Желаю Обществу - Приятного Аппетита.

              Желаю Обществу Приятного Аппетита (Жопа).

     Убейте меня: точно не припомню – слышал анекдот такого типа, прочитал юмореску? Словосочетание это засело в памяти. Почти в точности повторили его при определенных обстоятельствах…

     Все произошло так: начну с самого начала…

     В Брянске выделялось здание Лесохозяйственного нашего института. В дореволюционные или нэповские времена в нем размещался банк. Непробиваемый пулями-снарядами фасад здания составлен из огромных гранитных глыб – одна лежит поверх другой – узором, да обработку  прошла каждая глыба. Подобна структурно другим, но сохраняет отличительную текстуру.

     Громадная, медью крепленная дверь ведет в прихожую: здесь на стуле за столиком расположилась сухонькая Марья Ивановна. За все пять лет своего обучения в институте – встречался с ней каждый день: возможно, не заметил за все время никаких перемен в лице, одежде, строгом взгляде…

     С осени 1956 и весной 1957 – я уже пятикурсник. Раз в неделю директор нам читает экономику… Вот и все! Наше,  мое главное занятие – написание преддипломного проекта.

Я лесохозяйственник. Но преддипломную практику прошел в Изюме, Харьковской области. На институтской кафедре «борьбы с эрозией» меня обязали составить дипломный проект противоэрозионных мероприятий в определенном колхозе. Как понятно: разработать практически, в данном конкретном хозяйстве всю систему противоэрозионных мероприятий. Представить как важнейшую часть великого сталинского плана преобразования природы. Получил тогда я плановую основу с уже проведенным землеустройством.

Должен действительно к нему приспособить мероприятия противоэрозионного свойства. Это охрана полей от всех эрозионных опасностей: водной, ветровой. Озеленить берег пруда. Предусмотреть посадку саженцев древесных пород

на песчаных пустырях…

     Верно, происходило это в месяце октябре-ноябре… Зима уже высыпала снегом, холода начались… Здание-крепость нашего института – с высокими этажами: летом прохладное и совсем холодное в осенне-зимне-весенние месяцы. Все в аудиториях сидели в верхних одеждах: почти постоянно. В здании лестницы - почти полукругом. Лестница на каждый этаж – в два пролета: промежуточный и этажный. Этажей пять, да вниз ведет полуподвальный этаж – со столовой, буфетом, хозяйственными помещениями…

     Я постоянно все года работал в городской библиотеке. В институтской библиотеке – очень маленький читальный зал, относительно небольшой книжный фонд специальной, по нашему профилю литературы. Правда, периодика к нам

приходит регулярно – я успевал просматривать журналы, все газеты…

     Четыре года подряд я нанимал «углы», проживал на съемных квартирах. Но в начале пятого курса выдели мне койку в общежитии. Здание общежития примыкает к институтскому – входим мы через черный вход…

     Возможно, я позавтракал в столовой… Подниматься

начинаю по лестнице… Обратил внимание: на лестничной площадке – к батарее жмется девушка… Перегнулась она,

стройная, в коричневом вязанном свитере… Показалась она мне тогда – червячком. Еще видел ее на площадке и в библиотеке… Несколько дней подряд. Подошел к ней, сразу познакомился… Оказывается, она меня уже видела, знает…

Напомнила… С год или более того в городской библиотеке

произошло небольшое происшествие. По обычаю, работал я со своей художественной литературой… А через ряд, за столом собралась говорливая группа девчонок, по виду, разговору – учениц выпускного класса. Уговаривали классного своего руководители – возглавить всю группу: поехать на целину! В те времена целина – основная тема пропаганды, сюжеты радио, газет… Телевидения тогда еще не существовало. В далеком Казахстане – по велению партии и правительства – полная энтузиазма, молодежь – по путевкам комсомола не только обживала нехоженые места, вспахивала целинные земли, засевали, выращивали зерновой хлеб…

     Эти самые выпускницы школы – попали в жернова всей политической пропаганды: готовы оставить родителей, теплые дома, относительно налаженный быт – поехать куда неведомо: закрутил их пропагандистский энтузиазм, еще молодость высказала свои желания-потребности.

     Среднего возраста их школьный наставник и в мыслях не нес идею резкой перемены жизни. Верно, у него семья, жена, дети, квартира… А в Казахстане: палатки – зимой, полевая кухня, морозная романтика…

     Мешали мне заниматься – в тот раз девчонки. Много их, да и вопросы обсуждают политические, злободневные… Все они – загорелись, дурехи: рвутся в неизвестность, за дымом

и туманом, счастьем…

     Не выдержал я… Подошел или подсел… Сказал: девочки, вы прежде посоветуйтесь с родителями. Специальности у вас нет никакой: что делать станете? Ну, встретите парней, детей нарожаете… Без квартир – в палатках… Здоровье вам позволяет такой героизм? Не спешите, девочки, на вашу жизнь – впереди еще хватит трудностей, романтики…

Не спешите жить!

     Вижу: на учителя мои здравые суждения положительно повлияли: загорелись его глаза, начал тверже отговаривать учениц от поспешных действий…

     Оказывается, среди этих девчонок находилась Светлана

Либерман - так зовут мою новую знакомую. Она запомнила тот разговор, меня – сейчас напомнила.

     Она почти каждый день приходила в нашу библиотеку. По всем признакам – старательная, выполняет задания все, готовит контрольные, высылает в свой Ленинградский рыбный институт, на заочный факультет…

     Проводил ее раз домой… Какой-то мальчишка бросает в меня камни… Оказывается, это сводный ее брат. Светлана имела друга – призвали его на службу: брат таким способом оберегает сестру от чужого ухажера.

