единый фронт

Владимир Ильин. Единый фронт плутократии и большевизма  
 

 

Либералы очень любят сравнивать "фашизм и коммунизм" - а вот знаменитый русский национальный мыслитель Владимир Ильин сравнивает вроде бы антагонистов. Статья давняя, но не потерявшая актуальности.

Владимир Ильин. Единый фронт плутократии и большевизма

Надо наивно обманываться или сознательно обманывать, чтобы не замечать кровного внутреннего сродства, а ныне и формально-внешнего союза капиталистов-плутократов и коммунистов-большевиков.

В действительности, единый фронт капитализма и коммунизма есть «старый фронт.
Георг VI, король английский, коронацию которого с таким истинно верноподданническим усердием воспевал ненавистник русской монархии и русской нации Милюков – оказывается открытым и официальным соратником Сталина, а лорд Патэн провозглашает тост за победу Коминтерна. Лиха беда начала. Пришла очередь и архиепископа Кентерберийского молиться о здравии безбожника Губельмана.
За архиепископом Кентерберийским должен последовать красноречиво молчащий Ватикан – и все станет на свое место, все определится окончательно. Папа Пий XI (Ратти) поработал недаром в пользу единого фронта, свергая Примо де Ривера, упраздняя короля Альфонса XIII и долгое время недвусмысленно содействуя палачам испанских верующих католиков, идя рука об руку с чекистами – вместе с англиканами и вернувшимися «от идеализма к марксизму» лже-православными сменовеховцами.

Как странно, как страшно: Ватикан против католиков! Над этим стоит призадуматься.
Да, это единый фронт и старый фронт, не только капитализма и коммунизма против рабочих и крестьян, но и старый фронт безбожия и омасоненных ханжей – против подлинной веры, против Сил Небесных, против Самого Богочеловека и Его Соборной и Апостольской Церкви.
«Зачем мятутся народы и племена замышляют тщетное? Восстают цари земные против Господа и против Помазанника Его» (Пс. 2, 1-2).
Голгофская драма начинается с изгнания торгующих из храма и с обличения деньголюбивых фарисеев, тогдашних лицемерных святош-пуритан, смеявшихся над Господом, потому что они были богаты. Через всю историю послехристианской эры проходит эта драма борьбы денег с творчеством, борьбы золотого тельца с духом.

Ненавидимый Марксом, талантливый, с искрой гениальности Пьер-Жозеф Прудон (1809-1865), один из французских предтеч национал-социализма, указал в первой половине XIX века на внутреннее сродство капитализма и коммунизма. Со всем блеском своего литературно-философского и публицистического таланта, борясь с революцией 1848 года, когда впервые вспыхнуло пламя коммунизма в духе Маркса и Энгельса, когда появился пресловутый «Коммунистический Манифест», выступил знаменитый автор «Философии нищеты», как против капитализма, так и против коммунизма.
Тошнотворный и ничтожный Чернышевский, столь любимый Марксом, в конце своего усыпительно-скучного коммунистического романа «Что делать?», этой квинтэссенции литературной бездарности, недвусмысленно выразил свое сочувствие американскому капитализму. Это, кажется, единственное «яркое» место на сером фоне исписанного графоманом вороха бумаги, «непригодного ни на какое употребление», по выражению Гегеля.
Вслед за Марксом и Чернышевским русские левые, единым фронтом от кадет-милюковцев до большевиков-коммунистов, всегда обнаруживали решительное тяготение к капиталистической тройке: Англии, Франции и Америке.

Миросозерцание, во всяком случае, у всех их было общее. Это были люди, так сказать, «единой философии».
Из этой «философии» они сделали практический вывод и втянули Россию в войну 1914-1918 гг., за которой последовало перемирие в 21 год, с последующим продолжением. Это они – капитало-коммунисты – устроили в России либерально-большевистскую революцию, всячески лелея чекистов, взрывавших храмы и миллионами истреблявших русских рабочих и крестьян.

