|
"Я очень боюсь за Израиль"
Будущее страны
Виктор Медведенко:
Жить рядом с палестинцами невозможно. Они не могут принять, как это так: тысячи лет здесь была пустыня, а за какие-то пятьдесят лет люди создали здесь цветущую страну, уровень жизни в которой на порядок выше, чем в соседних странах: в Ливане, в Сирии, в Иордании и в Египте.
У них издавна существовали тоталитарные режимы. Они и сейчас существуют. Чтобы держать свой народ в повиновении, надо создать образ врага, иначе начинается недовольство в своих странах. Враг есть: зеленый, цветущий Израиль. А в Израиле живут евреи. Это нельзя терпеть. Иначе палестинскому руководству будет трудно справляться со своим народом. Это – основная причина, по которой они ненавидят нас.
Я уверен в том, что существование Палестинской Автономии, как таковой, к миру не приведет. Люди, которых воспитывают в постоянной ненависти к евреям, не могут ни жить, ни думать, ни поступать иначе. Но прежде всего надо понять, что нас самих разделяет? Социальное, религиозное неравенство – прежде всего. Надо забыть об этих различиях. Никогда не говорить: вот вы русские, вы бухарские, вы ашкеназы, вы сефарды. Надо постоянно воспитывать детей – в духе единства. Неважно, кто ты, сколько ты зарабатываешь, откуда ты приехал, какой ты веры … Надо забыть о наших внутренних противоречиях и объединиться, иначе мы не выживем. Иначе мы проиграем. Да и для израильских политиков в этом должна быть главная задача - не делить кабинеты и портфели, а объединяться.
Любовь Немировская:
Мне бы хотелось, чтобы человек воспринимал боль чужого, как свою собственную. Очень хочется надеяться, что в Израиле будет мир. Чтобы люди больше не боялись за своих детей. Я не хочу думать о плохом. Я хочу верить, что Израиль ждет мирное будущее.
Наталья Панченко-Санникова:
Мне бы, конечно, очень хотелось бы, чтобы Израиль выстоял. Мне нравится эта страна. Люди нравятся. Потому что, если бы не нравилось, мы бы не жили здесь так долго. Мы ведь могли поехать и в другую страну. А мой муж уже шесть лет тут сидит. Мне кажется, у Израиля хорошее будущее, но надо быть немного пожестче политикам и правительству. Сколько Израиль может это все терпеть? Если они не успокоят Палестину, то будет война.
Полина Валис:
Пять лет назад, при Рабине, была наивная надежда, что будет мир, и что будет все хорошо, и мы будем вместе в одной стране. Но сейчас мы видим, что это невозможно. Теракт в Дельфинариуме показал, что арабы, которые живут в Израиле, нас тоже предают. Потому что я уверена, что этого палестинца кто-то на это место навел и рассказал, что там собирается молодежь, и он не просто так туда пришел. Это все это было спланировано. Я думаю, что навели на эту дискотеку арабы, которые живут в Яффо и в Иерусалиме. Простить их нельзя, это как простить нацистов.
У меня самой есть знакомая арабка. Но она христианка. Она не одобряет теракты. Арабы – граждане Израиля – считают, что Израиль очень плохо к ним относится, они не хотят, чтобы здесь было израильское государство.
Думаю, что у него будущего нет, и здесь будут жить арабы. Потому что у половины израильтян двойное гражданство, и как только начнется война, все сразу отсюда уедут. Я думаю, что большинство людей захотят жить в такой стране, где они могут спокойно куда-то пойти или поехать на экскурсию, или просто, без боязни отправлять своих детей в школу на автобусе.
Виктор Комоздражников:
Все будет продолжаться так же, как и было раньше. Так было пятьдесят лет назад, так будет и впредь. Это невозможно остановить. Зла слишком много. Этому конца не будет.
Если бы я командовал израильской армией, я бы не выдержал, я бы стер с лица земли Палестинскую Автономию. Нечего делать – за четыре минуты – стереть их. Только жалко невинных людей - обычных, мирных жителей, которые ни к чему не причастны - к Хизбалле и прочим убийцам. Жить рядом с ними невозможно никак. Я недавно читал газету, и там один министр предложил: собрать вместе израильских арабов, которые поддерживают палестинцев, и выгнать их в Палестинскую Автономию. А тех евреев, которые живут на палестинской территории, в поселениях, переселить сюда. А те арабы, которые не захотят переезжать в Палестину – чтобы дали присягу Израилю, что они готовы служить ему, что они будут выполнять все законы, что-то в этом роде. Что они не изменят Родине. Я думаю, что это – правильное решение. Лучше, чем постоянные перестрелки, которые ничего хорошего все равно не дают.
