Венедикт Ерофеев - цитаты

1. Один мой знакомый говорил, что кориандровая действует на человека антигуманно, то есть, укрепляя все члены, ослабляет душу. Со мной почему-то получилось наоборот, то есть душа в высшей степени окрепла, а члены ослабели, но я согласен, что и это антигуманно.
   
   
2. - Спиртного ничего нет, - сказал вышибала. И оглядел меня всего, как дохлую птичку или грязный лютик.
   
   
3. - А теперь только музыка, да и музыка-то с какими-то песьими модуляциями.
   
   
4. Все голоса у всех певцов одинаково мерзкие, но мерзкие у каждого по-своему. Я поэтому их легко на слух различаю.
   
   
5. Очень гнетущая это мысль. Мысль, которая не всякому под силу. Особенно с перепою...
   
   
6. О, если бы весь мир, если бы каждый в мире был бы, как я сейчас, тих и боязлив, и был бы также ни в чем не уверен: ни в себе, ни в серьезности своего места под небом - как хорошо бы! Никаких энтузиастов, никаких подвигов, никакой одержимости! - всеобщее малодушие.
   
   
7. И нарушает эту тишину лишь сиплый женский бас, льющийся из ниоткуда.
   
   
8. Но ведь нельзя же доверять мнению человека, который еще не успел похмелиться!
   
   
9. Утром плохо, вечером хорошо - верный признак дурного человека. Вот уж если наоборот - если по утрам человек бодрится и весь в надеждах, а к вечеру его одолевают изнеможение - это уж точно человек дрянь, деляга и посредственность. Гадок мне этот человек...Конечно, бывают и такие, кому одинаково любо и утром, и вечером, и восходу они рады, и закату тоже рады, - так это уж просто мерзавцы, о них и говорить-то противно. Ну уж, а если кому одинаково скверно и утром, и вечером - тут уж я не знаю, что и сказать, это уж конченный подонок...
   
   
10. Мой дух томился в заточении четыре с половиной часа, теперь я выпущу его погулять. Есть стакан и есть бутерброд...
    
    
11. Может я играл в бессмертную драму "Отелло, мавр венецианский"? Играв в одиночку и сразу во всех ролях? Я, например, изменил себе, своим убеждениям: вернее, я стал подозревать себя в измене самому себе и своим убеждениям: я себе нашептал про себя, - о, такое нашептал! - и вот, возлюбивший себя за муки, как самого себя. - я принялся себя душить.
    
    
12. В Средней Азии можно прожить... идешь, видишь - кишлак, а в нем кизяками печку топят, а выпить ничего нет, но жратвы зато много: акыны, саксаул... Так он так и питался почти полгода: акынами и саксаулом. И ничего - приехал рыхлый и глаза навыкате...
    
    
13. В Сибири вообще никто не живет, одни только негры живут. Продуктов им туда не завозят, выпить им нечего, не говоря уж "поесть". Только один раз в год им привозят из Житомира вышитые полотенца - и негры на них вешаются...
    
    
14. Так вы говорите: тайный советник Гете не пил ни грамма?.. Думаете, ему не хотелось выпить? Конечно, хотелось. Так он, чтобы самому не спиться, вместо себя заставлял пить всех своих персонажей. Возьмите "Фауста": кто там не пьет? Все пьют. Фауст пьет и молодеет, Зибель пьет и лезет на Фауста, Мефистофель только и делает, что пьет, и угощает буршей, и поет им "Блоху".
    
    
15. Вот те носки, которые я носил на Родине, те, действительно, пахли, да. Но я перед отъездом их сменил, потому что в человеке все должно быть прекрасно: и душа, и мысли, и...
    
    
16. ... по одну сторону границы говорят на русском и больше пьют, а по другую - меньше пьют и говорят не на русском... А там? Какие там могут быть границы, если все одинаково пьют и говорят не по-русски?
    
    
17. По бульварам ходить, положим,, там нет никакой возможности. Все снуют из бардака в клинику, из клиники опять в бардак. И кругом столько трипперу, что дышать трудно.
    
    
18. Там о любви знают все, а у нас ничего не знают о любви. Покажи нашему человеку со средним образованием, покажи ему твердый шанкр и спроси: "Какой это шанкр, твердый или мягкий?" Он обязательно брякнет: "Мягкий, конечно", а покажи ему мягкий - так он и совсем растеряется.
    
    
19. Вот-вот. Значит, ты - можешь, как мы. А мы, как ты, - не можем. Ты, конечно, все можешь, а мы ничего не можем. Ты Манфред, ты Каин, а мы как пиявки у тебя под ногами...
    
    
20. Но кто поручится, что наше послезавтра не будет хуже нашего позавчера?
    
    
21. Все, о чем вы говорите, все, что повседневно вас занимает, - мне бесконечно посторонне. Да. А о том, что меня занимает, - об этом никогда и никому не скажу ни слова.
    
    
22. Все вырастает с похмелья ровно настолько, насколько все казалось ничтожнее обычного, когда ты был пьян...
    
    
23. Ты понимаешь - когда хмель уходит от сердца, являются страхи и шаткость сознания. Если б я сейчас выпил, я не был бы так расщеплен и разбросан... Не очень заметно, что я расщеплен?
    
    
24. Человек не должен быть одинок - таково мое мнение. Человек должен отдавать себя людям, даже если его брать не хотят.
    
    
25. Делегаты! Если у меня когда-нибудь будут дети, я повешу им на стену портрет прокуратора Иудеи Понтия Пилата, чтобы дети росли чистоплотными. Прокуратор стоит и умывает руки - вот какой это будет портрет. Точно так же и я: встаю и умываю руки.
    
    
26. А надо Вам заметить, что гомосексуализм в нашей стране изжит хоть и окончательно, но не целиком. Вернее, целиком, но не полностью. А вернее даже так: целиком и полностью, но не окончательно. У публики ведь что сейчас на уме? Один только гомосексуализм. Ну, еще арабы на уме, Израиль, Голанские высоты, Моше Даян. Ну, а если прогнать Моше Даяна с Голанских высот, а арабов с иудеями примирить? - что тогда останется в головах людей? Один только чистый гомосексуализм.
    
    
27. - От третьего рейха, четвертого позвонка, пятой республики и 17 съезда - можешь шагнуть, вместе со мной, в мир вожделенного всем иудеям пятого царства, седьмого неба и второго пришествия?
    
    
28. Старый Митрич очнулся, весь в слезах, а молодой - ослепил всех своей свистящей зевотой, переходящей в смех и дефекацию.