Неизвестная отечественная война 1918-22 годов

Традиционный «мужской» праздник России называется сейчас «День защитника Отечества». Далеко не все помнят его прежнее название: День Советской Армии и Военно-Морского Флота. Еще меньшее число наших сограждан знает причину его празднования именно 23 февраля. А ведь в это время 96 лет назад первые части новой рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) вступили в бои под Псковом и Нарвой с очередным агрессором, вторгшимся на русскую землю – немецкими войсками...

В связи с этим уместно подумать об одном историческом казусе, весьма актуальном в условиях усложняющейся на глазах международной обстановки и, скажем так, нахрапистого, геополитического поведения наших западных «победителей» в холодной войне. Казус заключается в том, что спустя 90 лет из публичной истории полностью исчезла главная причина трагических событий на территории бывшей Российской империи, серьезнейшим образом повлиявшая на всю последующую историю СССР. Литературы и кинодокументалистики, где объективно освещался бы ход военных действий в России в 1917–1922 годах, сейчас почти нет. Не говоря уже о жизнеописаниях победителей, об освещении истории их боевых действий.

Попробуем хотя бы кратко восстановить последовательность событий.

Первые несколько месяцев после Октябрьского переворота в Петрограде и Москве не зря названы триумфальным шествием советской власти. Из 84 губернских и других крупных городов только в 15 она установилась в результате вооруженной борьбы. «В конце ноября во всех городах Поволжья, Урала и Сибири власти Временного правительства уже не существовало; она перешла почти без всякого сопротивления в руки большевиков, всюду образовались Советы», – свидетельствует И.Г.Акулинин в своих воспоминаниях «Оренбургское казачье войско в борьбе с большевиками 1917–1920». «Как раз в это время, – пишет он далее, – в Войско стали прибывать с Австро-Венгерского и Кавказского фронтов строевые части – полки и батареи, но рассчитывать на их помощь оказалось совершенно невозможно: они и слышать не хотели о вооруженной борьбе с большевиками».

Лишь в нескольких регионах бывшей империи образовались небольшие «очаги белой борьбы». Боевые действия развернулись главным образом вдоль железных дорог, почему и получили название «эшелонной войны». Велись они немногочисленными отрядами от нескольких сот до нескольких тысяч человек. Заметим, поскольку сейчас это тоже стало малоизвестным фактом, у советского правительства в то время регулярной армии не было. Огромная старая армия демобилизовывалась, а Декрет об образовании РККА был издан только в конце января 1918 года, причем новая армия формировалась на добровольных (!) началах. Тем не менее красногвардейские отряды разбили белых по всем направлениям. Ленин в марте 1918-го имел все основания писать: «Мы в несколько недель, свергнув буржуазию, победили ее открытое сопротивление в гражданской войне. Мы прошли победным триумфальным шествием большевизма из конца в конец громадной страны». «В этот период, – свидетельствует неофициальный посланник правительства Великобритании в Советской России Локкарт, – С.-Петербург жил странной жизнью. Большевикам еще не удалось установить железную дисциплину, характерную для их режима сегодня. По существу говоря, они почти не пытались сделать это. Террора не было, и население не слишком боялось своих новых хозяев. Продолжали выходить антибольшевистские газеты, осыпавшие руганью политику большевиков. Были открыты рестораны и кабаре; последние, во всяком случае, были всегда переполнены».

Как же Советская Россия вдруг оказалась в кольце фронтов? А вот как: в период с февраля по июль 1918 года с разных сторон на ее территорию вступило более 1 миллиона иностранных солдат – оккупантов! Это масштабнейшее вторжение войск многих государств на суше, на море и в воздухе почему-то закрепилось в истории под мягким, успокаивающим термином «ИНТЕРВЕНЦИЯ», в то время как на самом деле агрессоры начали самую настоящую захватническую войну!

