Ветераны Белой борьбы благословили восставший Донбасс

«Белыми мы должны быть до конца,

когда бы он ни наступил и каким бы он ни был.

Отбоя не было. Борьба продолжается».

— Ген. штаба ген-майор А.А. фон-Лампе

Многие ошибочно полагают, что Белая борьба закончилась, когда последние корабли отплыли из врангелевского Крыма или когда большевики добили последние белопартизанские отряды. Это не так. Белая эмиграция — полноценная крепость русской культуры, русской нации, продолжившая борьбу за национальную Россию. Все 20-е и 30-е годы белогвардейцы сражались с большевицкой тиранией, забрасывая на территорию СССР диверсантов, партизан, шпионов и борясь с советской агентурой в Европе. Большое количество белоэмигрантов жило в Югославии, где они пытались обустроить себе жизнь.

В начале 40-х коммунистические партизаны Тито начали терроризировать русских эмигрантов и их семьи: доходило даже до зверских расправ. Титовцы убили свыше 250 русских. Естественно, военная эмиграция не могла сидеть, сложив руки, пока духовные родственники их злейшего врага издевались над русским населением. 12 сентября 1941 года белогвардейцы создали Русский Охранный Корпус, на 80% состоявший из чинов Русского Общевоинского Союза, то есть самых активных членов Белой армии. Руководителем Корпуса являлся генерал-майор Русской Императорской Армии и гвардеец Михаил Скородумов. Поначалу Русский Корпус занимался лишь защитой русских семей; по сути, он являлся народным ополчением. Позже Корпус начал сотрудничать с немцами, которые снабжали белогвардейцев оружием и обмундированием. Скоро Русский Корпус стал полноценным наследником Русской Императорской Армии и Белой гвардии: к нему примкнул Собственный Его Императорского Величества Конвой (да, он всё ещё существовал, четверть века после смерти Императора!), в штаб прибыли Императорские и Белые знамена. Корпусники обучали личный состав по уставам Русской армии, бойцы носили югославскую униформу, похожую на русскую, и знаки различия Императорской армии. Творилось нечто удивительное: пока красный и коричневый социализм поливали друг друга свинцовым дождем, в Югославии возрождалась аутентичная Русская армия. Белогвардейцы прибывали в Корпус из всех частей Европы, от Испании до Польши. Через Русский Корпус прошли 17 000 человек, в нём состояли солдаты и офицеры всех прославленных русских частей, от гвардейцев до корниловцев (например, покоритель Чечни Драценко, о котором мы писали). В Корпусе служили русские эмигранты всех возрастных групп: от 70-летних кадровых генералов до подростков, выросших в эмиграции. Часто говорится о том, что в нём служило три поколения: деды, отцы и сыновья. С продвижением фронта Русский Корпус вступил в бой с наступающими частями РККА. Естественно, белогвардейцы воспринимали это как шанс переиграть Гражданскую войну — престарелые царские генералы записывались рядовыми в Корпус, лишь бы ещё раз вступить в бой с коммунистами, лишь бы ещё раз выстрелить в совдеп. Немцы пытались использовать Русский Охранный Корпус в своих целях. Они арестовали Скородумова за лишнюю независимость и всячески мешали Корпусу развернуться в независимую русскую армию.

Но то, что у немцев получилось с беззубыми власовцами, не получилось с закаленными в войнах белогвардейцами. Белогвардейцы всегда вели свою игру и преследовали свои цели, например, заступаясь за сербское мирное население. Дело доходило до перестрелок с «усташами», которые формально являлись союзниками. Только командир Корпуса подчинялся немцам, ни одна из частей Русского Корпуса не могла входить в германскую армию, чины Корпуса не присягали немцам. Также корпусники отказывались от участия в боях с кем-либо, кроме титовских партизан и РККА: их врагом был коммунизм и цели германской геополитики не входили в русский набор ценностей. Это означало, что Корпус никогда не может быть переброшен на Западный фронт. Отношения Корпуса с сербскими националистами всегда были хорошими. К концу войны Корпус в ходе ожесточенных боев с РККА сумел добраться до Австрии, где сдался британцам. Многие из уцелевших русских впоследствии уехали в Южную Америку.

