Добро должно быть с синяками

Крейг Паркс — профессор психологии Вашингтонского университета. Он любит льняные рубашки цвета американского флага, фигурки пса Скуби-Ду и рок начала 60-х. А еще он хочет разобраться, как воспринимают друг друга люди, работающие в одной группе.

Не так давно Крейг вместе с коллегами провел эксперимент. Добровольцам было предложено сыграть в компьютерную игру, по итогам которой присуждались очки, — их можно было либо перечислить в командный котел, либо забрать себе. При этом обговаривалось, что если команда наберет много очков, то ей дадут общий приз. А за личный выигрыш предполагались персональные талоны на питание в столовой.

Участников эксперимента слегка обманули — сказали, что их партнерами будут живые люди, на самом же деле противником была компьютерная программа. В детском саду психологам, конечно, объясняли, что обманывать нехорошо, но в университете их научили, что иногда врать все-таки можно, особенно если делать это ради чистоты научного эксперимента.

Против людей играли четыре робота. Двое вели себя нормально, один был максимально жадным (все очки забирал себе), а еще один — максимально бескорыстным (все выигранное отдавал команде).

Вообще-то эксперимент затевался ради игрока-жадины (бескорыстного робота ввели только для контроля). Психологи хотели рассмот­реть механизмы социальной изоляции. Получились вполне ожидаемые результаты: как только появлялась возможность выбирать себе партнера, игроки предпочитали отказываться от сотрудничества с виртуальным эгоистом.

Но точно так же испытуемые предпочитали не иметь дело и с тем, кто жертвовал всеми своими очками ради успеха команды. По идее, персонаж, который отдает все другим, должен вызывать всеобщие респект и уважуху — так учат детские книжки, голливудские фильмы и прочие моральные авторитеты. Эксперимент показал обратное: альтруисты вызывают раздражение.

Когда участников спрашивали, почему они не хотят дружить с таким хорошим человеком, распространенным ответом было: «Из-за него я выгляжу некрасиво».

Кроме того, щедрого игрока подозревали в каких-то корыстных мотивах: «Я не понимаю, зачем ему это надо, но что-то здесь нечисто».

Чтобы объяснить этот эффект, стоит вспомнить красивое словосочетание: когнитивный диссонанс. В голове практически у каждого есть знание: «Я хороший человек и стараюсь помогать другим людям» (найдите мне того, кто не думает о себе такого, и я вручу вам шоколадную медаль). Большинство людей полагают, что они более бескорыстны, чем окружающие. А тут вдруг парт­нер отдает общему делу гораздо больше! Одно знание вступает в конфликт с другим.

Как разрешить этот диссонанс? Можно, конечно, признать, что ты сам менее отзывчив, чем другие. Но это серьезный удар по Я-концепции. Гораздо проще ввести дополнительный когнитивный элемент: «Этот парень не такой уж бескорыстный, как кажется, и вообще он на редкость неприятный тип».

Человеческая история знает немало положительных героев — тех, кто спасал, отдавал, жертвовал. В книгах о них пишут с пафосом и придыханием. Но между собой люди любят смаковать всякие слухи: мол, на самом-то деле он… Дальше идет какое-нибудь обвинение, которое позволяет автору сплетни примириться c тем, что герой не он, а кто-то другой.

Стоит хоть чуть-чуть приподняться над средним уровнем альтруизма, как сразу же огребаешь по полной программе.

Организуешь на общественных началах детский кружок? Наверняка ты тайный педофил.

Борешься с произволом властей? Отрабатываешь зарубежные гранты.

Собираешь гуманитарную помощь погорельцам? Зарабатываешь политический капитал.

Помогаешь старушке донести тяжелую сумку? Значит… Тут корыстную версию придумать сложнее, но человеческая фантазия — штука безграничная.

Лично я уверен, что социальные психологи когда-нибудь придумают какую-нибудь хитрую технологию, позволяющую людям нормально воспринимать чужое бескорыстие. А пока остается лишь следовать словам, которые приписывают матери Терезе:

«Если ты добр,
Люди будут обвинять тебя в том, 
Что под маской доброты ты скрываешь корысть.
Все равно оставайся добрым…»