Легендарный летчик

В моих записных книжках военных лет немало заметок, посвящённых воздушным бойцам. В их числе были и строки, относящиеся к одному из мастеров воздушного боя Якову Ильичу Верникову.

"Мы прожили славный боевой год. Близок час нашей полной победы". Под этим заголовком в газете соединения в номере от 1 Января 1945 года была напечатана фотография молодого лётчика с такой надписью:

"В минуты наибольшей опасности Якова Верникова никогда не покидает ясность мысли и железная воля. Он жадно любит жизнь и во имя любви к жизни презирает смерть, бесстрашно сражаясь за счастье своего народа".

В этом же номере была корреспонденция о воздушных боях с истребителями противника, над которыми лётчик Верников одержал немало побед.

На трудном ратном пути встретилось немало испытаний. Однажды в районе Дона Верников уничтожил пикирующий бомбардировщик, тут же оказался в окружении 5 "Мессеров". Силы явно не равны, и фашисты одолели нашего лётчика. Раненый, он вместе с отступающими пехотинцами, переправился через реку, прополз через болото. В полку считали его погибшим, а он добрался, наконец, до своей части.

Отважному лётчику Капитану Я. И. Верникову было присвоено звание Героя Советского Союза 18 Ноября 1944 года, когда он служил в 147-м Гвардейском истребительном авиационном полку. В воздушных боях он уничтожил 16 самолётов противника.

В чем же секрет его мужества и огромных моральных сил ?

Яков Верников вырос в послеоктябрьские годы  ( к концу войны ему было 25 лет ). С юных лет он связал свою жизнь с пионерией, комсомолом, а в первый военный год с партией коммунистов. Он, как и миллионы его сверстников, начал свою сознательную жизнь как верный гражданин своей Родины, горячо любящим и безмерно преданным ей.

Судьбу Верникова во многом определили его индивидуальные наклонности, а главной чертой характера была настойчивость в достижении цели.

Родители его жили интересами своего единственного сына. Увлечение 12-летнего школьника авиационным моделизмом для отца и матери было радостью. Вместе с сыном они разделили его первый успех, когда построенная им вместе с товарищами, смоленскими кружковцами, 8-метровая модель дирижабля заняла на Всесоюзных соревнованиях по авиамоделизму 1-е место.

Пытливым, любознательным мальчишкам, приобщившимся к технике в авиамодельной лаборатории Смоленского аэроклуба Осоавиахима, становились близки и понятны цели оборонного Общества. У них появлялось горячее желание верно служить Советской Родине. И вполне естественным для взрослеющих юных умельцев, строивших копии летательных аппаратов, явился их порыв в небо: они стали планеристами.

Никогда не забыть несравненное чувство полёта. На первых порах кратковременные подлёты, а затем парение навсегда сроднило Верникова с воздушной стихией, выработало в нём смелость, находчивость, самообладание. Он испробовал безмоторные аппараты того времени: УПАР, Г-9, Ш-10.

За планером последовал самолёт - знаменитый У-2. Постепенно эта машина становилась послушной юноше. Прошло немного времени, он окончил аэроклуб и в качестве инструктора - общественника начал сам обучать новичков лётному делу. Итак, комсомолец Яков Верников к своим 18 годам прошёл в спортивной авиации все этапы: "От модели к планеру, с планера - на самолёт !"

Избрав в жизни крылатую дорогу, Верников никогда не сворачивал с неё. Позади - учёба в Одесской военной школе лётчиков. И менее чем за год до войны молодой истребитель в звании Младшего лейтенанта получил назначение в полк.

...Мирную жизнь после войны Яков Ильич начал с чувством исполненного воинского долга. Отмеченный высшей наградой родины, он пришёл в коллектив, объединяющий лётчиков высокого мастерства, большой смелости, завершающих высокоответственный труд авиационных конструкторов. В этом коллективе лётчиков - испытателей Герой Советского Союза Яков Ильич Верников проработал 25 лет. Затем трудился в одном из ведущих конструкторских бюро.

Чем были заполнены все эти годы ?   По самым приблизительным подсчётам через руки Верникова прошло несколько десятков типов самолётов, вертолётов и планеров. В испытательных полётах он провёл более 4000 часов - почти полгода. Ему довелось испытать и так называемые тихоходные машины и сверхзвуковые истребители.

Перед встречей с каждой новой машиной приходится сначала изучать расчётные материалы, агрегаты и детали в натуре, ясно представить себе взаимодействие частей, понять основную идею конструктора. Это поистине кропотливый, напряжённый труд, требующий острого глаза, быстрой реакции, глубоких технических знаний.

Яков Ильич Верников увёл не один самолёт в испытательные полёты. Наедине с опытным экземпляром самолёта, который представляется уравнением со многими неизвестными, лётчик совершал первые рулежки, подлёты, полёты над аэродромом, на дальних маршрутах вместе с инженером - испытателем определил максимальную дальность.

