Опять мечта о Сталине...

Почему принцип жизни «на авось» стал основополагающим для страны? Здесь историческая традиция сочетается с жестокими законами социологии.Михаил Веллер.

Традиция заключается в том, что барин всегда обирал холопов, а холопы пытались хоть что-нибудь сжульничать в свою пользу у барина. А жёсткий социальный закон заключается в том, что образ действий правящей верхушки является матрицей для всех нижеследующих слоёв социальной пирамиды. Если наверху жульничают и воруют, то бессмысленно ожидать, что внизу будут делать что-то другое. Потому что человек не видит ни малейшего смысла жить честно. Ибо убеждён, что его самого всё равно обжулят, а плоды его честного труда будут пущены по ветру ворами и жуликами. Так зачем стараться?

С 1992 г. либерализм российскими товарищами представлялся как свобода без берегов. Старое народное выражение: «Кто кого может, тот того и гложет». Реформаторы не учли одного: для своего блага либеральные капиталисты первым делом стали покупать чиновников.

Государство перестало не только регулировать жизнь общества — оно перестало поддерживать закон. И закон исчез. В результате воцарилась анархия. На рынок вышли бандиты и стали предлагать силовые услуги.

 

Со временем компетентные организации подменили на рынке силовых услуг бандитов, мелкий бизнес забился по щелям, средний бизнес попал между двумя жерновами и практически исчез. Наступил рейдерский период, когда каждый, кто обладал административным ресурсом, отбирал тот бизнес, который ему нравился и который он в силах был отобрать. На процветании государства и благополучии народа это сказывалось самым губительным образом. Это объясняет, почему огромным спросом пользуются календари с изображением Сталина. Ибо 90% сирых и малых, составляющих народ, не имеют никаких надежд на то, что в государстве будет наведён порядок. Поэтому они мечтают, что придёт кто-то и отвинтит головы олигархам и большим госчиновникам, от которых все беды. О том, что в первую очередь могут отвинтить их головы, потому что и они не без греха, они думать не хотят.