрин» себе на колени, и я сделал снимок на память.

Святая святых

Древняя церковь Преображения выстроена архитектором Стефаносом из тесаных охристых гранитных блоков в форме классической византийской базилики. Ко входу ведут ступени, на которых столпилась большая группа японцев – они не могут понять, почему настоятель храма не хочет пускать их внутрь. Путеводитель, между прочим, откровенно предупреждал, что для неправославных церковь может оказаться закрыта. Сверху по лестнице, перебирая четки, спускает длинный как жердь бородатый инок. Протягиваю ему ярко иллюстрированную книжку, изданную подмосковной Свято-Екатерининской пустынью, которую я захватил специально для такого случая. Тем временем японцы образовали у входа настоящую пробку – народ сзади напирает. Наконец дипломатический инцидент улажен, и толкнув тяжелую резную дверь, настоятель пропускает внутрь ошеломленных столь недружественным приемом представителей страны Восходящего солнца.

В храме впечатляет уже дверь – деревянным трехметровым входным вратам в церковь 1400 лет. Византийские мастера использовали для их изготовления ливанский кедр и искусно украсили рельефами животных, птиц, цветов, листьев. Сверху – греческая надпись из Псалтири: «Вот врата Господа; праведные войдут в них». Перекрестившись, захожу в полутемный притвор церкви и после раскаленного зноя пустыни погружаюсь в прохладу, которую отдают истертые веками камни базилики. В притворе можно увидеть десятка с два редчайших икон возраст которых более тысячи лет. Монастырь является самым крупным хранителем древнейших православных образов в мире, количество которых исчисляется … сотнями. Одна из икон, выставленная на экспозиции — Рождество Христово, как это ни поразительно – коптская. Ей тысяча триста лет. Как сюда попало изделие «еретиков» ума не приложу. Коптская живопись, кстати, совсем не такая, как наша или тем более визанийская. Такое впечатление, что это рисунок ребенка – все краски яркие, лица Богородицы, святых и ангелов светятся радостью. Умилительно улыбаются теленок и лошадь, с любопытством разглядывающие Спасителя лежащего в их яслях. С точки зрения западного искусства — полное нарушение канонов: фигуры плоские, пропорции не соблюдены, детали не прописаны. Но именно эта детская непосредственность и производит потрясающее впечатление.

Неожиданно кто-то выхватывает у меня из рук роскошный фотоальбом с видами обители, который я всего пять минут назад по фантастической цене приобрел в книжной лавке. Бросаюсь в погоню за похитителем в халате и «арафатке», но тот вместо того, чтобы кинуться наутек, ведет себя необъяснимо. Он прикладывает книгу к стеклу, за которое помещены иконы, освящая, таким образом, ее. Оказывается это его способ заработка. Молодец, здорово придумал – протягиваю ему скомканную купюру синего цвета. Кстати, о книгах. По числу и ценности рукописей и книг библиотека монастыря Святой Екатерины уступает только Ватикану. Сейчас наиболее значительным ее манускриптом является Сирийский кодекс V века. В прошлом библиотека имела еще более редкий Синайский кодекс IV века, который был найден в корзине для мусора и тайком от монахов «заимствован» в 1865 году немецким ученым Тишендорфом в интересах русского царя. Кодекс, посланный в Санкт-Петербург, никогда уже не был возвращен. В 1933 году советская власть продала его Британскому музею за огромную сумму в 100 000 фунтов, что по нынешнему курсу составляет около 200 миллионов фунтов (!). С тех пор монахи книг больше никому не дают, а за их хранением зорко наблюдает ЮНЕСКО.

Первое что бросается в глаза, когда попадаешь в зал базилики Преображения, так это ее огромное внутреннее пространство. Снаружи церковь — духовное сердце обители — практически незаметна среди нагроможденных друг на друга построек. Монолитные гранитные колонны, по шесть с обеих сторон, увенчаны резными коринфскими капителями и соединены арками. В основании каждого колосса, которые не обхватить и двум взявшимся за руки людям, сокрыты мощи мучеников – жертв бедуинских набегов. Огромные узорчатые паникадила спускаются с потолка на цепях. Подхожу к монаху, дежурящему у двух ящиков – в один, как водится, нужно класть записки за здравие, в другой — за упокой. Русская туристка интересуется у гида, что это за ящики? Валид поясняет, что к чему. Тогда она по простоте своей советской спрашивает: а за кого лучше подавать записки? Араб сначала опешивает, а потом находится: «лучше, конечно, за живых». Интересно, что даже здесь, в православном храме он Бога называет только «Аллахом».

Инок зажигает свечи на высоких подсвечниках перед царскими вратами и начинает негромко читать молитву. Другой ходит по храму, размахивая массивной кадильницей, которая методично бряцает в такт его шагов. Вообще-то служба бывает здесь четыре раза в день, и как раз в часы, когда монастырь закрыт для посещения. Туристов на них не пускают, но сейчас явно сделано исключение. Интересное отличие от наших храмов – два ряда деревянных стасидий – узких кабинок, в которых во время богослужения можно если не сидеть, то хотя бы полу стоять.

Через сделанную слева в иконостасе специально для туристов дверь, проходим туда, куда в нашем храме простым смертным, то есть не священникам и не монахам, в жизни не попасть — в алтарь храма. Говорить и фотографировать здесь строго запрещено. Древняя беломраморная рака, на которую жестами указывает Валид, хранит мощи Великомученицы Екатерины. На Синае даже арабы — мусульмане, не говоря уже о веками прислуживающих монастырю бедуинах из племени «джебелие» почтительно относятся к этой христианской святой. Странно видеть, как лицо нашего жизнерадостного гида-магометанина сразу серьезнеет, интересно какому Богу он сейчас молится?

Как гласит изданный монастырем на русском языке путеводитель, при рождении Святая Екатерина (по-гречески «Всегда чистая») получила имя Доротея. Она родилась в 294 году в Александрии, и закончив языческую школу, где изучала философию, риторику, поэзию, музыку, математику, астрономию и медицину, получила блестящее образование. Красивая дочь аристократических родителей, она не знала недостатка в женихах, но отвергла все их предложения. Монах-сириец рассказал ей об Иисусе Христе, женихе души, и обратил её в христианство. После крещения она получила имя Екатерина. Во время преследования христиан в период правления императора Максиминуса Екатерина публично заявила о своей вере в Иисуса Христа и обвинила правителя в том, что он приносит жертвы идолам.

Пятьдесят мудрецов, собранных со всей империи, пытались переубедить её, но тщетно. Более того, святая сама убедила их в необходимости веры в Христа, цитируя при этом древнегреческих философов. Несмотря на пытки, она смогла обратить в христианство даже членов семьи императора и его ближайших друзей. После казни Екатерины тело её исчезло. Согласно преданию, ангелы перенесли его на вершину самой высокой горы Синая, носящей сейчас её имя – Джебель Катрин, расположенную по соседству с монастырем. Примерно три века спустя монахи, повинуясь видению, поднялись на гору, нашли там останки мученицы, спустили их вниз и поместили в золотую раку и церкви. С тех пор и они находятся здесь. После крестовых походов Екатерина стала одной из самых почитаемых святых в Европе.

Но и на Руси почитание мученицы уходит в глубь веков. В 1558 году царь Иван Грозный, отправил в Синайский монастырь посольство с несметными дарами — «рухлядью»: церковной утварью, собольи шубы на бархате, шелковый, золотом шитый покров на мощи святой Екатерины, сотни золотых рублей. Полученные средства позволили монахам построить часовню в честь святой на самой высокой точке Египта — вершине Джебель Катрин (2642 метра над уровнем моря), то есть там, где и были обретены ее честные мощи. Часовня действует и по сей день, осеняя взметнувшимся в небо православным крестом весь мусульманский Египет.

Все цвета радуги

Поднимаю голову — в высоте под куполом базилики раскрывается огромный мозаичный свод изображающий Преображение Господне: «Просияло лице Его как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет» (Мф. 17:2). Посередине овального ореола Спаситель изображен с черными волосами и бородой разговаривающий с Моисеем и Ильей. Апостолы, увидев своего Учителя в ослепительном Божественном свете, который исходит от Него семью лучами, в страхе упали на колени и закрыли глаза руками. Византийские мастера, создавшие в VI этот шедевр, укладывали разноцветные кристаллические пластинки не в гладкую поверхность, а чуть наклонно одна к другой. Это дает поразительный эффект игры света и тени, а падающий из расположенных под самой крышей окон свет заставляет предположить, что для изготовления мозаики древние художники взяли с неба радугу.