Размеренная и сравнительно спокойная работа в воздухе, неоднократные повторения одних и тех же испытаний сменялись полётами, связанными с напряжением и риском. Это, например, изучение поведения некоторых истребителей типа "МиГ" при штопоре. Но именно в этих чрезвычайно ответственных опытах Яков Ильич завоевал славу ведущего специалиста. Преднамеренно ввести в штопор и вывести из него реактивный самолёт в испытательном полёте - задача, доступная большому мастеру, бесстрашному авиатору.

Дома на книжных полках лётчика немало изданий, подаренных ему авторами. Среди них книга инженера М. Котика "Сваливание в штопор" с надписью: "Одному из первых отечественных лётчиков - испытателей - штопорников, внесшему неоценимый вклад в исследование критических режимов полёта".

Много интересных, уникальных фотографий хранится в его домашних альбомах. Здесь можно увидеть немало известных людей, с которыми он жил и трудился, проследить все этапы большой, интересной жизни этого замечательного человека.

...1940 год. Младший лейтенант в довоенной летной форме. 1943 год - он со своим верным боевым другом Николаем Дураковым у самолёта Як-1. Весна того же года. Аэродром под Батайском. Генерал вручает ему первый орден Красного Знамени. Лето: из рук командира дивизии лётчик получает второй боевой орден. 1944 год. Групповой снимок награждённых фронтовиков с М. И. Калининым в центре. Среди них - Я. И. Верников после вручения ему Золотой Звезды.

Год 1965-й. Франция. Авиационный салон в Бурже. На одном из фото Ю. Гагарин, В. Коккинаки и Я. Верников. К дням пребывания в Париже относится и цветной фотопортрет первопроходца космоса с его автографом. Советская делегация из Франции возвратилась на Родину. У самолёта конструкции С. Ильюшина его творец рядом с Яковом Ильичом, одним из первых, кто дал крылатой машине путевку в небо.

Проходят годы. К началу 1980-х годов относится несколько фотографий, сделанных друзьями в день полувекового юбилея Верникова. Он - со своими знакомыми лётчиками - космонавтами Г. Береговым, А. Елисеевым, А. Леоновым, с известными испытателями: С. Анохиным и Генерал - майором авиации С. Микояном, доктором технических наук М. Тайцом. На одном из снимков надпись - "участнику испытаний самолёта Ил-76".

В его альбоме хранятся фотоснимки, выполненные в памятный день 17 Мая 1971 года, когда во Внукове руководители Коммунистической партии и Советского правительства во главе с Л. И. Брежневым осматривали образцы новой авиационной техники. Здесь был представлен Ил-62М - самолёт, тогда ещё не известный на воздушных линиях. Верников - один из его испытателей - вёл рассказ об этом новом авиалайнере.

У Якова Ильича хранится целая кипа лётных книжек, где хронологически, день за днём, зафиксирована его работа в воздухе. Вот одна из них. В ней Сентябрьские записи 1947 года. За 2-е число этого месяца отмечены испытания разных типов машин: Ил-10, Як-9, По-2, дважды УТ-2. А вот другая запись 25 и 29 Декабря 1949 года: лётчик поднимался в воздух по 3 раза на МиГ-17 и других машинах.

И так каждый день, в мороз и зной, в солнечные дни весны и осеннюю непогоду. Самоотверженность, безупречное служение Родине по заслугам вознаграждены. На его груди - "Золотая Звезда" Героя, два ордена Ленина, четыре Красного Знамени, три Красной Звезды и орден Трудового Красного Знамени, 11 медалей. В 1960 году Верникову вручена Грамота Заслуженного лётчика - испытателя. Все это свидетельствует о его боевых подвигах и огромном вкладе в дело развития и совершенствования советского самолётостроения.

...Яков Ильич поднимается рано утром. На аэродроме, с которого он теперь стартует по несколько раз в день, приветливо встречают этого плотного широкоплечего человека, голова которого чуть тронута сединой. Добрыми серо - голубыми глазами смотрит он на людей, всегда готовый самозабвенно служить им своим крылатым трудом.

*     *     *

На первом году своей работы лётчиком - испытателем, войдя как-то в кабинет начальника лётной части ЛИИ, я увидел странную сцену. На спине на ковре лежал Яков Ильич. Ногами он делал что-то напоминающее гимнастическое упражнение "велосипед", левой рукой показывал то направо, то налево, а правой двигал у живота. Над ним с сосредоточенным видом стоял начальник. Затем Яков Ильич сел в кресло и продолжал, как и лежа, двигать ногами и руками. При этом он свои действия подробно комментировал.

Начальник - Юрий Николаевич Гринёв - старательно вникал в тонкости лётных испытаний на штопор, а Верников объяснял ему разницу между нормальным и перевернутым штопором. Объяснить тонкости пилотирования Яков Ильич умел. В этом я впоследствии убедился, так как он научил меня многому.

Верников - бывший фронтовик, лётчик - истребитель, Гвардеец - начал воевать с Июня 1941 года. В 1944 году получил звание Героя Советского Союза. Был заместителем командира 147-го Гвардейского истребительного полка.

Придя в ЛИИ, он быстро понял суть работы лётчика - испытателя, хотя это удавалось не всем фронтовикам. К началу 1950-х годов он стал признанным мастером испытаний на штопор. В это время таких мастеров было двое: Анохин и Верников.

