1922. Когда Ульянов был в Горках. Пьеса.

 

 

  

 

 

                        1922. КОГДА УЛЬЯНОВ БЫЛ В ГОРКАХ. ПЬЕСА.

 

 

 

                                               Пьеса

 

 

            1922 год был решающим для строительства нового, невиданного  в мире, государства – СССР. И все, самые главные вопросы, решал в это время лично Ленин, будучи уже тяжело больным. Несмотря на два инсульта, последовавших 25 мая и 16 декабря 1922 года, он не отошел от работы. В этот год были решены вопросы государственного планирования, финансовой системы,  внешней торговли,  новой экономической политики, укрепления единства в партии. Но все вопросы  строительства нового государства решались в непростой обстановке  разногласий среди соратников Ленина.

В какой-то момент он остался единственным  сторонником своих же идей по всем выщеуказанным вопросам. И ему необходимо было найти силы и средства, чтобы все-таки провести  именно их в жизнь. Не удивительно, что в такой тяжелой для Ленина атмосфере появились самые резкие его оценки своих соратников, а также документы по национальному  вопросу, ставшему камнем раздора в партии.

Эти документы не были предназначены для опубликования в массовых средствах информации. С ними должен был ознакомиться узкий круг приближенных Ленину людей, которые могли понять и всю глубину характеристик, данных им Лениным, и причину резкости его высказываний о  великодержавном русском  шовинизме.

СССР был создан по ленинскому плану, в том числе, и при помощи этих документов, в 1922 году. А в 1956 году они были опубликованы по распоряжению Никиты Хрущева в журнале «Коммунист». И с этих публикаций начался распад Советского Союза.

 

 

 

            Действующие лица:

 

 

 

            Ленин (Ульянов) Владимир Ильич  – председатель правительства СССР

           

            Сталин Иосиф Виссарионович – Генеральный секретарь ЦК РКП(б) СССР

 

            Крупская Надежда Константиновна – супруга Ленина

           

            Дзержинский Феликс Эдмундович – первый  председатель ГПУ при НКВД РСФСР

 

            Ульянова Мария Ильинична – сестра Ленина

 

            Аллилуева  Надежда – жена Сталина

 

            Троцкий Лев Давидович – председатель Реввоенсовета СССР

 

            Лурье Михаил Залманович (Юрий Ларин) - член президиума ВСНХ

 

            Фотиева Лидия Александровна – личный секретарь Ленина

 

            Александр Бельмас – личный охранник В.И. Ленина

 

            Иван Чибанов – личный охранник В.И. Ленина

 

            Лесник – сотрудник ОГПУ

 

            Дровосек – сотрудник ОГПУ

 

 

 

 

 

            Действие происходит  в Горках, в бывшей усадьбе купчихи-старообрядки Зинаиды Григорьевны Резвой-Рейнбот,  вдовы  Саввы Морозова, московского купца-старовера. Сцена разделена на три части, поочередно освещаемые. В первой части – комната Ленина и Крупской во флигеле дома на втором этаже. Вторая часть – комната для секретарей перед кабинетом Ленина в доме. Третья часть – аллея парка в Горках со скамейкой.

 

 

 

 

                                               Первое действие.

 

 

                                               Зима 1922 года.

 

 

                                               Сцена первая.

 

            Комната Ленина и Крупской во флигеле дома. Они лежат на отдельных узких кроватях, закрывшись до подбородков одеялами в белых пододеяльниках.

 

 

Ленин:

 

 Без всякого предупрежденья,

 Как тать в ночи, к нам пробралось оно…

           

Крупская:

 

Ты о письме злосчастном этом в Коминтерн,

 О том, что нет единства в партии у нас?

 

            Ленин:

 

Да, именно о нем, о подлом вероломстве Коллонтай!

Ну как могла она себе позволить

Лить грязь на партию и провокацию устроить, 

Невиданный размер которой  будет стоить…

Нам…

           

Крупская: (вкрадчиво)

 

Чего, Володя, будет стоить РКП(Б) 

Письмо двадцати двух?

А если Коллонтай права, и партии грозит раскол ужасный?

Ведь Троцкий уверяет….

 

            Ленин:

 

Ну да, и Троцкий прав, когда хвостом виляет,

В зубы за моей спиною скалит?

           

Крупская:

 

Ах, только не со мной.

Со мной не скалит (шепчет в сторону) милый мой,

А согласись, он добрый, добрый малый!

           

Ленин:

 

Он – добрый? А  знаешь ли, что он задумал?

 

            Крупская:

 

Конечно, знаю. Кто ж не знает,

Он не скрывает 

Своих революционных убеждений,

Ведь он их не меняет.

 

            Ленин:

 

И ты с упреками ко мне, Надюша?

И ты за отступление меня коришь и гонишь…

А Троцкий,  ваш любимец, нам предлагает аракчеевщину внове.

Наместником моим он хочет стать, регентом,

Как всей России погубитель при Александре Первом,

Военные устроить поселенья

По всей стране и палочный режим наладить.