После просторного собора монастырский двор кажется тесным и крохотным. По переплетению узких мощеных улочек, где едва могут разойтись два-три человека, пробираюсь к легендарной Неопалимой Купине. Вот что свидетельствует Библия: «Моисей пас овец у Иофора, тестя своего, священника Мадиамского. Однажды провел он стадо далеко в пустыню, и пришел к горе Божией Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но не сгорает». (Исход, 3:1,2). Дальше, как известно, Бог приказал Моисею вывести народ Израилев из Египта. Растение, насчитывающее более 3500 лет, уцелело от посягательств туристов исключительно благодаря высокой каменной ограде, возведенной монахами. Зеленые листья колючего кустарника непреодолимо манят к себе, но ухватить хотя бы микроскопический кусочек реликвии нет никакой возможности – слишком высокая стена. К счастью позже мне удалось приобрести в сувенирной лавке несколько заламинированных «купинок», похожих на листья крапивы. Это единственный куст такого рода на всем Синайском полуострове, причем ни одна попытка высадить его отросток в другом месте успеха не имела. В расщелинах между камнями ограды белеют сложенные в несколько раз кусочки бумаги – паломники хотят таким образом побыстрее донести свои сокровенные желания до Бога.

Известно, что подвижники Синая нередко бывали за Красным морем, чтобы учиться у коптских подвижников, на которых смотрели как на своих учителей. Так, пустынников Верхнего Египта навещал сам игумен монастыря Святой Екатерины Иоанн Лествичник, автор знаменитой «Лествицы». Однако менее известно, что великие анахореты Антоний Великий и Павел Фивейский тоже были на Синае. Предание гласит, что однажды на Пасху во время литургии в синайский Раифский монастырь вошли два никому не известных старца с длинными седыми бородами, совершенно нагие. Причастившись Святых Таин, они вышли из церкви, и пошли своей дорогой. Некий авва Доклитий, пошел за незнакомцами вслед. Поклонившись им, он сказал: явите милость, возьмите меня с собой. На что старцы ответствовали: не можешь идти с нами. После этого, поклонившись, они пошли по водам Красного моря, и перешли на другую сторону. Хотя было это лет двести спустя после отшествия Антония и Павла в мир лучший, но я думаю, что это были именно они.

Глава III. Под сенью минаретов Каира

Человека, впервые попавшего в Каир, величайший мегаполис Африки и Средиземноморья поражает своими необъятными размерами. 20 миллионов жителей населяют этот суматошный восточный базар, лишь по какому-то недоразумению названный «городом». Джунгли небоскребов смешались с мечетями, чайханами и дикими кварталами без электричества и водопровода. «Победитель» — так с арабского переводится Аль-Кахир, спрессовал достижения всех шести тысяч лет египетской цивилизации. Все это тонет в пронзительном пении муэдзинов и оглушительном реве автомобильных клаксонов. Разрезая город на две части, с юга на север, катит свои вечные воды Нил. Берега соединены циклопическими многокилометровыми подвесными мостами, по которым нескончаемой чередой движутся машины. Стальные переправы погрузили свои мощные опоры в мутный поток «реки жизни». Между ними неспешно проплывают белые туристические пароходы, снуют рыбацкие фелюги.

Проехав семьсот километров по пустыням Верхнего и Нижнего Египта, наш автобус мчится к центральной каирской площади Тахрир. С одной стороны ее подпирают Американский университет и мрачное здание правительства, с другой — комплекс Лиги арабских государств и знаменитый Национальный египетский музей. Отсюда хорошо виден черный шпиль телецентра с вращающейся смотровой площадкой наверху. Плетеный корпус местной «шаболовки» уходит в синее африканское небо почти на двести метров. Он грозит проткнуть откуда-то прилетевшую серую тучку. Так и есть. Как раз, когда наш автобус подруливает к остановке, начинает накрапывать редкий в этих краях дождик. Крепкие солдаты в черных беретах и с «калашниковыми» на перевес, сторожащие чугунную музейную ограду, не теряются — посылают «молодого», который приносит им кипу теплых курток. Бедняги, правда, уже успели намокнуть – бравые усы обвисли, глядят растерянно на русских детей в шортах и футболках резвящихся под струями дождя. Сейчас декабрь, а по нынешним меркам 25 градусов тепла это «холодно».

Гид говорит, что он складывает свои полномочия, у нас — свободное время и можно разбрестись куда угодно. Меня, понятно, интересуют не столько засохшие музейные мумии, сколько живые православные единоверцы. Существование последних в крупнейшем городе исламского мира для меня уже непреложный факт: еще когда автобус пробивал дорожные «пробки» на шоссе Рамзес, среди частокола минаретов я заметил эпизодически мелькавшие купола с крестами. В контраст со старинными, искусно расписанными мечетями, христианские храмы поголовно в стиле модерн: некрашеные бетонные колокольни с круглыми «иллюминаторами» возвышаются над геометрически правильными коробками. Однако это лишь фасад, за которым скрывается многовековая история. В Каире несколько коптских районов. Самый древний из них расположен на руинах римской крепости, в южной части города. Два других – Шубра и Матария, охватывают север столицы.

Культ личности по — коптски

О том, что владелец продуктовой лавки, аптеки или небольшого магазинчика бытовой техники – копт, говорят непременно вывешенные на стенах иконы, плетеные кресты, бумажные иконы, и обязательно — фотографии Папы Шенуды III. Коптский патриарх, по мнению коптов, личность едва ли не всемирного значения. Действительно незаурядный богослов и проповедник, он уже больше тридцати лет является духовным лидером коптской нации и пользуется непререкаемым авторитетом. Культ — не культ личности, а такого обилия портретов одного и того же человека я не видел со времен Брежнева. Упомянув в разговоре с коптом имя «Шенуда», вы непременно увидите, как лицо собеседника расплывается в улыбке, может быть он даже достанет из кармана блокнот с фотоснимком любимого вождя.

Лидер египетских монофизитов носит титул авва (апа), которого во времена первых христиан удостаивались только святые и отцы — пустынники. Привратник монастыря Антония Великого, показав мне каменную табличку в честь проживания в обители Шенуды, уверенно сказал мне, что после смерти, выдающегося патриарха тоже объявят святым. Витает над духовным вождем коптов и ореол мученичества. Копты не любят об этом говорить вслух, но каждый из них знает о том, что за свои убеждения Шенуда III один раз даже пострадал от властей, отсидев несколько лет в тюрьме.

Будущий патриарх родился 3 августа 1923 года в Асьюте в семье землевладельца. Мать его скончалась при родах, поэтому ребенок воспитывался старшей сестрой и братом. Окончив коптскую начальную школу в Даманхуре, юноша обучался в американской школе в Каире, после чего поступил на историко-археологический факультет Коптского университета и даже служил пехотным офицером в армии. Однако светская карьера не удовлетворяла духовных потребностей глубоко религиозного молодого человека. В 1955 он принял сан священника и в течение многих лет прожил отшельником сначала в маленькой келье в Вади-Натруне, затем в монастыре Антония Великого у Красного моря. Наконец, в 1971 году поместный собор из самых известных монастырских духовников, много лет подвизавшихся в пустыне избирал его пожизненно главой коптской церкви. Обладая непререкаемым авторитетом среди коптов, папа одновременно весьма доступен. Еженедельно он в сопровождении епископата проводит встречи с народом в каирском соборе Святого Марка. Громадный храм заполняется народом, папа садится за стол на солее, произносит пространное душеполезное слово и затем около часа терпеливо отвечает на записки, заранее опущенные мирянами в специальный сосуд, стоящий в храме.