Реактивные истребители со стреловидным крылом в штопоре имели отличия от своих поршневых предшественников. Эти отличия понял и успешно исследовал в воздухе Яков Ильич. И, что особенно важно, сделал он это без воздушных приключений, без аварийных ситуаций и покиданий самолёта. И до него и после это удавалось в испытаниях на штопор не всем.

Вообще, у него было немного лётных происшествий. Лётчиков - испытателей без неудач не было. Неудачи - это аварии и поломки самолётов в обстоятельствах, когда их можно было избежать, невыполнения задания, когда его можно было выполнить.

И вот, несмотря на удачливость Верникова, хочется рассказать об одной его неудаче. Дело в том, что в отношении к неудачам проявлялась важная черта характера Якова Ильича. Пережив горечь неудачи, он вскоре начинал о ней рассказывать в остро юмористическом ключе. Вот один такой случай.

После войны, в 1940-х годах, у нас было организовано конструкторское бюро из немецких специалистов. Для этого в КБ из Германии вызвали и немецких лётчиков - испытателей. Их нужно было ознакомить с нашими самолётами и условиями полётов на наших аэродромах. Инструктором назначили Верникова. Его почему-то сочли знатоком немецкого языка. Как он потом говорил, немецкий знал значительно лучше китайского или санскрита, о которых не имел ни малейшего понятия, а о немецком языке кое - какие воспоминания со школьной скамьи сохранились.

Работа лётчика - инструктора имеет особую специфику: он должен позволять ученику делать ошибки. Если он постоянно будет их исправлять, вмешиваясь в управление, ученик не получит уверенности в себе. Однако инструктор не должен допускать, чтобы ошибка ученика привела к необратимым последствиям. Вместе с тем ученик должен понять возможные результаты своей ошибки. Яков Ильич всё это знал. Он был хороший инструктор. Но он ещё был вежливым, деликатным человеком. В данном случае он делал поправку на то, что ученик - вполне квалифицированный коллега, да ещё иноземный гость.

Летали на спарке истребителя Як-7. Немецкий лётчик заходил на посадку как-то по-своему. Он уточнял направление посадки, создавая крены низко над землёй. А дело было зимой, когда, очищая аэродром от снега, его сгребали в сугробы по краям посадочной полосы. В очередном заходе Яков Ильич видел, что ученик маневрирует низко и идёт близко к сугробу. Он не вмешивается и терпеливо ждет, думая, что ученик сам исправит положение. Наконец он видит, что нужно подсказать, но нужных немецких слов в этот момент не может вспомнить. Яша потом говорил, что вспомнил только слово "уагит". Когда он третий раз сказал "уагит", раздался треск ломаемого крыла. Самолёт залетел в снежный сугроб. Вылезая из самолёта и снимая парашют, немец сказал:

- Хер Верников, я, кажется, понял, что Вы имели в виду, говоря "уагит, уагит..."

Было очень досадно за поломанный самолёт перед начальством, перед товарищами - лётчиками и перед учеником - немцем. Но уже через неделю Яша рассказывал этот случай так смешно, что смеялись все лётчики, смеялся немец и громче всех смеялся сам Яша. И ещё долго в лётной комнате слово "уогит" вызывало смех.

Яша был большой любитель остроумной шутки. Рассказывая что-нибудь смешное, он, улыбаясь, смотрел на слушателя. Если видел, что шутка воспринимается собеседником, сам заразительно хохотал.

Необычной для испытателя была его внешность. Сказать полноват - мало. Сказать толстоват - тоже маловато. Употребим официальный медицинский термин - значительный избыточный вес. Мысленно сопоставляя размеры кабины истребителя и фигуру Яши, я удивлялся, как он там помещается. Но он не только помещался, но и чувствовал себя там, как рыба в воде. Причина полноты заключалась не только в его жизнелюбивом оптимизме, но, вероятно, и в хорошем аппетите. Когда ему случалось отлетать в первой половине дня, а в лётной столовой ЛИИ готовили какое - нибудь вкусное блюдо, он сидел там не один час. Перед ним бывало стояла бутылка коньяка, от которого несколько ярче становились его щеки, но не более того.

 ЛИИ находилась в подвале, но была очень уютной. Ещё в 1950-х годах там в серванте всегда стояли водка и коньяк. К коньяку там же стояла ваза с конфетами "Мишка". Расплачиваться за напитки почему-то полагалось в дни получки. И вот в эти часы кайфа Яша охотно консультировал молодых лётчиков, не делая тайны из своего лётного опыта.

- Понимаешь, - говорил он, отвечая на мой вопрос, - равномерный плоский штопор и штопор перевёрнутый несовместимы. Ну, скажем, как триппер и тиф. Возбудители триппера не переносят высокой температуры. Человек, заболевший тифом, автоматически излечивается от триппера. Так говорят врачи. Сам я тифом ни разу не болел. - Убедившись, что шутка дошла, Яша смеялся сам.

( Из книги А. А. Щербакова - "Лётчики, самолёты, испытания". )