Провокации не прекращаются... Наследство Бабьего Яра...

Автор статьи (Александр Петраков – родина обязана знать своих героев) приводит страшную фотографию: голая женщина перед смертью сжимает в объятиях своего ребенка, за ее спиной – военный в немецкой форме. Статья начинается с пояснения: «Человек… который убьет ее и ребенка… – украинец. …Эту фотографию изъяли партизаны… когда обыскивали его тело. …Фотография станет одним из... свидетелей жертв нацизма на Нюрнбергском процессе». 

Дальнейший текст статьи посвящен рассказу о том, как в Бабьем Яре зверствовали украинцы, «…с удовольствием и огоньком», в то время как немцы, конечно, тоже участвовали, но «делали это равнодушно или иногда даже с отвращением». От Бабьего Яра автор мигрирует к вольному пересказу неназванной книжки о Волынской резне и вообще об украинском националистическом движении, которую он когда-то читал, но, видимо, теперь затерял и названия точно не вспомнит. От книжки – к дню сегодняшнему, с прямыми параллелями между описанными кошмарами и событиями этого лета. Автор особо упоминает о трагедии в Одессе, называя ее «горящие заживо люди», о нескольких спорных эпизодах, типа «расстрелянных журналистов», «убитых женщин и детей», «взорванного самолета», и наконец уже о совсем странном, не бьющимся с известными фактами «превращенном в город-призрак Славянске».  

Выводы, которые делает автор, неутешительны: «видевшие концлагеря офицеры СС писали о «нечеловеческой ненависти» в глазах украинцев. Сегодня мы снова наблюдаем эти глаза и что творят их обладатели».  

Склонность к геноциду

Я вообще-то спокойный человек. Но эта статья вызывает у меня ярость – направленную на автора. Потому что автор – нацист, стандартными для нациста приемами пытающийся возбудить ненависть к определенной национальности.

Да, приемы – стандартнее некуда. Они описаны в обучающих пособиях времен рейхсминистра народного просвещения и пропаганды. Взять факт, который не подлежит сомнению; оформить выдуманными деталями, которые оживят факт, приблизят его к читателю; обобщить на его основании – правомерность обобщения не важна; добавить любой лжи – читатели, увидев, что первый факт правдив, не задумаются о последующих; сделать совершенно любые выводы – читатели поверят.

Даже название статьи, «Почти как люди», удивительно перекликается с «fast wie die Leute» из известной цитаты Геббельса: «Русские – это почти люди, но не народ в общепринятом смысле слова, это сброд, проявляющий животные черты».

Лжи в тексте предостаточно. Начать надо с раздирающей душу фотографии «из кармана палача-украинца». Это на самом деле кадр из полухудожественного фильма «War And Remembrance» (хронометраж 9:42), в кадре актеры. Можно продолжить и про сбитый самолет (благодаря Леонтьеву, печально известному правдивостью своих заявлений, кажется, уже нет сомнений, кто его сбил), и про другие «преступления» нового времени. Но дело совсем не в фактической лжи – автор бы обошелся и без нее, если бы поступился нашей новой традицией– лгать столько, сколько возможно.

Зачем лгать – Бабий Яр был, и были там вспомогательные подразделения, составленные из украинцев. И была Волынская резня. И были бандеровцы, которые убивали коммунистов и евреев, а заодно евреек, и жен коммунистов, и их детей любого возраста – иногда быстро и деловито, а иногда с удовольствием и зверски. 

Вот только не вся правда не менее преступна, чем ложь. Были украинские полицаи и бандеровцы-изверги. По разным данным, их было до 120–140 тысяч человек. Были и украинские националисты, которые вовсе не стремились убивать и не убивали – по крайней мере, гражданских. Но несравнимо больше было других – украинцев в рядах Красной армии: более семи миллионов человек, почти три с половиной миллиона погибших, более двух тысяч Героев Советского Союза; украинских партизан; украинцев, которые, оказавшись на оккупированных территориях, не стали коллаборационистами (3,8 миллиона украинцев погибли за время оккупации от рук нацистов). Запомним на будущее – коллаборационистов среди украинцев было не более 2% от тех, кто воевал в рядах Красной армии, и менее 0,3% населения. 

В качестве лирического отступления (а совсем не в качестве аргумента) хочется напомнить, что только РОА Власова состояла из 125 тысяч «русских», а еще были отдельные корпуса, бригады и дивизии предателей, и в полицаях русских служило даже больше, чем украинцев. Всего, опять же по разным данным, русских коллаборационистов было от 500 до 600 тысяч человек, или около 0,5% русского населения. Хотя, конечно, я не забываю о том, что в Красной армии сражались почти 19 миллионов русских, и почти восемь тысяч русских стали Героями Советского Союза, и про русских партизан, и про русские потери в тылу – чести и доблести и русские, и украинцы проявляли предостаточно, подвиг и тех и других не может и не должен быть забыт. 

«Не в качестве аргумента», просто потому, что вычисление количества подонков в той или иной нации – занятие бессмысленное.

