Смрад во лжи с ароматом хвои

Но ведь и,  правда, в уходящем году телеящик, прежде передающий только картинку и звук, словно научился передавать и запах. Отвратительный, проникающий во все поры и мешающий дышать тошнотворный запах лжи и ненависти, который  с утра до ночи источало федеральное ТВ, не давая ни сна, ни отдыха измученной зрительской душе.

Теперь программы и их ведущие провожают год и подводят  его итоги.  Первым  отчитался Владимир Познер в традиционной трехминутной «прощалке». Начал с личного: все родные и близкие, слава Богу, живы-здоровы, внучка родила правнука, а внук поступил в престижный университет. И вдруг в самом уже конце вышел  «за круг личного» и с горечью констатировал: «Год этот запомнился мне Крымом и Украиной, неслыханной телепропагандой, резким ухудшением отношений с Западом,  ростом цен, падением рубля. Он запомнился мне повышенной агрессией  общества и еще бездарным нашим футболом».

Ох, каким карбонарием показался Владимир Владимирович в этот миг. Каким вольнодумством повеяло из эфира Первого канала! И ведь не отрезали редакторы  последнюю часть «прощалки», а легко могли бы — к чему бы это? Что бы это значило? На  мгновение даже  подумалось-пригрезилось,  что руководство Первого канала устами  Познера (участием в жестокой и грязной информационной войне не запятнанного) решило и себя оправдать: мол, ведаем, что творим.  В конце концов, они, высшие телеменеджеры с федеральных каналов — тоже люди,  не исключено, что по ночам орошают подушки горючими слезами стыда.   Она, совесть,  ночью-то  как раз и просыпается, садится на грудь, словно крыса, и грызет, грызет…

Черный интернетовский юмор убил мое прекраснодушие: «Константин Эрнст не спит по ночам — к нему приходит распятый мальчик и требует опровержения».  И он, тот малыш в трусиках , таки дождался — но не опровержения, а  вынужденных оправданий ведущей «Воскресного Времени» .Ирады Зейналовой  Пять с лишним месяцев творцы сюжета— фальшивки молчали  и  на тебе —  отчитались. Причем,  скорее всего — не по велению разбуженной внезапно совести, а по приказу сверху, после вопроса Ксении Собчак Путину относительно федеральных каналов,  планомерно разжигающих ненависть и вражду в обществе. С брезгливой интонацией официантки из дешевой забегаловки («Да подавитесь вы!») ведущая, сообщив, что эта история стала красной тряпкой для оппозиционных СМИ,  все же признала, что у журналистов не было доказательств трагедии, но «это реальный рассказ реально существующей женщины, бежавшей из ада в Славянске».   И тот час  же  — «убираем муар» — шарахнула по зрительским нервам кошмарными  кадрами убитых детей, будто  отсутствие распятого мальчика можно компенсировать наличием других детских трупов.

И подытожила в конце: «Жизнь оказалась страшнее фантазии. Если болезненной фантазией женщины, чья психика не выдержала ада круглосуточных обстрелов Славянска, оказался рассказ луганской беженки». Проверить же  достоверность этой истории у корреспондентов Первого канала, как выяснилось из гневного монолога Зейналовой, не было никакой возможности. На войне — как на войне.

Оставим сейчас в стороне основополагающие принципы работы любого журналиста — хоть в тылу, хоть на войне.  Заметим только, что «достоверность истории» в считанные дни после показа сюжета  проверили и легко опровергли и корреспондент «Дождя» Тимур Олевский, и журналисты «Новой газеты» (треклятые оппозиционные СМИ), и украинские телевизионщики. Обо всем этом наверняка было известно главной программе страны, когда она, как бы оправдываясь,  продолжала гнуть свою линию: мол, а кто доказал, что мальчика не было? Впрочем, пропаганда и не требует доказательств. Дмитрий Киселев в «Вестях недели», давая строгую отповедь Ксении Собчак с ее вопросом президенту, и вовсе переложил с больной головы на здоровую,  обвинив ее саму  в разжигании ненависти  к России и федеральным телеканалам. . А вранье, регулярно  выдаваемое ими за истину, назвал невинным словом «ошибки», от которых  телеканалы не застрахованы.

В понедельник и Михаил Леонтьев с программой «Однако»  подтянулся с новыми «доказательствами»  виновности украинцев в  гибели малазийского «Боинга». Его «свидетель», некий  бывший украинский офицер с закрытым лицом и измененным голосом, изучив фотографию, уже признанную фотошопом, авторитетно изрек: «Я пришел к выводу, что даже если эта фотография — фальшивка, то ее стоило бы сделать, потому что никакой другой вид оружия, кроме как украинский самолет, поразить этот «Боинг» не мог».  Леонтьев подхватил: «У нас нет доказательств подлинности нашей фотографии, как и нет никаких доказательств фальсификации… Но шансов, что мы с помощью профессионального сообщества установим истину, все больше».

Ушли на каникулы и Толстой с Гордоном со своей «Политикой», напоследок возложив всю вину за развязывание информационной войны на Америку и Запад , глумливо уличив вражеские СМИ в  жесточайшей цензуре, не допускающей  никакого инакомыслия,  и горделиво заключив в финале: «Как говорил герой известного фильма — сила в правде».

«Как вы думаете, наступит ли то время, когда  людям, которые  работают на федеральных каналах, придется нести ответственность  за то, что она сейчас творят?» — спросила Ксения Собчак Владимира Познера в своей программе на канале «Дождь». «Не наступит, —  горько усмехнулся  мэтр  —  Но мне  бы очень хотелось до этого дожить. Из-за них в России нет журналистики, это люди, предавшие и продавшие профессию».

Впрочем, в финале собственной программы давно живущий на свете  Познер вспомнил в утешение зрителям мудрость царя Соломона: «И это пройдет».

Дописываю заметку и слышу анонс предновогодней программы «Список Норкина»: «Может ли информационная война приводить к реальным жертвам?»  И они еще спрашивают!  Нет, кажется, ЭТО не пройдет никогда. «Песня не прощается с тобой», — гремит из ящика музыкальная завлекалочка новогоднего  шоу, наполняя знакомые слова пугающей многозначностью. Не прощается.