Светлана Губницкая:
С Израилем все будет хорошо. Нужно просто любить друг друга и свято относиться к своей стране.
Когда будут четко определены границы, тогда станет возможным сосуществование с палестинцами. Я приехала сюда. Меня пригласило государство – и я плачу сумасшедшие налоги, я работаю в поте лица. А арабы – они не вкладывают себя в эту землю, они здесь растут, наглеют, а наглость порождает чувство безнаказанности. И все это заложено с детства.
Ирина Скляник:
Мне страшно за будущее Израиля. Страшно за детей. Эти арабы плодятся, как кролики. А у нас такая крохотная страна… До того, как все это случилось, я все-таки верила или хотела верить, что здесь будет мир. А сейчас мне кажется, что будет война.
Марк Рудин:
По тому состоянию, которое есть сейчас – я не вижу будущего у этой страны. Потому что сами мы слишком колеблемся, потому что очень многое отдали в руки власти, которая – ни рыба, ни мясо. Очень больно за это. Когда мы приехали, мы застали еще процветающую страну, в которой мы очень хорошо себя чувствовали. Люди как-то влияли на политику и были теплее.
Лариса Гутман:
Не знаю. Мне кажется, будет катастрофа. Потому что мы не умеем защищать своих солдат, своих детей. Мы просто смотрим, плачем, и больше ничего не делаем. Переживаем очередной теракт и очередные жертвы. Мне кажется, никакого будущего, во всяком случае – хорошего – пока не предвидится. Каждый день теракты и каждый день новые жертвы – уходят из нашей жизни близкие люди – это же катастрофа. Нет уверенности в завтрашнем дне. Ты выходишь из дома и не знаешь, вернешься или нет, доедешь до работы или нет. Разве это жизнь? Это постоянный подсознательный страх. Садишься в автобус – и внутри какой-то страх. Заходишь в магазин – внутри тот же страх. Боишься скопления людей, общественных мест. Будем сидеть дома.
Как в любой семье родители беспокоятся о благополучии детей, так же и политики должны думать о своем народе.
Ну а если эти правители не обеспечивают безопасности своих граждан? Кто их защищает? Они же погибают совсем молодые! Надо принимать какие-то конкретные меры. Так жить нельзя. Я сегодня думала о том, что взрыв следует за взрывом. Если даже нет убитых, а есть только раненые –какая психологическая травма наносится всей нации! Это просто так не проходит, это остается в психике людей, в психике молодых людей. Как можно жить с этим? Это с годами обязательно проявится. Нация будет вырождаться. Нельзя так относиться к своему народу.
Бронислава Осадчая:
Я совершенно не разбираюсь в политике. У меня есть только эмоции. Мне просто обидно, когда о наших делах говорят походя. Как Бовин сказал в гостях у Познера, буквально за два дня до трагедии в Нью-Йорке. Он сидел такой вальяжный и сказал: «Да ну, не будет там никакой войны… Ну повзрывают они еще немного друг друга, постреляют еще немного друг в друга – тем все и кончится».
Аня Синичкина:
Надо просто поднять десять самолетов, и Палестины не будет через пять минут. Вместо того чтобы их отстреливать поодиночке, надо вывести с территорий наши войска, всех арабов собрать в одну кучу и взорвать.
Когда здесь была пустыня, им не нужна была эта земля. А когда Израиль создал здесь развитую страну, они вдруг поняли, что это их земля. Здесь какие-то их мечети стоят, святые места… Хотя я бы на эти их святые места плевала бы и не пожалела их вместе со всеми этими арабами.
Мы ненавидим их за то, что они ненавидят нас. Невозможно жить с ними рядом - из-за веры. Я вообще не знаю, зачем люди придумали веру. Войны постоянно происходят из-за веры и из-за денег.
Нам постоянно твердят, что будет конец света. Все думают, что это что-то упадет сверху, или еще что-то в этом роде… Я придумала другую версию: человечество уничтожит себя само. Перебьют друг друга. Из-за веры. Я не знаю, как смотрит на это Бог, но к этому идет.
Если Израиль будет вот так сидеть и молчать –а этим хотят доказать, что «мы добрые, а арабы – злые», то Израиля через лет пять уже не будет, его сотрут с лица земли. Здесь опять будет пустыня, и будут тишина и спокойствие.
