Сотворение Евы

Глава 4. Сотворение Евы.

 

Надо сказать, что фазенда, в общем-то, была обустроена на совесть.

Все кругом росло, цвело и плодоносило и практически не требовало никаких усилий со стороны свежеиспеченного назначенца.

По территории чинно гуляли небольшие группы травоядных, типа серн, газелей и благородных оленей, аккуратно щипали травку в отведенных местах и ни на клумбы, ни на грядки не покушались.

Были и немногочисленные представители отряда хищников, по большей части тоже из благородных, вроде львов, тигров, гепардов и леопардов.

Эти и вовсе целыми днями лениво валялись под деревьями или грелись на солнышке по утрам, безразличным взглядом провожая проходящую мимо, по закону предназначенную им добычу.

Чем питалась эта, по определению, кровожадная братия, непонятно. Маловероятно, чтобы они по ночам стыдливо и украдкой набивали свои желудки той же травой.

Здравый смысл подсказывает, что для любого из них это была бы последняя ночь, и поутру нашли бы его вздувшийся труп.

Но дни шли за днями, а следов насилия, как ни странно, не обнаруживалось.

Резонно предположить, что хитрые бестии, чтобы их не поперли из такого блаженного места, приспособились по ночам делать набеги на близлежащие окрестности!

А утром, еще затемно, возвращались отсыпаться и демонстрировать свою полную лояльность местной идиллии.

 

Система дождевания тоже работала исправно, в нужное время и в нужном месте проливаясь живительной влагой.

В результате, все в саду было напоено ароматом сменяющих друг друга в цветении райских растений, в ветвях сновали всех цветов и расцветок райские птички, услаждая взор и слух и дополняя райские ароматы райскими трелями и райским щебетанием.

Адам же слонялся по этому райскому великолепию, как неприкаянный. Поначалу, пока все было внове, он облазил всю территорию, обошел все тропинки и заглянул во все уголки.

Единственное место, которое он обходил стороной, было дерево посреди сада, к которому Шеф почему-то запретил подходить.

 

…И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь… (Быт 2)

Ничего особенного в этом дереве не было, по крайней мере, даже издали видно было, что это обыкновенная айва, каких и без нее в саду было полно. Айву он не любил из-за характерного вяжущего вкуса, поэтому не подходил к ней и так, безо всякого запрета.

Больше того, было похоже, что это дерево облюбовала здоровенная змеюка, что-то вроде удава, а обезьянье сердце Адама инстинктивно начинало трепетать и рваться из груди при одном только взгляде на ее убийственные кольца!

 

- Какой Шеф все-таки заботливый, наверное, потому и запрещает мне подходить к этому дереву, кабы чего не вышло.

Змеи коварны!

 

Как говорится, слишком хорошо – тоже нехорошо!

И однообразие, как бы оно ни было прелестным и изысканным поначалу, не приедается и не надоедает только умственно ограниченным.

Но индивидов, имеющих в черепушке хотя бы пару лишних кубиков серого вещества, отсутствие свежих впечатлений лишает адреналина, мало-помалу вгоняет в тоску, а энергичных особей вообще доводит до безумия.

Поскольку все в этом злосчастном краю делалось само собой и по раз заведенному порядку, где даже сорняки не росли в неположенном месте, единственным занятием Адама было созерцать все это великолепие и валяться где-нибудь на травке.

И единственной переменой в этом занятии было пространственное перемещение: по утрам он грелся на солнышке, а к полудню перемещался в тенёк, поближе к какому-нибудь ручью или фонтану.

Тем же занимались львы и гепарды, но те каждую ночь уходили на охоту и получали свою порцию адреналина.

Адаму же и это было недоступно, еда росла на каждом шагу, стоило только протянуть руку.

 

К тому же, у всех животных были товарищи, любовь и дети, а ему не с кем было даже перекинуться словом!

Его старые товарищи давно отшатнулись от него, сразу после получения лычки. Выдвиженцев не любят, невзлюбили еще с тех пор.

Да и сам он, вкусив наркотик власти, предпочел дистанцироваться от «нижних чинов», постепенно все больше проникаясь тщеславием величия собственной исключительности от «братьев своих меньших».

 

Время от времени появлялся Гора, посмотреть, как идут дела, но, поскольку никаких дел не было, то и говорить им было тоже не о чем…

Наконец и Гора заметил, что Адам начал закисать и, в силу своей должности, смекнул причину.

Не прошло и какой-то сотни лет, как опять гениальное решение пришло само собой: надо преподнести Адаму сюрприз!