«Из Египта воззвал Я Сына Моего»

Разворачиваю карту столицы – мне нужен Миср эль Кадима, или как его еще называют Старый Каир – старейший квартал города, где компактно проживают копты. Попасть туда можно на метро, приобретя желтый билетик с магнитной полосой и проехав до станции Мари Гиргис (Святой Георгий), или пешком. Три центральные станции каирского метро названы в честь президентов Египта. Станция на площади Тахрир носит имя Садата, убитого исламскими экстремистами в 1981 году. Две другие наименованы в честь нынешнего главы страны Хосни Мубарака и Гамаля Насера — первого президента Египта, Героя Советского Союза и большого друга Хрущева.

Старый Каир был известен в древности как Вавилон Египетский. При фараонах это поселение имело важное стратегическое значение. Оно было основано на правом берегу Нила в том месте, где действовала переправа через на пути из административной столицы Египта, Мемфиса, в религиозный центр страны, Гелиополис. Вавилон служил и портом. Туда для обоих городов привозили товары из Верхнего Египта и из дельты Нила. Копты-христиане жили здесь задолго до прихода арабов в VII веке, и само это место тесно связано с земной жизнью Спасителя. Там, где сейчас находятся «хрущобы» Миср эль Кадим, некогда скрывались от царя Ирода Иосиф с Марией и младенцем Иисусом.

Вот что говорит об этом Евангелие от Матфея : «Ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его. Он встал, взял младенца и Матерь Его ночью, и пошел в Египет. И там был до смерти Ирода, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: «Из Египта воззвал Я Сына Моего» (Матф. 2:13). Коптская церковь празднует вступление Иисуса Христа на землю египетскую в день 24-й коптского месяца вашанс, что соответствует 1 июня по нашему календарю. В этот день во всех церквах Египта торжественно звучат слова патриарха: «О Египет, о народ Египта, о дети Египта, и все, кто живет в его границах, возрадуйтесь, ибо пришел к нам возлюбленный всего живого, существовавший до света всех веков!».

В Египте, передаваясь из поколения в поколение, сохраняются несколько чудесных сказаний о Марии, Иосифе и Младенце-Христе, неизвестных остальному миру. Они близки сердцу всех египтян — христиан и мусульман, потому что составляют часть души этого народа, ревностно хранящего предание о посещении его родины Святым Семейством почти 2000 лет тому назад. В Старом Каире беглецы побывали дважды — в начале путешествия и в конце, по пути домой. Первая их остановка была краткой: местный правитель, разгневанный тем, что при появлении Иисуса падали каменные идолы, вознамерился убить его. Святое Семейство укрылось в гроте, над которым в пятом веке была построена церковь в честь мученика Сергия (Абу Серга). Затем им пришлось двинуться дальше.

В Новом Завете ничего не сказано о том, какие места посетило Святое семейство в Египте, как долго оно там находилось. У коптов же эта история описана довольно подробно. Общепризнанным источником считаются труды папы Теофилиуса, 23-го патриарха Александрийского (384-412 гг.). В них он рассказывает, как однажды, после долгой молитвы, Дева Мария явилась ему и поведала о путешествии Святого семейства в Египет. Четыре года спустя, по смерти Ирода, как повествует уже Евангелие от Матфея, «Ангел Господень во сне является Иосифу в Египте. И говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца. Он встал, взял Младенца и Матерь Его и пришел в землю Израилеву». Но перед этим Святое семейство еще раз побывало в Вавилоне Египетском, где по преданию, у Иосифа были дальние родственники, уговорившие его немного погостить у них.

«Церковь мучеников»

В начале нашей эры здешний Вавилон стал важным центром христианства, чему способствовала также близость к Святой Земле. Предание гласит, что ученики Христа разошлись в разные страны, чтобы проповедовать новое учение. Апостол Марк, автор одного из четырех Евангелий был послан в Египет. Крестив эту языческую страну, он в 63 году принял мученическую смерть в Александрии. Толпа, избивая, тащила его по мостовой, пока святой не умер. Копты считают Марка своим первым патриархом. Поэтому исторически глава коптской церкви, включая Шенуду III, носит титул «папы и патриарха великого града Александрии, всея земли Египетския, святаго Града Иерусалима, Абиссинии, Нубии, Пентанополя и всея земли, идеже святый Марк проповеда». Нетрудно представить, каким ударом для христиан Египта стала кража в VIII веке мощей апостола итальянскими купцами, которые перевезли их в Венецию. Только в наши дни благодаря содействию коптского патриарха Кирилла VI и папы римского Павла VI часть мощей была возвращена обратно в Египет. В кафедральном соборе Святого Марка в Каире хранится беломраморный гроб, в котором и покоятся мощи апостола.

Уже к III веку благодаря успешной проповеди Марка Евангелиста, распространению монашества и тесным связям со Святой Землей учение Христа стало внушительной силой, распространившейся по всей стране. Власти языческого Рима усматривали в христианстве опасного соперника, способного подорвать его контроль над богатой африканской провинцией. Первые систематические гонения против коптов-христиан начались в правление императора Деция (около 250г.) Указ его требовал от всех граждан империи демонстрации приверженности языческому культу в присутствии специальной комиссии. Отказавшихся, заключали в темницы, казнили, отрубая голову, отдавали на растерзание диким зверям. Гонения, породившие несметный сонм мучеников, среди которых наиболее известны Святая Екатерина, Варвара, Мина, Меркурий (Абу Сефейн) продолжались вплоть до легализации христианства императором Константином в 324 году. Гонения оставили настолько глубокий след в памяти коптов, что свою церковь они нередко называют «церковью мучеников», а летоисчисление ведут с 284 года, когда на престол взошел наиболее жестокий мучитель Диоклетиан.

Гул улиц увлекает подобно бурлящему горному потоку. Мимо, отчаянно сигналя и предлагая подвезти, то и дело проносятся покрытые разноцветной арабской вязью желтые такси и белые микроавтобусы. Темнокожие «кондукторы» последних, свесившись из окна рядом с водителем до пояса, пытаются при этом ухватить вас чуть ли не руками. Да, это не Москва, с ее вечными очередями на автобусных остановках. Здесь не пассажир гоняется за водителем, а наоборот. Узкие улочки Старого города наполнены невообразимой смесью запахов пряностей, кальяна и жареного мяса, доносящегося из многочисленных забегаловок. Под сводами этих заведений мужская половина населения за неспешными разговорами проводит большую часть своей жизни. Ветхие кварталы, требующие капитального ремонта, наверное, последние пол тысячи лет, поражают своей откровенной убогостью.

От римских времен в Вавилоне Египетском ныне остался только форт, а на запущенных улицах старого Каира не сохранилось практически ничего от древней архитектуры. Тем не менее, именно здесь остались шесть интереснейших коптских церквей, мало изменившихся с момента постройки много веков назад. Самые древние из них – Абу Серга, в гроте под которой скрывалось Святое семейство и Аль-Муалляка («Подвешенная»), которая была построена в IV веке на одном из бастионов римского форта.

Древняя церковь Абу Серга внешне ничем не примечательна — обычное четырехугольное здание без колокольни. Однако, оказавшись внутри, вы почувствуете, что в мире не так много мест, где была бы столь же мистическая обстановка, как в коптской церкви. Сказание повествует, что бежав от Ирода, после месяцев пути Иосиф укрыл Деву Марию и ее Сына от палящего зноя в пещере. Святое Семейство жило в гроте Вавилона Египетского несколько месяцев. В VII веке над пещерой была построена церковь в честь мучеников Сергия и Вакха, заменив собой старую, построенную в римский период и поврежденную во время набега арабов в 641 г. Пять столетий спустя церковь вновь была разграблена – как раз тогда и была повреждена античная колоннада храма. О ней следует сказать особо. Крышу церкви, в плане представляющую собой базилику поддерживают двенадцать каменных колонн. Одиннадцать из них – беломраморные, а двенадцатая сделана из кроваво-красного гранита. Копты говорят, что колонны символизируют апостолов, что подтверждается следами сохранившихся на них древних росписей, изображающих учеников Христа. Двенадцатая, не похожая на другие гранитная колонна символизирует предателя Иуду.