На Русском Севере с лета 1918 до осени 1919 года воевали англичане, американцы, канадцы, французы, итальянцы, сербы численностью около 24 тысяч человек – на конец 1918 года. От Финляндии и Прибалтики через Белоруссию, Украину, вплоть до Ростова-на-Дону, с февраля по ноябрь 1918 года боевые действия вели немцы и австро-венгры (вторглось около 1 млн. чел., выполняли задачи оккупации порядка 500 тыс. чел.). Сразу после их ухода и до конца весны 1919 года на Украине и в Крыму войну продолжили французские и греческие войска численностью около 40 тысяч человек. Молдавию в феврале 1918 года захватили румынские войска. Грузию, Армению и Азербайджан оккупировали с зимы до осени 1918 года немцы и турки численностью более 30 тысяч человек, затем – до июля 1920 года – их сменили английские войска примерно такой же численности. Англо-индийский отряд вторгся летом 1918 года и в Среднюю Азию, провоевав там до весны 1919 года. Крупные города Поволжья, Урала, Сибири и Дальнего Востока захватил летом 1918 года 30-тысячный чехословацкий легион, входивший в состав французской армии. Его так называемый мятеж был запланирован Верховным военным советом Антанты в утвержденной 2 мая 1918 года в Версале «Коллективной ноте № 25». На Дальнем Востоке и в Сибири с лета 1918 до конца 1919 года также вели активные боевые действия японцы, американцы, англичане, французы, итальянцы, даже поляки, румыны и сербы! Всего более 150 тысяч человек на конец 1918 года. Японские войска ушли из Владивостока лишь в конце 1922 года!

За период с 1918 по 1920 год только британский Королевский военно-морской флот использовал для проведения морских операций против Советской России 238 кораблей и судов всех типов – от сверхдредноутов до торпедных катеров и от авианосцев до подводных лодок! Один из примеров «работы» британского флота приводит С.Н. Шидловский в «Записках белого офицера»: «Около 20 апреля 1919 года (точного числа не помню)... стреляли англичане по Владиславовке залпами с дредноута «Emperor of India» из 16-дюймовых орудий; впечатление было страшное, попадавшие снаряды подымали в воздух целые углы хат с окнами, которые в воздухе рассыпались».

Именно иностранные государства прямым военным вмешательством, не говоря о разнообразном косвенном, уничтожили на большей части территории России признанную народом де-факто советскую власть, надломив тем самым естественный ход российской истории. На оккупированных территориях чужеземцы насаждали авторитарные военные режимы, осуществляли политические репрессии, беззастенчиво грабили! Поставив правительство большевиков в условия полной блокады, заставили его проводить строительство нового общества по жесткой схеме «военного коммунизма».

Началась совсем другая война, к которой в гораздо большей степени подходит термин «Отечественная»! С кем воевали сибирские мужики, украинские крестьяне?.. Друг с другом? Нет, первые – в основном с чехословаками, японцами, американцами, британцами и т.д., а вторые в 1918 году – с немцами, австрийцами, венграми, в 1919-м – с французами, греками, румынами, в 1920-м – с поляками.

Мало популяризованы у нас события так называемой эвакуации чехословацких легионеров с востока России зимой 1919–1920 годов: «Захватив русские вагоны, чехи безжалостно выкидывали из них русских людей, выдавали красным тех самых офицеров, которые ими же были втянуты в гражданскую войну...; ...благодаря чешскому хозяйничанью на дороге артельщики не могли развозить денег, ...прервалось сообщение с фронтом, были отняты все транспортные средства у русских военных частей...; распродажа привозимого в чешских эшелонах имущества в Харбине достаточно ярко рисует, каким интересам отдавалось предпочтение, когда отнимались паровозы от поездов с ранеными, больными, женщинами и детьми». Об этих и о многих других «делах» вооруженных иностранцев в России пишет управляющий делами колчаковского правительства Г.К. Гинс в своих объемистых воспоминаниях «Сибирь, союзники и Колчак». Не пора ли призвать потомков легионеров к покаянию?

В 1919–1920 годах с Советской Россией в числе многих прочих воевали и польские войска, оснащенные Францией, Англией и США. Они топтали своими сапогами Киев, Минск, Вильно... 12-тысячная польская дивизия в составе войск оккупантов убивала русских даже в Сибири! Не надо ли польским официальным лицам, постоянно вспоминающим Катынь, покаяться за эти злодеяния?

