Игорь СЫЧЁВ
На борту авиалайнера Боинг-777-200, потерпевшего катастрофу в небе над Шахтерском 17 июля, находились 298 человек. Все они, как известно, погибли. Но к погибшим людям с полным правом теперь можно прибавить и жертву под № 299. Этой, официально не учтенной жертвой, стал процесс консультаций между представителями киевской власти и полномочными лицами Донецкой и Луганской Народных Республик, который чуть было не начался вечером того же дня — 17 июля.
В самом деле, премьер-министр ДНР Александр Бородай еще накануне, 16 июля, объявил, что консультации между противоборствующими сторонами в режиме видеоконференции возможны. Было даже сказано о том, что в скором времени не исключена и очная встреча представителей Киева, Донецка и Луганска.
Что же касается видеоконференции, то ее сначала назначили на вечер 17 июля, потом перенесли на сутки вперед, затем снова вернулись к 19.00 вечера 17-го числа. Однако после 16 часов 30 минут 17 июля все известия на эту тему моментально слетели с лент новостей. Вместо консультаций незамедлительно последовала эскалация конфликта с применением тяжелой артиллерии, установок «Град» и боевой авиации. Снаряды и бомбы посыпались преимущественно на Луганск. Похоже, что «собрату» Донецка вслед за Славянском уготовили участь стать «наглядным пособием» по устрашению жителей остальных населенных пунктов Донбасса, где киевскую власть не признают.
Видимо, справедливо получившее хождение утверждение, что если бы упавшего пассажирского самолета не было, то его следовало бы придумать. На протяжении ряда дней, предшествующих странной катастрофе, армия Украины потерпела несколько крупных поражений и понесла ощутимые потери.
Наиболее заметной неудачей командования вооруженных сил Украины стало образование так называемого «южного котла» — иными словами, окружение ополченцами примерно 5 тысяч военнослужащих армии и Национальной гвардии Украины на юго-востоке территории, контролируемой силами Донецкой Народной Республики. И произошло это как раз неподалеку от места не заставившего себя долго ждать падения лайнера Малазийских авиалиний — в районе города Торез, высоты Саур-Могила и села Мариновка. Боевые действия общевойскового характера — всегда место сосредоточения самого различного оружия, притом, стреляющего. А уж кто в кого стрелял — вопрос мутный, особенно при желании сделать его таковым.
Воду взбаламутили сразу после того, как стало известно, что малазийский Боинг-777-200 исчез с мониторов авиадиспетчерских служб. Злые же языки утверждают, что муть стали поднимать, когда самолет находился еще в воздухе. Впрочем, официальная канва событий, представленная Киевом, всплыла незамедлительно и выглядела подозрительно ясной: иностранный пассажирский лайнер сбили донецкие террористы, вооруженные российским зенитно-ракетным комплексом «Бук».
Замечания же о том, что будь на руках у «террористов» и впрямь «Буки», то от авиации Украины, скорей всего, уже ничего бы не осталось, киевской властью отметаются с ходу. Запущенная версия о том, будто Боинг-777-200 сбили «казаки с блок-поста у села Чернухино», наводит на мысль о том, что это казачье формирование как на подбор состоит из выпускников училищ войск противовоздушной обороны, которые однако пройденную программу усвоили поразительно однобоко: метко стрелять по целям научились, а вот отличать военные самолеты от летящих в штатном режиме пассажирских лайнеров — нет.
Все россказни про террористов и казаков, как представляется, сослужили службу, вовсе для другой цели: интернационализации конфликта в Донбассе. Это как раз то, чего остро стало недоставать киевской власти. А тут упавший самолет в мгновение ока очутился в эпицентре большой политики. Ведь совсем не каждая авиакатастрофа, даже весьма внушительных масштабов, становится предметом обсуждения Совета Безопасности ООН и Совета Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Читать дальше |
Комментарии