Внутреннее убранство отличается простотой, свойственной всем коптским храмам. Беленые, без фресок, стены. Иконостас, двери, декоративные деревянные панели на стенах богато украшены резьбой и инкрустациями из кости. Особенно искусно сделана алтарная преграда с евангельскими сценами, которой больше семисот лет. Истертые каменные ступени ведут под алтарь в грот, где пряталось Святое семейство. Именно он и привлекает сюда ежегодно тысячи паломников. К сожалению, сейчас попасть в подземную пещеру размером с большую комнату, нельзя: она затоплена грунтовыми водами. Для коптов храм Абу Серга, появившийся на месте нынешней столицы Египта за несколько столетий до прихода арабов, также обладает и большим политическим значением. Не случайно в древности коптские патриархи рукополагались именно в нем.

Богослужение в этом, как и во всех других коптских храмах, практически не отличается от нашего: литургия, то же облачение священников, очередь к золотой чаше причастия, клубящийся ладан. Копты ревностно служат, молятся, постятся, как и русские особенно почитают Богородицу и святых. Читают тот же Ветхий Завет. В новозаветный канон у них, помимо общепринятых в православии четырех Евангелий, книги Деяний, Соборных Посланий, Посланий апостола Павла и Апокалипсиса, включены также Послание Варнавы, Пастырь Ерма и Послание Климента папы Римского. Таинство Крещения, как и у русских, совершается путем троекратного погружения в освященную воду. Младенцев мужского пола крестят в сороковой, а женского — в восьмидесятый день после рождения. А вот чин их литургии более древний, чем наш. Литургия Кирилла Александрийского частично включает литургию, авторство которой приписывается самому апостолу Марку. В повседневной службе, как и водится, на протяжении всего года совершается литургия Василия Великого. На Рождество, Богоявление и Пасху служат литургию Григория Богослова.

Интересно то, что прихожане ни слова не понимают из церковных песнопений. Хор поет на коптском языке, который был позабыт потомками фараонов еще в XVII веке. Общаются между собой копты-миряне по-арабски, а собственный, недоступный для понимания язык остался лишь языком богослужений. Иногда, впрочем, службы идут на языке мусульманских завоевателей, а в последнее время даже на английском.Влияние ислама проявилось в коптском храме особенно заметно: мужчины отделены от женщин перегородкой, вино для причастия делается из изюма, так как алкоголь был запрещен мусульманскими законами еще в IX веке. Изюм размачивается в течение 40 дней, и из него приготовляется непереброженное вино. Так обходится строгий мусульманский канон.

Чудо в Зэйтуне

Небольшая пятикупольная церковь Богородицы в коптском квартале Зэйтун стоит в тени громадного современного собора. Три десятка лет назад здесь произошли события едва ли самые потрясающие за всю двух тысячелетнюю историю христианства. 2 апреля 1968 года рабочие-мусульмане автобусного парка, находившегося рядом с храмом, увидели странное зрелище — на крыше церкви стояла полупрозрачная женская фигура, от которой исходило свечение. Сначала они не поняли, но затем ужаснулись. Прибежавшие люди увидели на крыше Богородицу — так как ее изображают на иконах в деисусном чине иконостаса, молящуюся перед крестом храма, от которого тоже исходило сияние. Пришедшие фотографы сделали первые кадры. Весть о явлении облетела весь мир. Очевидцами явлений, продолжавшихся непрерывно в течение трех лет, были сотни тысяч людей, среди которых немало фотокорреспондентов и журналистов. Однако, в нашей стране, находившейся тогда за большевистским «железным занавесом» обо всех этих событиях практически ничего не известно. Показания многочисленных свидетелей обобщил журналист Фрэнсис Джонсон в своей книге в своей книге «Когда миллионы видели Деву Марию», выдержавшей пять переизданий.

Автор обращает внимание на то, что явления совершались над и вокруг церкви в Зейтуне, в деловом пригороде Каира, который лежит в непосредственной близости от маршрута, по которому следовало Святое Семейства во время бегства в Египет. Земля, на которой стоит церковь, первоначально принадлежала семье копта по фамилии Халил. В 1920 году одному из членов его семьи во сне явилась Богородица и велела построить храм на этом месте. И вот, 50 лет спустя, Пресвятая Дева как будто благословила храм таким образом. Храм был воздвигнут в 1925 году и после этого этот переулок стал называться Халил Лэйн (переулок Халила).

Предыдущее явление Богоматери было в 1962 году в советской Литве. Пресвятая Дева сказала тогда, что в следующий раз она придет в Египет.

Первое видение в Зейтуне, как уже было сказано, случилось вечером 2 апреля 1968 года в 20.30. Вот что рассказали рабочие-мусульмане, прибывшие на обычную пересменку к воротам своего гаража, что напротив церкви Святой Марии. Час пик уже прошел, и в наступающей темноте на улице были только одна машина и несколько женщин, идущих на освещенной фонарем стороне. Внезапно какое-то движение над средним куполом храма привлекло внимание женщин. Двое рабочих отставили свои чашки чая и застыли в изумлении – коленопреклоненная «белая леди» стояла рядом с крестом на верхушке купола. Один из рабочих, по имени Фарух указал перевязанным пальцем (который ему должны были ампутировать на следующий день) и закричал из всех сил, думая, что девушка хочет броситься вниз: «Леди! Не прыгайте! Не прыгайте!». Движимый чувством отчаяния он бросился вызвать пожарных и полицию, а несколько его товарищей – позвать священника отца Константина.

В этот момент «Леди» облаченная в мерцающую светом одежду, встала на ноги. Одна из женщин внизу закричала по – арабски, внезапно осененная: «Наша Богоматерь Мария!». Едва с ее губ сорвался этот возглас, как неизвестно откуда появилась стая белых голубей, и стала парить рядом с видением. Через несколько мгновений, необычное видение поблекло в потемневших небесах, оставив зрителей ошеломленными и безмолвными. На следующее утро, когда рабочий-очевидец Фарух прибыл в госпиталь на операцию, хирург был поражен, увидев палец абсолютно здоровым. Это было первое известное чудо исцеления в Зейтуне.

Краткий рассказ о первом видении был помещен в выпуске каирской газеты Wantani. Неделю спустя, произошло второе видение, затем еще, еще в быстрой последовательности. Они всегда были ночью и сопровождались таинственным светом, сиянием и блеском вокруг церкви, которые образовывали как бы балдахин из звезд. Один из свидетелей описывает это как «ливень из бриллиантов». Минуты спустя, появлялась стая сияющих голубей и летала вокруг залитой потоками света церкви. Очевидцы описывают их как странных птиц, — будто бы сделанных из света, которые летали с поражающей скоростью, но не махали крыльями. Иногда семь или более птиц летали в форме креста. Потом они сбивались в стаю и внезапно исчезали, будто таяли снежные хлопья.

Вскоре слепящая вспышка света будто всасывалась в церковную крышу. Уменьшаясь, свет приобретал форму Богоматери. Она всегда была в длинной одежде и покрывалом на голове из голубовато-белого света. Складки одежды трепетали на теплом ветру. Вокруг головы было ослепительное сияние в виде нимба. Оно было таким сильным, что было практически невозможно различить черты лица. Видение без усилий скользило сквозь купола и приветствовало толпу внизу. Неожиданно она могла появиться над или между пальмовыми деревьями во дворе церкви, или являлась как шар света на одной из 4 угловых глав, или у поддерживающих их каменных арках. Частота видений варьировалась. В первые дни Богородица появлялась почти каждую ночь, иногда по несколько раз в ночные часы. Поэтому многие сотни наблюдателей могли быстро сбегать домой и привести сюда своих родственников или соседей. С течение времени, видения, однако, стали появляться менее часто. Время от времени Пресвятую Деву можно было видеть с младенцем Иисусом на руках, или со святым Иосифом вместе с Христом – ребенком лет 12.

Новости о видениях распространялась с быстротой пламени, вызывая волну сильного воодушевления невероятного множества христиан, мусульман, иудеев и даже неверующих. Толпы собиравшихся по ночам достигали 250 тысяч человек. Каждое появление Богородицы сопровождалось оглушительными криками, плачем огромного количества людей, осаждавших со всех сторон церковь: «Мы верим в Тебя, Святая Мария! Мы свидетельствуем о Тебе, Святая Мария!». Множество мусульман, стоя на коленях на своих циновках цитировали вирши из Корана в честь Святой Марии (ислам испытывает определенное почтение к деве Марии и признает непорочное зачатие Христа). Другие молились в унисон с католиками, коптами и протестантами. Впервые в истории христиане и мусульмане молились вместе в таком большом количестве.

