Переворот?... (ОБНОВЛЕНО)

Война на Украине — это уже не только украинское дело. Этот конфликт преобразил Россию - именно так все чаще думают европейские лидеры и дипломаты. Путин и его приближенные из спецслужб воспользовались сложной обстановкой на Украине, чтобы замаскировать окончательное закрепление в Москве своей империалистической диктатуры.

Сегодня Путин тесно взаимодействует только с руководством спецслужб и Министерства обороны. Некоторые европейские дипломаты высказывают опасения, что Путин не в полной мере руководит страной — настолько он обязан силовикам из военного ведомства и спецслужб. «С каждым годом его окружение становится все малочисленнее, — заявил один кремлевский источник. — Единственные, к кому прислушивается Путин, это военные и спецслужбы».

Среди тех, кто считает, что именно так все и происходит, и что Европе еще очень долго придется осаживать все чаще угрожающую другим Россию, - Радек Сикорский (Radek Sikorski), который с 2007 года по сентябрь занимал пост министра иностранных дел Польши.

«Я думаю, что с аннексией Крыма режим преобразился психологически, — заявил Сикорский. — Это был момент, который убедил всех сомневающихся и привлек всеобщее внимание. Так было с Наполеоном после Аустерлица. Так было с Гитлером после падения Парижа. Это был момент окончательной централизации всего и вся в руках Путина».

Сикорский в прошлом был весьма эффектной фигурой в Брюсселе, поскольку сыграл ведущую роль в формировании стратегии Евросоюза в отношении России и Украины. Напуганные его харизмой и откровенными высказываниями о России европейские лидеры в этом году решили не назначать его на пост высшего представителя ЕС по иностранным делам. Сегодня Сикорский является воинствующим спикером польского парламента. Он говорит, что кризис на Украине настолько отвлек страны Запада, что они не заметили более важные события, развивающиеся восточнее.

«Сейчас происходит полный разворот в сторону неоимпериализма, — говорит Сикорский. — Они воспользовались всеми постсоветскими и неосоветскими атавизмами, и превратили их в реальность, так как значительная часть населения верит в это, что не может не вызывать тревогу. Именно так они заряжают свой режим энергией».

Сикорский откровенен, и он не одинок. Влиятельные руководители внутри России также видят темные стороны режима. Сегодня существенно снизилось влияние экономистов-рыночников и лояльных олигархов, которыми когда-то окружил себя Путин. Можно сказать, что либералов в его окружении не осталось; по имеющейся информации, сегодня Путин тесно взаимодействует только с руководством спецслужб и Министерства обороны. Некоторые европейские дипломаты даже высказывают опасения, что Путин не в полной мере руководит страной — настолько он обязан силовикам из военного ведомства и служб безопасности. «С каждым годом его окружение становится все малочисленнее, — заявил один кремлевский источник. — Единственные, к кому прислушивается Путин, это военные и спецслужбы».

В Москву вернулся страх. Паранойя охватила российских чиновников и деловую элиту. Лица, имеющие доступ к секретной информации, больше не носят смартфоны. Вместо них они пользуются простыми старыми сотовыми телефонами и вынимают из них батарейки, когда говорят между собой о кремлевской политике — чтобы телефон отключился наверняка. Причина? Они полагают, что сегодня спецслужбы записывают все, что они говорят, а без батарейки записывающее устройство работать не будет. Существует реальный страх перед тем, что очередное драматическое событие в российской политике вызовет волну увольнений, арестов и даже чисток.

«Это новая правящая элита — военная разведка ГРУ, которая была инициатором действий на Украине и в Министерстве обороны, — говорит Сикорский, имея в виду самое крупное в России ведомство внешней разведки, у которого есть собственный спецназ. — Отстранение старой элиты пока не началось, но это следующий логичный шаг. ... Они дали волю патриотической эйфории. Они сделали это, воспользовавшись психологическим и социальным недовольством новой и старой интеллигенции и спецслужб по отношению к ненавистному классу миллиардеров с их яхтами и лондонскими поместьями. Вот почему они так решительны и лояльны».

