Пук - в личной жизни и партийной судьбе.

       Пук – в личной жизни и партийной судьбе

     О скромном, звучном пуке – замолвите сочувственное слово.

     Обычный день заполнен необычными явлениями. Появлявшийся часто на людях Карл Пантелеевич Доброхотько на этот раз заседал в своем кабинете. К нему приходили по очереди вызванные партийцы: давали подписку о своем обязательном участии на партсобрании с  негласной для широкой публики повесткой дня, закрытой форме обсуждения. По обычаю в таком случае: с целью разворачивания партийной демократии - сверху прислали секретное письмо общего идеологического направления с разъяснением политики руководства партии, правительства в конкретном историческом моменте времени.

     Опять затянется заседаловка – за полночь. Испортит конец недели.

     Сразу после обеденного перерыва коллектив отметил необычное движение. Привезли буфет с зачерствевшими легкими закусками и лимонадами. На пиво поскупились. Выстроилась очередь желающих:  отпускают строго по спискам: партийцам. Осуществляют привычную дискриминацию без стеснения. По окончании работы – расходились по домам служащие: с завистью оборачивались на недоступные простому трудящемуся полки. И на этот раз придется купить в универсаме, принести дохлые утки.

     Доклад воздал каждому по заслугам и достоинству. На первом вражеском месте оказались империалистические государства с их сверх палаческими правительствами и бездушными управленцами-бюрократами. Продолжают колониальные захваты, эксплуатацию труда, торговые войны, получение сверхприбылей… С ними открыто стыкуется банда югославских оппортунистов, ренегатов и пособников самовластия капитала. Продались на американские доллары, британские фунты стерлингов, немецкие марки и прочие более существенные валюты кровавого происхождения. Албанские догматики с их китайскими покровителями ведут разрушение прочной интернационалистской линии с других, левацко-троцкистских позиций. А тут еще социализму гадят так называемые «неприсоединившиеся страны» - у этих бывших рабов из колониальных и зависимых стран прорезались голоса-писки – тоже формулируют свои претензии на право участия в руководстве и перераспределению пирога.

     Немного времени уделили критике и самокритике собственных, внутренних ошибок и недостатков в отдельных отраслях, на участках конкретной работы.

     Еле дождались окончания чтения доклада – много пороха-энергии заложили в этом важном документе эпохи развитого социализма. И действительно хорошо выспались в сиденьях – инструктирующее письмо потребовало полтора часа беспрерывного чтения.

     Отливали излишки в назначенный перерыв. Некоторые подкреплялись. Никто точно не знает, сколько еще времени потребует партийная общественная и политико-организационная деятельность. Выступят штатные ораторы, примут резолюции поддержки – с подобострастными заверениями в верности: этого достаточно? Многое, а то и все зависит от поведения гостя – партийного руководителя: командирован из горкома. Есть еще один гость: с ним мало считаются. Ветеран чуть ли не всех войн – уже ветхий старец. Руководит он комиссией по рекомендациям и характеристикам. Через его аппарат проходят вновь рекомендуемые в партийные ряды и успешные тряпочники – для туристских поездок в социалистические страны народной демократии или без той демократии прекрасно обходящиеся.

Манят они: расположены западнее границы Советского Союза, нашего СС.

     Парторг позаботился заранее – раздал выступающим отпечатанные тексты для зачтения. Все ли достаточно потренировались? Начнут бэкать, заикаться, тянуть слова, искажать фразы… От самой передовой публики, даже от ударников коммунистического труда можно ожидать нелепость любого  свойства. Ведь перестали являться патриотами, даже советскими их можно назвать только относительно. Ну, имеют партийные билеты – засовывают их в разные места по ненадобности – потом не могут найти, представить в момент уплаты членских билетов: при вытворении подписи. Сама жизнь идет наискосок: что требовать от людей? Даже партийцы многие слушают «Голос Америки», «Би-би-си», «Немецкую волну»… Даже «Свободу»: такой ужас! Никогда прежде, в сталинские времена не происходило такого лицемерного предательства: сдают позиции!

     … Начались прения… Сам секретарь закатил речуху на… Словно на отчетно-перевыборном собрании. Уже давно идут по углам разговоры: «Пора менять партийное руководство…» Года три уже о том шушукают… И вправду, без высшего и специального образования властвует – по сталинскому методу волевого руководства. Горлом берет! Луженная у него глотка, особенно после соответствующей выпивки-закуски. И на военной службе себя сумел проявить – в качестве политкомиссара. Но парторг

большого коллектива - без образования в наше время… Нет соответствия партийным инструкциям и директивам. Шаткость позиции подкрепляет словесной вонью, заменяет зычным голосом… Старые партийные кони строго выполняют директивные указания, блюдут партийную директиву – не портят борозды в счастливое коммунистическое завтра.

     Поднимались, выходили к трибуне назначенцы – пели партийные речи, восхваляли мудрое руководство в Москве и местной провинции.

     И тут произошел небольшой сбой… На трибуну вызвали очередняка Туптынина Владимира Кузьмы-Мининовича (такое оригинальное двойное имя бодро пронес по жизни его законный отец.

     Вновь приступивший к своим председательским обязанностям – парторг использовал микрофон для зачтения приветственного письма из дружеской республики. Туптынин долго топтался с ноги на ногу. Мне трудно сообщить его переживания и действия внутренних органов в момент ожидания. И вот – микрофон свободен, он может приступить к своим важным обязанностям. Но… смотрят глаза на текст – строчки сливаются… Не знает он, что сказать. Потерял дар речи. И тут: неожиданно для самого себя и, несомненно, для всех присутствовавших в актовом зале – он… простите за честное признание… У него из одного затаенного места вырвался очень зычный, даже могучезвучащий перд. При этом микрофон возвысил в несколько раз силу звучания.

     Туптынин простоял некоторое время на трибуне: осознавал случившееся. Вовсе не огорченный сошел со сцены. Его победное шествие по залу сопровождал смех и аплодисменты.