В ранние часы фотограф Вагих Ризк Матта впервые успешно сфотографировал видение. «Явление – говорит он, — было таким резким, что слепило мне глаза. Я был словно поражен ударом тока. Я щелкнул камерой несколько раз и неожиданно обнаружил, что моя больная рука исцелена». Растущее количество других исцелений подвигли коптскую церковные власти даже организовать специальный Медицинский комитет, чтобы расследовать случаи исцелений.

Епископ Григориус, руководитель Академии коптской культуры и научных исследований: «Эти события не имеют равных в прошлом ни на Востоке, ни на Западе. Однажды я отверзшиеся небеса и Святая Мария появилась в этом разрыве. Она выглядела больше, чем обычная человеческая фигура, молодая, прекрасная и сияющая. У нее на голове было что-то вроде покрывала. Она смотрела в направлении креста на куполе главного храма. Она выглядела как скорбящая мать. Она не выглядела счастливой. Она стояла там, в течение 2 или 3 часов. Иногда она медленно двигалась. Временами у нее в правой руке была оливковая ветвь, а иногда она поднимала обе руки в молении. Иногда Богородица являлась с младенцем Христом на руках – тогда она выглядела счастливой, иногда улыбалась. Она всегда была милостивой. Затем она возвращалась к куполу, фигура превращалась в светящийся шар и таяла в темноте. Епископ Атанасиус из Бени Зуиф: « Было трудно стоять все время прямо перед церковью, так как волны людей толкали меня со всех сторон. Богородица была в 5-6 метрах над куполом, высоко в небе, в полный рост, как фосфорицирующая статуя, но она не была безжизненная. Было заметно движение тела и складок одежды. Она сделала жест рукой, благословляя народ. Это было что-то сверхъестественное что-то очень, очень небесное.

5 мая 1968 года специальный комитет иерархов коптской Церкви обратился к своему папе Кириллу VI: «Мы имеем большую честь представить Вашему Преосвященству эти исследования, касающиеся появления Благословенной Девы в нашем коптском православном храме в Зейтуне (г.Каир). 27 апреля 1968 года после того, как Вы нас направили мы выехали на место, где находится церковь и стали беседовать с очевидцами. В итоге опроса рабочих гаража, населения Зейтуна – христиан и мусульман мы пришли к заключению, что появление Пресвятой Богородицы было несколько раз на куполах церкви со 2 апреля по сегодняшний день (5 мая). Множество людей из разных частей страны видели Богородицу и подтвердили это письменно. Многие с энтузиазмом посылали нам свои письма со свидетельствами. Мы представляем Вам эти показания с собственными свидетельствами того, что видели своими глазами».

Когда я вернулся в Россию, то первым делом рассказал о Зэйтунском чуде священнику церкви Николы Чудотворца в городе Видное о. Николаю. Вот что он мне сказал: «Чтобы случайно не отвергнуть явленное нам свыше чудо, нужно смотреть по плодам. То есть на то, какие последствия имели зэйтунские события. Привели ли события, произошедшие в православной коптской церкви к усилению веры среди людей? Нужно внимательно изучить все, что связано с этими явлениями, иначе мы рискуем вместе с водой выплеснуть и ребенка».

По сообщению бенедиктинского монаха Джерома Палмера, который также написал книгу о видениях в Египте, христиане и не – христиане свидетельствовали, что то, что они видели в Зейтуне, приводило их к вере в Бога. «Люди, — пишет он, — начали думать, что христианство это новый путь, особенно те, кто раньше был неверующим. Определенно, вера в Бога, в сверхъестественное усиливалась. Вместе с тем, «в этих явлениях не заключалось никаких посланий, да ведь и сотни посланий не смогли бы сделать того, что сделали видения в Зэйтуне», — резюмирует автор.

Специалист в области коптских исследований, дьякон Игорь Катаев из Петербурга предложил мне посмотреть на эту проблему шире. Дело в том, что по поводу Зэйтуна высказывались различные авторитетные богословы, и здесь мнения отличаются до полной противоположности. Одни считают все проявления духовного мира у инославных, как то чудеса, видения, откровения, воздействием нечистых духов — бесов. Другие полагают, что у инославных также возможно проявление чудес Божиих. И в таком случае необходимо уже рассуждать о причинах и целях этих чудес — призваны они утвердить инославных в их исповедании или же эти чудеса посланы, чтобы наставить их на истинный путь — исповедание Православной веры. Последнее, кстати, маловероятно, потому что, как правило, любые чудеса, происходящие в рамках какой-либо конфессии, истолковываются ее представителями в пользу этой конфессии. «На самом деле, — резюмирует дьякон Игорь Катаев, — решение этого вопроса у нас отнесено на день Последнего Суда, когда и откроется, где истина, а где ложь».

Пожалуй, это наиболее разумный подход к Зэйтунскому чуду. Однако проблема, как вести себя по отношению к африканским братьям по вере – остается. Событие это стало неотъемлемой частью коптской церкви, что отражено в тысячах издаваемых книг, фотографий и икон. Несколько таких икон я купил себе на память. На одной из них Богородица изображена с нимбом из звезд в окружении парящих над ней белых голубей. Из ладоней Девы Марии исходит свет.

Символ веры

Среди многочисленных христианских храмов Каира есть не только коптские, но и греческие православные, римско-католические, католические коптского обряда, католические греческого православного обряда, лютеранские церкви. Есть даже небольшая армянская церковь. В основном это сооружения современной архитектуры. В V веке после того, как Египет стал частью Византийской империи, в Александрийской церкви произошел раскол. Копты образовали собственную церковь, в Александрии же возник второй, греческий, патриархат.

Внешним проявлением раскола явился спор о природе Иисуса Христа. Копты утверждали, что у Христа была «одна природа», и только одна — божественная, «особая, но неделимая». По утверждению же их православных противников — мелкитов, Христос обладал двойственной природой — божественной и человеческой. В действительности же, монофизитство – такое название закрепилось за коптским православием – служило лишь ширмой для борьбы египтян за свою независимость. В своей массе население Египта воспринимало власть Византии как ненавистное иго. Назначаемые Константинополем патриархи сидели в Александрии под защитой солдат. Являясь предводителями маленьких групп «мелкитов» — то есть греческого меньшинства в огромном коптском море они нередко опирались на военную силу.

Халкидонский собор 451 года окончательно размежевал египетскую и византийскую церкви. Всем «еретикам», то есть, в сущности, подавляющему большинству египтян было запрещено занимать государственные и военные должности, быть адвокатами и преподавателями, дабы «не вводить души в заблуждение». Наиболее последовательные монофизиты истреблялись физически, обрекались на нищету, бежали в пустыню и скрывались в монастырях. Конфликту с Византией пришел конец лишь, когда северные границы Египта пересекли арабские всадники с развевавшимися на копьях зелеными вымпелами их новой религии — ислама. Силы арабов, направившихся прямо к Вавилону, насчитывали не более 3500 всадников, тогда как только в районе Вавилона находилось больше 20 тысяч римских солдат. Однако, в конце концов, арабы окружили вавилонский форт, который в 641 году благополучно капитулировал.

Однако времена меняются. Более чем тысячелетнее существование в условиях исламского владычества, сблизило две некогда враждовавшие православные церкви Египта настолько, что несколько лет назад Александрийская Патриархия и копты – монофизиты даже подписали соглашение о взаимном признании таинства брака. То есть, например, если прихожанин церкви, находящейся под юрисдикцией Александрийского православного патриархата, женится на прихожанке коптской церкви, то теперь независимо от того, в каком из храмов будет совершаться таинство бракосочетания, и та, и другая церковь признают его истинным. Более того, как сказал автору книги Патриарх Александрийский и всей Африки Петр VII он и глава коптов Шенуда III – давние друзья. «Мы, — отметил Патриарх,- мирно сосуществуем, помогаем друг другу и, тот факт, что проживаем в мусульманском регионе, объединяет нас. Христос основал одну церковь. Давайте будем молиться, чтобы, наконец, настал тот день, когда Церковь станет единой, такой, какой она была в самом начале».

