Письма с того света.

Эта одна из самых трагических народных эпопей после
татарских и турецких полонов открылась 11 января 1942 года
следующим объявлением на двух языках - сверху по-немецки,
ниже по-украински:
УКРАИНСКИЕ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ!
Большевистские комиссары разрушили ваши фабрики и рабочие
места и таким образом лишили вас зарплаты и хлеба.
Германия предоставляет вам возможность для полезной и
хорошо оплачиваемой работы.
28 января первый транспортный поезд отправляется в
Германию.
Во время переезда вы будете получать хорошее снабжение,
кроме того, в Киеве, Здолбунове и Перемышле - горячую пищу.
В Германии вы будете хорошо обеспечены и найдете хорошие
жилищные условия. Плата также будет хорошей; вы будете
получать деньги по тарифу и производительности труда.
О ваших семьях будут заботиться все время, пока вы будете
работать в Германии.
Рабочие и работницы всех профессий - предпочтительно
металлисты в возрасте от 17 до 50 лет, добровольно желающие
поехать в Германию, должны объявиться на
БИРЖЕ ТРУДА В КИЕВЕ
ежедневно с 8 до 15 часов.
Мы ждем, что украинцы немедленно объявятся для получения
работы в Германии.
Генерал-комиссар И. КВИТЦРАУ
С. А. Бригадефюрер.
("Новое украинское слово", 11 января 1942 г.)
Первый поезд в Германию был набран досрочно, состоял
целиком из добровольцев и отправился 22 января под гром
оркестра. В газете был помещен восторженный репортаж -
улыбающиеся лица на фоне товарных вагонов, интервью с
начальником поезда, который демонстрирует багажный вагон,
полный колбас и ветчины для питания в пути. Заголовки:
"Настоящие патриоты", "Приобрести навыки культурного труда",
"Школа жизни", "Моя мечта", "Мы там пригодимся".
25 февраля отправился второй поезд, а 27 февраля - третий,
набранные из тех, кто до конца изголодался, кому нечего было
терять и на кого произвели впечатление слова "хорошо",
"хорошее", "хорошие", повторяющиеся в объявлении пять раз, а
также и этот фантастический вагон с колбасами и ветчиной.
Весь март печатались объяснения огромными буквами:
ГЕРМАНИЯ ПРИЗЫВАЕТ ВАС!
Поезжайте в прекрасную Германию!
100 000 украинцев работают уже в свободной Германии.
А ты?
(Там жe, 3 марта 1942 г.)
Вы должны радоваться, что можете выехать в Германию. Там
вы будете работать вместе с рабочими других европейских
стран и тем самым поможете выиграть войну против врагов
всего мира - жидов и большевиков.
(Там же, 14 апреля 1942 г.)
Но вот пришли первые письма из Германии, и они произвели
впечатление разорвавшихся снарядов. Из них было вырезано
ножницами почти все, кроме "Здравствуйте" и "До свидания", или
же густо вымазано тушью. Из рук в руки пошло письмо с фразой,
которую цензура не поняла: "Живем прекрасно, как наш Полкан,
разве что чуть хуже".
По домам понесли повестки. Биржа труда помещалась в здании
Художественного института у Сенного базара; это стало второе
проклятое место после Бабьего Яра. Попавшие туда не
возвращались. Там стояли крик и плач, паспорта отбирались, в
них ставился штамп "ДОБРОВОЛЬНО", люди поступали в пересыльный
лагерь, где неделями ждали отправки, а с вокзала под оркестры
отходили поезда один за другим. Ни черта никому не давали,
никакой "горячей еды" в Здолбунове и Перемышле. Бежавшие из
Германии рассказали: отправляют на заводы работать по
двенадцать часов, содержат, как заключенных, платят
смехотворные деньги - хватает на сигареты.
Другие рассказывали: выводят на специальный рынок, немецкие
хозяева - бауэры ходят вдоль шеренг, отбирают, смотрят зубы,
щупают мускулы, платят за человека от пяти до двадцати марок и
покупают. Работать в хозяйстве от темна до темна, за малейшую
провинность бьют, убивают, потому что рабы им ничего не стоят,
не то что корова или лошадь, которым живется вдесятеро лучше,
чем рабам. Женщине в Германии, кроме того, верный путь в
наложницы. Ходить со знаком "ОСТ".
Маминой знакомой, учительнице, пришло короткое извещение,
что ее дочь бросилась под поезд. Потом о некоторых сообщали:
трагически погиб.
Весь 1942 год был для Киева и всей Украины годом угона в
рабство.
Повестки разносились ворохами. Кто не являлся,
арестовывали. Шли облавы на базарах, площадях, в кино, в банях
и просто по квартирам.

