Печать

Вы знаете, откуда появилось выражение: «Некуда печать ставить»? И я не знал, пока в одной из командировок не услышал поучительную историю.

В соответствии с хоздоговором мы должны были провести наладку нового электронного оборудования. Испытания прошли успешно. За неделю мы все закончили и решили с морскими офицерами, работавшими с нами, отметить это событие.

Северный морской городок, небольшая военно-морская база. Столовая, которая вечером работала как ресторан. Мы пришли, сдвинули столики и разместились вокруг них. Как обычно, стоял гул от разговоров, на кухне громыхали посудой, а воздух был синеватым от сигарет курильщиков. Нас было семеро: двое командировочных и пять офицеров местного гарнизона.

Мы закурили в ожидании официантки. Она сновала межу столами, затем подошла к нам. Это была крашеная блондинка с перетянутой узкой талией. Пышная грудь почти вываливалась из широкого декольте. Круп (по-другому это место трудно назвать) постоянно раскручивался из стороны в сторону, когда она «порхала» между столами.

Наконец, она подошла к нам. Мы заказали пару графинов водки, салаты и ромштекс с яйцом и гарниром «жареный картофель фри».

Она быстро поставила графины и расставила салат. Причем, расставляла она так, что ее грудь ложилась на спину сидевшего или прижималась к его голове. «Ромштекс будет через 15 минут» - и она, виляя крупом, удалилась.

«Печать некуда ставить» - заявил старлей, глядя ей в спину. Все засмеялись. Юркий рыжий мичман тут же спросил: «Она большая. Можно много поставить. А почему «некуда»»? Все рассмеялись. Седой пожилой майор обвел всех глазами: «А кто знает: откуда это выражение»? Сидевшие замялись. «Ну, давайте выпьем по первой, а я расскажу эту притчу».

«Мне ее рассказал друг, которому тоже кто-то рассказал. Дело было то ли на Балтике, а может быть на Северном море. Не знаю. Врать не буду.

В одном небольшом приморском городе была военно-морская база подводных лодок и гарнизон. Подлодка стояла у стенки. На ней после длительного похода проходили ремонтные и регламентные работы. Командир подлодки уже пожилой был холостяком. Давно его жена, не выдержав длительных ожиданий и трудностей, оставила заявление о разводе и уехала. Вышла замуж второй раз. А он так и остался служить флоту и Родине.

Был у него старпом. Он год назад заменил ушедшего на пенсию коллегу. Мужик педантичный, но интеллигентный. Матросов держал «на дистанции», за что его прозвали «сухарем». Была у него жена. Есть среди мужиков «бабники». Так вот она среди женщин была весьма «любвеобильна».

Жены офицеров кораблей считаются частью экипажа. И от их поведения тоже зависит престиж судна и команды. Командиру подлодки не раз коллеги намекали поговорить по этому поводу со старпомом. Но как-то не получалось, дело-то деликатное. Разговор нужен «тет-а-тет», без свидетелей.

Такой случай представился. Старпом заступал на ночную вахту, была только вахтенная команда, а остальные матросы ушли в клуб на танцы. Старпом был в рубке один. Командир зашел к нему.

- С тобой можно поговорить откровенно на деликатную тему дружески и без обид?

- Конечно. Я вас слушаю.

- О твоей супруге ходит много сплетен.

Старпом побагровел.

- Ты бы поговорил с ней на эту тему. Это пятно на нашу подлодку.

Тут старпом не выдержал и взвился.

- Как вы смеете такое говорить! Она чистый человек, а вы, как командир подлодки, занимаетесь распространением сплетен! Как вам не стыдно!

Командир опешил. Обрывать он не мог по этике, хотя он мог бы напомнить о субординации. Сам завел «дружескую беседу».

Он помолчал некоторое время. Затем повернулся к сейфу, отпер его, положил в карман корабельную печать и коробку со штемпельной подушкой. Запер сейф и, не глядя, отправился к выходу. У двери он остановился и произнес:

- Придешь домой осмотри задницу любимой.

И закрыл за собой дверь.

Ночь прошла спокойно, без ЧП. Рано утром, едва засветился восток, старпом сдал вахту и отправился домой. Осенняя погода на удивление была хорошей. Слабый бриз, прохлада ранней осени. Он шел медленно, наслаждаясь ранним утром.

Войдя домой, он разделся, повесил шинель и фуражку, сбросил ботинки. Он хотел пройти на кухню в одних носках покушать, но вдруг вспомнил совет командира.

Он тихо вошел в спальню. Жена безмятежно спала на животе, положив под голову обе руки. Он осторожно поднял одеяло за край у ног и завернул его на спину жене. Затем поднял ночную сорочку и обомлел.»

Молодой рыжий мичман сразу сообразил: «Печать?». В это время принесли ромштекс и все застучали ножами и вилками, утоляя голод. Наконец, выпили и закусили. Майор продолжил. Мы все были в настороженном внимании.

- Ты почти догадался, - сказал он, обращаясь к мичману.

«Когда старпом поднял ночную рубашку, он увидел четыре ровных вертикальных ряда фиолетовых кружков. Они тянулись от крестца по «половинкам» и ногам.»

Мы захохотали.

- И чем кончилось? – спросил тот же рыжий мичман, - Он ее побил или выгнал из дома?

- Самое интересное начинается дальше. По-мужиковски, каждый из нас так и поступил бы. Но старпом был «интеллигентом». Он как бы «окостенел» на мгновенье и побледнел.