Зажженный фитиль «джихада»

Наблюдающийся в арабском мире всплеск исламского экстремизма, к сожалению, не обошел стороной и Египет – страну, где христиане и мусульмане веками сосуществовали мирно. По официальным данным, 90% египтян — мусульмане и менее 10% — копты, исповедующие христианство. Общая численность населения Египта – 70 миллионов человек. Когда я спросил своего знакомого торговца- копта из гостиницы, как им живется в таком подавляющем исламском окружении, тот ответил: «Все хорошо!». Однако, при этом он выглянул из лавки, подозрительно осмотрелся по сторонам и продолжил разговор за плотно закрытыми ставнями. Сообщение о том, что наш разговор, возможно, будет опубликован в прессе, вызвало еще более удивительную реакцию: «Никаких фото и имен!».

Мусульманская вера определяет ритм жизни Египта: пять раз в день муэдзины тысяч мечетей через громкоговорители созывают верующих на молитву. А в месяц рамадан вообще вся общественная жизнь замирает, государственные учреждения работают только с 10.00 до 14.00. Весь день мусульмане постятся и прерывают пост лишь после захода солнца. Удивляться этому не приходится, ведь основу египетского законодательства еще с VII века образует свод норм мусульманского права – шариат. Так что сейчас трудно поверить, что христианство было здесь господствующей религией менее полутора тысяч лет назад.

Отношения с арабскими пришельцами и коптов исторически складывались неравномерно. Когда в 639 году вторглись сюда войска Халифата, копты-христиане встретили почитателей Аллаха как избавителей от ига Византии. Завоеватели это оценили и поначалу не только не притесняли «неверных», но даже разрешили им свободно исповедовать свою веру, коптская элита продолжала занимать высокие посты в административном аппарате и владела значительным богатством. Однако уже сто лет спустя политика завоевателей изменилась.

Коптское населения стало подвергаться методичному ограблению, христианам запретили публично носить крест, ездить на лошади. Новый всплеск гонений пришелся на период Крестовых походов. Озлобленные военными неудачами, султаны Египта заставили коптов носить на шее тяжелый деревянный крест, а с патриаршего собора в Каире раздавались мусульманские молитвы. Захвата Египта англичанами в XIX веке не привел к практическому улучшению положения коптов. Колониальные власти предпочли не вмешиваться в отношения, исторически сложившиеся между коптами и мусульманами.

Первые решительные перемены пришли на египетскую землю только в наше время. Социалистические преобразования, проводившиеся в 50-60 года двадцатого века большим другом СССР, президентом Гамалем Насером на короткое время дали коптам почувствовать себя равноправными гражданами. В этот период по некоторым данным этому трудолюбивому маленькому народу принадлежало до половины национального богатства страны. В начале двадцать первого века, составляя всего десятую часть населения страны, копты продолжают играть значительную роль в экономической жизни Египта. В то же время, копты продолжают оставаться политически бесправным меньшинством – они не представлены в правительстве и парламенте, у них нет своего телевидения. Но даже не это самое худшее. Проповедники «джихада» и раньше неоднократно пытались развязать религиозную войну между приверженцами обеих конфессий в Египте, хотя и безуспешно. Однако растущая бедность и нынешние трудности в стране, не способной по причине скудности ресурсов прокормить себя, оказались очень на руку исламским экстремистам.

Не проходит и месяца, чтобы не появлялись сообщения о вооруженных нападениях на коптские церкви и монастыри, убийствах священников. Довольно сильно поляризовала египетское общество и война в Ираке. Вспоминается разговор с коптом – хозяином школьной лавки в Хургаде. Захожу в небольшой магазинчик. Продавщица – молодая девушка вместо батареек для фотоаппарата принесла мне фонарик. Наверное, она решила, что он мне нужен, поскольку уже стемнело. Ради батареек я бы и фонарик купил, но их там, к сожалению, не оказалось. На помощь подоспел плотный мужчина в рубашке с короткими рукавами. Он что-то быстро сказал своей напарнице. Через секунду элементы питания лежали на прилавке.

Краем глаза замечаю на стене любопытную икону мученика Мины напечатанную на бумаге и затем закатанную в пластик. Коптский святой стоит, воздев в молении руки. На заднем плане — колоритная пустыня и два верблюда. Просьба продать икону приводит их в замешательство. Предлагаю обменяться – я им икону Богородицы, а они мне – Святого Мину. Те радостно соглашаются. Через дверь врываются оглушительные звуки вечернего намаза – благодаря мощным динамикам, установленным на сотнях минаретов, от него даже в туристической Хургаде никуда не укрыться. Молча обмениваемся иконами. Оказывается хозяева лавки, это отец и дочь.

Папаша восторженно сообщает мне, что сегодня в Тикрите американцы арестовали Саддама Хусейна. Он почему-то уверен, что я должен разделить его радость. Как журналист рефлекторно интересуюсь – откуда информация? Оказывается, об этом сообщил телеканал CNN, который он смотрит по телевизору со спутниковой тарелкой. Неопределенно пожав плечами, оставляю хозяина праздновать свою маленькую победу над иракским диктатором. В самом деле, не буду же я ему объяснять, что война в Ираке принесла российским компаниям убытки на миллиарды долларов. Интересно, что молодой араб, с которым я позже разговорился в автобусе, прореагировал на новость прямо противоположно. Указывая смуглым пальцем на цветную фотографию в журнале, где американский врач светит фонариком плененному Хусейну в рот, он выразился лаконично: «Не хорошо!». Да, на одни и те же вещи копты и мусульмане Египта нередко смотрят по — разному.

Правительство Хосни Мубарака всячески подчеркивает, что не делает различия между христианами и мусульманами – для властей «все египтяне равны, все граждане одного государства». Когда в Египте состоялся международный культурный фестиваль, приуроченный к 2000-летию христианства, министр туризма Мамдух эль Бельтаги с пафосом заявил, что это мероприятие стало «торжеством духовного единения народов, религий и культур». Организаторы фестиваля особо подчеркивали, что многочисленные исторические места, так или иначе связанные с пребыванием в Египте Святого семейства, объединены в единый туристический маршрут. В рамках реализации государственной программы были отреставрированы многочисленные исторические архитектурные памятники, расположенные на всем пути долгих странствий Святого семейства по Египту.

Среди них: постоялый двор в Альфарме, церковь Святой Марии и грот Святого семейства в церкви Абу Серга в Старом Каире, дерево и колодец Святой Марии в Матарии, а также церковь Святой Марии в Маади, откуда Святое семейство начало свой путь в земли Верхнего Египта. И это неудивительно – иностранцы – устойчивая статья дохода, приносящая в казну твердую валюту. Старинные коптские храмы и монастыри бережно охраняются властями, восстанавливаются, на всех висят государственные таблички. Так, на реставрацию одного только монастыря Святого Антония было выделено почти 4 миллиона долларов. С тех пор уникальные христианские реликвии Египта находятся под постоянным покровительством правительства. В прошлом году впервые в истории Египта праздник Рождества Христова, отмечаемый коптами, был объявлен общенациональным выходным. Событие – небывалое за тысячу лет мусульманского правления в этой стране. Но есть у этой медали и другая сторона.

Независимые коптские средства информации, особенно действующие за пределами Египта, нередко обвиняют каирские власти в «государственном терроризме» по отношению к этому национальному меньшинству. Особенно усердствуют эмигрантские организации, находящиеся на финансировании правительства США. Те просто из кожи вон лезут, призывая коптов Египта принять участие в мировом «крестовом походе» против ислама. Расчет прост. Играя на национализме коптов, Белый дом хочет заполучить дополнительный рычаг давления на Каир, чтобы тот стал более сговорчивым при достижении Вашингтоном своих далеко идущих геополитических целей. Так что на проблему «прав человека» в Египте следует оценивать очень взвешенно, учитывая исторические, национальные и культурные особенности этой древней страны.