Они есть во всех нациях, во все времена, и их примерно один и тот же процент. На первый взгляд это может показаться не совсем верным – ну вот,например, кажется, что «граждане Советского Союза», к потомкам которых вроде бы причисляет себя автор этого текста про Бабий Яр Петраков, в ХХ веке дали просто невероятно высокий процент убийц, садистов, предателей и доносчиков. Регулярные армии и банды времен Гражданской, ЧК, НКВД, ГПУ, заградотряды и та же РОА и русские полицаи, да и четыре миллиона доносов, запротоколированных в органах за сталинское время, – впечатляющие цифры. Уж если автор верит в такое национальное наследование, надо было бы начать ужасаться с себя. 

А немцы, создавшие нацизм, кажутся менее отличившимися? Нет, они тоже достойнывнимания автора. Но удивительным образом копнешь историю или посмотришь за ее поворот,и вот уже другой народ оказывается ничем не лучше – американцы в XIX веке были рабовладельцами более жестокими, чем древние римляне; турки еще до ЧК и концлагерей в России вполне освоили технику геноцида и в начале века ХХ были способны вырезать целые города (не только армян, но и греков); китайцы, японцы, за ними вьетнамцы, а недавно – корейцы и камбоджийцы оказались вполне достойными соперниками в чемпионате по зверству. 

Мы уже не говорим об Африке и Ближнем Востоке, но вот приходит новое время, и не только евроазиатские азербайджанцы и армяне оказываются вполне способны на взаимное истребление, но даже совсем европейские сербы (разве после Второй мировой в Европе это возможно?) вспарывают беременным хорватским женщинам животы. Если провести тщательный анализ, не найдется нации, которая в своем не слишком отдаленном прошлом не имела бы чудовищных фактов массовой агрессии, садизма, появления значительного числа патологических личностей и других прелестей человеческой натуры. Гуманистический мир тонок и хрупок, и внутри любого народа прячется примерно одинаковое количество мерзавцев – до той поры, пока проявлять свою сущность не становится выгодно.  

Национальность нацизма

Человеческая жизнь коротка. Нет уже на земле тех турок, которые уничтожали армян и резали греков в Смирне. Нет героев-садистов Гражданской. Нет охранников ГУЛАГа и русских следователей из НКВД. Нет офицеров СС и гестапо, украинских, русских и белорусских полицаев, бойцов «Нахтигаль» и бойцов заградотрядов. Нет японцев, уничтожавших детей и женщин в Китае. Скоро не станет даже сербов-карателей из 1990-х. Мои сегодняшние друзья-немцы не имеют никакого отношения к нацизму; мои одногруппники по университету в Чикаго – китайцы – к Мао Цзэдуну; люди, которых я встречаю в Камбодже, – к красным кхмерам; украинцы, с которыми я работаю, дружу, переписываюсь, которые сегодня живут на Украине, в Канаде, России, – к бандеровцам. Так же – ни больше ни меньше, – как русские вокруг меня в России не имеют отношения к сталинским следователям, охранникам, бандитам Гражданской. 

Это не значит, что во всех этих странах не стало подонков. Их хватает в той же России –проповедующих нацизм, подстрекающих к геноциду украинцев, призывающих к войне, к репрессиям, обогащающихся или добивающихся власти ценой лжи, сломанных судеб и жизней людей. Их хватает на Украине. Но при чем здесь история давно умерших людей? 

Поэтому нет никакого смысла выяснять национальность подонка – они все одинаковые, и есть в любом народе. Они выползают в смутные времена, на войне, в периоды потрясений. Есть смысл уточнять, кто такие эти мерзавцы и как их опознать, пока они еще не стали активными. Есть смысл научиться их обезвреживать на ранних этапах, иначе мы будем раз за разом получать торжество нацизма, шовинизма, милитаризма, военного коммунизма – именно в той нации, которая не готова себя защищать от любых идей деления по национальному, классовому или культурному признаку. 

И в этом смысле Украина, конечно, в опасности. Не более и не менее, чем Россия. Степан Бандера – крайне спорная фигура, не вызывающая у меня никакого позитивного чувства, и то, что сегодня ему ставятся памятники, вызывает беспокойство. Да и нынешние украинские символы – жовто-блакитный флаг, «ВолЯ», «Героям слава» – были в арсенале коллаборационистов во время Великой Отечественной войны. Впрочем, Украина вызывает беспокойство значительно меньшее, чем тысячи памятников автору и лидеру геноцида населения России Владимиру Ульянову и его же мумии в центре столицы – я уже не говорю о попытках ставить памятники Сталину. Да и сегодняшний российский флаг – точная копия флага, который использовала власовская РОА. 

Сегодня на Украине естественно сильны националистические и шовинистические настроения, и в этом нет ничего хорошего. Насколько сильны? На выборах их апологеты получают то ли 1%, то ли 2% голосов. Это едва ли не меньше, чем в Германии. Сколько шовинисты и националисты получают в России? Если считать наиболее радикальных – около 5%. Если заслуженно добавить, например, ЛДПР – можем насчитать и 20%. На Украине наследница коммунистического режима потерпела поражение на выборах в Раду. В России коммунисты – вторая фракция в Думе.  

Бороться с украинцами, русскими или кем-либо другим – это и есть нацизм. Бороться надо с нацистами – в частности, с теми, кто призывает к дифференциации по национальному признаку, вспоминая о давно умерших и давно прошедшем. Бороться беспощадно, потому что, если дать им волю, они не пощадят ни тех, кого сегодня хотят оклеветать, ни нас.