«Песнь о майдане» – последнее произведение известного украинского поэта

Нижеприведённый текст принадлежит перу известного украинского поэта Тараса Окуенько (имя «Тарас» пишется без математической приставки 3,14, хотя произносить можно по-разному). Пан Окуенько является прославленным украинским пысьменником (т.е. по-русски – писателем, сокращённо – «пысь»), неоднократно удостоенным премий Лыси Украинки и Шевченки (тоже Тараса и тоже не математического).

История нахождения текста трагична. Когда жители Крыма проголосовали за присоединение к России, пысь Окуенько не мог в это поверить. «Брэхня москалив!» – заявлял он. Чтобы проверить всё самому, он решил самолично съездить на полуостров и развенчать «брэхню». Каково же было его удивление, когда при слове «Ненька» девять из десяти крымчан начинали плеваться и обзывать знаменитого пыся разными нехорошими словами.

Только одного сторонника Неньки нашёл Окуенько в Крыму, им оказался местный драматург (значит, тоже пысь) пан Поипенько, автор пьес «Ще нэ вмэрла, паскуда» и «Бандера играл на бандуре». В полном отчаянии два этих пыся дали клятву уйти в партизаны до полной победы идей майдана, после чего укрылись в Аджимушкайских каменоломнях и там пропали. Говорят, что их пожрал древний пещерный медведь, проснувшийся от революционных украинских потрясений.

Как бы то ни было, поисковый отряд через две недели нашёл возле одного тайного лаза в каменоломню две кучки обглоданных костей, а рядом с одной из них блокнот с текстом.

 

ПЕСНЬ О МАЙДАНЕ

 

Як над засранным майданом ветер тучи собирает. Меж брусчаткою и тучей скачет зайцем гордый какел, чёрной молнии подобный.

Шароваром по брусчатке, а хохлом касаясь неба, скачет он, и всем понятно, что взбесился он внезапно.

Иль отведавши печенек стал он дик и неразумен, иль горилки четвертуху влил в себя, не закусивши? Или просто, чтоб не пахло от немытых шароваров?

Чайки стонут, пролетая над беснующимся каклом! Стонут, мечутся, но запах достигает их повсюду!

И гагары тоже стонут, – им, гагарам, непонятно, для чего вонючий скачет, отравляя атмосферу?

Даже старый глупый пингвин убегает прочь от какла, и скорей стремится спрятать тело жирное в утёсах.

Ну а каклу – что за горе? Скачет, скачет он, сердешный, улыбаясь имбецильно, пуча страшные глазищи.

Так минул и день, и месяц, и полгода пробежало, ну а он всё дальше скачет, словно чудо заводное.

Хоть кругом него руины, хоть страна скатилась в пропасть, это каклу не помеха, главное – скакнуть повыше.

Ветер воет, гром херачит, на майдане какел скачет!