Почему и за что травят Андрея Вадимовича Макаревича?

Вспомните, как выглядит эмблема придуманного им музыкального фестиваля в Казани. Вспомните, наконец, что называется этот фестиваль «Сотворение мира». Пацифисты — это такие смешные люди, которые всегда за то, чтобы прекратилась, остановилась война. Любой ценой (кроме человеческих жертв). Напрасно думают те, кто хает Макаревича, что он «за киевскую хунту». Пацифистов как раз за то ненавидят воюющие стороны, что они — ни за кого из них. Оставляют они за собой такое право. Просто не верят, что единственный способ закончить войну — это чтобы одни (все хорошие) убили и поработили других (всех плохих).

А на войне — да, как на войне. Там не только каждая смерть, но и каждая жизнь неубитого шальным снарядом, попавшим в жилой дом, аккуратно заносится обеими сторонами в свой баланс. Что одним — дебет, другим — кредит. А пацифисты не желают играть по этим правилам. Вот поэтому как только рассосались в районе Славянска смутные люди с автоматами и появились менее смутные люди, принадлежащие всё-таки к государственным структурам, а не к повстанческим отрядам — и Андрей Макаревич поехал туда.

Эмблема фестиваля "Сотворение мира"

wikipedia.org

Поехал, как говорит сам, «туда, куда позвали» — помочь детям беженцев.

Хотя и признаёт: не симпатизирует ополченцам и не уверен, что поедет выступать на территории, подконтрольные им. Но Макаревич ведь не Джон Рид и не Джордж Байрон, сложившие головы в странах, в которые прибыли делать революцию. Он не воевать приехал в Славянск и Святогорск. Макаревича так ненавидят потому, что он пацифист. Он — ни за кого, и именно этого ему не могут простить.

Ты ведь, мил человек, либо с нами, либо против нас — война же! К чёрту вас с вашей войной, отвечает пацифист и приезжает в лагерь для беженцев. Он даёт там концерт, и, по его словам, самые «возрастные» из его тамошних зрителей едва вышли из возраста тинейджеров.

Чем же таким больны эти дети, что выступивший перед ними автоматически становится поганым фашистом? Жизнью. Им просто свойственно жить — а не быть распятыми Национальной гвардией, как пресловутый «ребёнок ополченца» во всё том же Славянске (бессовестно выдуманный для телесюжета государственной пропаганды, за который так никто и не покаялся и так никто и не наказан). Вина этих детей в том, что они не «дети ополченцев». Их ещё надо разъяснить, этих детей: где они были до 17-го года — вернее, до 6 июля? Этих детей ещё надо спросить, как в другой песне: «Скажи, а почему ты вместе с танком не сгорел?»

...А теперь по всем правилам объективности надо нагородить ещё кучу оговорок. Что не только у людей, поливающих Макаревича грязью, под языком завёлся какой-то механизмик, который делает им больно, когда они хотят сказать «украинец» — и получается только и исключительно «укроп». Что такой же механизмик кусает за язык людей и с другой стороны, так что им не больно произносить только слово «колорад». Что если завтра условный Константин Кинчев соберётся с духом и выступит в Донецке, столько же грязи на него выльют где-нибудь на Украине, сколько сегодня выливают в России на Макаревича...

Словом, надо тоже начать принимать во внимание, что есть фронты и враждующие стороны. Только я, пусть не такой уж безусловный пацифист, не хочу играть в эти игры. Не хочу думать, на чью мельницу я якобы лью воду. Ни на чью — просто смываю с заслуженного человека и прекрасного артиста грязь, которой его поливают с марта месяца. Тогда он просто вышел на митинг заявить, что он — пацифист, помните? — против войны.