драма-мистика "Кома" Таня Стар

Аннотация.

У вас остался не решённым вопрос: в чем смысл жизни, значит вам сюда, на страницы моего романа. Вы сомневаетесь в правильности выбора? Роман снова придёт на помощь. Вы будете искать параллели с жизнью героини, вы их найдёте. Хотите вспомнить детство, знайте, что жизнь — игра: правила одни и те же, меняются только игроки.

«Человек. Вначале он жертвует своим здоровьем для того, чтобы заработать деньги. Потом он тратит деньги на восстановление здоровья. При этом он настолько беспокоится о своем будущем, что никогда не наслаждается настоящим. В результате он не живет ни в настоящем, ни в будущем. Он живет так, как будто никогда не умрет, а умирая, сожалеет о том, что не жил…»

                                                                                                  Далай Лама

Кто я?

Кромешная тьма скрыла очертания действительности. Я повела глазами, но беспросветная пелена не спадала.

 —Кто я? Где я? Что со мной?

Мысли плыли бумажными корабликами, блуждая по глади рассудка. Меня ничто не волновало, где-то глубоко в сознании забрезжили крупицы воспоминаний.

— Меня зовут Раиса? — задала я вопрос.

— Да, — ответило подсознание.

— Мне слегка за тридцать?

 Да, — услышала я чёткий ответ.

Окружённая пустотой я мало что соображала, но точно знала, что сильная и разберусь с происходящим. Рассуждения заструились словно родник, обещая превратиться в водопад.

За тридцать, много это или мало — трудно ответить. Для пятнадцатилетних подростков — уже старуха; для родителей — ребёнок; для коллег — опытная и ответственная сотрудница; для друзей — весёлая подруга; для мужчин, причём всех возрастов — привлекательная и обаятельная леди; для семьи — любимая жена и мамочка; для себя — состоявшаяся женщина, встретившая любовь, родившая детей, преуспевшая в карьере и, казалось, идеальная во всех отношениях. Что можно пожелать в этой жизни?

Оказывается можно!

 Я попыталась привстать, но ни черта не вышло. Тело усердно не подчинялось разуму. Руки как колоды не гнулись. При усилии приподнять голову в глазах набухли слезы, я ощутила, как они стекли по щекам, и растеклись по губам. Солёный вкус просочился в горло, сглотнув, я испытала боль как от острой ангины. Когда я крикнула из последних сил: «А-а-а!» —звук запутался в связках и канул в никуда, ватный язык заполонил рот. Речь не повиновалась, когда я силилась произнести хоть слово. Ком  в горле мешал жить. Возможно, мне снился дурной сон, другого объяснения у меня пока не было.

Было странным, что я не слышу звуков, и только сердце стучало, как кувалда по наковальне, пробуждало суждения, которые, в конце концов, сбились в неуправляемый табун. Я хотела ухватить нить начала перипетий, но мысль, как необъезженный мустанг, унеслась. Навалившаяся усталость вмиг скомкала все предыдущие размышления. Я снова блуждала в кромешной тьме.

Пролежав словно вечность, неподвижно, как овощ на грядке, без единого проблеска мысли, я заленилась повторить собственное имя. Внезапно передо мной растеклось мутное пятно, и сквозь него проступил образ ангела, ошеломив неземной красотой.

— Ну вот, — подумала я, — снова окончательно крышу снесло.

Я протянула руку, чтобы коснуться белоснежных кудряшек ангела, но мне не удавалось, пальцы тонули в облаке тумана, не чувствуя тверди физического тела. Манипуляции с ощупыванием неземного образа утомили, камнем навалилось изнеможение, и я провалилась в небытие.

Меня пробудило нежное поглаживание. Я видела, как точёные пальчики ангела касались моих волос, он все ещё был рядом. Душу защекотали бабочки, из груди вырвались яркие звезды, взмывая вверх, они рассыпались в пыль. Он смотрел на меня, пронизывал насквозь взглядом, и как механик старательно чинил сломанный механизм. Осматривая каждый орган, он как хирург что-то сшивал, латал, но вместо боли я видела звёздную пыль.

Ангел пел и после: «Laveyou!», я снова пропала во тьме. Когда я очнулась, ангела не было, он оставил меня справляться с проблемами одну.