 

…И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственному ему…

…И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию…

(Быт 2)

 

Волшебной глины в яме давно уже не было, это Гора помнил.

Но еще помнил он и то, что, когда перелицовывал обезьяну в Адама, отметил наличие у того лишнего ребра!

Тогда он не стал возникать по этому поводу, время поджимало.

Там не только ребро - аппендикс, например, еще кое-что. Ну, да что там говорить: чертова работа!

Теперь он решил это использовать.

Достав из кладовки свой запылившийся медицинский несессер, под вечерок он спустился в сад к Адаму и завел с ним непринужденную беседу о том, о сем.

И незаметно подсыпал ему в аперитив снотворного.

Стояла полная луна, все было хорошо видно и операция прошла успешно. Гора извлек лишнее ребро, мастерски заштопал разрез, и все оставшееся время, до самого рассвета, занялся главным: ваянием.

Среди верующих очень долго не утихали споры: был ли у Адама пупок?

Ведь он не был рожден от женщины!

Насколько мы знаем, этот вопрос у них так и остался неразрешенным.

Но мы можем успокоить и примирить все непримиримые стороны: до этой операции у Адама, вернее, у той обезьяны, которую Гора переделал в Адама, пупка не было.

Ведь ее вылепил Сатана из той же глины, что лепил всех остальных животных сам Гора!

Поэтому живот у него был гладкий, как арбуз.

Правда, волосатый.

И если вы поинтересуетесь, то узнаете, что практически у всех остальных животных такой же безобразной отметины на брюхе, как у человека, ни у кого нет.

Почему?

Да потому, что, когда Гора извлек из Адама лишнее ребро, то заштопать-то он его, заштопал мастерски, конечно, в смысле – без осложнений…

Но заштопал его наспех, и как бы, не совсем аккуратно…

Он просто стянул края дыры в животе - примерно так же, как раньше шнуровали футбольные мячи с резиновыми камерами.

И все!

Вот эта отметина перешла по наследству всем людям, и теперь это место у нас сейчас и называется: «пупок»!

 

Когда занялась заря и первые лучи солнца осветили новое создание, Гора долго не мог оторвать взгляд от содеянного…

Он молча обходил неподвижную и пока бездыханную фигуру, разглядывая ее со всех сторон, будто видел ее впервые и будто не сам изваял ее только что.

Смешно сказать! – из только что вырезанного у Адама ребра!

М-да…

 

И вдруг, по мере того, как он всматривался…

Что-то такое стало находить на него…

Какие-то неясные, к чему-то смутно манящие чувства, доселе абсолютно незнакомые!..

Поначалу неуловимо-тонкие и лёгко-томящие, как нежное дуновение ласкового майского ветерка…

И призывно волнующие и дурманящие, как касание волос любимой женщины…

Это что-то исподволь, но так же неотвратимо, как морской прилив, стало заполнять все его существо странным, все более ощутимым чем-то…

Уже все его тело все сильнее и сильнее приходило в трепет под напором чего-то неизъяснимого, все нарастающего, неведомого, но непреодолимо и властно зовущего к чему-то...

И - сладостного желания этого чего-то!

 

Это чувство, это желание все более настойчиво билось в нем, рвалось наружу, чтобы выразиться в чем-то…

Но билось – и разбивалось! - о какую-то непонятную преграду…

Рвалось – и не в силах было вырваться! - из-за какой-то неясной, но, несомненно, физической невозможности реализации этого чего-то…

 

- Неужели??...

- Да, да!!!

 

Гора стоял, прикрыв глаза и прислушиваясь к этому, никогда не испытанному прежде чему-то…

И все бездумнее, и все безвольнее отдавался этим, гулко пульсирующим… и все требовательнее влекущим - куда-то или к чему-то? - переполняющим все его существо сладко-томящим грезам…

Переполняющим, бьющимся об край, но… в тщетном бессилии выплеснуться за этот край!

 

Время для Горы остановилось…

А вся вселенная сжалась до этого самого неведомого и трепетного чего-то…

 

…Наваждение стало таять, когда солнце начало припекать ему плешь…

Очнувшись, Гора с непривычным смущением оглянулся вокруг…, потом посмотрел на все еще спящего Адама…

Затем на свое последнее произведение…

И тяжело, и прерывисто вздохнул.