     Влюбился я в нее… Она принимает ухаживания, говорит прямо: «Не нравишься ты мне!»

     Испытывала всячески – загнала в ледяную воду, другие еще испытания проходил…

     Позже узнал: еще с Романом Клейнерманом ведет она знакомство.

На лекциях нашего потока – постоянно с ним встречаюсь. В соседней группе. Считал его киевлянином.

Ведет он себя… оригинал… Даже летом упакован в плотные свитеры. Здоровались, но беседовать с ним не приходилось.

Светлана как-то сказала: поет он песенки… Уже через годы я познакомился с теоретической психиатрией. Подходит он точно под один из синдромов. Определить какой: для этого практикуют психологи, врачи-психиатры.

     В конце лета я отправился на работу, по распределению института – в Карелию. Телеграммой сообщил Светлане о приезде. Из Киева в то время не было или не смог купить я билет прямой в Ленинград. Пересадка в Брянске. Времени

прибытия поезда в Брянск не сообщил, да и не знал. Число сообщил. Удивился: Светлана меня ожидала на станции… Весело мы провели время. Привела меня к себе… Дома ее мама… Дурачилась Светлана: легла на кровать – попросила: «Покачай!» Я бесхитростный… Начал ее качать: на матраце – даже притронуться остерегался. Любил, но девственность ее берег! А она, как потом понял: намеком – указывала мне действия… Хотела со мной уехать из дома, из Брянска… Под видом фиктивного брака, как предлагала… Понять я

этого не мог: в любой момент сможет уйти к «любимому». Я скромный, порядочный: жена нужна мне свойства такого.

Еще какие-то фантазии гуляли в ее головке…

     Я уехал… Переписывались… Она устроилась в отделение

почты… Потом поссорились… Как узнал я позже: мать ее кольнула – назвала «брошенной». Узнал, она вышла замуж…

     После возвращения из Карелии – я трудился инженером лесхоза в Иванкове, Киевской области. Тогда в лесничестве задержался – остался ночевать. Неожиданно настигает меня телефонный звонок – из Брянска. Любезная оператор связи нашла меня, даже более того: связь оказалась плохой – она дублировала слова Светланы, а мои – ей. Сообщил я своему руководству – выехал в Брянск. Встретились. Она жаловалась: вырезали кисту в груди… Узнал: кормит она, нянчит дочь и прочие ее домашние, личного свойства заботы…

     Светлана выглядела другой… Тоненьким стебельком ее знал. Ела она тогда одну сельдь – остерегалась пополнеть. Сейчас она уже – пышная…

     Не стану больше продолжать историю: остановлюсь на этом… 1957, да 1960 год…

     Прошло пару лет… Я тогда трудился в «Укрземпроекте».

Предстояла мне командировка в Житомирскую область. Не помню точно: в Коростынь, Коростышев? Перед отъездом в ночь: приснился вещий сон – с указанием: должен поехать в Житомир – на встречу со Светланой. Не понял: с чего это вдруг? Поехал в Житомир… В городе я впервые. Адреса не знаю, никаких примет… Вышел из автобуса на остановке в

центре… Иду по улице… Встречаю Романа! Оказалось: он, Роман родом из Житомира. Здесь отдыхают. Встретился со Светланой… Она мне много рассказывает: слушаю, понять не могу, зачем мне все это знать? Продолжаю ее любить, но стала она другой, мне ее жизнь – уже не интересна.

     Прошли годы… Летом 1968 – получаю телеграмму от Светланы: отдыхает в Пярну… Пригласила: «Приезжай! Тут нанять квартиру трудно, дорого: знай заранее…» Решил я поехать на пару-несколько дней: позволяло время... На прокат взял палатку, спальный мешок…

     Приехал. Поставил палатку на берегу моря. Не на пляже – среди камышей…

     Встретились днем… Не помню точно: произошло это в первый раз? Сидели или стояли мы возле палатки. Прошла некая госпожа: остановилась, обратила на нас внимание…

Ничего не сказала…

     Договорился я со Светланой: встретиться вечером. Я сам пошел в город: прошелся… Зашел поесть в ресторан… Тот

ресторан, кажется, частный. Обедаю. Вышла владелица - произнесла на Эстонском и Русском с сильным акцентом: «Всем! Желаю Обществу Приятного Аппетита!» Эпизод я

вспомнил – к слову…

     В заключение сообщу… Накупил я пищевых припасов, вина… Хотел со Светланой отметить встречу! Но… Вскоре, в начале вечера явился ко мне местный милиционер. Он очень извинялся… Сообщил: действует он по требованию-жалобе сотрудницы местного руководства (той Женщины!) и по приказанию своего начальника – я должен немедленно свернуть палатку, переехать!

     Договорился с ним: уеду рано утром. Снял с колышков пару держателей - опустил палатку…

     Время идет медленно – уже поздно. Говорила Светлана днем: познакомилась с морячком… На его присмотр дочь свою оставила… Сейчас крутит с ним, а я – ожидаю…

     Открыл я бутылку вина – выпил, закусил-поужинал… Лег спать…

     Не знаю, что меня пробудило: открываю глаза – вижу: Светлана сидят у входа в палатку… Вскоре она собралась – уходит, я провожаю ее – хмельной. По дороге высказал все свое, за долгие годы накопившееся в памяти-сознании, чувственные обиды… Часто при этом повторяю: «Голова так кружится! Пьяный я – точно…»

     Попытался ей отдать подарок-браслет: не взяла! Выслал из Киева – вернулась бандероль невостребованной…

     Вот и все!

     Как жаль: упорхнуло МОЕ СЧАСТЬЕ!

     Какая радость: всю жизнь – свободен, занят увлечением, пишу свои произведения…

     Мудрой оказалась – МОЯ СУДЬБА!