Воинственно настроенный Карл Бильдт (Carl Bildt), до последнего времени занимавший пост министра иностранных дел Швеции, также считает, что реваншистская команда Путина пользуется националистическим угаром, который подстегнула украинская война, чтобы укреплять свою власть. Однако Бильдт считает, что новый российский режим с его бескомпромиссной линией поведения крепок только снаружи, а под поверхностью весьма хрупок. Бильдт заявил: «Они понятия не имеют, куда ведет будущее. Они боятся, что Путин будет править вечно или, наоборот, внезапно потерпит крах, потому что у режима очень слабое основание. Насколько мне известно, военные в настоящее время буквально счастливы. Дело в том, что они получают то, что им хочется — а это престиж и новые огромные вливания денежных средств. Но олигархи напуганы, а губернаторы регионов злы: именно они сегодня проигрывают при распределении больших средств».

Путин посеял страх. Люди боятся выйти из общего строя, потому что его пропагандисты ведут разговоры о «шестой колонне». Режим давно уже очерняет оппозицию, как по учебнику обвиняя ее в том, что она составляет российскую «пятую колонну». Новое же изобретение оруэлловской «шестой колонны» означает всех тех внутри правящего режима, кто в силу своих связей с Западом выступает против экспансионизма. Управляемый из Кремля идеолог Александр Дугин, которого официальные СМИ рекламируют как проводника нового консерватизма, даже назвал этих представителей руководства из «шестой колонны» врагами России, представляющими угрозу ее существованию. «Олигархи с собственностью в Лондоне знают, что являются устаревшими остатками прежней эпохи», — сказал один кремлевский советник.

Внутри истэблишмента происходят внезапные увольнения руководителей спецслужб и генералов, которых считают нелояльными. Между тем, за пределами кремлевских стен спецслужбы решили завершить начатую работу по ликвидации российской оппозиции. Благодаря репрессиям и внедрениям значимой и активной оппозиции практически не осталось. Основные оппозиционные лидеры были вынуждены покинуть страну, оказались в изоляции или под домашним арестом. Движение протеста умерло. «Мы считаем, что большая часть людей, вышедших в 2011 году на демонстрации в Москве, эмигрировала, — сказал один знакомый с ситуацией российский руководитель. — И мы считаем, что остальные скоро последуют за ними».

Среди людей умственного труда и профессионалов в Москве усиливается страх, что режим может ввести выездные визы. Эта ограничительная практика практически полностью исчезла после распада Советского Союза. Скорее всего, это слухи, распространяемые Кремлем, который стремится выдавить из страны оставшихся либеральных активистов. Но здесь присутствуют и элементы реальности: более четырех миллионов человек, связанных с армией и спецслужбами, сегодня по сути находятся под запретом и не могут выезжать из страны. «Они медленно запирают границу», — объясняет один советник из российского правительства.

Опасаются даже миллиардеры. Среди них уже никто не может быть уверен в том, что сумеет сберечь и сохранить свои богатства, если станет выступать против Путина. Четким сигналом в этом плане стал арест в сентябре месяце российского миллиардера Евгения Евтушенкова. «Это уже не кризис, — говорит один близкий к кремлевским кругам банкир. — Это для нас новая норма. Произошла полная переоценка того, чего может добиться Россия. Мы уже не будем развиваться как формирующийся или переходный рынок. Мы будем жить в стране, гораздо больше похожей на Иран, чем на Китай. Для них национализм сегодня превыше экономики».

Российские олигархи пытаются поведать о своих страхах британским властям, предупреждая советников премьер-министра Дэвида Кэмерона, что дальнейшие санкции могут заставить Путина агрессивно накинуться на более смирную часть российской элиты. Российские дипломаты тоже пытаются убедить своих европейских коллег в том, что в Кремле происходят столкновения между либеральными и консервативными фракциями, и что нельзя укреплять позиции сторонников жесткой линии. Однако Бильдт и остальные полагают, что такое столкновение, если оно и существовало, уже закончилось. «Я не верю, что Путиным можно манипулировать в межфракционных войнах, — говорит экс-министр. — Никогда нельзя забывать о том, что Путин принадлежит к консервативной фракции. По сути своей он человек спецслужб, человек КГБ».

Путинский режим в последние месяцы также предпринял немало усилий по подавлению российских СМИ. Кремль подчинил себе национальное телевидение почти сразу после прихода Путина к власти. Но не имеющие массовой аудитории новостные источники долгое время не подвергались активному вмешательству со стороны Кремля. Интернет работал беспрепятственно, а солидные газеты лишь слегка подвергались цензуре. Теперь все радикально меняется. Российское государственное телевидение превратилось фактически в инструмент агитации и пропаганды. Истеричный пропагандист общенационального масштаба Дмитрий Киселев, возглавляющий ведущее информационное агентство «Россия сегодня», сейчас ведет еженедельную программу для населения страны, в которой проводит государственную линию.

