Что же вы Шариковым ругаетесь?

На модерации Отложенный

   Вообще-то Михаил Афанасьевич, когда написал свою социально-фантастическую повесть "Собачье сердце", массово сердец своих соотечественников не завоевал. Это уже, когда Владимир Владимирович снял одноименный фильм по повести, народ не просто растащил повесть на цитаты. Он и жизнь разделил на лагерь Шарикова и лагерь Преображенского. Либерально настроенная публика однозначно встала на сторону Преображенского. Да, что встала! Она себя олицетворила в этой стороне. До такой степени, что несогласных с нею бранит Шариковыми. Ну, это те, кто и среди либеральных попроще. Кто совсем интеллигентный и специально интеллектуальный, тот Климом Чугункиным бранится. Мой либеральный друг филолог меня ругает Шариковым. А мне так и хочется ему ответить - сам дурак.

  Есть ли в моих желаниях хоть крупица истины нам поможет разобраться Михаил Афанасьевич.  Начнём с того, что не составляет сложности понять, что элитный Калабуховский дом на Пречистенке есть старая Россия, населённая элитой в лице буржуя Саблина, сахарозаводчика Полозова, сына судебного следователя доктора Борменталя, самого Преображенского. Есть здесь и знающие своё место и поэтому терпимые Преображенским швейцар Фёдор, кухарка Дарья и прислуга Зина. И вот в эту Россию въехал какой-то неведомый домком с хоровым пением и добровольным подселением.

  Второе несомненное, что предъявил в повести Михаил Афанасьевич - это ответственность. И вот как только это поймёшь, сразу тускнеет симпатичный для публики Филипп Филиппович. Ведь это лично он затеял опыт с изрядно ошпаренной кипятком собакой, которую привёл в квартиру с целью подкормить и прооперировать.

 И что увидела собачка? Профессионала высокой руки. Который занимается омоложением и некоторой практикой для зарабатывания денег. Который прекрасно одет, великолепно складно говорит и культурно пьёт водку. Не беда, что зарабатывает он подпольными абортами, стимуляцией мужской и женской похоти и увлекается укрывательством педофилов. Послушав некоторые диалоги профессора с клиентами, действия которых тот несомненно осуждает, но заработок есть заработок, собака делает вывод: "Похабная квартира".

  Затеяв свой опыт, профессор в него мало верит и знает, что будет с собакой: «Иван Арнольдович, самый важный момент — когда я войду в турецкое седло. Мгновенно, умоляю вас, подайте отросток и тут же шить. Если там у меня начнет кровить, потеряем время и пса потеряем. Впрочем, для него и так никакого шанса нету.»

   Это уже потом, общаясь со своим порождением профессор изучит биографию погибшего алкоголика Клима Чугункина, чей гипофиз он "присобачил" собаке. И сделает вывод, что на свет, вопреки ему, по чистой случайности  явилось «существо умственно слабое, стоящее на низшей ступени развития». Три раза повторит эту фразу профессор, умывая руки в ответственности за своё порождение, списывая всё на наследственность. А, как же? Не напрасно же профессор светило евгеники - науки о той самой наследственности применительно к человеку.

   Я этому не удивляюсь. Что там какай-то народившийся экземпляр.

Вон как говорит профессор о других многочисленных группах и сословиях: «- Да, я не люблю пролетариат»;

                   «- Заметьте, Иван Арнольдович, холодными закусками и супом закусывают только недорезанные большевиками помещики. Мало-мальски уважающий себя человек оперирует закусками горячими».   По самым скромным подсчётам пролетарии и недорезанные помещики это процентов восемьдесят с небольшим в той России.

                    «…-Невозможно в одно время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удается, доктор, и тем более — людям, которые, вообще отстав в развитии от европейцев лет на 200, до сих пор еще не совсем уверенно застегивают свои собственные штаны!»   Ясно дело, что не выучились штаны застёгивать - отступные отрабатывали, пока профессор в университете догонял европейцев за их счёт. Не зря батюшка кафедральный протоирей.

            - Вы не сочувствуете детям Германии? - Сочувствую. - Жалеете по полтиннику? - Нет. - Так почему же? - Не хочу.»

  Что профессора нешуточно беспокоит - его личный комфорт. Помните о знаменитой фразе о разрухе в головах? Разруху в стране после восьми лет войны профессор отвергает, а вот перемёрзшие трубы в его сортире он объявляет результатом разрухи в головах.

  Как это похоже на поведение российской интеллигенции, которая начиная с 1825 года создала в стране необходимый для её разрушения информационно-идеологический фон. Когда же разрушение состоялось, ответственная за него в огромной мере интеллигенция, бесстыдно отбежала в сторону, совершенно забыв, что бытие определяет сознание. Что нового человека делает воспитание, а не наследственность.

   Профессор Преображенский настоящий интеллигент. Тот самый, о котором Ленин задорно сказал, что это не мозг нации, а её говно.

    Милый мой друг, ругай и дальше меня Шариковым. Будучи  подл, хитер и аморален начисто, обладая при этом таким набором качеств:  хам, тупица, дебошир и на дух при этом не переношу котов, я ни разу не подумал убить профессора с Борменталем. В отличие от них. Борменталь тот и убил, а профессор не убоялся заповеди не убий : " Ей-богу, я, кажется, решусь".

  Поэтому я вызываю хотя бы сочувствие, а не омерзение, которое нормальные люди испытывают к Преображенскому.

Примечание.   Разобраться с Преображенским и  моим милейшим другом филологом мне помог Клим Жуков на портале http://red-sovet.su, ну и Михаил Афанасьевич Булгаков, само собой разумеется.