А можно ли считать по преимуществу принудительно мобилизованные и экипированные за иностранный счет войска Колчака, Миллера, Юденича, Деникина русской армией? Тыл Колчака обеспечивала весь 1919 год почти 200-тысячная иностранная армия, состоявшая из японцев, чехословаков, американцев, поляков, англичан, канадцев, австралийцев, французов, итальянцев, сербов, румын! Она контролировала Транссибирскую железную дорогу и воевала со 100-тысячной армией красных партизан. На Кольском полуострове и Северной Двине воевали не столько принудительно мобилизованные русские Северной армии генерала Миллера, сколько английские волонтеры генерала Айронсайда со своими кораблями, самолетами, бронепоездами и танками, а также помогавшие им американцы, французы и прочие. Небольшая армия Юденича была сформирована и экипирована стараниями английских генералов Гофа и Марша. Вместе с ней на красный Петроград наступала оснащенная теми же англичанами эстонская армия, а с моря на Балтике их поддерживал английский флот. На юге России при армии Деникина с Советской Россией воевала двухтысячная британская военная миссия – штабисты, инструкторы, летчики, танкисты, артиллеристы. За количество вложенных технических, людских и финансовых средств военный министр Великобритании Черчилль называл деникинскую армию «моя армия». «Было бы ошибочно думать, – писал он в книге «Мировой кризис», – что в течение всего этого года (1919-го. – Б.С.) мы сражались на фронтах за дело враждебных большевикам русских. Напротив того, русские белогвардейцы сражались за наше дело»!

Так что же это была за война? Гражданская или неизвестная Отечественная?

Обращаться к глубинному содержанию событий, начало которым было положено в феврале 1918 года, нас заставляет политическая и военная атмосфера, окружающая современную Россию. Положим рядом (или откроем в интернете) карты Российской империи, Советской России в кольце фронтов 1918–1919 годов, СССР и РФ. Достаточно взглянуть на эти четыре карты, чтобы грустно призадуматься: ситуация-то повторяется. Прибалтика вновь отделена от России, входит в агрессивный военный блок НАТО, немецкие, английские и американские самолеты и корабли бороздят балтийское пространство. Продвигается НАТО на восток в Причерноморье, прощупывает Среднюю Азию. Руководство Польши опять, занимая недружественную России позицию, принимает у себя американских ракетчиков, как в 1920 году принимало американских летчиков. Имеется свежий опыт Югославии и Ливии, которые, в отличие от Советской России, западным державам в несколько приемов удалось разрушить как суверенные государства и целостные сообщества.

18 января 1918 года немецкий журнал Deutsche Politik писал: «Суверенитет Финляндии означает нечто большее, чем новое государство, входящее в систему государств на севере Европы. Он означает начало расчленения России. Финляндия окажет большое влияние на другие Прибалтийские страны, на Украину и далее, возможно, на Кавказ». Что ж, можно лишь с грустью констатировать, что все самые смелые прогнозы немецкой политики 90-летней давности стали реальностью. Особенно, глядя на происходящее на Украине.

Не осознав схожести процессов и не сделав соответствующих выводов, в условиях экономической нестабильности, ослабления государства и армии нынешняя Россия не застрахована от нового вторжения! А кто-то будет подобно Бунину в «Окаянных днях» радостно ожидать встречи с оккупантами.

Так давайте низко поклонимся тем многочисленным, но незаслуженно забытым героям неизвестной Отечественной войны 1918–1922 годов и будем чаще их вспоминать!

Борис СОКОЛОВ

Партизаны Сибири

Вот типичные представители этого выдающегося феномена Гражданской войны – партизаны Томской губернии, 1919 год. Те, кто во многом способствовали падению режима так называемого Верховного правителя России.

Обратите внимание, у кого в руках скорострельная трехлинейка. У одноногого инвалида, наверняка потерявшего ногу на фронтах в Первую мировую войну, а значит обладающего ценным военным опытом. Именно из фронтовиков собирались лучшие партизанские отряды и выбирались партизанские командиры.

И хотя после года боев и перехода на сторону повстанцев части белогвардейских частей современного оружия появилось немало, более половины повстанцев было вооружено холодным оружием, вплоть до соединения с частями наступающей Красной армии.

Борис Соколов