Вместе с тем, трудно отмахнуться и от следующих фактов. Об истории со «стеной» во круг монастыря Святого Анатония я уже говорил выше, а вот еще информация к размышлению. Как сообщил мне эксперт международной правозащитной организации Barnabas Fund Стефан Дж.Бос, совсем недавно, 5 января 2004 года пятьсот солдат египетской армии ворвались в коптский благотворительный центр в Патмосе, что в 30 километрах от Каира. Они принялись избивать сотрудников центра, одного из них даже забили насмерть, и с помощью бульдозеров разрушили часть окружающей здание стены. Центр, зарегистрированный правительством, оказывал помощь и заботился об инвалидах и сиротах на протяжении 15 лет. Все это время против него не прекращаются провокации, сопровождающиеся как видно из этого драматического случая даже убийствами сотрудников.

В апреле апрель 2003 года уголовный суд египетского города Сохаг вынес оправдательный приговор 96 подозреваемым в массовом убийстве христиан-коптов, произошедшем в деревне Аль-Кошех 2 января 2000 года. В результате погрома тогда погиб 21 человек. Сначала суд признал виновным только одного обвиняемого, убившего христианина, трое человек были обвинены в менее серьезных преступлениях. Другие 96 обвиняемых были оправданы тогда же, однако приговор опротестовал генеральный прокурор Египта, и Верховный суд страны направил дело на пересмотр. Решение суда вызвало негодование местной коптской общины.

Существуют также строгие ограничения на строительство новых церквей и восстановление уже существующих храмов. Отмечены случаи, когда власти под предлогом борьбы с «самостроем» сносят и легально действующие храмы, хотя Коран и категорически запрещает разрушать храмы иудеев и христиан.

Вот один свежих примеров. По сообщению международного христианского информагентства «Worthy News», в мае 2004 года, спустя тринадцать месяцев тюремного заключения и пыток в египетской тюрьме местному коптскому христианину Боулус Фарид Резек-Аллах Аваду разрешили эмигрировать из Египта в Канаду. Причиной тюремного заключения Авада послужил его брак с бывшей мусульманкой, обратившейся в христианство. Резек-Аллах был арестован в феврале прошлого года службой безопасности Каира за нарушение египетского закона: брак с бывшей мусульманкой, принявшей христианство. В Египте действует исламский закон, запрещающий мужчинам-христианам вступать в брак с мусульманками, при этом мусульманам Египта не разрешается менять свое вероисповедание. Перед тем, как супруги смогли покинуть страну, местные полицейские чиновники получили копии удостоверения, паспорта жены Резек-Аллаха Абдель Азизы и свидетельство о заключении брака. На протяжении нескольких недель Резек-Аллаха допрашивали и подвергали пыткам в полицейском участке Эль-Шобра, чтобы узнать о местонахождении его жены. 1 июня 2003 года он был освобожден из тюрьмы, и продолжительное время Резек-Аллах находился под наблюдением полиции. В ноябре 2003 года руководители египетской службы безопасности сообщили о том, что ему запрещено покидать Египет. Они также пообещали разыскать и подвергнуть наказанию его супругу за ее „незаконный“ брак с христианином. После того, как его жене удалось покинуть страну, правительство Канады предоставило ей статус беженки, ссылаясь на религиозное преследование, с которым она столкнулась на родине. В марте этого года Резек-Аллах вылетел из Каирского Международного Аэропорта в Канаду, незадолго до того, как истек срок его канадской иммиграционной визы. За несколько недель до этого его жена Энас Иехия Абдель Азиз совершила побег из страны для того, чтобы получить за границей статус беженки. По словам Резек-Аллаха, последний год его жизни был для него очень угнетающим. «Но сейчас я начинаю забывать все это. Бог исцелил мое сердце. Мы с Энас знаем, что Бог благ, и Он доведет до конца все хорошее, что Он делает в нас и для нас».

Несмотря на трудные периоды своей истории, терпимость в вопросах религии всегда отличала египтян. Христианство и ислам просуществовали здесь бок о бок более тысячи трехсот лет. Жизненно важно сохранить этот статус кво и в наше непростое время.

Русские в стране пирамид

Несколько лет назад Русская Православная Церковь – детище Византии, в очередной раз объявила о начале диалога с монофизитами Египта. Интересно, что наряду с паломничеством в греческий монастырь Святой Екатерины, коптский Египет пользуется все возрастающим спросом среди православных россиян. И это неудивительно. Русские паломники, путешественники, ученые издавна бывали в Египте и знакомились с его христианскими святынями. В Никоновской летописи под 6509 (1001) годом читаем: «Того же лета посла Володимер гостей своих, аки в послех, в Рим, а других во Иерусалим, и в Египет, и в Вавилон, съглядати земель их и обычаев их». Египет (Еюпет), Александрия, Нил (Геона) также неоднократно упоминаются в «Повести Временных лет». К 70-м годам XIV века относится путешествие на Восток архимандрита Агрофения. Заветной целью русских паломников был Синай, куда они устремлялись, чтобы посетить знаменитый монастырь Святой Екатерины и поклониться ее мощам, подняться на гору Моисея.

Однако при этом путь паломников нередко лежал через Каир с его древними коптскими храмами и монастырями. В этих обителях в середине XVI века побывали архидиакон новгородской Софийской церкви Геннадий и смоленский купец Василий Поздняков. В начале XVIII столетия египетские святыни посетили иеромонахи из Новгородска Северского Макарий и Селиверст. Заслуживает упоминания и «Путешествие из Константинополя в Иерусалим и Синайскую гору, находившегося при Российском посланнике, графе Петре Андреевиче Толстом, священника Андрея Игнатьева и брата его, Стефана, в 1707 году», в котором автор приводит описание Александрии и ее святынь и дает краткую характеристику коптам.

На протяжении веков предпринимались неоднократные попытки восстановить единство православия, утраченное после Халкидонского собора 451 года. Однако все они потерпели фиаско. Это тем более удивительно, что коптская церковь — представитель восточной, православной ветви христианства, поэтому копты — наши единоверцы. Делаются объединительные усилия и сейчас. Четыре года назад в Каире состоялась встреча между представителями Русской Православной Церкви и представителями трех восточных Православных (дохалкидонских) Церквей- Коптской, Сирийской и Армянской (Киликийский Католикосат). В официальном пресс-релизе сухо сообщалось, что «в ходе встречи стороны обсудили детали двусторонних отношений». Особенно такие события не афишируются поскольку среди российских «ревнителей благочестия» есть немало людей, считающих, что даже общение с «коптскими еретиками» предосудительно. При этом они не стесняются в резких выражениях критиковать даже самого Патриарха Алексия II и других иерархов поддерживающих переговорный процесс. Так что вряд ли стоит удивляться тому, что пока еще путевку к коптским святым местам в паломнической службе Московской Патриархии купить нельзя.

Однако, русско-египетский диалог, безусловно, будет продолжаться. Положительный ответ на вопрос абуны из монастыря Святого Антония : «Разве у России есть столько денег и влияния, как у Америки?» нужен не только коптам Египта, но и нам, русским. Сейчас стратегически значимый и для нашей страны регион Ближнего Востока является приоритетной сферой действия западной, прежде всего американской дипломатии. А ведь было время, когда Египет и Эфиопия, которая тоже является православной страной, находились в орбите влияния России. Причем речь идет даже не об СССР, поставлявшем прокоммунистическим режимам, правившим в этих странах огромные партии оружия.

Монастырь Антония Великого, например, в Х IX веке с целью обращения коптов к истинному православию посетил крупный специалист по Востоку архимандрит Порфирий (Успенский). Царское правительство отравляло в Африку миссионеров, деньги. Лет сто назад в Абиссинию прибыл целый десант активистов русско-коптского диалога, состоявший из священников, ученых, которых сопровождал конвой казаков. Итальянские колониальные власти, их, правда, разоружили и отправили на родину, но от этого интерес к проблемам африканских единоверцев в нашей стране не исчез. Наблюдающийся сейчас в России процесс возрождения Православной Церкви объективно ставит вопрос о возобновлении утраченных связей.