Яркое чувство свободы не покидало меня. Вечно обременённая  работой и занятая семьёй, я вдруг оказалась свободной без ограничения времени. Я пустилась в рассуждения, больше ничто не мешало порыться в собственной жизни. Только смутное ощущение тревоги подсказывало, что свобода была вынужденной.

— На чем я остановилась? — ощутив прилив сил я ринулась вперед. —Начну сначала.

Воспоминания не подвели, я не забыла собственное имя. Я — Раиса. Теперь, я знала это точно. Попытка продвинуться, превратила мельчайшие подробности моей жизни в кашу мемуаров. Мысли копошились как навозные мухи в дерьме. Пытаясь хоть как-то их упорядочить, я тихо сходила с ума.

День начала моих страданий не отличался от всех предыдущих дней. Монотонный звонок будильника, предупреждающий о наступлении нового дня, утренний «моушн», оживление организма и приведение его в готовность номер один при помощи кружки горячего кофе и бутерброда с абрикосовым джемом на ароматном жареном тосте, закономерно повторялись. Укладка волос отточенными движениями рук с помощью фиксирующих средств, поиск наряда соответствующего настроению и неоднократные переодевания, отнимали драгоценное время. Все мои действия были выверены и отработаны до автоматизма, как у робота. Не был исключением и пустой поцелуй в щеку мужа перед уходом на работу. На сентиментальность у меня просто не хватало времени. А зря!

Сердце сжалось от жестокой реальности. Внезапно я поняла, что моя любовь к мужу испарилась, но когда зародилось отчуждение между нами, я не знала. Настоящее изменить уже невозможно, и я похолодев от безысходности, задохнулась от мысли, какой я оказалась тварью. Ещё мгновение, и я бы умерла от стыда за свои проступки.

…За дверью дома меня ждала дорога с пробками, работа с авралами, накопившаяся усталость к концу дня, солидная зарплата в следующем месяце, которую некогда тратить из-за отсутствия времени.

Ритм жизни меня не удивлял, а, наоборот, полностью устраивал. Единственное чего не хватало в моем круговороте жизни — детского крика, их шумных игр, беготни, потому что дочек Катюшу и Дашеньку я, на все лето, отправила к бабушке на дачу.

Сюрприз поджидал меня за дверью как разбойник, и нанес сокрушительный удар по моей привычной жизни. Придя домой, как всегда уставшей после напряженной работы, я увидела безобразную картину в дупель пьяного Адама. Муж ошеломил потрёпанным видом, сразил наповал мрачным настроением. Последний раз его, несоразмерное с жизнью, опьянение я наблюдала в студенчестве. Я возмутилась, и пока готовилась выказать свое презрение к его алкогольному бунту, он несуразно высказался и, не дожидаясь моей реакции, ретировался, оставив за собой шлейф недосказанности. Окаменев, я в растерянности стояла по центру комнаты, слова прилипли к небу, глаза в недоумении рыскали по полу, словно искали оправдание его поступку.

 Судьбоносное, перевернувшее нашу дальнейшую жизнь, решение муж принял без моего участия. С этого проклятого дня моя жизнь разделилась на «до» и «после» и летела на огромной скорости в тартарары.

С трудом восстанавливая пробелы памяти, кто я такая на самом деле, я, то уносилась в детство, то ясно помнила ближайшее настоящее. Но каша из прошлого не давала полного представления о моем существовании. Мучительно копаясь в истории своей жизни, я восстанавливала цепочку событий, повергших меня в коматозное состояние. С трудом составляя полную картину жизни, я легко вышла из бренного тела и зависла над ним. Оказалось, что я умею летать.

О, да! Природа наделила меня прекрасной, весьма симпатичной внешностью, и от детских комплексов я давно избавилась. Светлые от природы волосы, голубые глаза, неплохая фигура, тонкие губы с красивым изгибом и обычный, слегка вздернутый носик, все это принадлежало телесной оболочке, находившейся до недавнего времени в гармонии с внутренним миром. Только что это за трубки торчат у меня во рту?

 Эфирное тело вернулось в неподвижное бревно.

Раздражение нарастало от того, что я не в силах встать и начать новый день. Фееричные воспоминания обуяли мой мозг. Словно игла виниловой пластинки перескочила на пару десятилетий назад через дорожку настоящего. За секунды я восстановила в памяти мгновения почти безупречного детства, и  выявила главные особенности своего характера. Успокоившись, я смогла дать реальную оценку прошлому.