 

Потоптавшись в недоуменной растерянности еще какое-то время и как бы собираясь с мыслями, он еще раз, как-то по особенному, взглянул на безмятежно лежавшую ничком фигуру Адама…

Потом еще раз, в глубоком раздумье, обошел неподвижную пока фигуру изваяния …

Потом сел на подвернувшийся валун и надолго принял позу роденовского «Мыслителя»…

 

Наконец, он встал и что-то стал делать со своим последним шедевром.

Но что же еще можно делать с шедевром, если это действительно шедевр?

 

Что именно, мы можем только догадываться, потому что лучшее – враг хорошего, а совершенству пределов не бывает!

Читатель наверняка догадается тоже, может быть, но чуть попозже…

 

А Гора, сделав несколько загадочных пассов, резко повернулся и… отошел от фигуры, даже не взглянув на нее!

Постоял, погруженный в свои мысли, невидяще глядя вдаль, но взглядом, устремленным куда-то глубоко внутрь себя…

Потом еще раз, искоса, бросил свой странный, долгий взгляд на спящего Адама…

Постоял еще…

 

Затем опять, также резко, решительно и вдруг, как бы боясь передумать, повернулся к изваянию...

Запнулся на секунду…

И вдохнул в него… жизнь!

 

Прошло еще несколько секунд…

Создание пошевелилось, как бы просыпаясь, потом изящно и томно потянулось…

И открыло глаза.

- Здравствуйте! – сказало оно Горе.

- Здравствуй, Ева. – ответил Гора. - Я – твой Шеф, а это - твой друг, Адам.

Эй, Адам, ну-ка, просыпайся!

 

И он бесцеремонно попинал сандалией по голой пятке Адама.

Адам повернулся на спину, сонно открыл глаза и посмотрел сначала на Шефа, потом перевел взгляд на стоящую рядом с ним фигуру…

Разом вскочил - и остолбенел...

Затянувшуюся паузу прервал Гора.

«Как я его понимаю!» - подумал он и сказал:

- Поздоровайся, Адам. И познакомься, это теперь твоя подруга, Ева.

Живите, дружите. Вдвоем вам будет веселее. Покажи, познакомь ее со всем, что у нас тут есть, проинструктируй…

А я пошел к себе, что-то я притомился…

 

Если бы Адам глядел вслед Горе, он увидел бы, как тот удаляется вдруг погрузневшей и не свойственной ему медленной, старческой походкой.

А если бы видел его лицо...

Но Адам уже забыл и про Шефа, и про все на свете!

 

 

Теперь у него была Ева!!!

Однако тут, пожалуй, следует привести заповедь, данную этой парочке господом:

 

…И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь…   (Быт 2)

 

Согласитесь, что эта заповедь более чем странная, чтобы не сказать хуже!

Неужели господь нисколько не занимался воспитанием Адама, как человека?

Согласно тексту «вселенского кладезя мудрости» так оно и было!

Нигде не сказано ни слова, что Гора хоть бы раз чему-то учил его.

Нет, Гора, побрив и причесав обезьяну, и свалив на нее все хлопоты по хозяйству, предоставил ее самой себе!

А теперь попы испокон веков пеняют нам за то, что люди такие невоспитанные и ведут себя не так, как того желает бог!

 

А ведь народная мудрость гласит: «Учить дите надо, когда оно еще поперек лавки лежит!»

И если вы хороший, действительно любящий родитель, а не враг своему дитяти, то вы еще с пеленок помогаете ему различать, что такое – хорошо, и что такое – плохо.

Но Адам рос, как беспризорник, без любви и родительской заботы.

 

Кто-то может сказать, что Гора впрыснул ему свои мозги с уже записанной в них информацией, и он уже все знал и так.

Нет, господа-товарищи, агнцы божии, христиане неразумные!

Читайте свой талмуд внимательней!

Ведь Адам с Евой даже не знали, что они – голые!

И никаким размножением тоже не занимались.

 

…И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно потому, что дает знание;

И взяла его и ела; и дала мужу своему и он ел.

И открылись глаза у обоих, и узнали они, что наги и сделали себе опоясания.   (Быт 3)

 

Поглядите на наших несмышленышей – никто из них не заморачивается по поводу своей наготы, пока вы не внушите им мнение, что это неприлично, и голым ходить – стыдно!

Однако, убедить их в этом не так-то просто, и стоит большого труда и времени!

 

Выходит, попы, в этом своем бесовском триллере, выставляют нашего Создателя уродом, который с самого начала запретил нам даже думать о том, что такое хорошо и отличать его от того, что плохо?

Да еще под страхом смерти!

Выходит, так!