Столь радикальные у себя на родине, русские либералы и социалисты рабски благоговели перед польскими панами, истязавшими и истреблявшими русское православное население.
Достаточно вспомнить изменника Герцена. Эти люди падали ниц перед таким чудовищем социальной реакции, как Дизраэли-Биконсфильд. И все это лишь по той причине, что польские паны и европейские реакционеры-плутократы были заодно с банкирами и хотели уничтожить национальную Россию.

Вопившие против несуществующей эксплуатации, когда русский хлебороб-крестьянин нанимает на лето работника, эти лжесоциалисты молчали, как воды в рот набравши, перед ужасами английской или французской крупно-капиталистической эксплуатации, перед черной картиной рабочей нищеты парижских, лондонских и американских трущоб, перед бесчеловечной английской политикой в Индии. Не было «протестов слева» против правительства королевы Виктории и в эпоху англо-бурской войны, одного из величайших преступлений мировой истории.

Призывавшие к аграрным погромам и к убийствам не только русских помещиков, но и русских хуторян, народники и эс-эры не проронили ни слова по поводу Ирландии, погибающей под гнетом английских лордов, они умолчали о полном уничтожении крестьянства в Англии и Шотландии, предоставляя заступничество за ирландцев Свифту, а за английскую бедноту – Диккенсу.

Или, всячески понося нищего русского лавочника за какое-то «кулачество», поднял ли кто из этих «народолюбцев» голос против 90 замков и несчётных миллиардов фамилии Ротшильдов, против военных прибылей Базиля Захарова и Армстронга, против стальных, нефтяных, автомобильных и прочих «королей»?…

В этом смысле наши левые, от Милюкова до Ленина и от Белинского до Сталина с его прихлебателем Гофштеттером всегда были и останутся «монархистами»… Но кроткая, незлобливая беззащитность покойного Государя вызывала у них подлую жажду крови.
Владимир Ильин. Единый фронт плутократии и большевизмаВсе эти парадоксы объясняются очень просто. Этим людям надо было искоренить русское среднее сословие. Они поставили себе главной целью истребить жизненную основу растущих европейских наций. Им надо было экономически обессилить население ненавистных им стран, пролетаризируя его, приводя к вырождению и уничтожая крупно-капиталистической эксплуатацией.
И затем, обезглавив, разорвав и обескровив, раз и навсегда согнуть его в три погибели, в качестве безропотного и беззащитного раба.

Владимир Ильин

«Новое Слово», 21 сентября 1941 года, № 39

Владимир Ильин (не путать с Иваном Ильиным) (1891-1974). Выпускник Киевского университета и консерватории ещё до революции, Владимир Николаевич в эмиграции становится профессором Богословского православного института в Париже. Публикуется в газете «Возрождение» под псевдонимом «П. Сазанович». По мистическим воззрениям В. Ильина, космическое противоборство между силами Света и силами мировой деструкции в «мире проявленном» выражается в виде борьбы идеологий. Большевизм, свирепствующий в бывшем Русском Царстве, есть апогей материализма, религия смерти, точнее особая, мрачно-мертвенная «религия революции». Защитники большевизма в эмиграции, т.н. «оборонцы», прикрываясь русским патриотизмом, мистически добивают остатки России, присоединяясь к полчищам Материи в её борьбе против Духа. Ильин полемизирует с Бердяевым (относительно этого пассажира «философского парохода» доподлинно неизвестно, был ли он выслан большевиками без задней мысли или всё же с каким-то секретным «поручением», данным ему ЧК; просоветская и антифашистская позиция философа в эмиграции намекают на второе), обвиняя его в смешении христианства с коммунизмом. Контрреволюционная риторика Ильина, тем более его нападки на «отца русской демократии» (за этот титул Бердяев мог посоревноваться с ещё одним эмигрантским «оборонцем», Милюковым) не могли не окончиться изоляцией Владимира Николаевича. Которая продлилась до очень подозрительного 1940-го года.11