Надо, чтобы правительство заботилось не только о себе, и не только о деньгах. А подумало о людях, которым плохо и больно. Не только о погибших и пострадавших в Дольфи, но и о жертвах терактов в Иерусалиме, в Нетании – везде. Подумать, что можно сделать для этих людей. Потому что погибших не вернуть, и раны наши – душевные и физические - не вылечить до конца.
Мне больше всего обидно, что это не первый и не последний взрыв. Это были не последние люди, которые погибли. Как Илюшина мама говорит: если наши дети должны были заплатить своей жизнью за мир в стране, то пусть это будут последние жертвы. Я думаю, что еще пару таких взрывов – и русские люди поднимутся и перережут палестинцев в Яффо. Просто из-за страха: если не нападем мы – то нападут на нас.
Надежда Деренштейн:
Это замкнутый круг. И это все тянется и будет продолжаться. Арабы всегда ненавидели нас. Здесь будет война. Я надеюсь, что я ошибаюсь. С ними рядом нельзя жить. Ни в коем случае! Они же психи, они же больные, их так воспитывают. Нормальный человек, здравомыслящий, с нормальной культурой, с хорошим воспитанием просто не сможет рядом с ними жить.
Если Израиль будет продолжать демонстрировать миру, какие мы хорошие, а арабы -такие гады, в итоге ни черта не останется. Еще несколько взрывов – один, второй, третий… Они не объявляют войны, они нас ломают изнутри. Как веник– сразу его не разломаешь. А по одной соломинке можно. Так и они нас уничтожат, если Израиль будет молчать. Ну, двадцать-тридцать лет – и ничего не останется.
Фаина Дорфман:
Я очень боюсь за Израиль. Мусульмане протягивают свои щупальца везде, эта массовая религия охватила почти весь земной шар. Посмотрите, что они творят в Америке, во Франции, в Англии. И почему-то до сих пор им все сходит с рук. Сами же это вынянчили – и получили. Весь мир горит. И то, что происходит в Израиле – я из этого выхода не вижу. Во всем беспечность.
Рита Абрамова:
Мне кажется, с ними нельзя жить рядом. Вообще, как можно жить рядом с такими необразованными людьми, которые даже не знают букваря, не знают самых простых вещей? Как можно жить рядом с людьми, которые верят всякой религиозной глупости? Это просто примитивное общество. До взрыва я думала, что палестинцы ненавидят евреев потому, что евреи сюда пришли, завоевали эти территории и на них живут. Естественно, что палестинцы хотят эти территории обратно. Но теперь я вижу, что они борются не за землю. Они борются за то, что им сказал Коран. Там, наверное, написано, что неверных надо уничтожать. Их детей учат в школе, что евреи – враги, и их надо убивать. Нас не учат, что арабы – наши враги. Мы это учим из своего опыта.
Игорь Шапортов:
Палестинцы, которые радуются терактам - это не люди, это – звери. Жить надо отдельно от них. Пусть они живут где угодно, только не здесь. Потому что они не могут жить с нормальными людьми. Они так нас ненавидят наверное потому, что евреи смогли создать свое государство. Они смогли его поднять. Евреи здесь на песке вырастили сады, везде, где они живут– там деревья, цветы. А где живут арабы – одни камни. Потому что они лентяи, и ничего не хотят делать. Только плодятся, как крысы. Ненависть их к нам - это элементарная зависть. Евреи работают, и все делают для себя, а эти не хотят работать и живут плохо. Если нужно будет – голову положим. На данный момент – это наша земля, мы здесь живем. И если нам придется защищать эту землю – мы будем ее защищать.
Ольга Тагильцева:
Я понимаю, что палестинцы – они разные. Есть хорошие люди, и есть такие, которые все это совершают. Не знаю. Здесь особенная земля. Может быть, из-за этого они так бьются? Я лично так думаю. После того, как это случилось, я стала очень много читать. Я сейчас учу иврит в ульпане «Акива», и у нас там много лекций на эту тему, и о палестинцах, и обо всем… Я слушаю все это… и мне кажется, что это потому, что здесь такая земля. Или они хотят прийти на все готовое.
Любовь Немировская:
Можно ли жить рядом с палестинцами - это сложный политический вопрос. Я приехала из страны, где жило очень много наций, и там не было такого страха за завтрашний день, как здесь.
|
Комментарии