Московские слова и словечки, мент внутри и крестовый поход детей

Иван
Давыдов


Однажды я не приехал в Европу, и никто там не попросил меня одним словом описать положение дел в современной России, но я все равно ответил: «Похолодало». В общем, сегодня – пять историй про слова, которые, как известно, важнее дел. К словам сам Геббельс призывал относиться с максимальным вниманием, а вы пойдите заявите нынче, что Геббельс был не таким уж талантливым человеком. По нынешним временам это реабилитацией нацизма окажется и пособничеством преступникам из «Правого сектора».
«МИД РФ: сообщения о погибших на Украине россиянах – результат украинской пропаганды». Это не фейк, не происки врагов отечества, не клевета. Это заголовок новости о брифинге официального представителя Министерства иностранных дел Российской Федерации на сайте государственного информационного агентства.

Отвечая на вопрос о том, сколько россиян погибло в ходе конфликта на юго-востоке Украины, официальный представитель МИД РФ Александр Лукашевич сказал с подобающей государственному мужу прямотой: нет погибших. Нет такой статистики. А все рассуждения на тему – просто способ показать, что Россия участвует в войне. То есть поскольку ни в какой войне Россия не участвует, – вражеская пропаганда.

Не важно, как вы относитесь к истории с так называемой «русской весной». Потому что это ведь история не про Украину, а совсем про другую страну, которая, скажем так, побольше.

Важно вот что. Представьте себе или просто вспомните, если вы следили за процессом: месяцами российские государственные телеканалы забивали головы наших с вами сограждан историями о зверствах украинских неофашистов и подвигах антифашистов. Как местных, так и приезжих. В одной из передач Аркадия Мамонтова депутат Мизулина прямо призвала «настоящих мужиков» ехать в Донбасс и сражаться. МИА «Россия сегодня» рекламные объявления печатала – где записаться добровольцем и какие специалисты на данный момент требуются молодым непризнанным республикам.

И вот они поехали. Не важно почему.

Искренне поверив в то, что на Украине Гитлер воскрес и, если дорог тебе твой дом, надо идти и сражаться. Или из чистого авантюризма, ради возможности поиграть в настоящую, большую войну. Их ведь звали туда все эти солидные дяди и тети, телеведущие, политологи, депутаты, журналисты, допущенные в телевизор, по определению неспособные врать. Так искренне, так горячо, кто со слезами на глазах, а кто и с пеной у рта повествовавшие о распятых младенцах и повешенных стариках.

Они поехали, а потом начали возвращаться. В рефрижераторах. В морг ростовского военного госпиталя. Так устроена любая война, тут бессмысленно копаться в мотивах. На войне убивают, и те, кого у дороги в ров не сваливают, оказываются в моргах.

Восторженные поклонники в газетах с миллионным тиражом и в блогах с тремя подписчиками сочиняли прощальные панегирики – «знаете, каким он парнем был». Люди чуть более честные – внутри себя, с собой честные – рассказывали, как это непросто и через какой ад приходится пройти родственникам, чтобы забрать тело погибшего.

Того, которого все эти солидные люди из телевизора вкупе с интернет-истеричками, разновозрастными и разнополыми, убедили, что надо идти на войну. Спасать, играть, зарабатывать, – да какая теперь разница – зачем.

А потом в удобном конференц-зале официальный представитель МИД с каменным лицом говорит: да о чем вы, его ведь нет. Его ведь нет и никогда не было. Возможно, он взял отпуск и на отдыхе погиб при невыясненных обстоятельствах. Все остальное – украинская пропаганда.

И уже сегодня вечером, и завтра, и послезавтра холеные телеведущие, слюноточивые политологи, безумные депутаты и всклокоченные блогеры будут другому, не ему, из телевизора рассказывать про то, как фашизм поднимает голову, про то, как в Славянске обезумевшие каратели из крупнокалиберных сосисок расстреливают мирных жителей, и про то, где сегодня должен быть настоящий мужчина.

Конечно, другому, не ему. Его ведь и правда нет. Его убили. Нужен следующий. Чтобы было потом от кого отказаться.