Эпилог

Прием у Патриарха Александрийского и всей Африки Петра VII

Находясь уже в Москве, мне удалось встретиться и побеседовать с главой греческой православной церкви Египта – Патриархом Александрийским и всей Африки Петром VII. *

<small style="font-size: 7.5pt;">*Интервью опубликовано в издании «Газета» 03.02.04</small>

Патриарх Александрийский и всей Африки Петр VII : «Мы готовим свои паствы так, чтобы они в лице мусульманина видели образ Божий».

- Как Вы оцениваете состояние отношений между русской и александрийской Православными Церквами?

- Взаимоотношения очень хорошие, братские и развиваются очень динамично. Единство Церквей отражает духовное единство православных народов, исторически усиливает его. Поэтому вручение мне премии «За укреплению единства православных народов», и пребывание в великой России, очень важны для Александрийского Патриархата, православной Африки в целом. Во-первых, потому, что нам была дана возможность пообщаться с Его Святейшеством, нашим возлюбленным братом Патриархом Алексием II, пригласившим нас и членов Синода в Москву на церемонию награждения. Это доказательство и продолжение традиционно тесного сотрудничества наших двух Церквей, Русской и Александрийской, которое было начато нашими приснопамятными предшественниками и Патриархами прошлых веков. Это важно также и потому, что наша встреча с Его Превосходительством Президентом России является свидетельством теплых чувств и любви, которые наша Патриархия испытывает к возлюбленному единоверному русскому народу

- Ваше Блаженство, поддерживаете ли Вы идею проведения Всемирного Православного Собора, ставшую одной из центральных тем в ходе недавних встреч с Владимиром Путиным и Патриархом Алексием II?

- Я надеюсь, что такой Собор состоится. Мы, предстоятели двух Церквей считаем, что проведение подобного собора необходимо. Не секрет, что накопилось огромное количество вопросов, которые необходимо решать. Это возможно только на уровне всецерковного собора. Процесс подготовки подобного рода встречи в какой-то момент прервался, но я надеюсь, что она все же будет иметь место на благо наших народов.

- Означает ли это, что православная церковь отныне будет стремиться к установлению своей духовной гегемонии в мире?

- Мы ни в коем случае не должны следовать тенденции прозелитизма, или зариться на то, что принадлежит другим догмам. Мы этим не занимаемся, и только благодаря этому сосуществуем с другими церквами. В лоно своей церкви мы принимаем только тех, кто приходит к нам добровольно. Факт заключается в том, что существует огромное количество людей, которые вообще не имеют никакого представления о церкви, даже о том, что такое христианство. Но вот приходит один, он ведет за собой другого третьего и так далее. Эти прихожане, ставшие православными, они потом уже не отступают от своей веры.

- Как православная церковь собирается усиливать свое влияние в мире?

- Необходимо, чтобы церковь спустилась и была среди народа. Когда я употребляю этот термин «спустилась к народу», я имею в виду церковные органы, клириков, и всех священнослужителей, которые должны непосредственно взаимодействовать с паствой. Ни в коем случае недопустимо, чтобы священнослужитель запирался в своем кабинете и ждал, когда к нему начнут приходить люди. Надо делать как раз наоборот, чтобы он вышел из своего кабинета и пошел к людям. Чтобы он устанавливал с ними контакты, помогал в создании катехизисных воскресных школ, принимал участие в открытии и деятельности больниц других учреждений, то есть участвовал в жизни паствы в целом. И таким образом возникает та самая духовная связь, которая объединяет клириков с одной стороны и народ с другой. Точно также как это происходит на уровне взимоотношений родителей и их детей.

- Каково влияние России на жизнь современной православной Африки?

- У каждой церкви есть свое подчинение, свои какие-то регионы, которые ей подчиняются. На Африканском континенте есть достаточно много славян, которые тоже являются членами нашей паствы. То есть Александрийский Патриархат имеем такую достаточно мозаичную картину. Среди наших прихожан не только греки, но, славяне, болгары, сербы, румыны. Русская православная церковь оказывает свою помощь, посылая священнослужителей, для того, чтобы они окормляли российскую паству. РПЦ помогает также финансово этим священнослужителям, и в строительстве храмов. Я очень признателен братской Русской Церкви за то, что она осуществляет такого рода действия, помогая нашему Патриархату.

- В каком состоянии сейчас находится межхристианский диалог, многие православные церкви вышли из Всемирного Совета Церквей?

- Некоторые христианские церкви одобряют однополые браки, другие согласились на то, чтобы членами клироса стали женщины. Эти характерные примеры, объясняют, почему некоторые православные церкви вышли из состава ВСЦ и отступили от межхристанского диалога. Я в какой-то степени понимаю эти церкви. Я считаю, что Александрийская церковь и Русская Православная Церковь должны дать своей пастве понять, что то, что приемлемо в других церквах, наши церкви не приемлют. Но одновременно с этим надо продолжать развитие межхристианского диалога, не отступать от него. Что касается отношений с Римской католической церковь, то для того чтобы такому диалогу был дан старт, необходимо, чтобы обе стороны имели на то добрую волю. Мы должны оставить позади ошибки совершенные нами в прошлом, осудить их обоюдно, и ни в коем случае не пытаться навязывать свою догму или свою веру как это, например, делают униаты.

- Как осуществляются взаимоотношения Александрийского Патриархата с коптской церковью?

- Взаимоотношения Александрийского Патриархата с Коптской Египетской и Эфиопской Церквами очень хорошие. Так уж получилось, что мы стали друзьями с главами обеих этих церквей. Моим другом является Шенуда III, глава Коптской Церкви. Его церковь находится тоже в Египте, так что нет ничего удивительного в том, что мы знакомы уже много-много лет. Мы были в свое время членами Всемирного совета церквей (ВСЦ) от региона Среднего Востока. Напомню, что членами ВСЦ являются четыре большие христианские Церкви, которые проживают в настоящий момент на Востоке – Коптская Православная Церковь, Греко-Православная Церковь, Католическая и Протестантская Церкви. Мы мирно сосуществуем, помогаем друг другу, и тот факт, что мы проживаем в мусульманском регионе, объединяет нас. Не для того, чтобы мы совершали совместные литургии, а для того, чтобы мы встречались, обменивались мнениями, разговаривали, развивали диалог, вот как раз для этого мы и укрепляем наши узы дружбы и сотрудничества. Вместе с тем Коптская Церковь не принадлежит нашей Церкви, это другая догма. Но мы ведем диалог, хотя они далеко не на все согласны во время проведения синодов, и молимся о единстве всех церквей. Христос основал одну Церковь. Давайте будем молиться, чтобы наконец настал тот день, когда Церковь станет единой, такой, какой она была в самом начале.

- Вы живете в стране, где ислам объявлен государственной религией, сталкиваются ли христиане Египта с проблемой исламского экстремизма?

- Напротив, мы не только сосуществуем, но и помогаем друг другу. У нас нет никаких проблем с мусульманством. Мы обмениваемся мнениями для того, чтобы улучшать сосуществование наших религий. Наши дети рождаются, живут, растут совместно – православные и мусульмане. Мы готовим свои паствы так, чтобы они в лице мусульманина видели образ Божий. И, таким образом, есть взаимоуважение, когда они обучаются вместе в университете, в институтах, когда они работаю вместе. Получается, что одна религия принимает другую религию. Это очень и очень помогает в строительстве улучшенного сообщества в той стране, в которой мы все совместно проживаем.

- Каковы успехи Александрийского Патриархата в миссионерской деятельности на африканском континенте, влияют ли на жизнь африканских приходов культурные традиции коренных народов Африки?

- Культурные традиции коренных народов не оказывают влияния на литургическую жизнь африканских приходов. Речь идет о традициях, которые складывались веками, и мы позволяем и даже приветствуем их существование. Но только лишь в том случае, если они не оказывают влияния на деятельность того или иного прихода. Скажем. В Африке достаточно распространена жестикуляция сама по себе. Среди местных жителей принято, например, самовыражаться в танце – африканец совершает порой неимоверное количество телодвижений. Когда кто-то поет псалмы, они двигаются, они танцуют, принимая, таким образом, участие в Богослужении и телом. Церковь это принимает, потому что Церковь заинтересована в душевном спасении человека. Ведь человеку ни в коем случае не приносит вред, если он чтит и почитает свои нравы и обычаи. То есть это не оказывает негативного влияния на его духовный рост.