Принят ряд драконовских законов, позволяющих режиму арестовывать кого угодно за что угодно, сказанное в онлайне. Режим вкладывает огромные средства в современные технологии слежки и наблюдения, в том числе в те системы, которые позволяют переписывать иностранные вебсайты, когда на них заходят с российских компьютеров. Россия сейчас перемещает на свою территорию все серверы, передающие российские данные, после чего предоставляет полный доступ к ним для своих спецслужб. Многие москвичи считают, что скоро будет введена полная цензура в интернете. Они опасаются введения запрета на Facebook, Skype и Twitter. Между тем, такие ведущие российские газеты, как «Коммерсант», сталкиваются с исчезновением своей редакционной свободы, а «Новая газета» и «Ведомости» полагают, что находятся под угрозой закрытия из-за нового закона, существенно ограничивающего то, чем иностранцы могут владеть в российских СМИ.

«Сделаны серьезные шаги на пропагандистском фронте, — говорит Бильдт. — Эту метафору не следует преувеличивать, однако случившееся напоминает мне пропагандистское телевидение, созданное в 1990-е годы в Сербии Слободаном Милошевичем. Сербское пропагандистское телевидение снова и снова показывало болезненные исторические мемуары. ... Сейчас то же самое делает российское пропагандистское телевидение».

Многие в России считают, что Путин вторгся на Украину, потому что боится глобализации — ведь интернет и усиление среднего класса ослабляют основы его режима. «Путин посчитал, что реформы слишком трудны, — говорит Сикорский. — Он решил кратчайшим путем пойти к популярности. Путин понял, что движение по пути реформ противоречит и наносит вред интересам очень многих нужных людей, от которых зависит его власть. Он посчитал, что это слишком рискованно. Но в действительности больше всего он боится стать Горбачевым. Он считает Горбачева глупцом, которого Запад сначала обманул, а потом бросил "под поезд". И в этом есть доля правды».

***

Естественно, внутренняя переориентация в России вызвала также драматические перемены во взглядах Кремля на внешний мир.

Сейчас уже невозможно скрыть новую атмосферу, похожую на холодную войну. Председатель российского Совета безопасности Николай Патрушев, осуществляющий контроль над российскими спецслужбами, довольно четко указал на это, когда заявил в октябре, что Соединенные Штаты в настоящее время «преследуют те же цели, которые были у них в 1980-х годах в отношении Советского Союза».

Это взял себе на заметку Брюссель, где чиновники считают, что Евросоюз продолжит заниматься делами с Россией, но уже не будет брать на себя никаких обязательств по наращиванию отношений и сотрудничества с Москвой. Это значит, что любые проекты, связанные с безвизовым режимом или с режимом свободной торговли с Россией, заморожены на всю обозримую перспективу. Вот почему в новых условиях путинский режим изо всех сил старается подружиться с Китаем, заключая с ним масштабные энергетические соглашения. По словам советника заместителя премьер-министра России Игоря Шувалова, Москва намерена постепенно переводить финансы государственных компаний и политических игроков из Лондона, Цюриха и Франкфурта в Гонконг, Шанхай и Сингапур. «Мне кажется, то, что мы потеряем на Западе, мы сможем компенсировать тем, что нам предложит Китай», — сказал этот советник.

Европейские руководители считают это фантастикой. По словам одного из советников Кэмерона, в британских правительственных кругах привязку России к востоку считают бредом. Они полагают, что на перестройку всей направленной в Европу нефтегазовой инфраструктуры уйдут десятилетия, и что китайские банки не смогут обеспечить равноценную замену западным кредитам. «Китайцы не смогут и не захотят давать им такие деньги», — сказал этот советник.

И действительно, Китай редко дает новые кредиты тем российским компаниям, которые не могут получить заемные средства на Западе. В начале сентября портфель кредитов ведущих китайских государственных банков для России, таких как Bank of China, Chinese Construction Bank и International and Commercial Bank of China, составлял всего 170 миллионов долларов. Это ничто по сравнению со 134 миллиардами долларов внешнего долга, который российские банки и корпорации до конца 2015 года должны вернуть в основном американским и европейским банкам.

«От китайцев мы слышим исключительно циничные высказывания по поводу России и того, что они могут с ней сделать, — говорит Бильдт. — Русские приезжают в Пекин, там их встречают с фанфарами, но кроме рукопожатий, реальных действий очень мало. Они говорят, что действительно подписали некоторые контракты, однако на их исполнение уйдет очень много времени, а многие из них, как нам кажется, даже не будут реализованы».

