Рыба дождалась

По общему мнению экспертов, рыбная отрасль оказалась наиболее чувствительна к введению «аккуратного ответа» на санкции, а проще говоря, к введенному Россией эмбарго на ввоз сельскохозяйственной продукции и сырья из ЕС, Северной Америки и Австралии. О том, чего в этой ситуации ждать потребителям, торговому бизнесу и отечественным производителям, «Новой» рассказал Александр САВЕЛЬЕВ, руководитель Информационного агентства по рыболовству.

 — Крупные отечественные игроки рады, что одной из ответных санкций стало ограничение на ввоз в Россию рыбы и морепродуктов из США и ЕС? Скажите, а до истории с санкциями они лоббировали какие-то протекционистские меры, были ли среди этих попыток удачные?

Александр САВЕЛЬЕВ: Министром сельского хозяйства у нас сейчас трудится Николай Федоров. Это такой самый непопулярный министр в правительстве по данным регулярных опросов ВЦИОМ. В рейтингах скачет с последнего на предпоследнее место и любит путешествовать на самолетах бизнес-класса, о чем рассказывала ваша газета. Так вот, когда этот чиновник бодро рассказывает о том, сколько теперь будут завозить картошки, лука и чеснока из Египта, возникает сомнение, что он министр сельского хозяйства великой аграрной державы, а не небольшого североафриканского государства. Поэтому прежде всего нужно понимать логику деятельности нашего аграрного ведомства, чьи интересы оно отстаивает и кому создает преференции, комфортные экономические условия. На сегодняшний момент складывается ощущение, что чиновники в Орликовом переулке работают не на отечественного производителя, не на российского крестьянина, фермера и рыбака.

Крупным игрокам рыбной отрасли действительно удалось сделать высокорентабельными и импортные, и экспортные операции. В результате российский рынок наводнен дрянными искусственно выращенными семгой, форелью, дорадо, сибасом, тилапией, пангасиусом. То есть рыбой, нашпигованной гормонами роста, антибиотиками, красителями и, кстати сказать, чрезвычайно дорогой. На полках наших магазинов она в 6—7 раз дороже высококачественной отечественной. А наша великолепная российская рыба в огромных объемах отправляется на экспорт. Более половины российской рыбы, выловленной на Дальнем Востоке, уплывает в Китай и Республику Корея. И это только легальные объемы. Объемы браконьерского, преступного промысла оцениваются еще в 800—900 миллионов долларов. Из этого видно, чьи лоббистские усилия одерживают верх.

Вот минуло почти две недели, как был введен годовой запрет на ввоз в Россию продуктов, произведенных в странах Евросоюза, США, Канаде, Австралии и Норвегии. Теперь мы совершенно точно понимаем, что роста цен на продукты не избежать и что было бы неплохо стать более самостоятельными в производстве продовольствия.

— Под горячую руку авторов санкций попал и малек лосося, без ввоза которого невозможно производство внутри страны. Теперь его собираются исключить из списка. Стоит ли ждать аналогичных сюрпризов?

— Под горячую руку попал не только малек лосося из Норвегии, но и сама Норвегия. Как туда попала эта страна, одному Минсельхозу известно. Вероятно, аграрным чиновникам невдомек, что Королевство Норвегия не является членом Евросоюза, никакого эмбарго против России там не вводили, и конечно, «аккуратными ответами на санкции» мы их привели в полное недоумение. Правда, норвежцы быстро пришли в себя и спустя несколько дней заявили о том, что присоединятся к европейским санкциям против России. То есть мы собственными руками, вернее руками Минсельхоза, создали себе еще одного недруга. Конечно, без норвежской рыбы мы обойдемся, но вот без их малька, без технологий аквакультуры, без оборудования — вряд ли. Вдумайтесь только: Минсельхоз 14 лет, че-тыр-на-дцать лет принимал закон «Об аквакультуре». В прошлом году его наконец-то подписал президент, но закон не работает до сих пор — Минсельхоз не принял нормативно-правовые документы, чтобы он заработал на практике.