Военный коммунизм – вот это значит

На веки революция, когда ж вздохнуть народу? 

Ярмо ему на шею снова, до самого до гроба?

Хорош наш теоретик коммунизма?

Пошлит,  суровый наш мальчишка,

И пугалом нас выставляет миру!

 

 (У Ленина начинают дергаться ноги, он запрокидывает голову и начинает жалобно  стонать, подвывая. Крупская  тяжело встает и, путаясь в длинной белой ночной рубахе,  идет к кровати мужа,  кладет руку ему на  лоб, другой удерживает дергающиеся ноги).

 

            Крупская:

 

Какой ты нервный стал, Володя,

И все слабеешь прямо на глазах.

Ты успокойся и  подумай лучше,

Все ль хорошо в российском королевстве?

Все ль, как задумывалось,  делаем мы в нем?

Кого с собой зовем в поход жестокий против капитала?

Кого в приятели берем в суровый бой,

Кому блага мы раздаем?

Романовским бандитам? 

И не случится так, что все у пролетариата отберем?

С чего тогда начнем?

Да будет ли кому начать…

Подумай, дорогой, что затеваешь ты,

Не скажут ли и  нам – мы тать в ночи?

 

            Ленин: (стонет все громче)

 

Ты говори со мной, Надюша, говори,

Шепчи мне в ухо нужные слова,

Но Коллонтай, она…

 

            Крупская:

 

Молчи, молчи, усни!

 

            Ленин:

 

Да, да, сейчас, она…

 

            Крупская (наклонив голову, внимательно слушает):

 

Да кто – она? Сашура?

 

            Ленин (вдруг поднимается, встряхивает головой):

 

Сашура – дура!

Пока я в  Коминтерне царь¸ вот так и понимай,

И нечего юлить, и меньше надо пить 

Глупышке Коллонтай!

Тогда бы поняла,

Что втемную ее играют

И чтобы с репутацией плохой

Она уехала подальше

За границу,

Чтобы плела там  небылицы

И чтоб заказан был ей путь домой

Подольше…

Прости, Надюша, позови мне барышню,

И пусть бумаги принесет побольше.

 

            Крупская ( резко отшатываясь)

 

Опять писать? Про НЭП,

Про внешнюю торговлю?

Про профсоюзы, что хотят корону?

 

            Ленин:

 

Нет, это дело кончено.

Не будет Аракчеевых, довольно!

Мне Украина не дает покоя…

 

            Крупская:

 

Задумал Малороссию отдать полякам в лапы?

Уж как я Тухачевского просила,

Надеялась на силу

Польского богатыря…

 

            Ленин:

 

Надюша, побойся Бога, 

Ведь полячка ты, да из мятежных.

Отца не вспоминаешь - из Комитета русских офицеров?

Подпольщика и нашего учителя…

Из тех глубин все большевистское образованье,

И конспирация, и тайны.

Да, поляки были хороши, особенно – в изгнанье.

 

            Крупская:

 

О, слишком хорошо я помню папу,

Его национальную борьбу за вольность Польши,

И сомневаюсь, что на Украине 

Сумеем удержать в узде  извечных бунтарей.

А ты к ним  отдаешь еще и малороссов,

Которые в веках прославились в бунтах.

А Пугачев, а Разин?

Екатерина солью посыпала  земли,

Что под их ногами были, там,

Где их матери ходили,

Где  на погибель их родили…

За дверью нашей кто стоит, забыл? 

И держит два перста в кармане!

Хотя и в кожаных тужурках, да с бородами!

Да здесь все староверием пропахло,

Мне душно, мнятся мне

Медвежьи цепки лапы раскольников Морозовых,

В борьбе за власть погибших и нас чуть не убивших.

А тут ведь лес! Как страшно - и опасно!

 

            Ленин:

 

Надюша, не робей.

Ты умная жена, сама подумай –

Казакам-староверам отдам я в сбереженье

Российские владенья –

Древнейшим воинам за веру и за Русь.

Не думаешь же ты - они  католикам  уступят веру

И земли русские? Поверь мне,

Зубами будут грызть противников надменных.

 

            Крупская:

 

Ты думаешь, так будет?

 

            Ленин:

Конечно, милая!

Велик державный  шовинизм -  

Пусть нам послужит…

Как и романовский капитализм!

 

            Крупская:

 

 Суконный! (оба смеются).

 

            Ленин:

 

А мы еще и западный капитализм

Себе служить заставим

И скоренько его обставим,

Там обернуться не успеют,

Как к ним придет социализм!

О, алчные злодеи!

 

            Крупская:

 

Ты думаешь, так будет?

 

            Ленин:

 

Пока от капитализма не убудет,

Покою большевизму не видать.

 

            Крупская:

 

Но что придется испытать

Большевикам…

Рискованно играть

В рулетку со зверьем таким,

Веками разжиревшим

На рабстве человека.

 

 

Читайте текст полностью на  http://www.proza.ru/2014/08/25/838