Ельцин

Мне тут как-то один дяденька с Украины написал, что, дескать, вот вы, россияне, прогибались под своего Ельцина как могли, народ безмолвствовал, и вообще повезло вам, что теперь у вас Путин, а у нас такого лидера ещё нет, оттого и в стране всё так плохо. Но когда он появится, всё будет хорошо.
Ага, типа, равнение на Израиль, ждём мессию. Напрасно, товарищи, ждёте. Мессия не приходит сам по себе. Его призывает народ. И каков народ, таков, как правило, и мессия.

Я не стал вступать в полемику с оппонентом, но задумался и начал вспоминать, а как оно у нас в стране было при Ельцине? Как мы жили и как выжили, как добились улучшения ситуации в стране? Так появился этот рассказ.

Перед вами не хроника, а, скорее, очень краткое перечисление в основном личных впечатлений и воспоминаний о годах правления Первого Президента. Надеюсь, мне хоть немного удалось отразить здесь дух той эпохи.

***
Дедушка Ленин взобрался на броневичок, топнул каблуком ботинка по проклёпанной крышке пулемётной башни и, вытянув вперёд правую руку с зажатой в ней кепкой, сказал:
- Товагищи! Социалистическая геволюция, о котогой так долго говогили большевики, наконец свегшилась! Уга, товагищи!
- Ура!!! – Взревела революционная толпа, и Владимир Ильич стал председателем Совнаркома.

Спустя семь лет разрушенная революционерами Российская Империя возродилась в виде Советского Союза. И так прошло ещё почти семьдесят лет. Но тяга к бронетехнике у революционеров сохранилась.

***
Товарищ Ельцин взобрался на БМП и, вскинув верх руку с прореженными ещё в детстве пальцами, сказал:
- Граждане, россияне! Коммунизм закончился. Поздравляю вас с обретением Россией государственного суверенитета!
- Ура! – Дружно ответила площадь, забитая революционным народом, и Борис Николаевич стал первым президентом изрядно похудевшей после отделения советских республик России.

Эйфория от смены режима прошла быстро. С ваучерами, опять же, надули. Начались суровые будни девяностых годов. Были отпущены цены, и пустые полки магазинов мгновенно наполнились слишком дорогим пока для покупателей товаром.
Были проведены первые многопартийные выборы. Были задержки и невыплаты зарплат, переходящие в забастовки. Особенно бедствовали шахтёры на юге. Но и на севере было несладко. Народ ругал власти и выживал как мог. Рубль стремительно дешевел, но так и не превратился в бумажку, оставшись хоть и слабенькими, но деньгами.

***
Имел место расстрел Белого Дома в Москве. Непонятно было, кто прав в том конфликте: президент или парламент. Решительность Ельцина мне нравилась.
Мы в Карелии смотрели по телевизору прямую трансляцию ВВС как стреляют по зданию танки.

Наши офицеры просили танкистов:
- Ребята, саданите с перелётом, что вам стоит. Может, нам тогда зарплату дадут.
Дело в том, что на линии стрельбы, примерно в километре за Домом Правительства, располагалось здание нашего Управления. Увы, танки клали снаряды точно в цель.
Солдаты из числа самых отъявленных разгильдяев в ответ на телепризыв Гайдара рвались в Москву, чтобы защищать Президента.
- Они куда угодно готовы ехать, лишь бы от службы закосить. – Подвёл итог замполит батальона и велел командирам усилить контроль за личным составом.

Мятежников вскоре арестовали и посадили, но, к чести победителей, быстро выпустили. Раньше бы просто расстреляли. А тут ничего, до сих пор люди живы.

***
Президент обещал лечь на рельсы, если обманет народ (обманул, но не лёг) и по пьянке дирижировал немецким оркестром. Его семья беззастенчиво воровала, и новоявленные олигархи стремились прорваться к власти. Где они теперь?

Из тех лет, то, что видел сам, и что отражало полярность мнений: В Питере на стене надпись «Ельцин – солнце России». В Петрозаводске – «Ельцин кушает детей». И повсюду барахолки, на которых чего только не продаётся, а на газонах горожане сажают картошку.

Но начали восстанавливать Храм Христа Спасителя в Москве, и люди перечисляли деньги. Причём народные средства, в отличие от тех, которые5 ещё при царе собирали на первый Храм, не были украдены. Они действительно были потрачены на строительство, результат которого теперь каждый может видеть в центре Москвы.

***
Знакомый рассказывал. Он срочную служил во флоте, на «Адмирале Кузнецове». Этот ракетный (или авианесущий?) крейсер в то время хода не имел и едва держался на плаву у причальной стенки. К приезду Ельцина его матросы как в старом одесском анекдоте только с той стороны и покрасили, а оставшуюся краску разворовали флотские начальники.
Со стороны моря корабль остался ржавый, но оттуда его Президенту и не показывали, поспешив организовать банкет в кают-компании. Так что визитом к морякам-североморцам Борис Николаевич остался очень доволен, поблагодарив за отличную службу всю команду.
Рассказчик до сих пор удивляется, как «Адмирал» нынче ходит в дальние моря:
- Он же вообще весь сгнивши был, и машина наполовину растащена!

***
Осенью 1994 года Борис Николаевич посетил Псковский район. Начальник штаба собрал участковых инспекторов для инструктажа по встрече Президента.
- Оружие сдать. – Приказал он.
- А как мы его, безоружные, охранять будем? – Спросил майор Андрюшин.