Потому что, если прав раввин всея Руси, насчет того, что все, что написано в библии – божья правда, тогда все сладкоречивые перепевы попов нагло извращают смысл божественного откровения и тогда, как он выразился, вся их болтовня – наваждение и откровенная ложь!

 

Однако, наше НАИТИЕ подсказывает нам, что все было совсем не так, как это описано в этом еврейском талмуде, все было совсем по-другому!

И пусть и раввины и попы остаются при своем мнении, это всего лишь ИХ невежественные домыслы, никогда и ничем не подтвержденные.

А мы чем дальше, тем все больше проникаемся доверием своему НАИТИЮ, в чьей правоте вы сами тоже убедитесь еще не раз!

 

 

Итак, прошло время…

Адам провел Еву по всему саду, показал и рассказал ей обо всех досто- и просто примечательностях этого замечательного места.

Теперь оно действительно казалось ему самым замечательным!

И сама жизнь, наконец, обрела какой-то смысл, и хотелось жить и жить!

Ева оказалась веселой, жизнерадостной и очень умной женщиной.

И невероятно содержательной собеседницей!

О чем они только не говорили, каждый раз находя все новые темы!

Или возвращаясь к старым, но каждый раз под другим углом зрения.

И всякий раз это было безумно интересно, пробуждая невероятно свободный полет мысли и фантазии!

Они практически не расставались ни на миг, но, как ни странно, никак не могли надоесть друг другу!

 

Ева, как и все женщины, была очень любопытной, но не только.

Она была невероятно любознательной, ее интересовало не только все, но и суть всего: почему?.., и зачем?.., и каким образом?

 

Да, пока Адам был лишен общества, и пока ему не с кем было даже перекинуться словом, его ничего особенно и не интересовало!

На что человеку мысли, если ими не с кем поделиться?

Но теперь, чтобы соответствовать и уметь ответить на все ее вопросы, Адаму все больше приходилось работать над собой и напрягать свои извилины.

Поскольку Гора по-прежнему не интересовался его становлением, как человека, ему до всего пришлось доходить самому.

И все чаще засиживаться в райской библиотеке, пока Ева занималась своими женскими делами.

И если раньше он вел полуживотное существование - ел, пил и спал, то теперь он с головой окунулся в работу.

Занялся одомашниванием животных, выведением новых пород, техническим оснащением земледелия.

Придумал плуг, колесо, гончарный круг и массу других вещей, с которых началась человеческая цивилизация.

 

Ева занималась растениеводством, созданием новых, более продуктивных сортов.

Они всегда были в курсе дел друг друга, вместе обсуждали проблемы и находили решения, делились идеями и вместе планировали свои дела.

Адам почти физически ощущал, как поднялся, как вырос сам за то время, пока с ним рядом была эта женщина!

И от этого она становилась ему все ближе и все дороже.

 

А какой мужчина не будет безумно счастлив с такой женщиной!?

 

И чувства не обманывали его.

Зеркала, за ненадобностью, пока еще не были изобретены, но посмотри он на себя со стороны, он не узнал бы сам себя.

Это был уже не полуобезьяна, со ссутуленной фигурой на кривых, полусогнутых ногах, с низким, скошенным лбом и приплюснутым носом на узкой и плоской, мало что выражающей морде.

 

Постоянное общение с Евой, содержательный обмен информацией, постоянная работа над собой - ради нее…

И, главное, неуемная жажда жизни, наконец-то получившей смысл, разительно переменили его.

Это был рослый, стройный и статный мужчина, с высоким, чистым лбом, а на одухотворенном, с богатой и выразительной мимикой лице светились мощным интеллектом добрые и внимательные глаза!

 

Да-а, с такой Женщиной - любая обезьяна станет Человеком!!

 

Но однажды, вернувшись из библиотеки, он не застал Еву на привычном месте и пошел ее искать.

Проходя серединой сада, он увидел Еву, стоящую около запретной айвы…

А с дерева к ней тянулась, свисая с ветвей, ненавистная змеюка!!!

Волосы дыбом встали на его голове!

Невзирая на запрет, невзирая на врожденный, обезьяний страх перед удавом, он ринулся к Еве, махая руками и крича, предупреждая ее об опасности…

К его удивлению, она побежала ему навстречу, весело смеясь и держа в руке корзинку.

Подбежав к ней, он с жаром стал выговаривать ей, какой опасности она подвергалась!

Но она вдруг обняла его и закрыла ему рот своими губами.

- Успокойся, милый, все хорошо! Пойдем в наш шалашик, я тебе все расскажу.

И что-то по-ка-жу!!



Продолжение следует...