Луше долгие утомительные, переговоры, чем братоубийственная война

Итак, 5 сентября был подписан протокол о прекращении огня. Это произошло в итоге переговоров второго президента Украины Леонида Кучмы, посла России на Украине Михаила Зурабова, спецпредставителя ОБСЕ Хайди Тальявини, лидеров ДНР Александра Захарченко и Андрея Пургина, а также главы ЛНР Игоря Плотницкого.

Подчеркнем: 5 сентября достигнуты договоренности о прекращении огня, заключено перемирие — но это еще не мир. До него дорога длинная, тяжелая и, не приходится сомневаться, изобилующая препятствиями. Но лишь бы не усеянная трупами!

Произошло то, за что почти полгода ратовали на своих страницах «2000», за что выступали представители ряда политических сил — прежде всего коммунисты и «регионалы» из числа не прогнувшихся перед новой властью.

Прослушивая последние выступления Петра Порошенко, невольно ловишь себя на мысли, что он повторяет тезисы из статей «2000», интервью Петра Симоненко нашему еженедельнику, из выступлений лидера украинских коммунистов в Верховной Раде – тех самых, которые легли в основу обвинений Минюста против Компартии в печально известном иске ведомства о запрете КПУ.

Например, 3 сентября, комментируя телефонные переговоры с российским коллегой, президент подчеркнул: «Первая задача — это мир. Сегодня в 5 утра, в связи с разницей во времени, мы говорили с президентом Путиным о том, каким образом мы можем остановить ужасные процессы. Нельзя отрицать то, что люди должны перестать погибать. Народ Украины полностью «за», политиканы — хотят поиграть в войну. Но я хочу сказать, что не дам это сделать. Мы должны вместе бороться за мир», — цитировала слова г-на Порошенко президентская пресс-служба.

А вот что говорилось в заявлении президента, размещенном на его официальном сайте 5 сентября, сразу после достижения договоренностей в Минске и приказа начальнику Генштаба ВСУ прекратить огонь на Донбассе: «Мира хочет целый мир, мира хочет вся Украина, включая и миллионы жителей Донбасса. Высшей ценностью является человеческая жизнь, и мы должны сделать все возможное и невозможное для того, чтобы прекратить кровопролитие и положить конец страданиям людей».

Минюсту теперь хоть новый иск составляй – о запрете «Солидарности» г-на Порошенко в связи с «сепаратистскими» заявлениями президента. Хотя более уместен был бы другой вариант: отозвать иск против КПУ и не выглядеть глупо в глазах не только вменяемой части населения нашей страны, но и мирового сообщества. Добавлю, что «дело КПУ» — учитывая электоральные позиции коммунистов на востоке страны — будет самым непосредственным образом влиять на процесс установления политического диалога между Киевом и Донбассом. «Дело КПУ» — лакмусовая бумажка, индикатор: будет ли Донбасс (и другие регионы) иметь возможность участвовать в политической жизни страны, легально отстаивать свою точку зрения — вне зависимости от того, нравится она майданной власти или нет.

Однако что касается уже упомянутых далеко не оригинальных тезисов президента, таких как «первая задача — это мир», «высшей ценностью является человеческая жизнь», «политиканы — хотят поиграть в войну» и других подобных им... Неужели чтобы осознать эти простые истины, нужно было угробить тысячи людей с одной и другой стороны (в том числе тысячи мирных граждан Украины, среди которых старики, женщины, дети)? А также превратить сотни тысяч граждан страны в беженцев, разрушить сотни объектов промышленности и инфраструктуры, десятки тысяч жилых домов (читай: оставить без крова десятки тысяч украинских семей)? Сжечь в топке войны десятки миллиардов бюджетных гривен, которых вполне хватило бы, например, чтобы не поднимать коммунальные тарифы для населения?

Тем не менее перемирие достигнуто, и это хорошо. Ибо только режим прекращения огня дает шанс найти компромиссный механизм деэскалации конфликта.

Среди положительных сторон происшедшего следует выделить, во-первых, отказ Киева от непримиримой позиции «никаких переговоров с сепаратистами-террористами». Еще 25 августа, объявляя о роспуске ВР и о назначении досрочных парламентских выборов, президент категорически заявил, что переговоры на Донбассе вести не с кем, – и это загоняло процесс урегулирования в тупик. Во-вторых, Киев перестал настаивать на «плане Порошенко». Теперь это совместный план Порошенко–Путина. Как это дипломатично звучит в заявлениях официальных лиц, договоренности достигнуты «на основе плана Порошенко» и «с учетом инициатив Путина».