Сейчас, когда шок от войны на Украине начинает понемногу проходить, многие в Брюсселе пытаются понять, когда начали планировать операцию в Крыму. Поэтому российские дипломаты изо всех сил стараются убедить европейских руководителей, что война на Украине это просто неудачное стечение обстоятельств, начиная со спонтанных протестов в Киеве в начале года, которые привели к свержению тогдашнего президента Виктора Януковича , бывшего весьма ненадежным союзником Путина.

По словам Сикорского, условия для начала войны стали формироваться еще в 2008 году. Он говорит, что намерения России стали очевидны ко времени проведения саммита НАТО в Бухаресте. «Именно там Путин произнес свою неординарную речь, заявив, что Украина это искусственная страна, и что большая часть ее земель издавна принадлежала России». На том саммите Кремль предупредил, что отреагирует военными методами на действия Украины или Грузии по вступлению в НАТО. Спустя несколько месяцев российские войска воспользовались провокациями Тбилиси и вторглись в Грузию.

Украинская разведка указывает на то, что российские агенты начали проникать в Крым в 2012-м, а возможно, еще в 2010 году. Были также сообщения о том, что еще летом 2013 года агенты Кремля открыто обсуждали проект аннексии этой территории. Сикорский говорит, что намерения России в отношении Крыма начали вызывать у него тревогу в 2011 и 2012 годах, когда Путин стал приезжать на полуостров на фестивали русских националистических байкерских банд. Но тревожные звонки в польском Министерстве иностранных дел зазвенели лишь летом 2013 года.

«Мы узнали, что Россия просчитывает, какие области будет выгоднее всего захватить», — говорит Сикорский. Он утверждает, что Польше стало известно о результатах этих расчетов, и что наиболее выигрышной Москва посчитала аннексию Запорожской, Днепропетровской и Одесской областей, придя к выводу, что включать в состав России один только Донбасс, который сегодня контролируют путинские повстанцы, невыгодно.

«К тому времени они уже проводили расчеты по захвату Крыма, рассматривая это как средство шантажа Януковича, — говорит Сикорский. — Из разговоров и встреч с Януковичем я знаю, что он хотел заключить соглашение об ассоциации между Украиной и ЕС. Но в ноябре 2013 года что-то произошло, что-то щелкнуло. Из тех разговоров у меня сейчас возникает ощущение, что Путин сказал ему о чем-то в Сочи. Думаю, у Путина был компромат на Януковича. Теперь мы знаем, что раз в неделю или раз в две недели грузовик вывозил наличные средства, украденные из украинского бюджета методом денежных переводов. А еще я думаю, он сказал ему: “Не подписывай соглашение об ассоциации, или мы захватим Крым”. Вот почему Янукович сдался».

С тех пор Россия пытается привлечь Польшу к вторжению на Украину, чтобы переписать историю ее раздела. «Он хотел, чтобы мы стали участниками расчленения Украины, — говорит Сикорский. — Путин хочет, чтобы Польша ввела войска на Украину. Они подают нам такие сигналы. ... Мы долгие годы знаем ход их мыслей. Мы долгие годы знаем, о чем они думают. Это была одна из первых идей, высказанных Путиным моему премьер-министру Дональду Туску (который скоро станет председателем Европейского совета), когда тот посетил Москву. Он тогда сказал, что Украина это искусственная страна, что Львов это польский город, и что нам надо вместе с ней разобраться. К счастью, Туск ничего ему не ответил. Он знал, что его записывают».

Кремль полагал, что ему удастся сыграть на сдерживаемых имперских фантазиях Польши. Москва прекрасно знает, что среди главных польских бестселлеров есть роман в жанре исторического фэнтези об объединении Польши с нацистской Германией в целях завоевания Советского Союза. Москва также взяла себе на заметку то, что и сам Сикорский неоднократно хвалил этот роман. Вот почему Кремль своими щупальцами постарался прозондировать почву в Варшаве, сделав это устами фиглярствующего спикера российского парламента Владимира Жириновского, который предложил Польше пять областей западной Украины. В Варшаве посчитали, что это намек из самого ближнего окружения Путина, от которого всегда можно отречься. «Мы предельно ясно дали им понять, что не желаем иметь к этому никакого отношения», — говорит Сикорский.