Людей вылавливали, на них охотились,
как некогда на негров в Африке.
Одна женщина на Куреневке отрубила топором палец; другая
вписала себе в паспорт чужих детей и одалживала детей у
соседей, идя на комиссию; подделывали в паспорте год рождения;
натирались щетками, драли кожу и смачивали уксусом или
керосином, чтобы вызвать язвы; давали взятки - сперва
освобождение от Германии стоило три тысячи рублей, потом цена
поднялась до пятнадцати тысяч. Год, с которого брали, быстро
снизился: с шестнадцати, потом с пятнадцати, неконец, с
четырнадцати лет.
На плакатах, в газетах и приказах Германия называлась
только "прекрасной". Печатались фотоснимки о жизни украинцев в
прекрасной Германии: вот они, солидные, в новых костюмах и
шляпах, с тростями, идут после работы в ресторан, кабаре или
кино, вот молодой парень покупает цветы в немецком цветочном
магазине, чтобы подарить любимой; а вот жена хозяина штопает
ему рубашку, ласковая и заботливая...


Из статьи "РАЗМЫШЛЕНИЯ ПО ПОВОДУ РЕЧИ РЕЙХСМАРШАЛА"
(имеется в виду рейхсмаршал Геринг):
"За исключением отдельных писем избалованных маменькиных
сынков, которые часто кажутся смешными, на Украину поступает
огромное количество писем, в которых наши работники выражают
свое удовлетворение. Это те наши украинцы, которые понимают,
что война отразилась на продовольственном снабжении
Германии, это те наши украинцы, которые смотрят не только в
свой горшок...
У нас на Украине часто можно было услышать жалобы на то,
что Адольф Гитлер забирает людей на работу в Германию. Но и
здесь Германия для обеспечения окончательной победы не
требует от украинского народа больше жертв, нежели она сама
приносит в значительно, значительно больших масштабах.
Итак, братья, я хочу поговорить с вами совершенно честно
и откровенно. Я стыжусь всех тех, кто бранит Германию. Когда
я читал речь Рейхсмаршала, мне было так стыдно, как никогда
еще в жизни...".
("Новое украинское слово", 11 октября 1942 г, Подпись "И".)
Из писем, целиком изъятых цензурой и впоследствии
обнаруженных в немецких архивах:
"...Если кто-нибудь отставал, останавливался или
отклонялся в сторону, полицаи стреляли. По дороге в Киев
один человек, у которого двое детей, прыгнул из вагона на
ходу поезда. Полицаи остановили поезд, догнали беглеца и
выстрелами в спину убили его. Под конвоем нас водили в
уборную, а за попытку бежать - расстрел.
В бане мы пробыли до 3 часов дня. Здесь я вся дрожала, а
под конец едва не теряла сознание. В бане купались вместе и
мужчины и женщины. Я горела со стыда. Немцы подходили к
голым девушкам, хватали за грудь и били по непристойным
местам. Кто хотел, мог зайти и издеваться над нами. Мы -
рабы, и с нами можно делать что угодно. Еды, конечно, нет.
Надежды на возвращение домой - тоже никакой".
"...Сейчас я нахожусь в 95-ти км от Франции, в предместье
города Трир, живу я у хозяина. Как мне здесь, вы сами
знаете. У хозяина 17 голов скота. Мне нужно каждый день 2
раза вычищать. Пока вычищу, аж тошно мне станет. В животе
распухло, так что нельзя и кашлянуть. В свинарнике пять
свиней, его тоже надо вычищать. Как чищу, так мне и света не
видать за слезами. Затем в комнатах убрать: 16 комнат, и
все, что где есть, - все на мои руки. Целый день не
присаживаюсь. Как лягу спать, так не чувствую, куда ночь
делась, уже и утро. Хожу, словно побитая... Хозяйка - как
собака. В ней совсем нет женского сердца, только в груди
какой-то камень лежит. Сама ничего не делает, лишь кричит
как одержимая, аж слюна изо рта катится".
"...Когда мы шли, на нас смотрели, как на зверей. Даже
дети и те закрывали носы, плевали...
Мы стали ждать, чтобы поскорее кто-нибудь купил нас. А
Мы, русские девушки, в Германии не так уж дорого стоим - 5
марок на выбор. 7 июля 1945 г. нас купил один фабрикант... В
6 часов вечера нас повели есть. Мамочка, у нас свиньи этого
не едят, а нам пришлось есть. Сварили борщ из листьев
редиски и бросили немного картошки. Хлеба в Германии к обеду
не дают. Милая мама, относятся к нам, как к зверям...
Кажется мне, что я не вернусь, мамочка".

(Сборник "Листи з фашистскоi каторги". Киiв. Украiнске
видавництво полiтичноi лiтератури, 1947. Письма Нины Д-ка.
Кати Пр-н. Нины К-ко, стр. 7-8, 15-16.)