Сам украинский президент в Ньюпорте (где принимал участие в саммите НАТО) сказал об этом так: «Я могу также подтвердить, что это перемирие основывается на договоренностях, достигнутых во время моего телефонного разговора с президентом Путиным, и это важно, с точки зрения гарантий того, что это перемирие продлится долго. Теперь это — наша общая с Путиным ответственность».

В ближайшее время должен быть подписан меморандум. По сообщению для СМИ Михаила Зурабова, есть две версии документа: одна подготовлена украинской стороной, другая – ДНР и ЛНР. «В них много сходных позиций, но есть и противоречия», — отметил он. Предусмотрено  в течение нескольких дней сформировать группу экспертов, которая попытается свести эти версии к единому знаменателю. «Как только появится базовый документ, он станет основой для дальнейших переговоров», — сказал Зурабов.

Очевидно, если проявлена политическая воля с обеих сторон, базовый документ — основа будущих переговоров — имеет все шансы вскоре появиться. Главное, чтобы к тому моменту не были сорваны договоренности о прекращении огня. И здесь трудно не согласиться с Петром Алексеевичем: «Очень важно, чтобы это перемирие длилось долго, это даст нам возможность продолжить политический диалог, который принесет мир и стабильность в Донбасс».

А в желающих сорвать перемирие недостатка не будет. Очень многие и внутри Украины и вне ее заинтересованы именно в продолжении войны. И отнюдь не из благих побуждений.

Внутри страны это прежде всего политики, эксплуатирующие «военную» и «ура-патриотическую» риторику. Это политические конкуренты действующего президента (о чем мы подробно писали совсем недавно*). Это лица, чей «вес» и влияние удерживаются, пока продолжаются боевые действия (тот же г-н Коломойский). Это те, кто банально зарабатывает на войне.

* Порошенко больше других заинтересован в прекращении войны // «2000», № 36(712), 5–11.09.14.

Немало заинтересованных в сохранении и даже усилении конфликта на востоке Украины имеется на Западе. Это те, кому по вкусу новая «холодная война» между Западом и Востоком, кто ищет смыслы в сохранении и расширении НАТО (и нуждается во врагах), кто заинтересован в дестабилизации на европейском континенте, в углублении пропасти между Европой и Россией.

Есть и в России заинтересованные в том, чтобы война на Донбассе продолжалась, желательно с как можно более глубоким вовлечением в нее российских войск. Например, известные «страдальщики за Украину» — немцовы, илларионовы, каспаровы и им подобные, – не сомневаюсь, спят и видят именно такой сценарий. Потому что он позволяет усиливать внешнеполитическую изоляцию нынешней российской власти, расширять пакет санкций Запада против РФ (с прицелом на снижение уровня жизни населения) и т.д. и т.п. – все это на руку антипутинской оппозиции.

Поэтому вряд ли кто-то удивится, если будут предприниматься разного рода провокации, направленные на срыв процесса урегулирования. Да, собственно, они имели место практически сразу после того, как в Минске подписали протокол о прекращении огня.

Так, Яценюк поспешил заявить, что мир на Донбассе должен быть установлен именно «по плану Порошенко» — и ни по какому другому. Это было сказано, когда президент уже публично объявил, что в основу урегулирования положены его договоренности с Путиным. Кроме того, как известно, «план Порошенко» не предусматривал участия в договоренностях представителей ДНР и ЛНР, что изначально лишало его всяких шансов на реализацию. Ну и, наконец, если г-н Яценюк знает, как добиться мира «по плану Порошенко», отчего же он не достиг этого желанного результата в течение трех месяцев?

Т.е. это чистой воды предвыборная политическая спекуляция, а в контексте попыток деэскалации — провокация против урегулирования.

Также как инициатива «Батькивщины» о проведении референдума относительно вступления в НАТО. А идея не просто озвучена — уже приступили к ее практической реализации: создаются инициативные группы, далее, судя по всему, начнется сбор подписей. Надо ли говорить, как это будет воспринято на востоке Украины, в частности в мятежном Донбассе, как отреагируют на это в Москве и как это скажется на переговорах по установлению мира?