Никто не знает, где Путин остановится. Однако в Польше и в Прибалтике существуют опасения, что рано или поздно он попытается захватить остальную часть так называемой «Новороссии». Это огромная территория, простирающаяся от Донецка до границ Молдавии. «Я опасаюсь, — заявляет Сикорский, — что русские просто не могут смириться с существованием Украины как нации. Они не могут признать, что существует отдельный народ. Но если они захотят выступить против украинского национализма, что ж, пожалуйста. В этом случае Россия узнает, что Украина это действительно нация, и столкнется с перспективой 20-летней партизанской войны. Русские могут легко захватить всю территорию Новороссии. Но в этом случае появится реальная и сплоченная Украина, и весь мир увидит в ней настоящую Украину, и значительная часть населения будет поддерживать настоящую Украину. Битву русские могут выиграть. Но чтобы удержать эту огромную территорию, им лет на десять понадобится войсковая группировка численностью 200-300 тысяч человек. Они никак не смогут этого сделать без постоянной общенациональной мобилизации».

Европейские лидеры полагают, что по этой причине Кремль сейчас заморозит конфликт на востоке Украины. Но они не уверены в этом. Многие строят предположения о том, что Путин попытается отрезать от Украины сухопутный переход до Крыма. Другие думают, что этой зимой он отключит Украине газ. Что бы ни произошло, сейчас предельно ясно, что внешнеполитическая машина Европы оказалась беспомощной. У Евросоюза и его стран-членов по всему миру более 57 000 дипломатов, однако они не смогли предугадать ни войну на Украине, ни арабскую весну. Бильдт жалуется по этому поводу: «Большая часть сотрудников в посольствах ЕС даже не владеют местными языками».

Агрессивный Бильдт и Сикорский считают Россию реальной угрозой для европейских государств, однако большинство европейских лидеров с ними не согласны. Один министр иностранных дел из маленькой восточноевропейской страны так объяснил эти разногласия: «В ЕС сейчас существуют оценки угроз двух типов. Есть те, кто видит единственную реальную угрозу для нашей государственности со стороны Германии, если евро и Евросоюз рухнут. А уже потом идет все остальное, ИГИЛ, Украина и все такое. Эти угрозы кажутся реальными только в телевизоре. С другой стороны, есть люди типа поляков и прибалтов, которые считают, что Россия непосредственно угрожает их государственности».

Тем не менее, Бильдта и Сикорского в Брюсселе воспринимают вполне серьезно: европейские лидеры прислушиваются к ним во всех вопросах, касающихся России. Они оба полагают, что Кремль в предстоящие десятилетия будет провоцировать войну в Европе. «Я беседовал с натовскими генералами, — говорит Сикорский. — И они видят то, что вижу я: что Путин способен подтолкнуть нас к самой крайней черте. Подтолкнуть нас к краю, чтобы мы сломались. Я считаю, что Путин всех нас видит насквозь. Он думает, что ему противостоит кучка жалких слабаков. Он думает, что мы не станем воевать, защищая прибалтийские страны. И знаете, возможно, он прав».

Но в конечном счете, угроза со стороны России может исходить как от ее нестабильности, так и от ее амбиций. Похоже, что Путин прочно окопался на своих позициях, и свергнуть его без кровопролития и без переворота не удастся. Европейские дипломаты вполне разумно и трезво полагают, что санкциями режим не сломить. Если санкции дадут результат, то он будет таким: Россия будет вести себя более скрытно за рубежом, и в то же время, она станет намного репрессивнее у себя дома. Это создает вполне реальную опасность того, что Путин будет пытаться повторять свой крымский успех всякий раз, когда его популярность будет снижаться. И сейчас такая опасность еще больше возрастает, потому что цены на нефть снижаются, а вместе с ними снижается и благосостояние России.

«Если цены начнут решительное снижение и опустятся ниже 80 долларов за баррель, то через два года он окажется в беде, — предостерегает Сикорский. — Но то, что плохо для него, необязательно хорошо для нас. Путин игрок. И у него пониженное чувство опасности. Он будет очень сильно рисковать, потому что в реальной опасности может оказаться его собственная жизнь. Он не может ослабить вожжи. Он не может уйти из Кремля. Если ты пролил кровь, если ты взрывал дома, если ты отправлял эскадроны смерти за рубеж, если ты нападал на Грузию, Украину, если есть все эти солдатские матери, все эти трупы солдат, от которых избавляются тайком, потому что они погибли на тайных войнах... Ты не можешь просто так уйти».

Приношу всем свои извинения...

Темо So