Таким образом, Русский Корпус являлся полноценным правопреемником Русской Императорской Армии и Белой гвардии, последней искрой Старой России в кромешной тьме Второй мировой войны.

Оставшиеся в живых ветераны Русского Корпуса, белогвардейцы, буквально стрелявшие в лицо сталинскому коммунизму во имя национальной России, поддерживают народное ополчение Новороссии и полковника Стрелкова. То, что казалось ролевой игрой, превратилось в реальность.

Николай Казанцев, главный редактор эмигрантской газеты «Наша Страна», взял интервью у нескольких корпусников. «Наша Страна» — печатный орган правого крыла белоэмиграции, созданный Иваном Солоневичем, автором легендарной книги «Россия в Концлагере», прообраза «Архипелага ГУЛАГ». В ней печатались такие крупные фигуры Белого дела, как командир 1-й Русской Национальной Армии граф Смысловский и начальник штаба Корниловской дивизии Месснер. «Как отнеслись бы белые воины к борьбе народного ополчения в Новороссии?» — спрашивает Казанцев и тут же дает ответ: «Нет надобности гадать: можно спросить тех, кто еще ныне здравствует».

Он беседовал с подпоручиком Русского Корпуса Олегом Плескачёвым, который оживленно ответил на его вопрос о судьбе Новороссии: «Это русская земля, там русский народ, это чисто русский вопрос, там пытаются сохранить чистоту своего бытия. Донбасс необходимо присоединить снова к России. Это наше чисто национальное движение и борется оно вопреки Путину. Путин в этом ни при чём. Мы там видим возвращение былой русской славы».

Казанцев читает ему вслух приказы Стрелкова, и Плескачёв заявляет: «Молодец Стрелков! Я очень рад. Если бы не мои старые годы, то снова лёг бы за пулемёт». Казанцев уточняет: «Пошли бы туда воевать?» — и тут же получает ответ: «Пошёл бы. Поверьте, что да». Плескачеву 92 года, и этот национальный герой и ветеран Белой борьбы сожалеет о том, что не может присоединиться к бойцам Стрелкова.

Далее Казанцев беседует с унтер-офицером Калашниковым, ещё одним корпусником. Он на год младше Плескачёва. Калашников служил в Корпусе под командованием Леонида Казанцева, отца главного редактора, и участвовал в боях с красными партизанами и РККА. Сын корпусника спрашивает у него: «А Вы тоже отправились бы на защиту Донецка?», на что получает однозначный ответ от белогвардейца: «Безусловно. Ведь это исконно русские земли. Современное государство Украйна — это такая же выдумка, как, например, государство Босния. Безусловно, отправился бы».

Александр Янушевский, ещё один ветеран Русского Корпуса, нынче занимается благотворительностью и помогает неимущим старикам-белоэмигрантам. У него такое же однозначное мнение насчет происходящего в Новороссии: «Все эти русские области должны быть возвращены военной силой в состав России». К тому же существующий до сих пор Русский Общевоинский Союз присоединился к ополченцам: руководитель РОВС, капитан Иванов, занимает должность руководителя политотдела ополчения.

Ветераны Русского Корпуса пронесли через десятилетия оголтелой всепобеждающей советчины слабый, потухающий огонь Настоящей России, полученный ими от чинов Русской Императорской Армии, и из последних сил дрожащими старческими руками передали его Новороссии, где он начал разгораться с новой силой. Полковник Стрелков и его армия получили благословление от Старых Русских, Настоящих Русских, от Старой России, Настоящей России, и от Русской Императорской Армии. Ветераны Белой борьбы дождались, дожили до того, чтобы передать Русское Пламя, — и теперь уже от Стрелкова, от его стальных русских и от нас с вами зависит, чтобы это пламя не погасло.