Фракция ВО «Свобода» не менее «вовремя» затеяла сбор подписей депутатов за введение военного положения. А в блоге на «УП» г-н Тягнибок написал, что «час так званого «припинення вогню» має бути використано для 100-відсоткової мобілізації нації та держави для протидії агресору: для підготовки до запровадження воєнного стану та переведення економіки на умови воєнного часу… для покращення боєздатності нашої армії та продовження мобілізації» и т.п.

Опять-таки: если из этих «конструктивных предложений» хоть что-то будет реализовано (введение военного положения, всеобщая мобилизация и т.д.), то переговоры о мире можно сворачивать, не начиная.

Очевидно, что такого рода инициатив мы еще наслушаемся – время-то предвыборное.

О чем сторонам удалось договориться относительно режима перемирия, подробностей пока неизвестно. Да и сами договоренности, как сказано выше, не окончательные: должен быть подписан меморандум, который на момент написания этого материала находится в стадии согласования. Однако нельзя не сказать об одном настораживающем моменте.

Так, 5 сентября в телеинтервью Би-би-си Порошенко, отвечая на вопрос ведущего, готово ли украинское руководство отвести войска с занятых позиций в соответствии с «планом Путина»,  заявил: «Мы не можем говорить, что мы оставим эти территории. Потому что речь идет о наших территориях». Позднее в том же духе высказался и спикер Информационно-аналитического центра СНБО Андрей Лысенко: «силы АТО не будут менять места своей дислокации в Донбассе после объявления режима прекращения огня с 18:00 5 сентября».

Понятно, что отвести украинские войска (а ополченцам ЛНР и ДНР свои отводить попросту некуда, разве только от Мариуполя) сложно по политическим мотивам: на Петра Порошенко посыплются обвинения в «капитулянтстве», «сдаче», «предательстве» и т.п. Однако если этого не сделать, если украинские войска и ополченцы Донбасса останутся по сути в непосредственном соприкосновении, то крайне высок риск, что будет сорван режим перемирия. Случайный выстрел или намеренная провокация (и потом не разберешь, кто первый начал, да это и не будет иметь значения) могут привести к возобновлению полномасштабного военного конфликта.

Поэтому так или иначе, но нужно искать способ развести войска с обеих сторон на как можно большее расстояние – создать нечто вроде «демилитаризованной зоны» хотя бы в 30–40 км.

В заключение еще раз отметим: мира пока нет, есть перемирие, и весьма зыбкое, которое может быть сорвано в любой момент (заинтересованных в этом очень много). А дорога к миру будет длинной и сложной.

Предстоит выработать гарантийные механизмы, предотвращающие силовые действия (под тем или иным соусом) с обеих сторон.

Предстоит договориться о радикальном снижении милитаризации региона. И это задача не из легких. В частности, Киеву придется решиться на шаги, весьма непростые с общественно-политической точки зрения (на фоне «настроений майдана», под обстрелом критики со стороны политических конкурентов, тем более в период, когда уже объявлены выборы). На такие. как разоружение добровольческих батальонов, отвод украинских войск от Луганской и Донецкой областей – без этого не удастся добиться разоружения ополченческих формирований ЛНР и ДНР.

Предстоит выработать действенный план децентрализации Украины (по сути — федерализации), наделения регионов реальными правами самоуправления. С четкими механизмами его имплементации (внесение изменений в Конституцию, всенародный референдум по изменению государственного устройства и т.п.). С железобетонными гарантиями, что децентрализация не останется только в планах и проектах (для этого понадобится конституционное большинство в ВР, а его еще нужно будет найти).

Наконец, предстоит достичь компромисса по линии Украина — Россия. Без этого трудно рассчитывать, что Москва станет содействовать стабилизации на Украине. А здесь целый комплекс обоюдоострых вопросов, касающихся и безопасности, и территориальной целостности (Крым), и поставок российского газа, и торгово-экономических отношений...

Все перечисленные сложности и проблемы урегулирования накладываются на, что называется, запредельный уровень взаимного недоверия, которое основано помимо всего прочего на крайне негативном опыте предыдущих договоренностей (от 21 февраля в Киеве, от 17 апреля в Женеве и т.д.) — неизменно не выполнявшихся.

И все-таки: лучше долгие, сложные, утомительные переговоры, чем долгая, разорительная, братоубийственная война.