Из мышеловки вынули бесплатный сыр

.

— Категорический отказ от заместительной терапии российское здравоохранение объясняет ее огромным вредом для здоровья, но ведь на Украине она подавалась как благо и, насколько известно, подобные программы действуют в других странах мира. Так где же истина: вред для здоровья или общественное благо?

— Аналогичные программы действуют в США и Германии, мне доводилось видеть пациентов из Германии, которые находятся на заместительной терапии. На Украине она была предназначена для лиц, употребляющих наркотики и имеющих в анамнезе сопутствующие заболевания, в основном, конечно, ВИЧ-инфекцию. То есть эта программа препятствует распространению ВИЧ-инфекции, гепатитов В и С, так как пациенты не колются и не передают шприцы для пользования другим лицам — она была разработана и внедрена конкретно для этой категории пациентов. На Украине же она получила более широкое распространение: на программу попали не только ВИЧ-инфицированные и больные гепатитами, но и имеющие длительный стаж употребления наркотиков большими дозами и которым, что уж скрывать, не за что ее покупать. 

Не следует забывать, что кроме чисто медицинских целей в заместительной терапии был заложен и антикриминальный подтекст. Ни для кого не секрет, что наркоманы – это социальный бич, а не только семейный страх и ужас. Ради дозы и кайфа они готовы на все: от краж до убийств. Так что заместительная терапия решала одновременно две задачи: медицинскую и социальную. 

— Российские наркологи называют метадоновую терапию чудовищным экспериментом над людьми.

— Наркозависимые получали лекарственные препараты, что в России приравнено к сбыту наркотиков, а врач — к распространителю, за что несет уголовную ответственность. Но надо понимать, что все получавшие заместительную терапию соглашались на нее добровольно. Когда наркозависимые просились на эту программу, мы всех предупреждали о последствиях приема синтетического наркотика, в котором содержание непосредственно наркотического вещества много больше, чем в тех смесях их таблеток, мела, уксуса, песка и прочей дряни, что они себе колют.

Метадол - чистое наркотическое вещество, от которого зависимость выше, чем от уличного, он в тысячу раз сильнее и потому после приращения его приема будет очень тяжело. Сейчас они обвиняют нас в том, что им было предложено участие в этой программе, но это было делом добровольным.

— Последствия действительно настолько губительные?

— Это сильный наркотик, от которого наступает большая зависимость. «Слезть» с метадола гораздо сложнее, чем с обычного: ломка не тяжелее – она продолжительнее. Если от опия ломка до трех дней, то от искусственного – до трех месяцев. У большинства нарушен сон и «крутит» суставы – этот период длится волнообразно, то очень плохо, то на неделю наступает облегчение. 

— Какое чисто медицинское влияние этого препарата на организм?

— Такое же, как у любого другого наркотика: на все органы. Первое преимущество для наркозависимых – они не заражаются ВИЧ-инфекцией и гепатитами, потому что не применяют при употреблении шприцы, через которые посредством передачи от одного к другому подхватывали еще и туберкулез. Мало того, что они кололись одним шприцом, так они для этого сбивались в группы, тесно контактировали между собой. Второе – отсутствие ломки, что позволяло им физически работать и нормально спать и в итоге помогало социальной адаптации. 

— Но российские наркологи настаивают, что прием метадола ведет к деградации личности. 

— Человек деградирует от приема любого наркотика, включая алкоголь. Люди начинают вести асоциальный образ жизни, опускаются, общаются только с себе подобными, круг жизненных интересов и удовольствий сужается до выпить, ширнуться, украсть, отмазаться от работы. И тут откровенно надо признать, что участие в программе заместительной терапии не улучшило социальной адаптации наркозависимых: пришли к нам в диспансер, получили свою дозу и целый день свободны, как птицы в полете. Работали единицы из семидесяти восьми участников программы метадоновой терапии, которые находились на ней с августа 2008 года.

За это время были случаи, когда они попадали в тюрьму, то есть заместительная терапия не избавляла их от игломании, им было мало таблеток - они не убивали желания ширнуться, им надо было почувствовать, как кайф бежит по вене, чего метадол не давал. Мы их предупреждали о несовместимости приема синтетического и уличного наркотиков, но им мало было отсутствия ломки – кайфа все одно хотелось. 

— Были ли за это время люди, которые избавились от наркотической зависимости?

— К сожалению, нет.  Читать дальше