Мой Друг из Гитлерюгенда

МОЙ ДРУГ ИЗ ГИТЛЕРЮГНДА

Наши нары стояли рядом,

Близко - можно шёпотом разговаривать.

Иногда ночью он что-то рассказывал,

Почти правильно всё по-русски.

Ему было тридцать два года и ни одного зуба.

Зато были воспоминания – А у меня не было и их.

Его называли фашистом беззлобно,

Ведь другие фашистами становились,

А он был всегда. Он не спорил.

Однажды сказал – Не фашист - наци…

Все посмотрели холодно.

Иногда мы не спали оба,

И как-то я попросил - расскажи!

Он помолчал. «Я был на параде… Нюрнберг….

--Тогда? Неужели? - Нет, - усмехнулся, -- стоял в толпе

С флажком. Но кажется смог попасть в кадр к той самой Ленни.

Мы редко разговаривали… Вокруг косились

– Твой друг , что ли? Я мотал головой, если он не видел.

А если видел – тогда молчал. Не друг , просто нары рядом.

Но когда сосна стала падать косо –

Этот, из гитлерюгенда

Меня толкнул и сам упал.

Нет, тогда он выжил,

Лишь сучком по щеке.

Еще улыбался – полдня в медпункте Награда!

Но теперь его нет.

И больше никогда не будет.

А я так много чего не узнал…

Про костры хотел спросить - Правда бросали книги?

Мне кажется, он молча кивает.

В мае студентам свобода

И книжки можно в огонь…

Ну да, не только учебники. Еще Хемигуэй.

Не жалко? Да нет, пожалуй, нудятина.

Я не знаю, что сделать в память о нем –

я брошу в костер Хемингуэя.

Всегда ненавидел «Старик и море».