В результате в нашей богатейшей стране, омываемой 13 морями, с более чем 2 миллионами рек и 2 миллионами озер, выращивают ничтожные 150 тысяч тонн рыбы. Для примера скажу, что в Китае эта цифра приближается к 50 миллионам тонн. А с нашим потенциалом марикультуры только на Дальнем Востоке можно было бы создать более миллиона рабочих мест. Прежний руководитель Росрыболовства Андрей Крайний не раз направлял предложения по развитию этой индустрии в Минсельхоз. И что? Как гайка в болото. От этого ведомства никаких сюрпризов, как вы выразились, ждать не стоит. Все будет по-прежнему, кондово и коряво. Вот на днях там выступили с очередной инициативой — запретить ввоз рыбных консервов из США и Европы. Но из США мы практически ничего не импортируем, а объемы прибалтийских консервов настолько незначительны, что не влияют на рынок. В Минсельхозе никак не сосредоточат свое внимание на отечественных производителях, на родных рыбаках, а все время размышляют, как навредить заграничным.

— Правительство утверждает, что не допустит роста цен в связи с ответными санкциями. Насколько это утверждение верно для сегмента рыбы и морепродуктов? Известно, что здесь действуют крупные игроки с мощным лоббистским ресурсом, например, структуры Геннадия Тимченко и семьи видных единороссов Воробьевых. Удастся ли правительству обуздать их вполне естественное желание повысить оптовые цены?

— Правительство в лице руководителя Росрыболовства уже заявило, что, по крайней мере на красную рыбу, цена вырастет на 20%. Думаю, это заниженная оценка. Рост составит минимум 30%. Во-первых, из-за «аккуратного ответа на санкции», во-вторых из-за провальной путины на Дальнем Востоке. Там Росрыболовство не справилось с оперативной организацией промысла лососевых. К тому же из выловленного объема, который на 20% ниже прошлогоднего, более 100 тысяч тонн красной рыбы уже законтрактовано на экспорт. Сообщения о повышении цен на рыбу «Русским морем», предупреждения ритейлеров о возросшей стоимости поставщиков, подорожания на внешних рынках, в частности, чилийской рыбы на 20%, естественно, добавляют волатильности в этом сегменте. Да и было бы наивно полагать, что в возникшей ситуации, кроме упомянутых господ, не найдется желающих нажиться. Кому война, как говорится, а кому мать родна. Ясно, что в развернувшемся геополитическом противостоянии продовольственные запреты бьют не только по иностранным производителям, но и по отечественным потребителям.

За истекшую неделю мы услышали заверения Минсельхоза не допустить спекулятивного роста цен. Визги — «мы на вас ФАС натравим, мы на вас полицейских натравим» и прочее, возможно, были уместны в период развитого социализма. Сейчас это не работает вообще. Минсельхозу и остается лишь мониторить ситуацию с ценами. А параллельно нужно включить мозги и подумать, как сделать так, чтобы российскому рыбаку, фермеру, крестьянину выгодно было работать на российском рынке. То есть заняться тем, отчего действительно зависит создание условий для отечественных производителей, когда риски предпринимателей увеличиваются или уменьшаются.

— Если отвлечься от вопроса о качестве госрегулирования, потенциально Россия может обеспечить собственную продовольственную безопасность?

— Прежде всего проблема в непреодолимом административном барьере. Российские рыбаки только на ветеринарное сопровождение тратят около 30 млрд руб. в год. Естественно, это все ложится в стоимость рыбы. Кроме того, скажем, экспортер, отправляя рыбу в тот же Китай, в Республику Корея, возмещает себе НДС. То есть он уже имеет порядка 10% преимущества по сравнению с тем, кто работает на внутренний рынок. А еще нужно потратиться на транспортировку: сравните, куда дешевле отвезти из Владивостока — в соседний Далянь или в Рязань за 9 тысяч километров. Добавьте к этому дорожающий доллар, и станет совершенно очевидным, что насыщение внутреннего рынка совершенно не конкурентно по сравнению с экспортными операциями. В Минсельхозе нужно думать над экономической мотивацией российских рыбаков, чтобы их бизнес на Родине был более доходным. Надо подумать об обнулении ставок за пользование водными биоресурсами для тех, кто везет рыбу к столам россиян, а не китайских или корейских товарищей. Надо подумать о грядущем в 2015 году обнулении вообще экспортных и импортных ставок в рамках обязательств по ВТО. Словом, работать рыночными рычагами.