- Как он мог!

– подумал старпом, - Мой начальник спит с моей женой! Подлец!!

Супруга проснулась и, перехватив застывший взгляд мужа, увидела свой фиолетовый зад. Она тут же вскочила.

- Где это я так измазалась!

Она прижала локти к бокам, подняла ладони с вытянутыми вверх пальцами и быстро скрылась в ванной.

Наконец старпом начал выходить из ступора. Он вернулся в комнату и быстрыми шагами стал ходить от одной стены к другой и обратно. Из ванной доносился шум воды и злобное шипение: «Мерзавец, паразит, сволочь, кобель неумытый, …». Фиолетовые чернила отмывались с трудом.

Старпом этого не слышал. Он шагал от стены к стене, стараясь подавить возмущение и найти выход из ситуации. Наконец, он резко остановился, снял и повесил китель на спинку стула. Сел, и подвинув к себе лист бумаги, начал писать:

«Председателю офицерского собрания. Рапорт». В нем он описал ситуацию со всеми подробностями и закончил: «Прошу оградить супругу от сплетен и защитить мою честь. Дата. Подпись».

Он успокоился, свернул листы, положил их во внутренний карман кителя. Затем оделся и пошел на квартиру Председателя собрания. Тот только стал и был в нижнем белье. Старпом сунул в приоткрытую дверь «Рапорт»: - Прошу рассмотреть. Честь имею!

Он взял под козырек и, не оглядываясь, пошел домой.

- Что случилось, старпом? – закричал Председатель. Но тот уже двигался по улице.

Председатель вошел в комнату, сел и разгладил руками бумаги. Тут же прискакала супруга и, положив ему на спину руки, стала читать через его плечо. Изредка они смеялись.

- Ты ни кому, слышишь! Ни-ко-му!

- Могила, - сказала жена.

Через два дня весь гарнизон знал об этой трагикомедии. Председатель попросил друзей поговорить со старпомом, но тот был непреклонен как истукан с острова Пасхи. Одни ругали «стерву», другие жалели командира. За такую историю командира подлодки могли лишить звания и уволить «за аморалку». Но, если собрания не проводить, последствия могли быть плачевными не только для командира подлодки, но и для руководства офицерским собранием. Собрание назначили в воскресенье через месяц в Клубе в 10 часов.

Незаметно подошло время. Был ненастный осенний день. Низкие облака бежали по небу. Порой сыпала ледяная крупа, обжигая лицо. Никто не опоздал. Все сидели в зале, сняв фуражки и расстегнув шинели. Тихо перешептывались.

На сцене был стол с бархатной красной скатертью, за которым сидели пять человек во главе с Председателем. Слева от стола стояла трибуна. Председатель встал, постучал карандашом по графину.

- Сегодня у нас один вопрос. Нужно обсудить рапорт старпома. Рапорт зачитает майор Осинцев.

Майор Осинцев из финотдела был постоянным участником художественной самодеятельности. Он обладал приятным бархатным баритоном и прекрасно «в лицах» читал басни и короткие рассказы. Осинцев вышел к трибуне, расправил рапорт и начал медленно читать «в лицах». Зал слушал внимательно. Иногда, слишком впечатлительные не могли сдержать смеха. Они утыкались в свои шарфы и наклонялись. Было видно, как ходят от смеха их спины.

Осинцев дочитал до конца и сел.

- Кто хочет выступить?

Руку поднял лейтенант Гусев, балагур и любитель розыгрышей.

- Нет, тебе я слово не дам! Ты сейчас все превратишь в цирк, - сказал председатель, - я полагаю, что всем все понятно. Предлагаю обсудить Проект решения Офицерского собрания. Слово предоставляется капитану Суркову.

Капитан из спецотдела обладал низким скрипучим голосом, напоминающим отдаленно голос Левитана. Он вышел к трибуне и медленно, выделяя каждое слово, начал читать. Он часто останавливался и, глядя поверх очков, оглядывал зал.

- Предлагается следующий проект решения. Собрание, обсудив рапорт старпома, постановило….

Тут он сделал паузу. Зал затих в напряжении.

- Собрание постановило объявить строгий выговор с занесением в личное дело за…

От формулировки зависела судьба командира: быть ему во флоте или …Тут Сурков опять сделал паузу и посмотрел на зал поверх очков. Все замерли. Было слышно, как ледяная крупа стучит по стеклам зала.

- … объявить строгий выговор с занесением в личное дело за неправильное использование гербовой печати!»

Мы, сидевшие за столом, буквально обалдели от этого решения, затем раздался дикий хохот. Даже Соломон не смог бы придумать столь восхитительной формулировки. Майор продолжал рассказ.

« Зал секунд 15 сидел в оцепенении. Затем раздались аплодисменты и смех.

Председатель встал и поднял руку, успокаивая всех.

- Кто за это предложение?

Лес рук.

- Кто против? Нет!

- Кто воздержался? Нет! Решение принято единогласно. Собрание окончено.»

Вот теперь вы знаете откуда появилось это выражение.»

Рыжий мичман опять не утерпел.

- А что было дальше?

- Командир дослужил и ушел в отставку. А старпом написал рапорт о переводе. Он где-то на Каспии или на Тихом океане. Не знаю. Врать не буду.

Выпили еще. И понеслись новые истории. Но об этом в другой раз, если будет время.