- Охраны у него своей достаточно. А вам зарплата за три месяца ещё не выдана. Ещё, не дай Бог, со злости шмальнёте в Президента. С вас станется… Сдать оружие.
- Есть сдать. – Понурились участковые.
- Да, и ещё, каждый возьмите с собой по куску хлеба. – Спохватился начальник штаба.
- Не, с пистолетами понятно, но хлеб-то зачем? – Искренне удивились мы.
- Э, как не понимаете? Встреча же будет в деревне. Вдруг там какая собака залает на Президента, а вы ей - раз кусок хлеба, она и замолчит.
- Дали бы зарплату, мы бы собакам колбасы кинули. – Проворчали участковые. – С неё они скорее, чем с хлеба замолчат. И мы, кстати, тоже

Потом рассказывали, что охраны с Ельциным понаехало больше чем свиты, но рассредоточилась она так, что видно не было. И ни одна собака не гавкнула. Хлеб участковые съели сами.
Меня на то мероприятие не взяли, потому что стажёр, и ещё без формы. Да я и сам особо не рвался. Сейчас жалею, не посмотрел тогда на живого Бориса Николаевича.

***
Президент шёл на второй срок. Бабушка на избирательном участке подошла ко мне:
- Сынок, как бы мне проголосовать за Ельцинского?
- Бабуля, Вы бы определились сначала: Вам за Ельцина, или за Явлинского? – Переспросил я, услышав комбинированную фамилию кандидата.
- И, милок, я-то откуда знаю за кого из них. Ты мне фотографию покажи.
Подведённая к плакату бабушка уверенно ткнула пальцем в изображение Бориса Николаевича:
- Я вот за этого голосовать буду. Тот – кивнула в сторону фотки Немцова - кудрявый сильно.
Да уж, выбирали сердцем…

***
Зарплату не платили месяцами. Потом понемногу стали её выдавать и даже гасить долги. Спустя некоторое время в стране вроде бы появились деньги, и едва ошалевшие россияне начали их активно тратить, дутый пузырь деноминации и каких-то махинаций с государственными ценными бумагами лопнул, превратившись в финансовый кризис 1998 года и напомнив не столь давний тогда крах «МММ».

- Преодолеем. – Заверил соотечественников Ельцин. Он вообще по сравнению с другими царями и генсеками врал народу гораздо реже.

- Прорвёмся, - ответили российские десантники-миротворцы в Сербии и без приказа, опередив американцев, первыми заняли какой-то важный аэродром, подняв над ним наш флаг. Страна ликовала. Это была едва ли не первая победа на фоне прошлых поражений в политике и спорте. Потом их число стало понемногу расти.

Россияне начинали осознавать свою силу и пользоваться плодами свободы.

***
Много, много было у Бориса Николаевича просчётов и причуд. Иностранцы до сих пор ставят нам в упрёк годы его правления. Типа, творил он со страной чего хотел, а мы послушно подчинялись. Как бы не так! Они, как и мы, не видят главного. Не замечают того, что при первом Президенте в Россию вернулась свобода. Причём не на краткий миг, как в феврале-октябре 1917 года, а навсегда. Просто мы сами тогдашние, придавленные недавним крушением Советской страны и занятые вопросами собственного выживания, не сразу это осознали. Но впервые, наверно, за всю российскую историю, никто никому ничего не запрещал.

- Берите суверенитета каждый сколько хотите! – Щедро предложил Президент.
Регионы задумались. Но взяли по чуть-чуть. Разве что тогдашние чеченские бандиты захотели много большего. В результате началась война.

Первый штурм Грозного, второй. Бессмысленная гибель молодых солдат. Бомбёжки. Беженцы. Политики мешали военным. Президент пытался договориться с лидерами боевиков. Потом плюнул и дал отмашку генералам:
- Бейте их!
- Есть, - ответили военные и в очередной раз взяли Грозный.
Бандиты ответили взрывами домов в центральной России и другими терактами. Милиция перешла на усиленный режим работы.

Благосостояние росло. Сперва в столицах, а потом и в провинции как грибы после дождя стали расти супермаркеты.

***
К концу девяностых в стране была свобода, были кое-какие деньги, но не было организованности и порядка. Процветало разгильдяйство и воровство, против которых слабо помогали новая Конституция, разделение властей, и свободные выборы и прочие атрибуты демократии.

Прошёл очередной год. Наступило 31 декабря. Народ, сидя перед тазиками с салатом оливье и разливая по стаканам спиртное, смотрел телевизор, ожидая боя курантов.

На экране возник усталый Борис Николаевич.
- Россияне, - сказал он вместо новогоднего поздравления, - я устал и ухожу, не дожидаясь выборов. За меня до весны побудет вот этот парнишка. – Президент показал стране фотографию никому тогда неизвестного Путина. – Простите за всё и не поминайте лихом.

Президент ушёл добровольно и досрочно, признав тем самым свои ошибки и промахи. Можно по-разному относиться к Борису Николаевичу, но это был поступок.

Изображение Ельцина на экране сменилось картинкой Спасской башни Кремля. Забили куранты. Лихие девяностые и двадцатый век заканчивались.

***
Ельцин был нужен нашей стране как реформатор, гарант свободы и разрушитель старого порядка. С этой задачей он прекрасно справился и, выполнив свою миссию, ушёл в тень.

Россия, прощаясь со своим Первым Президентом, вступала в новую эпоху, становясь на тот путь, который открыло ей противоречивое, неспокойное, небогатое, но на редкость свободное и интересное время правления Бориса Николаевича. Земля ему пухом.